СОЦИУМ
Продолжаем публикацию глав из книги Эдуарда Авакяна «Мозаика Еревана». Благодарим переводчика книги на русский язык Светлану Авакян-Добровольскую за разрешение на публикацию.
Предыдущие главы:
- Певец Еревана
- Первый — Ван, последний Ереван
- Старая крепость Еревана и дворец сардара
- Три похода или взятие Ереванской крепости
- О чем рассказывают названия старых кварталов Еревана
- О чем рассказывают улицы и дома старого Еревана
- Конд. Саят-Нова
МУЖИ И ОТЦЫ ЕРЕВАНА
- Мелик-Агамаляны с кондской улицы Тапабаш
- Братья Мнацаканяны
- Преданные рода Тер-Аветикянов
- Еще одно забытое имя
- Врач Арам Тер-Аветикян
- От мастерской до завода Занги
- Старейшина армянской медицины
- Есаи Джанполадян
- Торговый дом «Максанакан»
- Возвращая воспоминания прошлого
- Эриванский род Африкянов
- Акоп-ага
- Увы, как же жаль…
- Наполненный музыкой
- Один из первых
- Известный армянский педиатр
- Одиссея армянского архитектора
- Учёный и его дети
- Мать и сын
- Новое в старом Ереване
- Рафаэль Флорин. Он мог бы жить
- Тарагрос
- Жизнь или судьба
- Он украсил Ереван
- Традиции рода Джанибекянов
- Врача помнят все
- Архитектор Рафо
- В нашем мире у него был свой мир
- Вдохновлённый камнем
- Неутомимый рыцарь культуры
- Тот славный дом
ШАЛЬНЫЕ ЕРЕВАНЦЫ
- Мшо
- Сашах и Псти-Пучур
- Одноногий Кероб
- Ахпар Затик
- Гиж Коля
- Поэт и Кара-Бала
- Свирель из Вана
- Далуле
- Анкер Джапон
- Голый Арам
- Виноватый Ако
- Тер-Пошман (Господин Сожаление)
- Приветпапаша
- Ваграм-ага
- Эким-мно
- Бех-Мурук Коля (Усы-борода Коля)
- Варжапет
ЧИСТИМ СИМОНЯН
Кто-то говорил, что он родом из Апарана, кто-то, что из Иджевана. Правдой было то, что он годы назад уехал в Тифлис, жил в доме тетки, муж которой был чистильщиком обуви на Головинском проспекте. А он выучился на бухгалтера, приехал в Ереван и обосновался в столице. Сначала работал бухгалтером в большом учреждении, дошел до должности главного бухгалтера. Все называли его уважительно «товарищ Симонян».
Но жизнь непредсказуема: поднимешься на большую высоту, кажется, все так и будет — отлично, без забот, и, неожиданно, начинаешь скатываться, летишь под откос, как с высокой горы и никто, никто не подумал протянуть тебе руку помощи… И остаешься, как говорится, ни с чем!
Симонян не мог оправдаться. Знал, что виноват… Вернее, виноватой была его жена. Пристала к нему: «Столько лет женаты, а у меня даже одного кольца приличного нет! Что я хуже других?! Вот, сосед наш сапожник Самсон, месяца нет, как женился, а уже жене кольцо купил, с красным камушком!»
Зарплата у товарища Симоняна была немаленькая, на праздники — премии. Живут, как полагается. А жена все недовольна, своего хочет. Даже поссорилась с ним. И когда терпение у него лопнуло, товарищ Симонян достал из кассы небольшую сумму и купил жене кольцо… Купил-то купил, и домой отравился радостный, не зная, что на следующий день… А на следующий день, как назло, пришла ревизия проверять кассу, обнаружила недостачу! А он думал в день зарплаты положить деньги на место! Ничего не оставалось, как признаться: взял деньги в счет долга, сегодня же вернет. Ревизор оказался строгим, не хотел ничего слушать. Взял из кассы деньги и конец! Директор от него отвернулся, коллеги тоже. Он бросился к знакомым, просил, умолял. Но все от него отворачивались, становились жесткими. Его уволили, н он начал искать работу. Однако все, словно сговорившись, отвечали отказом.
Семья у него была небольшая: он с женой и двое ребятишек, они даже в школу еще не ходили.
Прошел месяц, два. Жили, перебиваясь. У жены не было образования, где ей найти работу! Продали злополучное кольцо. Когда, как говорится, нож до кости дошел, дети сидели голодные, жена устроилась где-то уборщицей. И тогда товарищ Симонян вдруг вспомнил Тифлис, чистильщика на Головинском проспекте, мужа своей тетки. Он провел долгую бессонную ночь и принял решение: он станет таким чистильщиком обуви! Отличное занятие: работай, когда захочешь, устал — сиди дома, никаких требований, никаких недостач, долгов, никаких тебе растрат!
Он собственными руками смастерил подставку н длинный ящик для щеток, взял у соседей в долг денег и купил в магазине самую лучшую мазь для обуви. На коробочке была нарисована обезьяна со щетками. Женщины старого Еревана во время ссор всегда кричали: «Маймун с ваксой!» Маймун — обезьяна, это все знают! Симонян посмотрел на коробочку и покачал головой: все кончено, теперь его никто больше не станет называть «товарищ Симонян», теперь он просто «Маймун»! И дело с концом. Ничего не поделаешь!
Через несколько дней, рано утром, он взвалил на плечо свою самодельную подставку, ящик со щетками и ваксой и отправился на улицу Астафьян, которая уже называлась Абовян, остановился у входа в новую гостиницу «Интурист». У входа, рядом с большой колонной, оказалось удобное местечко, уголок. Конечно, ему было неловко, если увидят знакомые, но другого выхода у него не было. Он устроился, разложил щетки, и уставился на вход в гостиницу.
Первый день стал долгим ожиданием. Прохожие его не замечали. На второй день он снова сидел в ожидании. Ничего не изменилось. Терпение у него лопнуло, и он, взяв в руки две щетки, начал бить одну щетку о другую и выкрикивать:
— Чистим-блистим!
Муж тетки на Головинском проспекте кричал именно так.
— Чистим-блистим! — кричал Симонян и продолжал хлопать щетками.
Первый посетитель, которого он не забудет до конца жизни, был мужчина в длинном макинтоше и шляпе. Конечно же, он был иностранец! Сначала он поставил перед Симоняном правую ногу, а правое — это же везение! Потом он на каком-то непонятном языке сказал что-то. Но бедняга Симонян все понял, понял, чего хочет от него мужчина. Почистить! На коричневых ботинках незнакомца ереванская пыль оставила свои следы!
И дело пошло! Он открыл коробочку с самой хорошей ваксой, смахнул пыль бархоткой, смазал ботинки мазью, а потом щетки стали плясать по обуви незнакомца! Очень скоро правый ботинок иностранца сверкал. Потом он поставил перед чистильщиком левую ногу. И снова заплясали щетки!
Мужчина остался доволен, протянул деньги — красный червонец. Видите, какой богатый! Он даже сказал чистильщику: «Мерси!» Что означало это слово «Мерси», он не понял, он же не знал французского. Ему объяснили, что это слово благодарности. Надо же, подумал чистильщик, он меня благодарит, да это я должен его благодарить!
С этого дня Симоняна стали называть «Чистим-Симонян». И началась полоса везения. У него появились свои клиенты, желающие почистить обувь, а он быстро доводил любую до блеска, заканчивал всегда хлопал щетками и довольный кричал: «Чистим-блистим!»
Так Симонян стал знаменитым, особенно после того, как один из клиентов обратился к нему не Симонян, а «Чистим-Симонян».
Сначала это ему показалось обидным, вспомнилась прежняя должность, уважение сослуживцев. Он даже разозлился: какая-то кличка! Но что он мог изменить?!
В жизни все — привычка! И Симонян скоро смирился с этим «Чистим». Дома все в порядке. Жена снова не работает, дети скоро пойдут в школу.
Через год, в один из обычных дней, в другом углу у входа в гостиницу «Интурист» появился новый чистильщик обуви. Незнакомый. Он даже разозлился. Но что ему оставалось делать?! Не выгонять же незнакомого соперника. Место свободно, пусть сидит, поглядим, что дальше будет. Но к новенькому никто не подходил. Все шли в «Чистим-блистим Симоняну». А он работал быстро, ловко, щетки плясали у него в руках, как живые! Он работал и незаметно поглядывал в сторону молодого, радуясь, что к нему никто не идет. Он даже слегка его жалел. Кто знает, может и у него семья, дети, и ему надо на хлеб зарабатывать?!
А люди говорили: «Ты — мастер Чистим-блистим Симонян»! И он даже гордился этим. И про прежнюю должность не вспоминал. Он был доволен. Но только тогда, когда смотрел в сторону молодого парня, становилось немного грустно и неспокойно. Однажды, когда к нему выстроилась очередь. Чистим Симонян показал в его сторону и сказал: «Ступайте к нему, жалко парня!»
Так товарищ Симонян стал «Чистим Симоняном» и нераздельным с главной улицей Еревана около гостиницы «Интурист».
— Чистим-блистим! — кричал он, как и прежде.
И остался в памяти старожилов Еревана одним из добрых воспоминаний.
