ЛИТЕРАТУРНАЯ ГОСТИНАЯ
«Наша среда» продолжает публикацию книги Клары Терзян «Диалог с дубом». Благодарим автора за возможность публикации.
ЧЕТЫРЕ ПОДСНЕЖНИКА И БОЖЬЯ КОРОВКА
- Смех тяжёлых дней
- Солнечный зайчик
- Этот исторический день
- Цвет вишни
- Похоже, небо проясняется
- Осень и ветер
- Магия красного полотенца
- Старик и старушка
- Четыре подснежника и божья коровка
- Ночная серенада
- Письмо
- Расцвёл цветок на проезжей дороге
- В этой стране и птицы воры
- Вихрь
- Зонтик
- Вокруг ещё так много цветов
- Бабушка и внучка
- Новогодняя гата
- Бабочка и женщина
- Когда любовь на землю снизошла
- Одинокие розы
- Чуточку любви
- Диалог с дубом
НОВЫЕ АРМЯНЕ
ЗОВ ТРУБЫ
В полдень Площадь Свободы кипела от солнца. Участники митинга – сидячей забастовки, не сдвигались с места, будто их пригвоздили к ступеням у входа к зданию Оперы. Девушки защищались от солнечного удара зонтами, веерами, парни – шапками, сложенными из газетной бумаги. В самые трудные моменты они пели. Что за скрытыми певцами они были, сколько души было в их исполнении! В предыдущие несколько дней не слышно было их песен. Чуть поодаль, возле пьедесталов памятников Спендиаряну и Туманяну, находились участники голодовки, и они берегли их нервы. Но неожиданно раздававшееся острое слово вызывало взрыв смеха, или небрежная фраза вызывала повод для спора. Молодость ведь безудержный возраст. В эти минуты друзья и справа и слева сразу же упрекали их. Тогда они опускали головы, похоже, крепче хватаясь за ступеньки.
Их всё время навещали родные, друзья, знакомые и незнакомые люди. Одна пожилая женщина каждый день приносила завтраки. Хоть и знала, что ею принесённым не все будут сыты, но всегда говорила: “Я же не одна приношу, многие приносят еду”.
В правом углу площадки была установлена палатка – то была кухня участников забастовки. Дежурные собирали полученную еду и делили поровну между всеми.
Когда пожилой женщине говорили:
– Матушка, спасибо.
Она торопливо отвечала:
– Это я должна сказать спасибо, вы – гордость нашей нации, её дух.
Никто не знал, кто она. Несколько раз спрашивали, но она только говорила:
– Я армянка.
Я армянка. В этом была сконцентрирована вся суть.
Во все моменты дня, даже во второй половине, площадь заполнялась людьми, для всех она была родным домом, здесь чувствовался пульс жизни.
Пожилая женщина видела, как ранним утром молодых людей навещали некоторые преподаватели университета, она понимала, что они были организаторами. Многие из них были её друзьями, но она не подходила к ним. Наблюдала издалека и волновалась. “Кто бы мог подумать, что историк, проповедующий марксизм-ленинизм, в один прекрасный день может выступить против этого учения. Какое превратное представление было у неё, она и не заметила, каким огнём горел в их душе патриотический дух! Значит, должно было наступить время, чтобы всё это выплеснулось наружу из их душ”.
Пожилая женщина часами оставалась на площади, и чего только она ни увидела: самым красивым было проявление человеческой души. Ей особенно запечатлелась встреча одной пары.
Девушка пришла навестить любимого парня, который был участником сидячей забастовки.
– Ануш, дорогая, – просил парень, – прошу тебя, не приходи больше, я скоро вернусь домой.
Парень казался смущенным, из-за того, что на какой-то момент покинул друзей. Девушка застенчиво слушала его. Она не смотрела на забастовщиков, тем более не приближалась к ним, посторонним людям вход был запрещён.
Пожилая женщина сделала для себя и другой важный вывод: “Люди знакомятся на площади, влюбляются. И эта любовь самая чистая, потому что родилась от веры”.
Однажды её поразило другое явление: ранним утром, когда забастовщики спали, возле одного из них она увидела роскошные цветы. Вокруг были милиционеры.
– Кто умер? – испуганно спросила она.
– Никто.
– А цветы?..
– Матушка, дорогая, успокойтесь. Это люди дарят цветы, в знак уважения.
И пожилая женщина рассердилась сама на себя, как это она не подумала принести цветы. Издали она всегда восхищалась этими людьми, волновалась за их здоровье, однако выразить свои чувства с помощью цветов ей не приходило в голову. И она преисполнилась уважением по отношению к этим людям, мысленно говоря: “Вот какими красками раскрывается красота человеческой души”.
Вдруг на площади начался переполох. Две группы молодых людей, которые не были участниками сидячей забастовки, прямо в центре площади завели спор. Предметом спора была судьба Армении, обе стороны выкрикивали: «Свободная, независимая Армения”. Но чувствовалось, что они принадлежали к различным политическим партиям. Кто-то из участников забастовки подошёл к ним, попросил:
– Ребята, стыдно, прекратите.
Они и слушать не стали.
– Парни, здесь есть иностранные журналисты, что они подумают?
Спор постепенно накалялся.
– Ребята, прекратите! Нашли время для драки? Пожалейте хотя бы забастовщиков, – пыталась их образумить какая-то девушка.
Драчуны на миг умолкли, но потом завелись поновой.
Участники сидячей забастовки были вынуждены попросить помощи у Хачика, который был среди объявивших голодовку. Шатаясь, он еле сумел добраться до микрофона и попросил, чтобы спор прекратили. Его слово не возымело действия. В это мгновение, откуда-то появился трубач. Он поднялся на площадку и заиграл мелодию, которой начинались и заканчивались митинги.
С первых же звуков трубы дерущиеся стороны остановились, затем словно завороженные стали отходить назад, одна группа направо, другая – налево. Отходили медленно, будто какая-то магнитная сила тащила их обратно. Трубач играл столько времени, пока молодежь освободила площадь, прячась среди деревьев парка.
Перевод с армянского Э. Бабаханян