АРЦАХ НЕПОКОРЁННЫЙ

“Наша Среда online” – Продолжаем публикацию монографии известного армянского историка Артака Владимировича Магаляна “Арцахские меликства и меликские дома в XVII–XIX вв.”, посвященная одному из важнейших этапов армянской истории – истории меликств Арцаха.
Благодарим автора за согласие на публикацию книги.

Введение
Глава первая. Арцахские меликства как проявление армянской государственности
1. Войско арцахских меликств
2. Судопроизводство в арцахских меликствах
3. Налоговые обязательства
4. Участие меликов Арцаха в духовных делах своих гаваров
Глава вторая. Генеалогия меликских домов Арцаха
1. Генеалогия Мелик-Бегларянов – владык Гюлистана
2. Генеалогия Мелик-Исраелянов – владык Джраберда
3. Генеалогия Атабекянов – последних владык Джраберда

4. РОД АСАН-ДЖАЛАЛЯНОВ – ВЛАДЕТЕЛЕЙ ХАЧЕНА В XVII–XIX ВЕКАХ

Территория меликства гавара Хачен начиналась от Хаченагета и простиралась до реки Каркар. Владетели гавара Хачен – Асан-Джалаляны происходили от старинного княжеского рода Араншахик. Основателем рода был потомок ветви Внутреннего Хачена владычества Араншахиков Асан-Джалал Дола (?–1261), «природный самодержавный царь высокой и великой страны Арцахской»[317]. Сам князь Асан-Джалал Дола был выдающимся правителем, воином и дипломатом, детали его биографии полны величия и трагизма[318]. Таким образом, «по имени князя Асан-Джалала, его княжеский дом, именуемый Асан-Джалаляны, который был владетелем Внутреннего Хачена, стал одной из видных административных единиц средневековой Армении. Он выдержал натиск татаро-монголов, а затем и пришедших по их следам турок ак-коюнлу и кара-коюнлу, потом, в родном Хачене, преобразовавшись в меликский род, просуществовал вплоть до начала XIX в.»[319]. Княжескими резиденциями Асан-Джалалянов были Тарханаберд (Хоханаберд) и Качахакаберд[320].

Представители этого рода начиная с конца XIV в. потомственно владели также католикосским престолом Алуанка (Гандзасара), а престол Гандзасара превратился в духовный и политический центр меликств Арцаха. Кстати, представители Асан-Джалалянов в какой-то мере имели моральное право наследственно владеть католикосатом Гандзасара: ведь Гандзасарский монастырь построил именно их предок – Асан-Джалал Дола в 1216–1238 гг.

Изучением родословия Асан-Джалалянов впервые занимались представители этого рода: Есаи Асан-Джалалян[321], Багдасар Асан-Джалалян и Саргис Джалалянц[322]. Среди этих работ наиболее удачным является составленный Багдасаром Асан-Джалаляном в 1849 г. родовой список «Родословие и генеалогия рода Асан-Джалалянов», один из вариантов которого издал Раффи[323].

Вообще, согласно каталогу рукописей вардапета Х. Дадяна, митрополит Багдасар составил три варианта этого списка, которые «по сути, были одинаковыми и различались только в мелочах: один – более краткий, другой – более обширный. Цель списков – показать, что род митрополита Джалалян происходит от старинного царского рода края Алуанк, или, по выражению Мовсеса Хоренаци – от Сисака»[324].

Можно упомянуть также исследования М. Бархутарянца[325], Г. Алишана[326], а из современных исследователей – Г. Киракосяна[327], Р. Хюсена[328] и других. Но среди трудов, посвященных истории княжеского рода Хачена, особое место занимает монография Б. Улубабяна «Княжество Хачена в X–XVI веках», в которой автор детально представляет пройденный путь Асан-Джалалянов, доведя до конца XVI в. Поэтому с целью избежания излишнего повторения здесь вкратце изложим родословие Асан-Джалалянов с начала XVII до начала XIX вв.

В конце XVI и начале XVII вв. владетелем гавара Хачен был старший сын Мехраб-бека Джалал III. Это были тяжелые и трудные времена. Армянская земля содрогалась от турецко-персидских войн, волны которых докатились и до Арцаха. Из материалов, повествующих об этих событиях, надо отметить и памятную запись Джалала III в Евангелии, являющемся собственностью рода Асан-Джалалянов, сделанную им по поводу возвращения Евангелия из пленения. Эта запись важна для нас также приведенными в ней именами: «Так, купил сие святое Евангелие из плена я, Джалал, сын великого Мехраб-бека [для благоденствия моего] и детей моих Паиндора и дочерей Кичи-хан и Салвар и всех моих кровных родственников и в память родителей моих. Я купил сие святое Евангелие [от неверных] на свои благоприобретенные средства в горькие и тяжелые времена, когда османцы завладели местностью, называемой Хачен, в царствование великого Джалала и в бытность католикосом этой местности в святой обители Гандзасарской тер-Симавона… Было это в 1038 г. армянского летосчисления (1589)»[329].

Затем, как сообщает Аракел Даврижеци, среди армянских князей, отправившихся в 1603 г. к персидскому шаху Аббасу I (1587–1629) с просьбой спасти их от османского деспотизма, был также «Джалал-бек с племянниками из Хачена»[330]. Но надежды князей не оправдались. Одного деспота сменил другой. А осенью 1604 г. отступление персидской армии под натиском численно превосходящих турецких войск сопровождалось страшным насильственным переселением армян, которое в мрачных тонах представляют не только армянские, но и иностранные очевидцы[331].

В это время Джалал III оставил и вторую памятную запись, в которой уже нет ни одного слова ни об ожиданиях, связанных с приходом Шах-Аббаса, ни о последующем разочаровании. Он написал, что «является последним получителем святого Евангелия, он, парон Джалал-бек, сын Мехраб-бека, что заполучил святое Евангелие от неверных выкупом честным в память своей души и своих родителей – отца Мехраб-бека, матери Шахум-аги, покойных братьев своих парона Багдасар-бека, католикоса Ованеса, католикоса Григора и католикоса Давида – сына Багдасар-бека, покойных сыновей своих Баяндур-бека и Мехраб-бека, живущего-здравствующего сына Велиджан-бека. И супруги моей Бекум-аги. И дочерей своих Салвара, Гичихана, Махпара, Ханум-аги, аминь. Написано в году 1055 армянского летоисчисления (1606)»[332]. Нетрудно заметить, что эта памятная запись содержит более полные сведения о семье князя Джалала, чем предыдущая. Интересно отметить, как представил митрополит Багдасар это звено в родовой цепочке Асан-Джалалянов: «Джалал-бек III – сын Мехраб-бека, родил Велиджан-бека и Агабека»[333].

Из сопоставления этого с памятными записями становится очевидным, что Джалал III не имел сына по имени Агабек, и в этом случае ошибается как митрополит Багдасар, так и все другие исследователи, придерживающиеся того же мнения[334]. А точными являются сведения епископа Месропа Тер-Мовсисяна, который на основании изданных им же памятных записей пишет: «Парон Джалал имел трех сыновей, от которых двое мертвы (т. е. Баяндур-бек и Мехраб-бек – А. М.), жив только Велиджан-бек»[335].

О Велиджан-беке сохранилось мало сведений. Известно только, что «Велиджан-бек II, сын Джалал-бека III, родил католикоса Григора II и Багдасар-бека II»[336].

Хорошо осведомленный в лапидарном наследии Арцаха М. Бархутарянц пишет: «О Велиджан-беке II и о Багдасар-беке нигде нет надписей»[337]. Несравнимо больше сведений существует о католикосе Алуанка Григоре II. Сохранился как указ Шаха-Сефи (1629–1642) от 31 декабря 1634 г. о передаче Гандзасарского патриаршества Григору Асан-Джалаляну[338], так и указ Шах-Аббаса II (1642–1666) от 1652 г., которым повторно утверждены его католикосские права: «Григор католикос, придя в царский двор, имеющего величие небесного трона, – читаем в последнем указе, – попросил наше Царское Высочество своей подписью повторно утвердить католикосство своим именем. По тетради аваредже* и товджиха** подтвердили неизменность этой реальности. Поэтому мы, шахской нашей благосклонностью к честнейшему христианину католикосу Григору, по закону, присваиваем ему этот сан»[339]. Католикос Григор скончался в 1653 г.

Его сменил усыновленный родом Асан-Джалалянов Петрос Ханцкеци[340], который был католикосом Гандзасара в 1653– 1675 гг.

А «от Багдасар-бека II – сына Велиджан-бека II и внука Джалал-бека III родились католикос Еремия, епископ Аристакес, Велиджан-бек III и Мулки-бек»[341]. В другом варианте родового списка митрополита Багдасара читаем: «Католикос Еремия получил ферман в 1086 году хиджры (1675/76) от второго персидского царя Шаха-Сефи в признание и подтверждение своих прав»[342].

Указ Шаха-Сулеймана от месяца сафар 1086 г. хиджры (27 апреля – 26 мая 1675 г.), утверждающий Еремию Асан-Джалаляна на католикосском троне Гандзасара, важен и в том смысле, что содержит сведения о предыдущих католикосах. В указе, в частности, читаем: «Духовный предводитель Хачена Еремия оповестил, что должность католикоса и [духовного] предводителя армян Карабаха и других [районов], согласно обязательным рагамам, издревле наследственно передаваясь, досталась его дяде, католикосу Григору, однако, по причине малолетности его и других потомков, была передана его (Григора) ученику католикосу Петросу. Вышеупомянутый католикос Петрос скончался, однако при жизни назначил вышеупомянутого Еремия своим наследником и оставил записку, чтобы после своей смерти тот занял место духовного предводителя и католикоса [упомянутых районов]… Поэтому с начала года зайца католикосство над армянами Гандзак–Карабаха и Ширван–Шамахи передали упомянутому католикосу Еремию»[343]. Впоследствии, после смерти шаха Сулеймана, новый правитель Ирана шах Султан-Хусейн (1694–1722) указом в месяце раджаб 1111 года хиджры (23 декабря 1699 г. – 22 января 1700 г.) снова утвердил его католикосские права, потому что «католикос Еремия оповестил, что католикосство армян этих магалов, как и во времена своих предков, так и указом пребывающего ныне в раю правителя присваивалось ему, которое, однако, не было утверждено благодатной подписью Нашего царского Величества»[344]. Католикос Еремия скончался в 1700 г., о чем свидетелствует его надгробная надпись:

«Сиe есть могила католикоса Алуанка Еремии,
Который был из рода Джалал-Долы. Год 1199 (1700)»[345].

Согласно митрополиту Багдасару, брат католикоса Еремии – Велиджан III – оставил двоих сыновей: Есаи и Ованеса[346]. Однако в усыпальнице у монастыря Гандзасар есть надгробный камень, который позволяет внести одно дополнение в родовой список митрополита:

«Сиe есть могила сына Велиджана Айтина, брата католикоса Есаи. Год 1170 армянского летоисчисления (1721)»[347].

Исходя из этого с уверенностью можем сказать, что Айтин был третьим сыном Велиджан-бека. Раффи пишет, что Велиджан-бек скончался в 1686 г.[348], однако в данном случае он ошибается. В действительности Велиджан-бек скончался в 1688 г., что доказывает надпись на его надгробии:

«Сиe есть могила сына Багдасара Велиджана,
Брата католикоса Еремии.
Год 1137 армянского летоисчисления (1688)»[349].

Его старший сын – католикос Гандзасара, историк и деятель национально-освободительного движения Есаи Асан-Джалалян «получил три фермана от персидского царя – шаха Султана-Хусейна – два из них в 1111 году хиджры, а один в 1113 году хиджры о древности и назначении своего рода и самому себе»[350]. Один из этих ферманов – это указ шаха Султана-Хусейна от месяца шаввал 1111 г. хиджры (22 марта – 20 апреля 1700 г.), который обязывает местные власти Ширвана, Кахета и Карабаха оказать помощь в сборе церковных налогов от подвластных католикосу Алуанка ширванских армян. Указ издан в ответ на просьбу сына брата католикоса Еремии – вардапета Есаи[351]. Из этого указа можно сделать следующие выводы:
а) Католикос Еремия, по всей вероятности, был уже мертв, иначе Есаи не мог быть автором прошения.
б) Есаи хотя и выполнял функции католикоса, однако еще не был утвержден шахом в этой должности.

На самом деле, католикосские права Есаи были утверждены указом шаха Султана-Хусейна в первом месяце джумады 1113 г. хиджры (4 октября – 3 ноября 1701 г.)[352].

При возникновении (с начала XVIII в.) национально-освободительного движения «Есаи направил свой взор на север и оттуда ждал освобождения армян»[353]. Католикос Есаи скончался в 1728 г.

Младший брат католикоса Еремии – Мулки-бек имел двух сыновей: мелика Григора и мелика Алаверди. Мулки-бек скончался в 1716 г. «во время мора». Надгробная надпись на усыпальнице вблизи монастыря Гандзасар свидетельствует:

«Сиe есть могила Мулки-бека, сына парон Багдасара, брата католикоса Еремии – отца Мелика-Григора. Шестого числа года 1165 а. л. (1716) во время мора ушел к Всевышнему. Из рода Джалал-Долы»[354].

Его сыновья поочередно «указами и ферманами османского государства и персидского царя Надир-шаха, в 1126 (1714), 1131 (1718/19), 1141 (1728/29), 1148 (1735/36) годах хиджры, властвовали над народом гавара Хачен»[355]. Документы свидетельствуют, что в 1714–1728 гг. меликом Хачена был Григор. Его имя неоднократно встречается в переписке меликов Арцаха и Русского двора 1723–1728 гг.[356] Так, в одном из текстов читаем: «Григор тоже из княжеского рода»[357]. Далее, согласно митрополиту Багдасару, «Мелик-Григор передал правление над гаваром Хачен своему брату Мелику-Алаверди, отказался от светской власти, был посвящен в священники и стал предводителем монастыря Гандзасар во времена властвования османцев и персидского царя Надир-шаха»[358].

Однако один из хранящихся в Матенадаране документов свидетельствует, что после окончания военного владычества османцев в Арцахе мелик Григор опять приступил к исполнению своих меликских обязанностей. Этот документ – указ Надир-шаха от 1736 г., которым тот, удовлетворив просьбу мелика Григора, вывел селения Довшанлу и Габарту из подчинения правителя Барды и вверил забиту мелика Егана из Дизака. Имея в виду важность этого указа в свете ряда интересующих нас вопросов, приводим его полностью:

«Сиe есть грозный указ, чтобы забит малията магала Барды узнал: так как на днях лучший среди христиан мелик магала Хачен Мелик-Григор пожаловал в высочайший двор и доложил: так как мутаваджехат* данного магала полностью передан посыльным высочайшего оплота государства моего брата, сипах-салара Азербайджана Мухаммада Ибрагима, поэтому из селении и мазрае** этого магала – деревни Довшанлу и Габарту, малият которых передавался забитам Барды, после ознакомления с данным верховным указом, должны считаться выделенными из ихнего джама и никоим образом не вмешиваться, считая его абваб-е джам***, переданного моему высокопоставленному брату.

Проситель Мелик-Григор, являясь подданным моего брата, так как осведомленный об этом забит Барды Али-Кули-бек, в докладной записке, приложенной к применению относительно налогосбора года зайца упомянутых селений, отметил: пусть запишет в налоговой книге и руководствуясь этим и строго следуя правоте, соберет малият.

Указываю, чтобы мелик Хачена Мелик-Григор малият магала Хачен считал отнесенном забиту Мелика-Егана, чтобы тот, заполучив это, передал тахвилдару∗ моего брата, чтобы последний малият деревень Довшанлу и Габарту, подобно другим деревням магала Хачен, считал отнесенным забиту Мелик- Егана. Поэтому, согласно данному решению, их малият совместно с малиятами других селений магала Хачен собрали и передали тахвилдару Мелик-Егана. Пусть это считают своей обязанностью.

Написан в месяце святого зикаада 1148 г. хиджры (14 марта – 13 апреля 1736 г.)»[359].

Из указа видно, что мелик Григор не только вернулся к исполнению своих меликских обязанностей, но и очевидно, что налоги всех меликств Арцаха собирались у мелика Егана из Дизака и через него передавались в шахскую казну. Трудно сказать – до какого времени правил Хаченом мелик Григор. Точно известно одно, что последнюю часть своей жизни он опять провел в монастыре. Как явствует из его надгробной надписи, посвященный в священники бывший мелик скончался в 1748 г.:

«Сиe есть могила вардапета Григора,
Из рода Джалал-Долы.
В год 1197 армянского летоисчисления (1748)»[360].

Меликская власть брата мелика Григора – мелика Алаверди утвердилась в январе 1729 г. указом предводителя вторгшихся в Арцах османцев Мустафа паши[361]. Мелик Алаверди был коварно убит в 1755 г. рукою Панах-хана, просочившегося в Арцах при попустительстве мелика Шахназара из Варанды. Тем самым был нанесен непоправимый удар по светской власти Асан-Джалалянов.

Затем «объявился некий Мелик-Мирзахан из села Хндзристан, который за услуги хану (организацию заговора против Мелика-Алаверди – А. М.) и преданность ему стал меликом»[362]. Сказанное относится к ставленнику Панах-хана мелику Мирза-хану Мелик-Мирзаханяну (скончался в 1777 г.), который причинил немало вреда преданным родине меликам Арцаха.

Мелик Алаверди Асан-Джалалян оставил двоих сыновей: епископа Есаи и Мелик-бека I. В Матенадаране хранится указ Панах-хана от 1754 г., которым Мелик-бек назначается векилом (уполномоченным представителем) Хачена[363].

Указом сына Панаха – Ибрагим-хана от 1189 г. летосчисления хиджры (1775/76 гг.)[364] Мелик-бек назначается так же забитом* гавара Хачен, а другим указом того же хана от 1778 г., из-за старости Мелик-бека, векилство Хачена передается его сыну – Габриел-беку[365].

В письме видных особ Арцаха, направленном 10 мая 1784 г. из Гандзасара генералу П. Потемкину, Мелик-бек опять именуется как «векил края Хачен»[366]. Единственным объяснением этому может быть то, что власть хндзристанских Мелик-Мирзаханянов, навязанная населению Хачена шушинскими ханами, не признавалась ни Асан-Джалалянами, ни другими меликами, преданными Родине.

Мелик-бек оставил восьмерых сыновей: католикоса Ованеса, католикоса Саргиса, Габриел-бека, Даниел-бека, Мисаел-бека, Исраел-бека, Джалал-бека и Алахкули-бека. Из его сыновей самым известным, пожалуй, был католикос Гандзасара в 1763–1786 гг. и деятель армянского национально-освободительного движения Ованес Асан-Джалалян, который после трехлетней борьбы с Исраелом Джрабердци за овладение католикосским троном Алуанка 25 декабря 1765 г. в Эчмиадзине Католикосом всех армян Симеоном Ереванци был посвящен в сан католикоса Гандзасара[367]. Сохранилось любопытное заявление, составленное меликами и духовенством Арцаха от 5 февраля 1763 г. о признании именно Ованеса Асан-Джалаляна католикосом Гандзасара, в котором читаем: «Впредь нашим патриархом является католикос Ованес – племянник католикоса Есаи, который был нашим патриархом. Мы ничего общего не имеем с нечестивым Исраелом. Отныне, если кто-то захочет видеть Исраела католикосом – вардапет, епископ, поп или мирской, – да будет проклят и ответчиком перед Богом, святым троном Гандзасара, и святой десницей Григориса»[368].

Симеон Ереванци о посвящении Ованеса Асан-Джалаляна пишет: «Мы повесили ему на шею святой крест, у пояса справа палицу [набедренник], дали в руку посох, произнесли [молитву] «Храни господи» и торжественно вернули ему власть и почет. После этого он совершил обедню, как положено католикосу»[369].

Католикос Ованес стал достойным продолжателем дела Есаи Асан-Джалаляна. По его инициативе в начале 1780 гг. в Гандзасаре организовывались собрания меликов и духовенства Арцаха и отправлялись прошения к русскому двору. Однако, как свидетельствует брат католикоса Ованеса Саргис Асан-Джалалян в прошении от 1800 г., направленном уполномоченному представителю российского императора в Грузии П. Коваленскому, «5-го ноября 1784 года, Ибрагим, местный хитрый хан, узнав об этом собрании, начал допрашивать брата моего католикоса Ованеса, упомянутых меликов и юзбаши (сотников), обвиняя, что он сам сплотил весь народ армянский против него, грозился убить его, пока не умертвил отравою, возвысив его к Богу»[370]. Католикос Ованес был убит в тюрьме Шуши в 1786 г., о чем свидетельствует надпись на его могиле в притворе Гандзасара:

«Сиe есть могила католикоса Алуанка Ованеса,
Из рода Джалал-Долы.
Год 1235 арм. летосчисления (1786)»[371].

После убийства католикоса Ованеса Ибрагим-хан при посредничестве своей жены Бики-ханум[372] в 1787 г. освободил из тюрьмы брата Ованеса – Саргиса. Как раз в это время Ибрагим-хан пожелал построить мечеть на могиле патриарха Алуанка Шупхагишо, находящейся вблизи Байлакана. И несмотря на то что епископ Саргис «старался препятствовать этому, хан довел до конца свое намерение, говоря: не важно, что это могила армянского католикоса, поскольку дело мое богоугодное»[373].

Саргису Асан-Джалаляну удалось избежать новой западни Ибрагим-хана, и в 1791 г. он убежал из Гандзасара, перебравшись в Гандзак к Джавад-хану. Здесь же «усилиями Джавад-хана и армянского князя Мелик-Меджлума был посвящен в католикосы в Гандзаке – Елизаветполе 17 декабря 1243 года армянского летосчисления (1794)»[374].

Католикос Саргис в Гандзаке остался до 1798 г. Затем по причине голода и эмидемии чумы, охвативших Арцах, с частью местного населения переселился в Грузию. «Последний грузинский царь Георгий посредничал у Католикоса всех армян Гукаса, чтобы Саргис хотя бы был назначен духовным предводителем Ахпата. Гукас удовлетворил эту просьбу, направив Саргиса в Ахпат, но всего лишь в сане архиепископа. Затем, когда русские покорили ханства Гандзака и Карабаха, Саргис вернулся в Гандзасар и снова начал использовать католикосский титул и печать»[375].

После возвращения Саргиса Асан-Джалаляна в Арцах шушинский Мехти-Кули-хан, преследуя цель ослабить влияние Эчмиадзина в Арцахе, указом от месяца шаввал 1227 г. хиджры (10 октября – 6 ноября 1812 г.)[376] закрепил права католикоса Гандзасара за Саргисом. Однако «Нерсес Аштаракеци, после своего назначения епархиальным предводителем русскоподданного армянства в Закавказье, сразу приступил к упразднению старинного Алуанкского католикосата. Переговоры Ефрема и Нерсеса по этому поводу с русским государством увенчались успехом, и в 1815 г. католикос Алуанка Саргис официально был объявлен лишь архиепископом или митрополитом Гандзасара или Карабаха»[377].

Саргиса Асан-Джалаляна на закате жизни ожидало новое испытание. В июле 1826 г. персидское войско под командованием наследного принца Аббас-Мирзы вторглось в Арцах и осадило Шуши. Русский контингент Шуши и местное армянское население под командованием полковника И. Реутта оказали героическое сопротивление грозному врагу. Как уже показано в предыдущем разделе, разгневанный на армян Аббас-Мирза обещал награду за каждую отсеченную голову армянина. С целью смягчения гнева Аббаса-Мирзы к нему явились митрополит Саргис, владыка Джраберда мелик Вани Атабекян и владыка Гюлистана мелик Овсеп Мелик-Бегларян. Им удается смягчить гнев Аббаса-Мирзы. Однако, когда разбитая в Шамхорской и Гандзакской битвах армия Аббас-Мирзы отбрасывается за Аракс, по приказу главнокомандующего Кавказа А. Ермолова упомянутые видные армяне были арестованы по обвинению в неверности Российской империи. Мелики отсылаются в Баку, а митрополит Саргис – в Тифлис к Нерсесу Аштаракеци, чтобы последний расследованием установил истину. В письме А. Ермолова от 2 декабря 1826 г., адресованном Нерсесу Аштаракеци, об этом читаем: «Я приказал препроводить его в Тифлис, как человека достойного примерного наказания, которое ожидаю от строгих правил Вашего преосв., блюстителя верноподданнических чувств Армянского народа»[378].

В архиве Лазарянов Матенадарана мы выявили копию письма генерала В. Мадатова, отославшего по приказу А. Ермолова митрополита Саргиса в Тифлис. В письме от 12 декабря 1826 г., адресованном Нерсесу Аштаракеци, в частности, читаем:

«Во исполнение воли Главноуправляющего в здешнем крае г. Генерала от Инфантерии и Кавалера Ермолова, имею честь при сем препроводить к Вашему Высокопреосвященству Архиепископа Саркиса. О поступках его, за которые он препровождается к Вам, г. Главноуправляющий принял на себя уведомить Ваше Высокопреосвященство. Я же вменяю себе в обязанность доложить, что поведение его столько было непозволительно, что Его Высокопревосходительство приказал мне в препровождении иметь за ним строгий присмотр, с сохранением впрочем всего должного уважения к его высокому сану, что мною в точности и исполнено»[379]. В приложении к этому письму приведен и приказ полковника И. Реутта от 27 декабря 1826 г. о порядке контроля за архиепископом Саргисом во время его отправки в Тифлис[380].

До нас дошли и некоторые документы, свидетельствующие о тяжелых переживаниях митрополита Саргиса во время ареста. Так, в письме А. Аламдаряна от 11 мая 1827 г. Нерсесу Аштаракеци сообщается: «Святейший Саргис митрополит до сих пор остается здесь в недоумении. И было бы разумным днем раньше отправить его отсюда»[381]. А несколько позже, 20 мая, в письме к Нерсесу Аштаракеци архиепископ Симеон Бзнунянц пишет: «Епископ Саргис митрополит болен. Он усердно попросил написать Вашему святейшеству. Целую десницу твою, – говорит он, – не забывай меня. Пока я жив, не забуду доброту Вашего святейшества. Прошу днем раньше отправь меня в мой монастырь»[382].

В конце концов расследование доказало полную невиновность подозреваемых, и им вместо ссылки в Сибирь разрешают вернуться на Родину[383]. В этом смысле очень интересен документ, хранящийся в Матенадаране, в котором на запрос Х. Лазаряна[384] Нерсес Аштаракеци представляет ему ермоловские интриги в связи с арестом арцахских деятелей и раскрывает необоснованность обвинений. В документе читаем: «Донос на архиепископа Саргиса полное необоснованное вранье – приношу клятву на кресте и Евангелии. Якобы он призвал народ армянский к неверности к Его Высочеству. Это ошибочный домысел, коим обычно и руководствуется Его Высокопревосходительство Алексей Петрович Ермолов. Причем он об этом сначала написал мне и приказал правительству Карабаха отправить его ко мне для осуждения»[385].

То, что А. Ермолов на месте демонстрировал благосклонность к армянам, но втайне писал порочащие письма, становится очевидным из письма А. Худабашяна, отправленного из Петербурга 30 марта 1827 г. Нерсесу Аштаракеци, в котором читаем: «Бывший наместник, несмотря на то что показывал благосклонность по отношению к Вам и к нашему народу, однако здесь занимался порочащей писаниной»[386].

Мы установили также точный день возвращения митрополита Саргиса в Арцах. Так, архиепископ Симеон Бзнунянц в письме от 4 июля 1827 г. сообщает Нерсесу Аштаракеци, что: «2-го числа его святейшество архиепископа Саргиса отправили в Карабах. Губернатор написал указание, а его высокопреосвященство (католикос – А. М.) – кондак, украсил одеяниями пилона и капа*, [с коей тот] с огромной благодарностью ушел»[387]. Один пилон и одна капа – вот компенсация за многочисленные необоснованные унижения.

Естественно, это не могло пройти бесследно: «Все это так сильно подействовало морально на старца митрополита Саргиса, что он, прибыв в Гандзасар, слег и в последующем 1828 году скончался»[388]. В письме епископа Багдасара Асан-Джалаляна, направленном католикосу Ефрему от 15 февраля 1829 г., упомянут также день смерти Саргиса Асан-Джалаляна: «Отче наш святейший митрополит Саргис вознесся к Богу 19-го декабря, оставив братию и храм наш в нищете и в унынии»[389].

Кончиной Саргиса Асан-Джалаляна была перевернута последняя страница истории Гандзасарского католикосата.

***

Теперь, воспользовавшись родовым списком митрополита Багдасара, посмотрим, что стало с братьями Ованеса и Саргиса Асан-Джалалянов и каких потомков оставили они. Если это родословие по части предков митрополита Багдасара в отдельных случаях нуждается в некоторых корректировках, то по части братьев отца и их сыновей предельно четко. Эту часть родового списка приводим полностью.

«А. Габриел-бек родил епископа Еремия и Григор-бека. Григор-бек родил Джалал-бека V и дочь Хоришах. Джалал-бек V родил Саргис-бека и дочь Мина-хатун.

Б. Мисаел-бек родил Апрес-бека и Аслан-бека. Апрес-бек родил Атабека III, Григор-бека и Джавад-бека. Атабек родил Мовсеса и др. Григор-бек родил Иванэ и др.

Г. Джалал-бек родил Атабека, Арустам-бека и дочь Хоришах. Арустам-бек родил Есаи и др., которые живут в Болнисе.

Д. Алахкули-бек родил Арушан-бека и Джаангир-бека. Арушан-бек родил троих сыновей, которые живут в Болнисе».

И, наконец, «Даниел-бек родил митрополита Багдасара и Мелика-Алаверди II гавара Хачен»[390]. Его жену звали Рипсимэ.

Джалал-бек и отец митрополита Багдасара Даниел-бек в 1791 г. были убиты Ибрагим-ханом.

Как видно из списка, часть потомков Джалал-бека и Алах-кули-бека в 1797–1798 гг., после переселения арцахского армянства, утвердились в Болнисе.

В приведенном родовом списке нет данных о потомках Исраел-бека, для которых, наверное, была предусмотрена отсутствующая в списке буквенная нумерация «В». Однако в архивном варианте списка митрополита Багдасара о потомках Исраел-бека имеется маленькая запись: «Покойный Исраел имеет двух живых-здравствующих сыновей, один светский в Моздоке»[391]. В приложенной родовой цепи находим их имена: вардапет Овсеп и Геворг-бек. При этом последний имел сына по имени Иванэ[392]. У северной стены монастыря Гандзасар есть надгробный камень с надписью:

«Сиe есть могила вардапета Овсепа,
Который был из рода великого князя Джалала,
Сын Исраел-бека, год 1312 арм. летосчисления (1863),
От дома Арцахского»[393].

Мы уточнили также год рождения вардапета Овсепа. Сохранился составленный митрополитом Багдасаром 26 ноября 1838 г. список священнослужителей, живших в храмах и церквах Карабаха. Согласно этому списку, в том году вардапету Овсепу Асан-Джалаляну было 55 лет[394], т. е. он родился в 1783 г. Следовательно, светским сыном Исраел-бека был проживавший в Моздоке Геворг-бек.

Как видно из вышеупомянутого родового списка, сыновья Мелик-бека оставили множество потомков, однако из его внуков более знаменитыми были сыновья сотника Даниел-бека – митрополит Багдасар и мелик Алаверди II. Последнему «согласно указу последнего грузинского царя Георгия, в 1800 г. от Рождества Христова, правом собственности было вверено 69 родов хаченских переселенцев, обосновавшихся в селе Болнис гавара Сомхет»[395].

Впоследствии численность этих родов возросла за счет переселенцев из Арцаха в Грузию и хаченцев, прошедших через тяжелые испытания и оказавшихся под властью мелика Абова Мелик-Бегларяна из Гюлистана. В Матенадаране хранится извещение мелика Абова от 26 сентября 1802 г., которым феодальные права оказавшихся под его властью хаченцев он передает Саргису Асан-Джалаляну. В извещении читаем:

«У меня – Мелик-Абова – было множество домов из Карабаха и из Еревана, над которыми до сегодняшнего дня у меня была власть. Но святейший вардапет Саргис появился и заявил, что хаченцы принадлежат ему, а мы изначально знали, что отец вардапета Саргиса и его род вели меликство магала Хачен. Поэтому, в это время благодаря благочестивому Петру Ивановичу Коваленскому и нашему старшему брату князю Мелик-Джумшуду, взял и сколько домов у меня было хаченцев, передал вардапету Саргису по своей воле и с удовлетворением, чтобы хозяйничал, и впредь я не имел к ним дело»[396]. Вот как раз эти хаченцы по призыву архиепископа Саргиса выбрали себе меликом Алаверди Асан-Джалаляна. Об этом есть интересные сведения в письме генерала П. Д. Цицианова от 2 марта 1805 г., адресованном главе армянской епархии в Грузии архиепископу Ованесу Гехардакиру («Копьеносцу»), в котором читаем: «Карабахские армяне хачинские поданным ко мне прошением жалуются, что переселясь они в Грузию жительствовали начально в разных местах, а напоследок когда собрались около восьмидесяти семейств вместе, то архиерей Саркис призвав их к себе советывал по обычаям их избрать себе в мелики брата его Алавердия, с обещанием дать им за то лошадей, волов и две тысячи рублей денег, что они и зделали»[397].

Пусть нас не смущает то, что в письме генерала Цицианова мелик Алаверди предствляется как брат архиепископа Саргиса. Из родового списка митрополита Багдасара мы уже знаем, что архиепископ Саргис не имел брата по имени Алаверди и избранный мелик был сыном его брата Даниел-бека и братом того же Багдасара. В этом вопросе митрополит Багдасар, естественно, не мог ошибаться. Эти документы доказывают, что хаченцы, переселившиеся в Грузию, имели там в лице мелика Алаверди своего мелика.

Мелик Алаверди скончался в 1827 г., оставив четырех сыновей: попа Еремия, вардапета Мовсеса, Абраам-бека и Овсеп-бека. С кончиной мелика Алаверди меликство рода Асан-Джалалянов завершилось. Вардапет Мовсес скончался в 1849 г., об этом свидетельствует надпись на надгробном камне под северной стеной Гандзасара:

«Сиe есть могила крестоносного вардапета Мовсеса,
из рода Джалал-Долы,
сын Мелик-Алаверди
и брат крестоносного попа Еремии.
Год 1849»[398].

Согласно составленному митрополитом Багдасаром 30 ноября 1838 г. уже знакомому нам списку священнослужителей храмов и церквей Карабаха, вардапету Мовсесу Асан-Джалаляну в то время было 30 лет[399], то есть он родился в 1808 г.

Сын мелика Алаверди, священник Еремия, оставил после себя шестерых детей, в частности, Вахтанга, Джалала, Шамира. Имена других митрополит не сообщает. Как свидетельствует надгробная надпись одной из могил, находящаяся на родовом кладбище Асан-Джалалянов, женой Джалал-бека была Акернан, скончавшаяся в 1899 г. в 68-летнем возрасте.

Абраам-бек имел двух сыновей: Мелик-бека и Алаверди-бека. Младший сын мелика Алаверди – Овсеп-бек тоже оставил двух сыновей: Велиджан-бека и Даниел-бека[400].

Другой сын Даниел-бека, – митрополит Багдасар, родился 12 января 1775 г. в селе Гандзасар. Крещение и учебу он получил в монастыре Гандзасар. В 1796 г. в церкви Св. Ованес Гандзака от католикоса Саргиса получил сан саркавага, а в 1798 г. в той же церкви был посвящен в вардапеты. В наши цели не входит представить деятельность этого преданного родине священнослужителя (о нем в свое время опубликовал интересную статью известный писатель Мурацан (Григор Тер-Ованнисянц)[401]. Используя архивные материалы, представим только некоторые эпизоды его деятельности.

25 декабря 1828 г., после смерти митрополита Саргиса, видные арцахцы направили из Шуши петицию католикосу Ефрему, чтобы тот вместо скончавшегося архиепископа Саргиса митрополитом назначил епископа Багдасара: «Самым поклонным образом просим Ваше святейшество по нашей глубочайшей просьбе назначить в митрополитстве края нашего мудрого и достойного епископа Багдасара, на смену святейшего архиепископа Саргиса Асан-Джалаляна, как сына на смену отца»[402]. В 1830 г. католикос Ефрем его назначил мотрополитом Арцаха.

Митрополит Багдасар со всем свойственным ему энтузиазмом приступил к изъятию церковных угодий у разных турецких беков и других непрошенных кочевников, которые, воспользовавшись долгим отсутствием меликов Арцаха и Саргиса Асан- Джалаляна, постепенно присвоили их. В Матенадаране хранится множество документов, свидетельствующих об этих тяжбах. Приведем только две выписки.

Так, своим предписанием от 24 мая 1833 г. комендант Карабаха майор Николай Рейтер запретил ведение незаконного посева на землях, принадлежащих монастырю Гандзасар, строго предупреждая, что «впредь ничего незаконно не делать, и если кто захочет провести сев на землях монастыря, это должно быть с согласия святейшего архиепископа Багдасара с четкой уплатой налога»[403]. А новый комендант Карабаха майор Баратов предписанием от 30 августа 1834 г. указал наибу Рустам-беку отвести подальше всех кочевников, расположившихся на землях, принадлежащих монастырю Гандзасар: «Святейший митрополит Багдасар в письме ко мне пишет, что из магала Колани из племени Колани Кярамлу пять семей зиму провели на местности Кузлак, принадлежащей монастырю, без согласия святейшего митрополита. По этому поводу приказываю вам убираться оттуда восвояси, и чтоб это больше не повторилось»[404]. Несложно догадаться, что могло случиться, если бы непрошенные кочевники не были выселены из этих мест. XX век полон таких примеров.

Другим знаменательным делом митрополита Багдасара было освобождение «обширных поместий Хотаванка и других захваченных собственностей от дочери Мехти-Кули-хана и других персидских беков»[405]. С осознанием проделанной работы он 1 февраля 1852 г. писал католикосу Нерсесу Аштаракеци: «Много монастырских поместий, захваченных ранее, с большими усилиями и выкупом я вернул обратно и дальше буду стараться постепенно все вернуть»[406]. В итоге митрополиту Багдасару удалось благодаря своей бурной деятельности вернуть большинство захваченных разными турецкими беками поместий, принадлежащих арцахским храмам.

В 1836 г., когда утвердились консистории*, Католикос всех армян Ованес Карбеци назначил его предводителем епархии Арцаха, а в 1837 г. в качестве предводителя был утвержден в Шуши и продолжил свою патриотическую деятельность. Велики его заслуги также в вопросах строительства и организации школ и книгопечатания[407].

Учитывая плодотворную деятельность Багдасара Асан-Джалаляна, братья Лазаревы его избрали членом совета Лазаревского института. Об этом осведомляемся из письма братьев Лазаревых, адресованного митрополиту Багдасару 6 апреля 1843 г.: «Совещаясь с главным управителем института светлейшим графом Бенкендорфом, имея в виду его вечное процветание, мы привлекли многих видных представителей нашего народа и теперь, по его совету, желаем привлекать также некоторых достойнейших наших священнослужителей, в том числе и Вашего святейшества, так как вы достойны быть среди них за вашу полезнейшую деятельность в сане митрополита»[408].

Митрополит Багдасар развернул также значительную cтроительную и восстановительную деятельность. Сохранилось его воззвание от 27 мая 1850 г. к армянству Арцаха, в котором он просит материальной помощи для восстановления купола Гандзасара и монастыря Амарас: «В пору старости и болезни забота моя и раздумия, – читаем в письме, – о восстановлении купола святого монастыря Гандзасар и монастыря Амараса, во славу церкви святой и благословенному имени народа армянского, от родных сыновей нашей святой церкви»[409]. 2 июня того же года в письме, адресованном католикосу Нерсесу Аштаракеци относительно необходимости получения поощрительного кондака от него, митрополит Багдасар так представляет бедственное состояние армянских святилищ: «Меня давно мучают мысли и раздумья о необходимости восстановления славных монастырей Алуанка – Гандзасара и Св. Григориса, что в Амарасе, купола которых полностью разрушены, дождевые потоки вливаются во внутрь святилищ и недалек тот день, когда они могут полностью разрушиться». Далее митрополит ставит в известность Нерсеса Аштаракеци о том, что благодаря помощи широких слоев населения он уже приступил к восстановительным работам: «Отправил в монастырь Гандзасара искусного архитектора, – пишет он, – который вначале подготовит важные материалы на латание крыши и начнет другие ремонтные работы. Затем начнем восстановительные работы монастыря Амарас, несмотря на нехватку средств»[410]. Только на восстановление купола Гандзасара митрополит Багдасар из своих личных средств и пожертвований населения потратил приблизительно 5000 руб- лей.

Стоит отметить, что седовласый старец считал своим долгом лично следить за восстановительными работами Гандзасара. Об этом он пишет 26 июля 1851 г. из Шуши католикосу Нерсесу Аштаракеци: «В мае месяце вышел из Шуши и пришел в монастырь Гандзасар, побывав там два месяца, и сегодня возвратился. Мое посещение святого монастыря имело цель убедиться лично о качестве восстановительных работ, хотя многие меня убеждали, что работы ведутся достойным образом, что купол отстраивается очень крепко и надежно. Вот я все видел своими глазами, мои сомнения рассеялись, так как все действительно сделано крепко и высокой искусностью и так будет продолжаться»[411].

Примечательно, что в другом письме к Нерсесу Аштаракеци, от 1 сентября 1848 г., митрополит Багдасар так представляет свое кредо: «Преданным церкви, как для народа, так и для святых церквей, которым целиком посвятили себя, обязаны непрерывно стараться и работать, чтобы содержать монастырь в роскошном состоянии». Так был предан своему любимому Гандзасару митрополит Багдасар. То же письмо продолжается следующими строками: «Старался всеми последними возможностями и усилиями, сколько угодий, садов, каменных карьеров, было захвачено турками, вернуть обратно – то силой, то приказом благословенного русского государства, то выплатой из личных сбережений»[412]. Эти строки наиболее точно характеризуют всю деятельность первого епархиального предводителя Арцаха. Жизнь митрополита Багдасара – это яркий пример глубочайшей преданности своей пастве.

Багдасар Асан-Джалалян скончался 27 июня 1854 г. и был похоронен в притворе монастыря Гандзасар, рядом с могилами двух братьев его отца – католикосами Ованесом и Саргисом. На его надгробном камне имеется следующая эпитафия:

«Это могила митрополита,
Великого архиепископа Багдасара,
Пастыря армян в доме Алуанка.
Из рода великого князя Джалала,
Владетеля Арцахской страны.
В июле 1303 года армянского летосчисления (1854)»[413].

Лучшим свидетельством древности рода Асан-Джалалянов, уходящего корнями в глубину веков, может быть послесловие архивного варианта родового списка митрополита Багдасара, чем и хочется завершить данный раздел: «Начиная со времен древних персидских царей и с последующих им царей, род Асан-Джалалянов получил от них 12 ферманов. Асан-Джалаляны имеют также указы от грузинского царя Ираклия II, имеют грамоту от грузинского патриарха Антона, от последнего грузинского царя Георгия, и от старых и новых ханов и бекларбеков, властвующих в этих краях, почти двадцать талаг о древности, утверждении, чести и достойности рода Асан- Джалалянов, направленных и духовным особам и светским особам рода, начиная с 1438 г. христианского летосчисления по 1844 г. и 866 г. летосчисления хиджры (1461–1462)414 по 1261 г. х. (1845)»[415].

Эти строки красноречиво описывают ту огромную роль, которую сыграли Асан-Джалаляны в жизни Восточного края Армении.

Артак МАГАЛЯН
кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Института истории НАН РА и Матенадарана им. Маштоца.

Источник: Арцахские меликства и меликские дома в XVII–XIX вв./А. В. Магалян. – Ереван: 2012

Продолжение

Ссылки:
[317] Орбели И., Избранные труды, Ереван, 1963, с. 158; Джалалянц С., Путешествие в Великую Армению, т. 1, с. 183; Бархутарянц М., Страна Алуанк и соседи. Арцах, с. 250; Свод армянских надписей, V, Арцах, с. 38.
[318] Об этом см.: Атабекян В., История князя Асана-Джалала Дола, правителя, воина, святого, «Дарьял», Владикавказ, 2009, № 4, с. 200-219.
[319] Улубабян Б., Княжество Хачена в X–XVI вв., с. 86.
[320] Об этой крепости см.: Саркисян С., Качахакаберд, «ВОН», 1990, № 1, с. 41-48, где читаем: «Название крепости связано с преданием: в былые времена защитники крепости, не знавшие поражения и прославленные упорным сопротивлением, долгое время не имея воды и продовольствия, погибли, но не сдались врагу. А когда сороки и другие хищные птицы начали шумно кружить над крепостью, враг догадался, что его защитники погибли» (с. 41).
[321] Матенадаран, рук. № 8721, с. 2а-2б, рук. № 9923, с. 2а.
[322] Джалалянц С., Путешествие в Великую Армению, т. 2, с. 352-353.
[323] Раффи, Тайна Карабаха, Собрание сочинений, т. 12, с. 118-126 (на арм. яз.).
[324] Топчян А., Каталог собраний вардапета Хачика Дадяна, ч. II, Вагаршапат, 1900, с. 37 (на арм. яз.). Теперь эти родовые списки хранятся в Национальном архиве Армении (НАА), ф. 57, оп. 3, д. 9, с 16-26.
[325] Бархутарянц М., История Алуанка, т. 1, с. 141-173.
[326] Алишан Г., Арцах, Ереван, 1993, с. 64-67 (на арм. яз.).
[327] Киракосян Г., Княжеский род Асан-Джалалянов в XV веке, «ВОН», 1969, № 5, с. 86-94 (на арм. яз.).
[328] Hewsen R., The Meliks of Eastern Armenia, «REArm», 1972, IX, pp. 317-318, 1973–1974, X, pp. 288-289, вкладыш.
[329] Матенадаран, рук. № 378, с. 7а; Орбели И., указ. соч., с. 174; Генеральный каталог армянских рукописей Матенадарана имени Маштоца, т. II, Ереван, 2004, с. 310 (на арм. яз.).
[330] Аракел Даврижеци, История, с. 16.
[331] Antoine de Gouvea, Relation des grandes guerres et victoires obtenues par le Roi de Perse Chah Abbas contre les empereurs de Turquie Mahomet et Achmet son fils, Rouen, 1646, pp. 341-363; арм. перевод см.: «Лума», Тифлис, 1899, кн. 1, с. 204-219.
[332] Матенадаран, рук. № 5794, с. 207а; см. также: Месроп Тер-Мовсисян, Рукопись живописца Закарии и памятная запись о Давид-беке, «Вестник научного института Армении», кн. 1–2, 1921–1922, с. 132-133 (на арм. яз.).
[333] Раффи, Собрание сочинений, т. 12, с. 124; НАА, ф. 57, оп. 3, д. 9, л. 18.
[334] См. например, Hewsen R., указ. соч., «REArm», X, вкладыш.
[335] Епископ Месроп, указ. соч., с. 133.
[336] Раффи, Собрание сочинений, т. 12, с. 124; НАА, ф. 57, оп. 3, д. 9, л. 18.
[337] Бархударянц М., История Алуанка, т. 2, с. 34.
[338] Персидские документы Матенадарана, вып. II, с. 340; копию на русском см.: Матенадаран, Католикосский архив, пап. 241, док. 200.
[*] Аваредже – Старинный бухгалтерский термин. При Сефевидах так назывались те налоговые книги, в которых были подробно учтены налоги, получаемые с каждого податного объекта, согласно отдельным срокам их уплаты (там же, вып. II, с. 437).
[**] Товджих – Под этим термином понимается распределение, направление чего-либо в различные стороны. Это могло касаться как распределения общей суммы налогов отдельных налоговых объектов между райатами или отдельными хозяйствами данного объекта с указанием, кто из них сколько должен уплатить, так и распределения права взимать эти суммы между военными и государственными чинами (см.: там же, вып. II, с. 454-455).
[339] Там же, вып. III, с. 28; копию на русском см.: там же, пап. 241, док. 200.
[340] Мкртумян Л., Гандзасарское патриаршество при католикосе Петросе Ханцкеци, «ВОН», 2000, № 1, с. 90.
[341] Раффи, Собрание сочинений, т. 12, с. 124; ср. НАА, ф. 57, оп. 3, д. 9, л. 18, где отсутствует имя епископа Аристакеса. То, что они действительно имели брата по имени Аристакес, подтверждается надгробной надписью последнего: «Сия есть могила епископа Аристакеса, брата католикоса Еремии. Год 1133 а. л. (1684)» (см.: Свод армянских надписей, V, Арцах, с. 68).
[342] НАА, ф. 57, оп. 3, д. 9, л. 18. Этот шах Сефи – тот же шах Сулейман (1666– 1694). Современник Закария Агулеци об этом переименовании пишет, что в 1666 г. «1-го октября обнародовано во всей стране, что скончался Шах-Аббас и на престол вступил его старший сын Шах-Сефи… Имя царя было изменено, его назвали Шах-Сулейманом» (Закария Агулеци, Дневник, с. 68; см. также: Абраамян А., Хронография Мартироса ди Аракела, «Сборник научных материалов Матенадарана», № 1, 1941, с. 96, на арм. яз.; Босворт К., Мусульманские династии, М., 1971, с. 226).
[343] Персидские документы Матенадарана, вып. III, с. 103-104; копию на русском см.: Матенадаран, Католикосский архив, пап. 241, док. 201.
[344] Там же, с. 142.
[345] Бархутарянц М., Страна Алуанк и соседи. Арцах, с. 252; Свод, V, Арцах, с. 65.
[346] Раффи, Собрание сочинений, т. 12, с. 125; НАА, ф. 57, оп. 3, д. 9, л. 18.
[347] Улубабян Б., Гандзасар, с. 162.
[348] Раффи, Собрание сочинений, т. 9, с. 427. Вероятно, ошибка Раффи исходит из ошибочного чтения надгробной надписи Велиджан-бека – вместо «1137» а. л. (1688) – «1135» а. л. (1686).
[349] Улубабян Б., Гандзасар, с. 163.
[350] НАА, ф. 57, оп. 3, д. 9, л. 18.
[351] Персидские документы Матенадарана, вып. III, с. 146-147.
[352] Там же, с. 149-152.
[353] Иоаннисян А. Г., К вопросу о начале ориентации армян на Россию, Эчмиадзин, 1921, с. 57; см. также: Арзуманян З., К вопросу оценки политической деятельности католикоса Есаи Асан-Джалаляна, «ВОН», 1979, № 5, с. 56 (на арм. яз.).
[354] Улубабян Б., Гандзасар, с. 161-162.
[355] НАА, ф. 57, оп. 3, д. 9, л. 18.
[356] Эзов Г., Сношения Петра Великого с армянским народом, СПб., 1898, с. 345, 356, 382, 442; Армяно-русские отношения в первой трети XVIII века, т. II, ч. II, с. 27, 92, 188, 200, 287.
[357] Эзов Г., указ. соч., с. 345; Армяно-русские отношения в первой трети XVIII века, т. II, ч. II, с. 27.
[358] Раффи, Собрание сочинений, т. 12, с. 125.
[*] Мутаваджехат – Под этим термином подразумевались все те налоги, которые взимались наличными деньгами (см.: Персидские документы Матенадарана. Указы, вып. I, с. 228).
[**] Мазрае – маленькое поселение, которое принадлежало основному селению (см.: Персидские документы Матенадарана, вып. III, с. 194).
[***] Абваб-е джам – Это та форма учета налогов, когда все государственные налоги, взимаемые с данного податного объекта или отдельной сельской общины, подробно вычислялись и после занесения их в отдельные книги в денежном выражении суммировались в качестве общей налоговой обязанности данного объекта (см.: там же, вып. II, с. 437).
[∗] Тахвилдар – взимающий налоги, реализующий.
[359] Матенадаран, Католикосский архив, пап. 2б, док. 188, копия; ср.: Персидские документы Матенадарана. Указы, вып. IV, с. 41-43.
[360] Бархутарянц М., Страна Алуанк и соседи. Арцах, с. 253; Свод армянских надписей, V, Арцах, с. 68.
[361] Матенадаран, Католикосский архив, пап. 2б, док. 169, копия.
[362] Мирза Юсуф Нерсесов, Правдивая история, с. 43.
[363] Матенадаран, Католикосский архив, пап. 2б, док. 205, копия.
[364] Там же, пап. 2б, док. 227, копия.
[*] В XVII–XVIII веках «забитами» назывались откупщики государственных налогов, которые, заранее внеся определенную сумму в государственную казну, получали право взимания налогов с данного податного объекта (см.: Персидские документы Матенадарана, вып. II, с. 443).
[365] Матенадаран, Католикосский архив, пап. 2б, док. 232, копия.
[366] Армяно-русские отношения в XVIII веке, т. IV, с. 306.
[367] В памятной записи 1766 г., к рукописи под № 3971, хранящейся в Матенадаране, писарь Абраам Шакеци пишет: «Получатель сих святых писаний, блаженный и счастливый наш патриарх Алуанкский, и его святой престол Гандзасар, и его родителей поминаете во Христе, и благославите Бога. Вместе с ними и меня – негодного писаря-епископа Абраама Шакири и родителей моих поминуйте и да Благословит вас Бог» (л. 32б), так и не упомянув имени католикоса Гандзасара. Эта «забывчивость», конечно, имеет свое объяснение. Дело в том, что составитель этой рукописи, Абраам Шакеци, был посвящен в епископы католикосом Алуанка Нерсесом (см.: Топчян А., Каталог рукописей вардапета Х. Дадяна, ч. I, Вагаршапат, 1898, с. 112, ч. II, с. 20), племянник которого, Исраел Джрабердци, был побежденной стороной в борьбе за католикосский престол Алуанка. Поэтому он не упомянул имя новоизбранного католикоса Гандзасара Ованеса Асан-Джалаляна. Кстати, в Матенадаране, под № 3592, хранится сборник «Копии писем католикосских и других», составленный Абраамом Шакеци и вардапетом Арутюном «в 1240 году армянского летосчисления (1791), 2 июля, в церквах Св. Богоматери и Тух Манкан села Чалет» (л. 64б), в котором имеются копии писем, кондаков и прошений католикоса Нерсеса и других.
[368] Матенадаран, Католикосский архив, пап. 240, док. 5, оригинал.
[369] Симеон Ереванци, Джамбр, M., 1958, с. 159.
[370] Ахумян А., Материалы национальной истории, «Арарат», 1914, № 4, с. 375.
[371] Бархутарянц М., указ. соч., с. 252; Свод армянских надписей, V, Арцах, с. 65.
[372] Присоединение Восточной Армении к России, т. II, с. 124.
[373] Джалалянц С., Католикосы Алуанка, Матенадаран, рук. № 8066, с. 62б.
[374] Шахатунянц О., указ. соч., т. 2, с. 348-349.
[375] Ерицян Ал., Католикосат всех армян и кавказские армяне в XIX веке, ч. 1, Тифлис, 1894, с. 251 (на арм. яз.).
[376] Мкртумян Л., указ. соч., с. 194.
[377] Ерицян Ал., указ. соч., ч. 1, с. 251-252.
[378] АКАК, т. VI, ч. I, с. 464. Армянский перевод письма см.: Ерицян Ал., указ. соч., ч. 1, с. 253. По поводу этого документа Б. Улубабян пишет: «Ерицян не отмечает, где хранится это письмо» (см.: Б. Улубабян, Церковь и культура Восточного края Армении, с. 253), однако нам удалось выявить, что это письмо теперь хранится в Матенадаране, в архиве Лазарянов, пап. 106, дело 51, док. 112.
[379] Матенадаран, архив Лазарянов, пап. 106, дело 51, док. 113.
[380] Там же, пап. 106, дело 51, док. 114.
[381] Матенадаран, Католикосский архив, пап. 55, док. 193.
[382] Там же, пап. 57, док. 352.
[383] Матенадаран, архив Лазарянов, пап. 106, дело 51, док. 111.
[384] Матенадаран, Католикосский архив, пап. 55, док. 140; копию см.: архив А. Ерицяна, пап. 156, док. 50.
[385] Матенадаран, архив Нерсеса Аштаракеци, пап. 166, док. 768.
[386] Матенадаран, Католикосский архив, пап. 55, док. 54, л. 1.
[*] Кондак – официальное послание католикоса.
[**] Пилон и капа – атрибуты одеяния священнослужителя.
[387] Там же, пап. 57, док. 353; см. также: пап. 55, док. 198.
[388] Ерицян Ал., указ. соч., ч. 1, с. 256.
[389] Матенадаран, Католикосский архив, пап. 62, док. 19, или Документальные материалы из истории Армянской церкви, кн. 9, с. 56. Кстати, епископ Багдасар в память своего дяди отправил католикосу пять золотых монет (см.: там же, пап. 62, док. 26).
[390] Раффи, Собрание сочинений, т. 12, с. 125-126.
[391] НАА, ф. 57, оп. 3, д. 9, л. 18.
[392] Там же, л. 22.
[393] Свод армянских надписей, V, Арцах, с. 69.
[394] Документальные материалы из истории Армянской церкви, кн. 9, с. 71.
[395] НАА, ф. 57, оп. 3, д. 9, л. 18.
[396] Матенадаран, Католикосский архив, пап. 240, док. 42, копия; см. там же, док. 148; также: Мкртумян Л., указ. соч., с. 239. Мелик Джумшуд в качестве свидетеля на документе оставил свою печать и подпись: «Сие писал Мелик-Джумшуд Мелик-Шахназарян, свидетельствую о написанном».
[397] Архив Института истории НАН РА, фонд Лео, оп. 1, дело 2; также: Матенадаран, Католикосский архив, пап. 16, док. 41; архив Ал. Ерицяна, пап. 156, док. 350б.
[398] Свод армянских надписей, V, Арцах, с. 69.
[399] Документальные материалы из истории Армянской церкви, кн. 9, с. 72.
[400] Раффи, Собрание сочинений, т. 12, с. 126.
[401] Тер-Ованнисянц Г., Краткая биография митрополита Багдасара Асан-Джалалянца, «Пордз», 1880, № 5, с. 131-164 (на арм. яз.).
[402] Матенадаран, Католикосский архив, пап. 243, док. 186, оригинал.
[403] Там же, пап. 79, док. 277; копию см. архив А. Абраамяна, пап. 98, док. 117.
[404] Там же, пап. 83, док. 232; копию см. архив А. Абраамяна, пап. 98, док. 121.
[405] Тер-Ованнисянц Г., указ. соч., «Пордз», 1880, № 5, с. 159.
[406] Матенадаран, Католикосский архив, пап. 167, док. 476, оригинал.
[∗] Консистория – в дореволюционной России учреждение при епархиальном архиерее с церковно-административными и церковно-судебными функциями.
[407] Об издательской деятельности Б. Асан-Джалаляна, см.: Авакян С., Материалы из истории печати Карабаха досоветского периода, Ереван, 1969, с. 16- 19; его же, История печати Карабаха, Ереван, 1989, с. 29-35; его же, Арцах как важнейший очаг армянской культуры, с. 102-106. Из опубликованных им книг отметим только историографический труд Есаи Асан-Джалаляна «История, или Воспоминания о различных событиях, происшедших в стране Алуанк» (Шуши, 1839, на арм. яз.).
[408] Матенадаран, архив Лазарянов, пап. 125, дело 30, док. 68.
[409] НАА, ф. 332, оп. 1, дело 590, л. 2.
[410] Матенадаран, Католикосский архив, пап. 151, док. 16а; также док. 16б.
[411] Там же, пап. 113, док. 586, л. 5.
[412] Там же, л. 3.
[413] Свод армянских надписей, V, Арцах, с. 65.
[414] Речь идет об указе жены султана Джаханшаха Кара-Коюнлу – Бегум-хатун от 10-го дня месяца зикаада 866 г. хиджры (6 августа 1462 г.), выданном Гандзасарскому католикосу Ованесу, которым утверждаются его патриаршие права (см.: Персидские документы Матенадарана. Указы, вып. I, док. 3, с. 165-166). Копию на русском см.: Матенадаран, Католикосский архив, пап. 241, док. 197.
[415] НАА, ф. 57, оп. 3, д. 9, л. 18.