АРЦАХ НЕПОКОРЁННЫЙ
«Наша Среда online» — Продолжаем публикацию монографии известного армянского историка Артака Владимировича Магаляна «Арцахские меликства и меликские дома в XVII–XIX вв.», посвященная одному из важнейших этапов армянской истории – истории меликств Арцаха.
Благодарим автора за согласие на публикацию книги.
Введение
Глава первая. Арцахские меликства как проявление армянской государственности
1. Войско арцахских меликств
2. Судопроизводство в арцахских меликствах
3. Налоговые обязательства
4. УЧАСТИЕ МЕЛИКОВ АРЦАХА В ДУХОВНЫХ ДЕЛАХ СВОИХ ГАВАРОВ
В условиях отсутствия независимой армянской государственности функции политической власти частично осуществляла Армянская Апостольская церковь. В этом смысле интересно выявить, какое участие принимали мелики в духовных делах своих гаваров – меликствах Арцаха, где сохранились остатки армянской государственности.
Мелики Арцаха активно участвовали в выборах католикосов Алуанка (Гандзасара), и, как правильно заметил Ф. Погосян, «если нижние слои населения в лице католикоса видели только духовного вождя, то мелики старались его использовать в своих феодальных целях. Поэтому каждый из них стремился обязательно провести того кандидата, на которого возлагал большие надежды»[180]. Участие меликов в выборах католикосов Гандзасара описывается в монографии Л. Мкртумяна, посвященной истории этого католикосата XVII–XIX вв.[181]. Поскольку вопрос участия меликов в духовных делах своих гаваров пока не стал предметом отдельного исследования, в данном разделе попробуем хотя бы частично восполнить этот пробел.
В начале XVIII в., обосновавшись в селе Тох гавара Дизак, отец мелика Егана – вардапет Гукас отреставрировал Гтчаванк и основал там братию. После его смерти по воле мелика Егана настоятелем Гтчаванка стал вардапет Месроп. Об этом свидетельствует надпись на надгробном камне последнего: «Сия есть могила вардапета Месропа – сына Тер-Симеона. В году 1172 армянского летосчисления (1723 г.), усилиями покойного мелика Егана он был посвящен в епископы и назначен настоятелем Гтчаванка, что пришел утвердился в святом монастыре. В году 1196 армянского летосчисления (1747 г.) был прибран Богом. Кто прочтет, пусть хоть раз скажет: Помилуй, Боже»[182]. Примечательно, что в жизни покойного священника факт посвящения в епископы считался настолько существенным, что об этом не забыли высечь на его надгробном камне.
Однако этим не ограничилось участие мелика Егана в духовных делах своего гавара. Как пишет историограф Аракел Костанянц, «он восстановил много разрушенных храмов и церквей»[183]. Достоверность этого сведения историка подтверждают лапидарные надписи. Так, в селе Тох, резиденции мелика Егана, высеченная надпись на лицевом камне у входа в церковь Св. Ованес гласит: «В году 1185 (1736 г.). Перекрытие церкви Св. Ованес восстановил сын вардапета Гукаса Мелик-Еган в память души своей. Кто прочтет, пусть хоть раз скажет: Помилуй, Боже»[184].
Мелик Еган, будучи одним из самых значимых армянских князей того времени, развернул строительную деятельность и за пределами меликства Дизак. Его средствами в 1743 г. был построен притвор Большой Татевской обители. Об этом свидетельствует надпись на восточной стене притвора: «Сия есть память Мелик-Егану, кто отдал пять туманов для постройки притвора, выложенного гладко оттесанным камнем»[185].
Деятельность отца продолжил его сын мелик Есаи. Надпись на лицевой части входа в церковь Св. Степанос гласит: «В году 1196 (1747 г.). Перекрытие церкви Св. Степанос восстановил в память души сын Мелик-Егана – Мелик-Есаи»[186]. Аракел Костанянц в своем труде, посвященном истории Гтчаванка, пишет: «В Армении таким путем в тот период, каждый в своем гаваре старался содержать в процветании церковные сооружения. Каждый стремился оставить память о себе. Все великие князья и имущие прежде всего старались оставить доброе имя и светлую память»[187]. Факты свидетельствуют о том, что и другие мелики Арцаха в деле строительства церквей и храмов не отставали от владык Дизака.
В 1815 г. при посредничестве Католикосата Всех армян и указом российского правительства был упразднен католикосат Алуанка и вместо него утвердилось митрополитство. Саркис Асан-Джалалян вместо титула католикоса получил сан митрополита. Однако предводителю епархии армян Грузии Нерсесу Аштаракеци удалось «установить фактический контроль над епархиями, подвластными митрополиту Саркису»[188]. В архиве Нерсеса Аштаракеци, хранящемся в Матенадаране, нами выявлен ряд документов, в которых есть примечательные данные о посреднических обращениях меликов к Нерсесу Аштаракеци, связанных с назначением священнослужителей в их гаварах. Эти посредничества обычно удовлетворялись. Так, Нерсес Аштаракеци в записке от 16 февраля 1815 г. в связи с посвящением некоего Даниела в священники меликам Джраберда и Геташена напоминает, что «священник, где был посвящен, там и обязан служить и без особой причины или без указания своего архепископа не имеет право нарушать это правило». «Но, поскольку это первое прошение вашей общественности, присланное мне, и паязат (наследник дворянского рода – А. М.) Сейран-бек выступил специальным посредником от вашего имени, я приказываю почтенному вардапету Арутюну назначить упомянутого Тер-Даниела священнослужителем в вашей церкви»[189]. В другом письме, написанном в тот же день, Нерсес Аштаракеци призвал Арутюна вардапета из Гандзака прислушаться к просьбам джрабердцев и геташенцев и разрешить священнику Даниелу служить в их церкви потому, что «в честь почтенных меликов и старост и за посредничество разных особ, в том числе и Сейран- бека, пришел к выводу, что лучше оказаться в руках Божьих, чем людей. И, хотя это противоречит порядкам, счел возможным прислушаться к просьбам и разрешил иметь угодного им священнослужителя»[190]. Добавим, что в письмах в качестве «специального посредника» упомянут Сейран-бек, который был зятем знаменитого рода Мелик-Исраелянов из Джраберда и супругом Саар-наз, дочери мелика Адама II.
Годом позже с подобной просьбой, на сей раз связанной с посвящением в священники Геворка, от имени общественности Варанды к Нерсесу Аштаракеци обратился местный владыка мелик Худадад Мелик-Шахназарян. И, как осведомляемся из письма Нерсеса Аштаракеци от 29 января 1816 г., адресованного общественности Варанды, что хотя «местное благоустроенное правление не имело такой проблемы, однако в связи с тем, что посредничал очень уважаемый нами светлый Мелик-Худадад, в его честь указал духовному правлению нашему разрешить Геворку священствовать»[191].
Имеются документы, свидетельствующие, что так обстояли дела не только в Арцахе. В Матенадаране хранится прошение от 1768 г. меликов Алаверди, Баго, Мартироса, Сево, о которых сложно судить, меликами какой территории они были, а также нескольких ресов, адресованное католикосу Симеону Ереванци с просьбой посвятить Степаноса вардапета и направить его в их храм на службу. «Мы все целуем пяту твою, – читаем в прошении, – ради великого господина и господ наших, наш храм заброшен. Не внемляй слухам пустым. Твой дом – святой апостол (Эчмиадзин – А. М.), ты есть корона наша, хозяин и указчик наш. Если желаешь блага нашего и наших владык, несомненно, тысячи раз несомненно то, что наша церковь осталась без присмотра. Посвяти и благослови вардапета Степаноса и направь к нам, чтобы тот решал нужды нашего храма»[192]. Можно привести и другие примеры, доказывающие, что мелики принимали активное, порой даже решающее участие в вопросах назначения священнослужителей в своих владениях, но сказанного, думаем, достаточно.
Даже после упразднения меликской власти их потомки порою посредничали в вопросах назначения того или иного священнослужителя в их населенных пунктах. Так, в Матенадаране нами обнаружена записка Беглар-бека Мелик-Бегларяна, сына гюлистанского мелика Фрейдуна, от 1 февраля 1857 г., отправленная из Гандзака Католикосу всех армян Нерсесу Аштаракеци, в которой он просит назначить одного священника для села Хрхапор. Учитывая ценность этого письма, связанного с рядом интересующих нас вопросов, почти полностью приводим его: «Изначально моим местожительством было родное село, называемое Карачинар, – пишет Беглар-бек, – где жил вместе с братьями моими, и уже два года, как переселился из моего дома со всем своим семейством в село Хрхапор, принадлежащее моим братьям, где издревле живут также двадцать армянских семей. Имеется светлая церковь, в которой служил священник Тер-Оваким Бегларян. И не знаю по какой причине этот священник самовольно, без ведома духовного правления, ушел оттуда и остался без дела в селе Эркедж, где имеется свой священник.
Такой расклад невыносим, и я многократно обращался в Армянскую консисторию Карабаха и просьбу повторял многократно, дабы направили к нам священника, или обязали Тер-Овакима, что в селе Эркедж, вернуться на свое старое место. Однако из консистории давно нет никакого ответа, и мы впали в глубокое уныние и вынуждены выслушать множество нареканий от наших единоверцев. Если мы христиане, то безусловно должны иметь своего священника. Посему довожу до Вашего сведения страшную боль народа моего, милостивый Владыка, покорнейше прошу Ваше святейшество соболезновательной милостью изволить приказать консистории Карабаха, или кому угодно, чтобы направили к нам постоянного священника руководить нами. И несмотря на то, что селение наше малолюдно, я обещаю сам лично быть щедрым и всячески обеспечить благополучие его»[193].
Этот и другие подобные факты свидетельствуют, что как в духовных вопросах, так и в вопросах судопроизводства потомки меликов благодаря высокому положению в обществе продолжали осуществлять функции своих предков.
Иногда некоторые члены меликских домов становились священнослужителями. «Мелики, если имели много сыновей, порой одного из младших отправляли в Эчмиадзин или Гандзасар на обучение, чтобы тот стал священнослужителем»[194], – пишет Е. Лалаян. Более любопытен пример мелика Григора Асан-Джалаляна из Хачена, который на закате жизни, отказавшись от светской власти, был посвящен в священники и уединился в монастыре Гандзасар. Вообще, в гаваре Хачен и светская, и духовная власть была сосредоточена в руках рода Асан-Джалалянов.
Мелики Арцаха, как показали на примере меликов Дизака, разворачивали бурную деятельность в строительстве и восстановлении церквей. Так, усилиями владыки гавара Гюлистан мелика Абова Мелик-Бегларяна в 1781 г. был реставрирован Гандзасар, о чем свидетельствует надпись на северной стене порога: «В году 1230 армянского летосчисления (1781 г.), велением Божьим и рукою преподобного католикоса Ованеса, я, Абов юзбаши, сын Мелик-Овсепа из Талиша, и супруга моя Эрикназ, и сыновья мои Мелик-Беглар и Мелик-Абов, трудом нашим восстановили купол и много других разрушенных строений святого престола Алуанка в память о нас и наших предков»[195].
Ради исторической справедливости надо отметить, что строительством церквей занимались также и мелики, союзничавшие с шушинскими ханами. К примеру, мелик Мирзахан Мелик-Мирзаханян из Хндзристана, который был ставленником Панаха в Хачене, в своей деревне в 1754 г. построил церковь Св. Аствацацин. Об этом свидетельствует надпись на лобовом камне над церковными воротами: «В году 1203 армянского летосчисления (1754 г.) построил церковь Св. Аствацацин в память свою – Мелик-Мирзахана из Хндзристана, родителей моих Айтина и Мариан, супруге парун Нане и Ерике, и сына Алахверди»[196]. Была еще одна лапидарная надпись на располагающемся возле церкви надгробном камне: «Волею Всевышнего и Всемогущего, сия есть могила Мелика Мирзахана – сына Айтина, отца Мелика Алаверди, властвовавшего над краем Хачена, который восседал в селе Хндзристан, построил церковь Св. Аствацацин, скончался в 1226 г. армянского летосчисления (1777 г.)»[197].
А владыка гавара Варанда – мелик Шахназар II, при попустительстве которого главарь кочевого племени сарыджаллу Панах-хан в 1752 г. обосновался в Арцахе, на закате жизни, раскаявшись в содеянных грехах, принял решение восстановить Амарас. В журнале «Чраках» подробно представлены восстановительные работы Амараса: «Мелик-Шахназар, армянский князь из гавара Варанда, желая основательно восстановить это место поломничества и основать в нем братию, в целях безопасности в конце XVIII века прежде всего построил квадратную крепость вокруг церкви с четырьмя могучими каменными башнями, затем в пределах стен построил столовую с кухней, комнатой и другие строения для проживания и других нужд братии, которые сохранились до сих пор. После завершения строительства крепости пришло время завершения его жизни, и он не успел приступить к строительству церкви»[198]. Этим поступком мелик Шахназар надеялся получить отпущение земных грехов в небесной жизни.
И наконец, еще один подобный, не менее примечательный факт, связанный с другим союзником шушинского Ибрагим-хана, на сей раз мелик Рустам Мелик-Алавердяном из Гюлатаха, который в 1787 г. со стороны хана был назначен меликом Джраберда после ухода законного владыки гавара Джраберд мелика Меджлума в Гандзак. Выясняется, что переселившийся из Араратского края в Арцах писарь Ованес Ереванци подарил ему выполненную им копию «Вичакацуйца». Он пишет об этом в поэтической форме, озаглавив «Памятная запись о причине рукописи моей», из которой приводим отрывок:
«Если кто узнать захочет,
Кому посвящаются строки –
Мудрому князю, владыке,
Мелику-Рустаму вовеки.
Кто был храбр и весьма силен,
Плоти имя наследовал он.
Взором всегда к Всевышнему,
Духовность хранил он внутри.
А в сердце своем он всегда
Носит имя Бога-Творца».
«Будьте осведомлены, дорогие читатели, – продолжает Ованес Ереванци, – получилось так, что пришел я сюда, где проживает князь наш – Мелик-Рустам. Староста Мирзабек из гавара Хачен тоже пришел сюда, который увидев образец, захотел купить и хранить у себя. Для этого составили письменное засвидетельствование для нашего князя, да воздаст ему Господь благое наслаждение и пребывание в беспечальной жизни до глубокой старости. Аминь»[199].
Вышеприведенные факты свидетельствуют о том, что, даже этим меликам, союзникам ханов Шуши, не было чуждо национальное самосознание и они продолжали жить как армяне.
***
В Арцахе все рычаги внутреннего правления гаваров были сосредоточены в руках меликов. Поэтому не случайно, что высокопоставленные священнослужители обращались именно к меликам для получения поддержки в деятельности своих посыльных, направленных в их владения. Известно, что помимо распределения священной мирры в функции посыльных входила также организация сбора пожертвований в пользу Св. Эчмиадзина[200], а в таких случаях для результативной деятельности посыльных воля меликов могла быть решающей. Так, католикос Гукас Карнеци 7 августа 1794 г. в письме, адресованном владыке Варанды мелику Джумшуду, пишет: «Сей духовный сын наш, сборщик подати Нахичевана и Капана Ованес, благоразумный вардапет, который по нашему приказу прибыл в богоугодный замок Шуши для сбора пожертвований в пользу нашего Святого Престола, сообщил нам о доброй славе твоей», и добавляет: «Пришедшему туда вардапету оказать прием и человеколюбие в честь Великого Святого Престола»[201]. А Нерсес Аштаракеци в своем письме от 10 ноября 1816 г., адресованном Багир-беку Мелик-Бегларяну, просит последнего содействовать направленному в их края архиепископу Мартиросу: «Настало время для работы в ваших краях посыльного архиепископа Св. Эчмиадзина Мартироса – брата моего любимого – для сбора пожертвований. Выражая вам свою доброжелательность, вверяю его вашей светлости и надеюсь, что окажете всякую помощь в его работе, доброй вежливостью и достойной добросердечностью, после выполнения работы, предписанной по должности, проводите благословением и благодарностью с вашей стороны и народа Св. Просветителя»[202].
Надо отметить, что наряду с множеством фактов поддержки посыльных известны также единичные случаи препятствования их деятельности. Так, в 1822 г. один из сборщиков пожертвований, прибывший из Иерусалима, будучи в Варанде, в своей книге отчетов оставил такую запись: «Эти тринадцать сел принадлежат генералу Мадатову, но их управляющий господин Петрос (дядя Мадатова – А. М.) не разрешил нам собрать, а сам собрал по своему усмотрению, из коего нам отдал пятьдесят туманов, остальное, будучи нищим духовно и нравственно, по алчности своей, прибрал и присвоил, да воздаст Господь всякому по духу и плоти»[203].
И наконец, когда репрессии ханского правления против Эчмиадзина усилились[204], в 1822 г. Католикос всех армян Ефрем прибыл в Арцах. Там католикосская свита побывала в гаваре Джраберд, в селе Кусапат, и гостила в доме прославленного мелика Вани Атабекяна. Об этом один из сопровождающих католикоса, Овсеп вардапет Тер-Марукян, в письме из Кусапата от 21 июля 1822 г., адресованном Агабеку и Аваку Калантарянам, пишет: «Вместе с владыкой нашим (Ефремом – А. М.) живем и здравствуем в доме благословенного и достойного Мелика-Вани со всеми почестями»[205]. До нас дошло благословительное письмо католикоса Ефрема от 14 декабря 1824 г., посланное из Ахпата мелику Вани, в котором читаем: «Мы и прибывше с нами многократно почувствовали ту любовь и благодать вашего благословенного дома, что была нам оказана»[206].
Из Кусапата католикосский караван направился в Гюлистан и гостил у местного владыки мелика Овсепа Мелик-Бегларяна. В Матенадаране мы обнаружили черновик письма Нерсеса Аштаракеци мелику Овсепу, написанного 23 июля 1822 г. из Кусапата, в котором он просит создать необходимые условия для пребывания католикосской свиты в течение нескольких дней[207]. В числе сопровождающих католикоса был и известный писатель Месроп Тагиадян, который пишет о семейном очаге мелика следующее: «Дом Мелик-Овсепа находился на перекрестке дорог и караванных путей из Тифлиса в Арцах и армянский Алуанк. Невозможно было проехать мимо, не попав за гостеприимный стол. Ежедневно для угощения проезжих резали двух волов, четырех или пятерых баранов, не считая рыбы и дичи, которую непрерывно доставляли местные жители»[208].
Таким образом, опираясь на приведенные материалы, можем отметить, что мелики активно участвовали в духовных делах своих гаваров.
Перевернув эту страницу истории меликств Арцаха, посмотрим, какие меликские дома в течение двух веков подряд принимали на себя все удары окружающих их врагов.
Артак МАГАЛЯН
кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Института истории НАН РА и Матенадарана им. Маштоца.
Источник: Арцахские меликства и меликские дома в XVII–XIX вв./А. В. Магалян. – Ереван: 2012
Ссылки:
[180] Погосян Ф., указ. соч., «ВАА», 1966, № 1, с. 203.
[181] Мкртумян Л., Католикосат Алуанка (Гандзасара) в XVII–XIX вв., Ереван, 2006 (на арм. яз.).
[182] Бархутарянц М., Страна Алуанк и соседи, Арцах, с. 202; Свод армянских надписей, V, Арцах, с. 185.
[183] Костанеанц А., Меликство Дизака, с. 22.
[184] Бархутарянц М., указ. соч., с. 198; Свод армянских надписей, V, Арцах, с. 177.
[185] Свод армянских надписей, вып. II, Горисский, Сисианский и Кафанский районы, сост. С. Бархударян, Ереван, 1960, с. 35; см. также: Асратян М., Архитектурный ансамбль Большой Татевской обители, «ВЕУ», 1969, № 1, с. 255 (на арм. яз.).
[186] Бархутарянц М., указ. соч., с. 199; Свод армянских надписей, V, Арцах, с. 177.
[187] Костанянц А., История Гтчаванка, Матенадаран, рук. № 3966, с. 5а; изд. см.: Магалян А., Труд Аракела Костанянца «История Гтчаванка», «Вестник Матенадарана», № 18, 2008, с. 295 (на арм. яз.).
[188] Мкртумян Л., указ. соч., с. 209.
[189] Матенадаран, архив Нерсеса Аштаракеци, пап. 164а, док. 240.
[190] Там же, пап. 164а, док. 240.
[191] Матенадаран, архив Нерсеса Аштаракеци, пап. 164б, док. 915. Изд. см.: Магалян А., Документы о роде Мелик-Шахназарянов Варанды, «Вестник архивов Армении» («ВАА»), 2005, № 2, с. 4 (на арм. яз.).
[192] Матенадаран, Католикосский архив, пап. 258, док. 11, оригинал; копии см.: архив А. Ерицяна, пап. 155, док. 7, пап. 156, док. 206.
[193] Матенадаран, Католикосский архив, пап. 185, док. 23, оригинал.
[194] Лалаян Е., Труды, т. II, с. 250.
[195] Улубабян Б., Гандзасар, с. 120-121; Свод армянских надписей, V, Арцах, с. 57.
[196] Свод армянских надписей, V, Арцах, с. 142.
[197] Там же, с. 142-143. При этом поправима указанная Раффи дата смерти мелика Мирзабека 1775 г. (см.: Раффи, Собрание сочинений, т. 9, с. 468).
[198] «Чраках», Москва, 1859, тетрадь № 10, с. 339.
[199] Матенадаран, рук. № 9153, с. 16а-б.
[200] Айвазян А., Армянская церковь на перепутьях армянского освободительного движения в XVIII веке, Ереван, 2003, с. 89 (на арм. яз.).
[201] НАА, ф. 57, оп. 3, дело 1, л. 91б, 92б.
[202] Матенадаран, архив Нерсеса Аштаракеци, пап. 164а, док. 266.
[203] Матенадаран монастыря Св. Акопянц Иерусалима, рук. № 3216, с. 23; см. также: Генеральный каталог рукописей Св. Акопянц, т. IX, сост. Н. Погарян, Иерусалим, 1979, с. 517-518 (на арм. яз.). Выражаем глубокую признательность арм. патриарху Иерусалима арх. Торгому Манукяну и его секретарю О. Исааку Минасяну за предоставление нам копии данной рукописи.
[204] О посягательствах Хусейн-Кули-хана и его подчиненных в отношении Эчмиадзинского монастыря, см.: Папазян А., Письменный протест Нерсеса Аштаракеци 1823 г., «Вестник Матенадарана», № 13, 1980, с. 259-270 (на арм. яз.).
[205] Матенадаран, Католикосский архив, пап. 44, док. 341, оригинал.
[206] Там же, пап. 49, док. 286, оригинал.
[207] Матенадаран, Архив Нерсеса Аштаракеци, пап. 165, док. 513.
[208] Тагиадян М., указ. соч., с. 165.