ЛИТЕРАТУРА

«Наша среда online» —  Продолжаем публикацию книги Надежды Никитенко «От Царьграда до Киева. Анна порфирородная. Мудрый или Окаянный?». Благодарим автора за разрешение на публикацию!

• От автора

АННА ПОРФИРОРОДНАЯ

• Рожденная в Порфире
• Феофано делает выбор
• Никифор Фока — василевс ромеев
• Страсть василевса
• Посольство Оттона
• Заговор любовников
• Тайна первой любви
• Смерть Цимисхия
• Проклятие рода
• Знаменитое чудо
• Свержение евнуха
• Пагуба войны
• Жених для Порфирородной
• Василий II — слава династии
• Константин VIII и его семья
• Воинственный мир Святослава
• Великое таинство брака
• Брачное соглашение
• На царском пиру
• Прием на ипподроме
• Коронация Анны
• Триумф братьев
• Падение Херсона

Прощание с Константинополем

Благовест константинопольских храмов встречал солнечный праздник Георгия Победоносца. Святой змееборец почитался как победитель дьявола, патрон василевса, поэтому ратный подвиг Василия II, усмирившего мятежников, был окружен ореолом святости Победоносца.

Миновало 10 дней после победы Василия II над узурпатором Вардой Фокой, а Константинополь все еще праздновал триумф императоров. Царица Анна, как коронованная особа, вместе с братьями принимала поздравления придворных, высших чинов империи и чужестранных дипломатов. За два года она впервые почувствовала себя полноправной представительницей царствующей династии. Братья всячески пытались поднять престиж сестры, и она вместе с царицей-матерью Феофано заняла то место, которое должны были занимать жены братьев. А молодые императоры не имели второй половины: Василий на всю жизнь остался холост, Константин — вдовцом.

Помнила ли Анна, кому обязана своим высоким титулом? Ведь порфирородные царевны, по обыкновению, заканчивали жизнь в гинекее или в монастыре, так и не увенчав головы царской диадемой. Впрочем, Анна не хотела и вспоминать, что она — невеста киевского князя Владимира, которого Ромейская держава признала кесарем. Не любили вспоминать об этом и ее братья-василевсы. Их трон стоял крепко, в помощи Владимира они больше не нуждались. Однако дерзкий северный варвар не замедлил напомнить о себе.

В конце апреля 989 г. Большой дворец византийских царей гудел, словно встревоженный улей: Владимир взял Херсон! Тревожное известие принесли с собой купцы-мореплаватели, которые прибыли из Херсона, а вслед за ними — послы Владимира. Из их рассказа Василий узнал, что князь поселился во дворце императорского наместника-катепана, руководившего обороной города. Семейство катепана было, по приказу победителя, поголовно вырезано, кроме юной красавицы-дочери. Наученный жрецами, князь-полуязычник, выполняя древний родовой ритуал, сделал с гречанкой то же, что когда-то с Рогнедой: девушка была изнасилована на глазах еще живых родителей, а после надругательства над ней выдана замуж за Ждьберна. Для последнего это была незаурядная честь, поскольку он породнился с князем через знатную гречанку, которая, хотя и не по собственной воле, разделила с ними одно ложе. Подобная судьба постигла и семейство протевона, возглавлявшего местную знать. Были казнены также военные вожаки херсонитов и сановные лица. Вся верхушка херсонского общества была вырезана, имущество ее конфисковано, большинство домов знати уничтожено. Князь стал полным обладателем причерноморской твердыни.

Для Константинополя это был тяжелый удар. Василий II никоим образом не мог примириться с потерей давней византийской колонии, наибольшего торгово-ремесленного центра Крыма. Это был военный форпост империи первостепенного значения, откуда византийцы наблюдали за опасными передвижениями кочевников причерноморской степи. Падение Херсона и вполне возможное наступление Владимира на столицу империи усиливало опасность внутренней смуты: в столице мог взбунтоваться большой русский корпус, чем не замедлили бы воспользоваться всегда готовые к мятежу малоазийские феодалы.

Василевсы вызвали к себе Анну. Бледная, как смерть, молодая царица молча выслушала вердикт братьев и лишь в своих покоях дала волю слезам. Вечером братья вместе с духовником Анны пришли на женскую половину дворца. Как ни готовила себя царица к этой минуте, как ни пыталась убедить свое сердце в неотвратимости назначенной ей судьбы, но теперь не выдержала. Она бросилась в ноги братьям, умоляя не губить ее: лучше здесь умереть! Мягкосердечный Константин, утирая слезы, готов был уступить ее мольбе. Сцена была тяжелой: рыдала мать Анны, плакали ее племянницы, казалось, что все готовятся к похоронам.

Сердце железного Василия сжалось неописуемой болью. Не было в мире женщины, которую бы он любил больше Анны. Но еще больше он любил Бога и Священную империю, на алтарь которой положил собственную жизнь. Василий поднял сестру с колен, перекрестил, поцеловал и тихо промолвил: «Видит Бог, сестра, мы не хотели этого. Сама знаешь, сколько бед наделала Русь ромеям. Ты наслышана о страданиях и крови подданных, чьи жизни нам вверил Господь. Только через тебя Он избавит нас от страшной недоли, а Русскую землю обратит к покаянию». В присутствии всего семейства Василий пообещал Анне, что она до конца своих дней останется царицей ромеев, а ее потомки будут детьми Македонского дома.

Василий не привык бросать слов на ветер. Анна станет единственной из императорского семейства, кто оставит по себе потомство. Евдокия умрет в монастыре, а Зоя и Феодора постареют в гинекее. Лишь перед самой своей смертью, уже после кончины Василия, Константин выдаст замуж 50-летнюю Зою за эпарха Константинополя Романа Аргира. Перезрелая Зоя уже давно перешагнет детородный возраст и не оставит наследников. Впрочем, и та ветвь, которой даст рост Анна, будет немилосердно усечена подосланными узурпатором убийцами — так отзовется аналогичный грех основателя династии Василия Македонянина. Смерть за смерть: кто с мечом придет, тот от меча и погибнет. Но Анна не могла знать будущего.

Духовник царицы, призванный сопровождать ее до самой смерти, сказал Анне, что Бог почтил ее высшей властью. Он даровал ей царскую порфиру, дабы она привела под руку Доброго Пастыря новых овец словесных. Священник напомнил Анне ее тайное молитвенное имя, которое знали лишь ближайшие родственники, — с ним она обращалась к Богу в своих молитвах. Это имя было Елена. Его прочитают на могильной плите саксонские рыцари, которые в 1018 г. увидят в Десятинной церкви Киева мраморную гробницу Анны.

Недаром, сказал духовник, Анну тайно назвали именем святой царицы, которая утвердила вместе с сыном Константином Великим православие в Византии. Бог назначил Анне стать новой Еленой, принести святой крест из Константинополя в Киев. Крест Константина Анна должна вручить венчанному ей мужу, и они, как новые Константин и Елена, поведут свой народ к Спасению.

В следующие дни Анна прощалась с Константинополем. Сначала царица посетила св. Софию — «Матерь империи», чтобы получить у нее благословение. Матерью империи она считала Саму Богоматерь, изображенную с младенцем Христом на руках в алтаре св. Софии. Анна глянула в задумчивые грустные глаза Девы-матери, и ей показалось, что из правого глаза Марии скатилась слеза… Мария плакала о Сыне. Чрезвычайно выразительное молчание Богоматери сказало Анне, что Она плачет и за ней, своей дочерью. Хрупко-волшебная Дева, преисполненная неописуемой тайны, держала на выступающем вперед левом колене Христа, отдавая Сына людям. Царица Небесная сказала Анне больше, чем могли сказать люди.

А вот и ее любимая икона «Благовещение». Крылатый ангел только что сошел с небес и пришел к той, которая будет Матерью без мужа: она еще не Мать, когда ангел застает ее за пряжей и приветствует Благой Вестью. Напуганная неожиданным визитом, она смущается, почти отворачивается, ее пальцы ослабели от страха, и она едва не роняет пурпура из рук. Женская натура Марии, целомудрие юных лет тревожат ее и вынуждают относиться с подозрением к приветствию незнакомца. Милуясь иконой, Анна снова и снова обращается с молитвой к любимому образу.

В южном вестибюле она видит Марию между василевсами Константином Великим и Юстинианом. Эта замечательная мозаика была выполнена по заказу ее братьев после ужасного землетрясения 986 г., нанесшего храму значительные разрушения. Упал огромный купол Софии, но братья его возобновили. Ничем не стали прославлять себя, ибо осуществили это ради Господа и Его Матери, посвятив им мозаику. Здесь Богоматерь сдержанно молчалива. Ее уста скорбно сомкнуты, материнское смущение передают лишь руки, которые нежно держат Христа. Их трепетные длинные пальцы как будто не в состоянии защитить сына. Василевсы подносят ей свои дары: Константин — Константинополь, Юстиниан — св. Софию.

Как напоминают они Анне братьев! Волевая энергичная внешность Константина Великого походит на Василия, несколько нервный, с капризно сжатыми устами лик Юстиниана кажется ей похожим на лицо брата Константина. Посвящая Марии свои творения, императоры от имени всех василевсов просят у нее заступничества за Константинополь — град Божий и Церковь Христову, потому что София является самым величественным образом Вселенской Церкви. Действительно, св. София превзошла величием и красотой храм Соломона в Иерусалиме. И когда 27 декабря 537 г. Юстиниан освящал Софию, то воскликнул: «Слава Всевышнему, Который избрал меня для свершения этого великого дела! Я превзошел тебя, Соломон»!

Анна ступала по полу, выложенному из мрамора, порфи¬ра и яшмы, всматриваясь в знакомые с детства образы. Об-лицованные разноцветным мрамором стены храма словно говорили с ней. Как часто, глядя с верхней галереи на эти мраморные плиты, она видела на них странные узоры, напоминавшие то голову сброшенного с неба дьявола, то темную тучу, поднятую с земли землетрясением. Справа от амвона, на одной из плит, она еще в детстве увидела рисунок, напоминавший человеческую руку. Ей казалось, что то — невидимая рука, написавшая на стене дворца вавилонского царя Валтасара непонятные слова, — «мене, мене, текел, упарсин». Лишь пророк Даниил сумел разгадать таинственную надпись: «мене» — «исчислил Бог царство твое и положил конец ему», «текел» — «ты взвешен на весах и найден очень легким», «перес» — «разделено царство твое и дано мидянам и персам». В ту же ночь Валтасар был убит. Так он был наказан за безбожие, ибо пил на пиру из священных сосудов, захваченных Навуходоносором в Иерусалимском храме. Рука на стене св. Софии была предостережением всем, кто хочет самовольно взять из нее ее священную утварь, ее чаши, сосуды, ковчеги, сделанные из чистого золота и украшенные драгоценными камнями.

Мать империи любит всех своих детей, искренне наделяет их своими дарами. Анне братья обещали дать для будущих русских храмов много святынь. Получив благословение патриарха Николая Хрисоверга, Анна в сопровождении большой свиты идет к церкви Сергия и Вакха, построенной Юстинианом и Феодорой. Святые, которым царская чета посвятила храм, были знатными вельможами при царе-язычнике, они пострадали за веру Христову около 300 г. В результате страшных истязаний мученики умерли, и Христос забрал их в Свое Царство. Анна читала надпись на стене церкви: «Все другие цари почитали мертвых, при жизни сделавших что-то великое, но Юстиниан счел правильным посвятить этот блестящий храм Сергию, служителю Христа».

Грустные дни прощания с родительским домом Анна провела в одиночестве в тиши царского сада. В эту весеннюю пору он казался ей настоящим раем. Здесь было чудесно, все пленяло истинно божественной красотой. Анна смотрела на разноцветный камень водоемов, на птиц с золотыми клювами, из которых били хрустальные струи воды, и ее душа испытывала неземное наслаждение, тихое спокойствие нежило тело. Однако эта дивная красота была преисполнена жизни, пробуждала жажду любви. Всесильный Эрот, бог любви, чья скульптура застыла в струях фонтана, целился в нетронутое сердце Анны. Он был для нее желанным гостем, хотя она знала, что этот бог может быть злым и коварным, хищно рвать на куски свои жертвы, жечь их сердца неугасимым пламенем. Лишь чистая любовь, соединенная с благородством души и высоким умом, способна сделать человека счастливым.

«Песнь песен» учила Анну, что настоящая любовь дается через тайну богопознания, через высокий союз духовного с телесным. Анна закрывала глаза, и в ее воображении возникали образы поэмы о богатыре Дигенисе Акрите. Эта удивительная история подвигов и любви арабского эмира Мусура чем-то перекликалась, как казалось Анне, с ее судьбой. И Анна мысленно погружалась в эпоху Василия Македонянина… Во время набега арабов на византийские земли отважный эмир похищает дочь каппадокийского стратига Андроника Дуки — красавицу Ирину. Мать девушки умоляет братьев Ирины защитить честь сестры и дома. Когда братья прибывают к лагерю эмира, тот предлагает решить спор поединком с одним из них. Жребий падает на младшего из братьев, Константина, который побеждает эмира.

Но Мусур не спешит выполнять условие поединка. Он позволяет братьям искать сестру в шатрах лагеря и вокруг него. Братья видят страшную картину: в яру лежат изрубленные на куски греческие девушки, которые отказались покориться похитителям. Однако среди них нет Ирины. В конце концов, мужество, благородство и настойчивость братьев заставляют эмира сознаться, что их сестра находится в его шатре. Любовь к ней завладела эмиром с такой силой, что он готов вступить в брак с ней. Однако для этого эмир должен окреститься и ехать вместе с братьями Ирины в Византию. После крещения и свадьбы в Каппадокии эмир получает из Сирии письма матери, которая порицает его за измену родине и вере и призывает вернуться домой, где эмира ожидает его гарем. Мусур едет на родину, однако вскоре возвращается вместе с матерью и убеждает ее принять христианство.

Мальчика, родившегося от брака гречанки и араба, называют не только Василием, но и Дигенисом, то есть двоеродным. Уже с малых лет Дигенис владеет удивительными способностями: он легко овладевает разными науками, обнаруживает невиданные ловкость и силу на охоте. 12-летний юноша руками душит медведицу, легко расправляется со львом. Когда наступает пора любви, Дигенис, узнав о необычной красоте дочери стратига Дуки, стремится увидеть ее, а когда видит, то загорается любовью. Чувство становится взаимным, и Дигенис похищает девушку. Отец посылает вдогонку похитителю войско, но Дигенис уничтожает его, а затем, после встречи с отцом любимой, получает его благословение.

После свадьбы, длившейся три месяца в доме жениха, а впоследствии в доме невесты, Дигенис поселяется с женой на краю Византии и становится акритом — воином, который стережет границы своей родины.

Чудесные плоды приносит любовь, думала Анна, если через нее человек познает Бога. Она привезет эту поэму на Русь, и история Дигениса Акрита со временем станет любимым чтением русских книжных людей. А те, кто не были обучены грамоте, воспринимали эту историю на слух и передавали из уст в уста «Девгениево деяние». Подвиги Дигениса мастерски вырежут на шиферных плитах, которыми украсят дворец Владимира в селе Берестовом, загородной резиденции князя под Киевом. Так героический эпос одного народа отзовется в душе другого через союз двух сердец — Владимира и Анны.

НАДЕЖДА НИКИТЕНКО

Продолжение