ЛИТЕРАТУРА

«Наша среда online» —  Продолжаем публикацию книги Надежды Никитенко «От Царьграда до Киева. Анна порфирородная. Мудрый или Окаянный?». Благодарим автора за разрешение на публикацию!

• От автора

АННА ПОРФИРОРОДНАЯ

• Рожденная в Порфире
• Феофано делает выбор
• Никифор Фока — василевс ромеев
• Страсть василевса
• Посольство Оттона
• Заговор любовников
• Тайна первой любви
• Смерть Цимисхия
• Проклятие рода
• Знаменитое чудо
• Свержение евнуха
• Пагуба войны

Жених для Порфирородной

Судьбу Анны должен был решить ее брат Василий. Он дал брачному посольству болгарского царя положительный ответ, обещая в случае прекращения военных действий Самуила отправить к нему Анну. Серьезность намерений Василия II подтверждало то, что возглавить византийское посольство поручили севастийскому митрополиту. И вот в Болгарию отправилось пышное посольство, которое везло Самуилу невесту.

Впрочем, это была не Анна, а молодая женщина, удивительно похожая на нее. Как и германский император, болгарский царь стал жертвой коварного обмана со стороны византийцев. Но до свадьбы дело не дошло: узнав о подмене невесты, разгневанный Самуил приказал предать севастийского митрополита огню «как прелюбодея и обманщика».

История с обманутыми женихами ничему не научила новых претендентов на руку Анны. В конце 987 г. в Константинополь отбыло еще одно брачное посольство. На сей раз искал счастье молодой французский король Роберт II Благочестивый. Он был вторым в династии Капетингов, основанной в 987 г. его отцом Гуго Капетом. Этот год отмечает рождение современной Франции. Юному королю Роберту было в год сватовства к Анне всего 16 лет, однако он был уже хорошо известен своими талантами и образованностью. Его воспитывал знаменитый Герберт, впоследствии ставший Папой Сильвестром II (999-1003 гг.). Один из самых образованных людей своего времени, Герберт был также приглашен воспитателем к Оттону III. Интересы обоих коронованных учеников Герберта столкнулись в Константинополе. Отвергнутый византийцами Оттон не простит Роберту попытки перехватить у него порфирородную невесту. В будущем он отомстит французскому сопернику, да еще и втянет в это дело своего учителя. Уже тогда молодой и амбициозный германский император Оттон III чувствовал себя неизмеримо выше представителя новорожденной династии Капетингов.

А теперь Анне выпадал жребий стать французской королевой, ведь 25 декабря 987 г. Роберт был коронован отцом в церкви Святого Креста в Орлеане. Гуго Капет писал византийским императорам: «Мы просим у вас руки дочери Священной империи для нашего единственного сына, который уже тоже король». В этих скупых строках крылся глубокий смысл: французы свидетельствовали свое почтение к царскому происхождению Анны и святости Византийской империи, но в то же время декларировали династическое равенство жениха и невесты; к тому же подчеркивали, что новоявленный король — единственный наследник престола, а это гарантирует будущее единство раздираемой феодальными распрями Франции. Однако это письмо осталось без ответа. Когда в январе 988 г. французское посольство прибыло в Константинополь, оно даже не вручило его василевсам.

Мир ошеломила неслыханная новость: порфирородную царевну посватал властитель Руси! В столице Византии как раз были в разгаре торжества по поводу обручения киевского князя Владимира с принцессой Анной. Счастливым соперником могущественных христианских венценосцев Запада оказался северный варвар, «тавроскиф», как презрительно называли его ромеи. Он был сыном того Святослава, воины которого, покоряя Болгарию, закалывали в честь своих богов пленных мужчин и женщин, бросали в Дунай младенцев. Иностранные послы и ромеи были поражены: разве не о русском князе сказано в Библии: «Вот я наведу на тебя Гога и Магога, князя Рос»? Почему же царь Василий не прислушался к пророчествам Иезекииля? Ведь страшный грех человеческих жертвоприношений лежит и на самом Владимире.

Византийские купцы рассказывали ужасные истории о языческом капище в Киеве: оно было окровавлено человеческими жертвами, о которых давно забыла цивилизованная Европа. Язычник для праведного ромея был хуже собаки, а брак с ним рассматривался как нечто противоестественное и мерзкое. Однако царь Василий, как говорили византийцы, «правил не на основе писаных законов, которыми он просто пренебрегал. Во всем василевс руководствовался лишь личной волей, идя вслед за инстинктами своей незаурядной натуры».

Однако «личная воля» царя, ставившаяся ему в вину, была предопределена насущными государственными интересами. Положение правящей династии в конце 987 г. стало критическим. Волна мятежа катилась к столице с ужасающей скоростью. Большая часть византийской армии воевала против престола. Варда Фока стоял уже на противоположном берегу Босфора, напротив Константинополя. Его войска завладели двумя ключевыми пунктами на пути к столице — Хрисополем и Авидосом. На чью-либо помощь нельзя было даже надеяться. В этих условиях царь Василий обратил свой взгляд на север, в далекий Киев.

Там правил воинственный потомок Рюрика, правитель огромной языческой державы. Энергичный сын славного полководца Святослава был достоин своего отца. Владимир покорил восточнославянские племена и создал могучее государство, ему был дан особый дар поводыря народов. По-видимому, само небо наделило его именем Владимир — «Тот, кто владеет миром». Под рукой Владимира было сильное, прекрасно организованное войско, ядро которого составляла отважная княжеская дружина. В нее входили славяне и варяги, известные преданностью своему вождю и презрением к смерти. Эти люди не бежали с поля боя и в плен не сдавались, потому что знали, что в посмертной жизни человек наследует свою земную судьбу: раб останется рабом, свободный сохранит свободу.

Василий начал переговоры с Владимиром, прося у него военной помощи, за которую обещал щедрое вознаграждение. Но князь выдвинул встречное условие: пусть император отдаст за него принцессу Анну. Требование Владимира было неприемлемым и беспрецедентным. Язычник-многоженец, по понятию византийцев — сущий дикарь, не мог стать мужем той, чьей руки безуспешно добивались лучшие из лучших, правители крупнейших христианских государств.

Анна и слушать не хотела о таком женихе. Целомудренная, утонченная царевна, воспитанная в уважении к суровым христианским нормам, мечтала о супружеской любви и верности. Интимная жизнь северного варвара вызывала у нее отвращение. У этого жадного к любовным утехам князя-язычника было пять жен и восемьсот наложниц. Ей рассказывали, что он убил родного брата Ярополка и присвоил себе его жену. Ярополк, как старший сын, унаследовал по завещанию отца столичный Киев, а Владимир отобрал у него трон, подослав к брату убийц. А затем женился на беременной вдове брата, красавице-гречанке. Впрочем, Владимир шел по стопам отца: Святослав преступно отобрал невесту у Христа, Владимир — жену у брата.

Несчастная жена Ярополка была черницей одного из болгарских монастырей. Говорили, что Святослав, когда воевал в Болгарии, был поражен необычной красотой юной гречанки, которую звали Елизавета. Но Анна знала, что причина здесь в другом. Черница была царского рода, поскольку приходилась родственницей Иоанну Цимисхию. Святослав мечтал о такой невесте для любимого сына, ведь и ему мать Ольга когда-то неудачно сватала в Константинополе одну из теток Анны. Он насильно расстриг прекрасную черницу и привел ее в Киев, отдав в жены Ярополку, звавшего ее, как и все русы, на свой манер — Олисавой. Вскоре после гибели мужа Олисава родила сына Святополка, о котором говорили, что он рожден от двух отцов.

Анне рассказали и историю женитьбы Владимира на варяжской княжне Рогнеде. Белокурая северная красавица была дочерью полоцкого князя Рогволода, пришедшего из-за моря вместе с дружиной варягов. Когда Владимир еще был новгородским князем, он задумал взять себе Рогнеду в жены. Но гордая девушка мечтала стать киевской княгиней, потому что ее перед этим сосватал брат Владимира киевский князь Ярополк. Рогволод спросил любимую дочь: «пойдешь ли за Владимира»? Рогнеда ответила: «Не хочу разуть робичича». Анне было известно, что у славян существовал давний брачный обряд разувания молодого его невестой, чтобы после свадьбы жена чувствовала себя служанкой мужа. Гордая Рогнеда отказалась попасть в рабство к сыну рабыни. Все знали, что Владимир родился от рабыни Малуши, которая была ключницей его бабки Ольги, той киевской княгини, которую когда-то принимал в Константинополе дед Анны — Константин VII.

Пренебрежительный ответ полоцкой княжны передали Владимиру. Тот собрал большое войско, осадил и взял Полоцк. Невеста была получена насильственным способом. Владимир, следуя языческому обряду, изнасиловал девушку на глазах у ее родителей, а затем убил их при поруганной Рогнеде. Совершив жуткое надругательство над Рогнедой, Владимир взял ее в жены, однако вскоре забыл молодую жену, тешась с многочисленными наложницами.

И вот бедная Рогнеда, названная в народе Гориславой, задумала отомстить Владимиру. Однажды ночью она занесла нож над спящим мужем, но тот неожиданно проснулся и схватил ее за руку. Князь решил наказать Рогнеду смертью. Он велел княгине надеть царские брачные одежды и ждать его, сидя на супружеском ложе. Для Рогнеды это был верный знак близкой смерти.

Владимир вошел в опочивальню с обнаженным мечом. Вдруг навстречу ему выступил его сын, рожденный Рогнедой, маленький Изяслав. Мальчик держал в руках меч и, наученный матерью, сказал: «Отец, не думай, что ты здесь сам». Увидев малого защитника, будущего мстителя за смерть своей матери, Владимир воскликнул: «Кто же знал, что ты здесь»? Меч выпал из рук Владимира, ибо тот не посмел убить мать на виду у сына. Бояре посоветовали князю смилостивиться над Рогнедой ради сына и дать ей в наследственное владение Полоцкую землю.

Анне казались странными эти языческие брачные обычаи, хотя она понимала отчаяние Рогнеды. Трудно усмирить гнев гордой женщины, которой столь грубо пренебрегли. Впрочем, как христианка, Анна осуждала попытку Рогнеды убить мужа, каким бы жестоким и распутным он не был.

Когда сваты Владимира прибыли в Константинополь, Василий II пожелал услышать личную волю сестры. Анна не хотела повторить судьбу Рогнеды, да и вообще не мыслила себя женой варвара. Она сказала об этом братьям, ссылаясь на Святое Писание, которое рассматривалось как пророчество на все времена: «Родила Агарь-рабыня от Авраама, рабыня — сына рабыни. Он между людьми как дикий осел: руки его на всех, и руки всех на него». Этим царевна намекала, что робичич, то есть сын рабыни, к тому же бастард, недостоин ее руки, и что Провидение назначило дерзкому язычнику злой рок. Дикий осел — плохой и неукротимый зверь, символ нечестивого народа, враждующего со всем миром. Больше царевна не осмелилась говорить. Она была воспитана в строгих моральных нормах царского гинекея.

Воцарилась тяжелая тишина. Слушая сестру, Василий нервно мял подбородок — это был верный признак нелегких размышлений. Тут один из придворных клириков, пытаясь угодить царю, сказал в тон Анне словами Писания: «Нет ни эллина, ни иудея. Обнажит Господь мышцу Свою пред глазами всех народов, и они послужат Ему». Этим придворный намекал на допустимость брака с язычником ради крещения его народа. Царь перевел на него тяжелый взгляд: «Прикуси язык! Всевышнему ведомы всякие пути». Анна поняла, что брат принял для себя какое-то решение. Советоваться с кем-либо он не привык, оставалось лишь догадываться о его намерениях.

Продолжение