Надежда Никитенко. Песнь про Ольгу

ЛИТЕРАТУРА

«Наша Среда online» — Продолжаем публикацию книги Надежды Никитенко «От Царьграда до Киева. Анна порфирородная. Мудрый или Окаянный?». Благодарим автора за разрешение на публикацию!

От автора

АННА ПОРФИРОРОДНАЯ

Песнь про Ольгу

Снова ударил по серебряным струнам гусляр — и полилась речитативом песнь о княгине Ольге, которую уже начали славить как христианку: «Соберемся вместе, люди русские, и прославим все вместе Бога, который дал нам Ольгу, от нее же начали Христа славить».

Анна слушала песнь про Ольгу, и сквозь дымку древности ей будто являлась юная дева, рожденная в небогатой варяжской семье в Псковской земле. Там, под Псковом, неподалеку от немецкой границы, было небольшое село Выбуты, где юный князь Игорь проводил досуг. Однажды на охоте он увидел на другом берегу реки хорошую добычу, но не мог перебраться через реку, ибо не было у него лодки. Вдруг увидел, что кто-то плывет по реке в лодке, и позвал лодочника, чтобы тот перевез его на другую сторону. А лодочником оказалась прекрасная девушка. И разгорелась в нем к Ольге похоть, и обратился он к ней со стыдными речами. Остановила его речи Ольга, показав при этом мудрость: «Почто смущаешь меня, княже, срамными речами? Пусть я молода и незнатна, и одна здесь, но знай: лучше для меня броситься в реку, чем стерпеть поругание».

И отказался Игорь от юношеского порыва, и, обескураженный, молча перебрался через реку, а когда пришло время, то велел, чтобы нашли ему невесту. И начали искать ему юную деву, как было в обычае у правителей. И многими он пренебрег, и вспомнил Ольгу, смелость и красоту которой сам увидел, и из уст которой слышал вещи умные и целомудренные, и нрав которой познал. И послал за ней дядьку своего Олега, и взял ее себе в жены с надлежащей честью.

А когда погиб в Древлянской земле Игорь, Ольга в Киеве была с сыном Святославом, и кормильцем был его Асмуд, а воеводой тогда был Свенельд.

И сказали древляне: «Вот убили русского мы князя, а жену его, княгиню Ольгу, сосватаем князю своему Малу, а Святославу сделаем, что захотим».

Анне было известно, что по родовому праву вдова после смерти мужа принимала на себя его обязанности. Однако и князь Мал следовал обычаям предков. Он посватался к Ольге, потому что, женившись на вдове убитого, Мал наследовал бы его власть.

Когда в Киев прибыло брачное посольство Мала, Ольга сделала вид, что обрадовалась ему, сама же замыслила месть.

Как было заведено в обычае, княгиня придала мести ритуальный характер. Первое посольство Мала удостоилось «высокой чести» — слуги княгини принесли сватов в лодках прямо к ее терему. А во дворе терема выкопали глубокую яму. Согласно обычаю, в лодках русы хоронили своих вожаков -это был намек на участь послов. И бросили их в лодке в яму. И, склонившись к яме, спросила их Ольга: «Хороша ли вам честь?». Они же ответили: «Горше нам Игоревой смерти». И повелела Ольга засыпать их живыми; и засыпали их.

Второе посольство тоже состояло из лучших мужей Мала. «Гостеприимная» княгиня приказала хорошо натопить баню, чтобы сваты Мала помылись с дороги. Но их там заперли и заживо сожгли.

После этого Ольга пошла в землю древлян, чтобы сотворить тризну по мужу. Оплакав Игоря на его могиле, Ольга велела насыпать над ней курган и устроила на нем тризну. Когда древлянская знать, пировавшая вместе с Ольгой, напилась, княгиня приказала ее перебить. И перебили тогда пять тысяч древлян. Так убийцы Игоря были преданы земле, огню и мечу. Княгиня свою миссию выполнила: князь был отомщен.

Однако ей предстояло усмирить непокорное племя древлян. В 946 г. Ольга, взяв с собой малого Святослава, направилась к Искоростеню. Это был единственный военный поход киевской княгини.

Битву должен был начать киевский князь. Но Святослав был еще малым, хотя уже мог держаться в седле. Он бросил копье в сторону древлян, а копье пролетело между ушами коня и ударило под ноги коню. Свенельд и Асмуд призвали дружину к бою: «Князь уже начал. Ударим, дружина, вслед за князем».

И победили они древлян. Те побежали и спрятались в своих городах, главный из которых, Искоростень, княгиня взяла в осаду. Целое лето стояла Ольга под Искоростенем и не могла взять его. Здесь княгине пригодилась женская смекалка. Ольга предложила древлянам откупиться легкой данью: послать ей по три голубя и по три воробья с каждого двора. Древляне обрадовались такой малой дани и сразу же выполнили просьбу Ольги.

Ольга применила коварный, сугубо варяжский способ уничтожения осажденного города. Воины княгини привязали к ногам птиц тряпки с трутом, а вечером подожгли трут и выпустили птиц. Те полетели к своим гнездам, и все жилища в Искоростене разом запылали. Столица древлян была сожжена, а ее жители — виновники гибели Игоря — были либо перебиты, либо отданы в неволю.

Обложив древлян тяжкой данью, Ольга учредила в Древлянской земле «погосты», установив древлянам «уставы и уроки». В отличие от своего мужа Игоря, бравшего дань произвольно, за что и сложил голову, Ольга установила фиксированный размер подати. Это была первая на Руси административная реформа, коснувшаяся и других земель — Приднестровья, Западной Руси, Новгорода.

После гибели мужа Ольга 15 лет была регентшей при малолетнем Святославе, единоличной властительницей Киева. Особо памятным событием ее правления был визит в Константинополь, о котором хорошо знала Анна. И теперь она слушала, что рассказывают о нем на Руси.

«Пошла Ольга в Греки и пришла к Царьграду, — продолжал речитативом гусляр. — И был тогда царем Константин, сын Леонов, и видел ее доброй, и красивой, и умной очень, и удивился царь уму ее, и, беседуя с ней, сказал ей: «Достойна ты царствовать в городе этом с нами». Поняла она и сказала: «Язычница я, и если хочешь меня окрестить, то крести сам, а если нет, то не окрещусь». И окрестил ее царь с патриархом. И было дано в крещении ей имя Елена, как и древней царице, матери великого Константина. И после крещения позвал ее царь и сказал: «Хочу тебя в жены взять!». Она тогда сказала: «Как меня хочешь взять: и окрестил меня сам, и дочерью назвал? А у христиан нет такого закона, и ты сам это знаешь». И сказал царь: «Переклюкала ты меня, Ольга!». И дал ей подарки многие: золото и серебро, и паволоки, и утварь разную, и отпустил ее, назвав дочерью своею».

Улыбнулась при этих словах Анна. «Вот как народная молва увидела это событие». В действительности же все было несколько иначе. Церемониал приема княгини Ольги обстоятельно описал дед Анны Константин VII в своей книге «О церемониях византийского двора».

Было это в 957 году. Урядив Русскую землю, Ольга прибыла в Константинополь во главе большого посольства, в составе которого был ее племянник, действовавший от имени малого Святослава, а также восемь ее близких родственников и два десятка послов от разных земель. Ольга хотела помолвить Святослава с одной из дочерей Константина. Зная матримониальные обычаи византийского двора, княгиня могла надеяться на успех лишь в случае принятия ею самой и ее сыном христианства.

Императору дали знать, что Ольга уже готовится принять оглашение, и в ее свиту входит священник Григорий, научающий княгиню вере. Однако император узнал и о том, что дерзкие русы надеются получить для княжича порфирородную царевну, а это было невозможно! Константин Порфирородный был слишком усердным хранителем вековых устоев двора, чтобы пойти на такой шаг. Поэтому княгиню, прибывшую в Константинополь в начале лета, заставили ожидать аудиенции императора много недель, дабы она осознала всю нелепость своих надежд.

Но в конечном итоге приняли, правда, уже осенью. Храбрые русские воины были весомым пополнением царского войска, к тому же русы сдерживали печенежские орды, кочевавшие у границ империи, поэтому княгиню принимали с надлежащей честью. Ольга еще со времени прибытия в Константинополь просила императора и патриарха окрестить ее, что и было осуществлено с большими торжествами.

9 сентября 957 г., в среду, княгиню принимали в тронном зале дворца Магнавры, где ее ожидал император и весь двор. Ольга вошла в Священные палаты уже как христианка, поскольку утром она прошла обряд предварительного крещения, то есть оглашения.

От иностранных послов требовали, чтобы они совершали проскипезу, то есть трижды падали ниц перед василевсом. Но здесь перед императором была женщина, к тому же — правительница могучего государства, поэтому княгиня разговаривала с Константином стоя. Кроме обязательных вопросов о здоровье правящего семейства были и величание титулами, и здравицы самой Ольге и ее сыну.

В честь «игемона и архонтиссы росов», как называет в своей книге император Ольгу, был устроен торжественный выход византийских придворных дам, возглавляемых зостой. Император сидел на двойном троне со своим сыном Романом, а императрица — с женой Романа Феофано, будущей матерью Анны. Невзирая на всю помпезность приема, княгиня так и не удостоилась официального ответа на вопрос о возможности династического брака. Но Ольга не теряла надежду.

Не довелось Святославу вступить в брак с порфирородной царевной. Он полюбил дочь князя Мала, Малушу, которую после расправы с древлянами Ольга сделала своей рабыней-ключницей. Малуша, став наложницей Святослава, родила Владимира, которому Бог назначил в жены Анну.

Так рассуждая, Анна вспоминала прием Ольги своим дедом Константином. В тот день происходил пир для женщин в зале Юстиниана. Императрица Елена сидела на троне, а рядом с ней — Феофано, княгиня же Ольга стояла сбоку. Когда начальник стола ввел, как полагалось по уставу, придворных дам, и они поклонились, Ольга, немного склонив чело, села по чину, за императорский стол вместе с зостами. Хористы из церкви Апостолов и св. Софии славословили венценосцев. А после начались театральные забавы и выступали танцоры и акробаты.

Император с мужчинами пировал в Золотой Палате -Хрисотриклине, угощал послов князей русских, людей и свояков княгини, и все они получили богатые подарки. Когда император встал из-за стола и направился в десертный зал, там на золотом столе подали фрукты и сладости на золотых блюдах, украшенных эмалью и драгоценностями. Княгиня пробовала десерт в кругу императорской семьи и могла напрямую общаться с ней. Ольге подарили на золотом эмалированном блюде 500 серебряных милиарисиев, ведь у византийцев существовал обычай подносить в подарок деньги. Анна знала, что племянник Ольги, бывший фактотумом Святослава, получил лишь 30 милиарисиев — этим ромеи снова подчеркнули свое прохладное отношение к дерзким намерениям русов породниться с василевсами.

В частной беседе с Константином княгиня осмелилась коснуться дела, ради которого прибыла в Константинополь. Но император «не услышал» гневящего его вопроса. Этого княгине не простили, заставили ожидать ответа еще несколько недель. Осень неумолимо вступала в свои права, а зимовать в столице ромеев русам не позволяли. С каждым днем ухудшались условия для обратного пути в Киев, и русы неоднократно напоминали о себе царскому двору. Однако царь и патриарх настаивали на соблюдении канонов, согласно которым Ольге полагалось перед крещением 40 дней поститься и учиться вере.

Ольга удостоилась второй аудиенции лишь в воскресенье 18 октября. В этот день после утрени княгиня была окрещена патриархом Полиевктом в баптистерии Софии Константинопольской, а ее крестными родителями стали император Константин VII и его жена Елена, чье имя по традиции получила Ольга как ее крестница. Княгиня подарила в ризницу Софии Константинопольской сделанный ей царской супружеской четой подарок — драгоценное блюдо. В центре этого большого блюда был изображен эмалью Христос, а по краям оно было украшено жемчугом. Говорили, что образ Христа на блюде Ольги — чудотворный, и к нему прикладывались русские паломники, испрашивавшие себе благословения.

Как крестная дочь императора, Ольга надеялась на позитивный результат переговоров. Невзирая на ожидания Ольги, во время приема русам ответили пренебрежительным отказом на предложение заключить династический брак. Затем император вновь трапезничал с русами в Хрисотриклине, а императрица с невесткой, своими детьми и княгиней — на женской половине, в зале св. Павла. О недовольстве византийцев «дерзостью» Ольги свидетельствовали довольно скромные подарки русской делегации, полученные в этот раз: княгине подарили 200 милиарисиев, а ее племяннику — 20.

Обиженная таким приемом, Ольга вернулась на Русь. Когда прибыла в Киев, император спустя некоторое время отправил к ней послов просить воинов себе в помощь, напомнив княгине: «Я тебя одарил, и ты говорила мне: «Когда вернусь на Русь, то пошлю тебе челядь, и воск, и мех, и воинов много». Ольга же велела так ответить Константину: «Если ты так же постоишь у меня в Почайне, как я в твоей гавани, — то тогда дам тебе, что просишь».

По возвращении в Киев Ольга, принявшая в крещении имя Елена, пыталась приобщить к христианству и Святослава, но он и не думал прислушиваться к совету матери. Если же кто хотел креститься, то не запрещал, а лишь насмехался над тем: мол, дружина станет над ним смеяться, ибо для неверующих христианство — это юродство. Но Ольга любила сына и молилась за него и за людей, полагаясь на волю Божью. Святослав почти не жил в Киеве, больше находился в далеких походах. Внуков воспитывала Ольга, которая привила им уважение к христианству. Старая княгиня не оставляла мечты женить кого-то из них на византийской царевне. Может, это по ее совету Святослав привел из Болгарии невесту царских кровей для сына Ярополка. Но этот насильственный, то есть нелегитимный брак для Константинополя ничего не значил, и Ольга мечтала о признанном византийцами самом престижном династическом браке.

Дабы принудить высокомерных греков согласиться на брак одной из принцесс с киевским князем, Ольга завязала контакты с Западом. В 959 г. княгиня отправила посольство в Германскую империю для переговоров с воинственным Оттоном II, прося его прислать на Русь миссионеров. Об этом стало известно в Константинополе, и встревоженные византийцы срочно наладили отношения с Ольгой. Они послали ей богатые дары, и повели речь о возможности заключения в будущем династического союза. У Ольги уже был внук Ярополк, который рос в ее христианском окружении. Княгиня готовила его к крещению и рассчитывала, что он, как наследник киевского стола, получит руку принцессы Анны Порфирородной. И когда на Русь прибыл посланный Оттоном епископ Адальберт, он был изгнан из Киева. Так ромеи в который раз обманули немцев.

Однако русов им обмануть не удалось. Владимир силой заставил ромеев вспомнить свое обещание породниться с Рюриковичами, и внуки Константина VII и Ольги все же обручились друг с другом. Однако Анну получил не Ярополк, а Владимир, который до этого убил брата и отобрал у него жену, — грекиню и невесту — Рогнеду. Такого поворота дел Ольга не могла предвидеть. «И все же, — думала Анна, — была Ольга мудрой, ибо и Христа приняла, и смогла в главном предусмотреть будущее: она, Анна, приедет на Русь».

НАДЕЖДА НИКИТЕНКО

Продолжение