Надежда Никитенко. 12 мая

ЛИТЕРАТУРА

«Наша Среда online» — Продолжаем публикацию книги Надежды Никитенко «От Царьграда до Киева. Анна порфирородная. Мудрый или Окаянный?». Благодарим автора за разрешение на публикацию!

От автора

АННА ПОРФИРОРОДНАЯ

12 мая

В первых числах мая в херсонскую гавань вошли быстроходные тахидромы, принесшие городу волнующее известие: сюда прибывает Анна Порфирородная! По приказу князя в городе провели необходимые работы для встречи царицы. В центре Херсона для нее и ее двора приготовили роскошное жилище, стоявшее за алтарем базилики св. Софии, так, чтобы набожная царица всегда могла помолиться на алтарь храма, даже не выходя из дома. Сама же базилика выходила на главную площадь города, где корсуняне вершили торг. Около церкви св. Софии стояла и Владимирова мраморная палата. Насколько возможно, город был приведен в порядок после тяжелой осады, хотя разоренные околицы Херсона являли собой достаточно грустную картину.

И вот на голубом морском горизонте появился корабль под алыми парусами в окружении большой царской флотилии. Она везла на Русь не только царицу Анну, но и несметные духовные и материальные ценности: мощи святых, которые заложат в фундаменты и стены будущих русских храмов, чтобы освятить их, прославленные иконы, ценную церковную утварь, книги. Анну сопровождало многочисленное духовенство, талантливые мастера и ученые, вместе со своей царицей призванные возвести здание русского православия. Одна цивилизация спешила навстречу другой: какой будет она, эта встреча?

Об этом думала Анна, глядя с палубы корабля на плотно застроенный «желтый город», первым встретившим ее на новом жизненном пути. Так называли Херсон греки, ведь здания города были возведены из желтовато-кремового известняка. Золотистыми россыпями окружали они старинные беломраморные храмы и дворцы, возвышавшиеся на форуме — центральной наивысшей части города, куда выходили главные строения. Даже издалека город воспринимался окутанным дымкой седой древности, очаровывал экзотикой нетронутой веками античной провинции. Сюда ссылали особо опасных для империи преступников, порой даже императоров. Анна вспомнила василевса Юстиниана II Ринотмета (Безносого), ставшего одним из знаменитых узников Херсона. В 695 г. народ, недовольный его тираническим правлением, поднял смуту, начавшуюся на константинопольском ипподроме. Восставшие, возглавляемые Венетами, с криками: «Сокрушим кости Юстиниана!» — ринулись к дворцу. Юстиниана схватили, отрезали ему нос и сослали в Херсонес. Анна думала о том, как свергнутый с трона и изуродованный василевс с болью в сердце смотрел с корабля на древний Херсонес, заброшенное тогда поселение, куда хлеб, вино и оливковое масло ввозились как заморская роскошь. Но наделенный умом и недюжинной силой, Юстиниан не пал духом, ибо Бог недаром возлагает порфиру на избранных.

Херсониты настороженно относились к царственному ссыльному, пользовавшемуся здесь относительной свободой и затевавшему реванш. С воцарением Тиверия III они стали просить его забрать от них неугомонного и непредсказуемого узника. Юстиниан знал об этом, однако и не думал покоряться судьбе. Он бежал из Херсонеса к хазарскому кагану, женился на его дочери и начал готовиться к выступлению против Тиверия. Тогда тот выставил кагану требование выдать ему Юстиниана живым или мертвым. Каган подослал к зятю убийц, но Юстиниан, предупрежденный женой, расправился с ними, задушив их поодиночке петлей, и бежал из Хазарии по морю к болгарам. Там он сумел привлечь на свою сторону болгарского хана Тервеля, сына знаменитого Аспаруха. Юстиниан обещал Тервелю большие дары, брачный союз с дочерью императора и соответственные с положением царского зятя почести и звания, если он согласится помочь ему возвратить престол. И вот летом 765 г. Юстиниан неожиданно появился с болгарским войском у стен Константинополя. Император пробрался в город через подземный ход, а следом за ним сюда ворвалось войско. Население подобострастно приветствовало Юстиниана на ипподроме как своего василевса, который, хотя и получил прозвище Безносого, однако после десятилетних испытаний все же вернул себе трон. Жестоко расправившись со своими врагами, Юстиниан крестил варвара-язычника Тервеля и впервые в истории Византии наградил хана титулом кесаря. В честь этого Тервель приказал изготовить печать, на которой его изобразили в кесарской короне с крестом и надписью: «Богородица, помоги Тервелю кесарю». Он стал первым христианским правителем Болгарии, принявшим личное крещение за сто лет до правления царя Бориса I.

Анна думала о том, что вся эта история, напоминающая связанную с ее замужеством ситуацию, отнюдь не случайна, ибо само Провидение назначило древнему Херсонесу приводить языческих правителей к крещению. Но за это городу пришлось платить дорогую цену. Она читала у историков, что, повредившись умом, Юстиниан люто возненавидел жителей Херсонеса, где провел самые горькие годы своего изгнания. Он отправил туда карательную экспедицию, и херсонитам пришлось почувствовать на себе тяжелую руку императора, который своими расправами приобрел недобрую славу Бешеного. Жителям черноморской твердыни плохо отозвался прохладный прием ими Юстиниана II. Сюда был послан флот, однако взять город не удалось. К тому же на обратном пути корабли разбросал шторм, потопив большинство из них. Юстиниан еще дважды пытался взять непокорный город, но напрасно. В Херсонесе вспыхнул мятеж против законной власти, докатившийся до стен столицы. Константинополь был захвачен мятежниками, а маленького сына Юстиниана — Тиверия, искавшего прибежища в храме св. Софии, вывели оттуда и по-зверски зарезали, невзирая на слезные мольбы старой императрицы, которая умоляла пощадить внука. А вскоре, 7 декабря 711 г., погиб и сам Юстиниан, обезглавленный собственным оруженосцем. Голову императора насадили на копье, носили по столице, а затем отослали на запад, в Равенну и Рим. Сошел со сцены последний император династии Ираклидов, правившей страной 100 лет.

Херсонес отрекся от Ринотмета, думала Анна, и хотя восставать против законной власти — большой грех, но все же помимо воли Господа не упадет с головы ни единый волос. Бесславная кончина императора стала искуплением его грехов.

Однако смерть может быть и славной. И Анна вспомнила еще одного херсонесского узника. Господь увенчал здесь короной мученика Папу Римского Климента, сосланного императором Траяном в херсонесские каменоломни. Анна много слышала и читала о славном мученике, мощи которого освятили Херсонес. Она мечтала поклониться святым мощам и собственными глазами увидеть херсонесские святыни.

А херсониты были готовы встречать свою повелительницу. Они украсили дома гирляндами цветов, коврами, ценными тканями. Певчие херсонских храмов разучивали специальные гимны, составленные в честь царицы, представители городской знати — славословия, музыканты осуществляли последние репетиции.

Когда корабли причалили к берегу, громыхнула музыка и Анна увидела своих подданных, склонившихся в земном поклоне. Ударили барабаны, стяги склонились перед ней, и прозвучали слова гимна: «Вот идет утренняя звезда, вот восходит заря! Она отражает в своем взгляде солнечные лучи». Анна ступила на берег — и окрестности дрогнули от славословия: «Да здравствует царица Анна! Народы, радуйтесь ей, преклоните головы под ее власть!». Ее понесли на носилках по широкой замощенной мрамором улице, поднимавшейся вверх из гавани. На главной площади, около храма св. Софии, процессия остановилась. Перед народом появилась сияющая красотой и роскошным нарядом молодая царица. И опять звучала музыка, раздавались ритмичные скандирования. Анне показалось странным, что в гимнах и славословиях херсонитов звучало лишь ее имя. Это значило, что ее жениха среди них не было, Владимир не вышел на берег встречать Анну…

Кичливым византийцам давали понять, что Анна — царица ромеев, но не русов. Таковой ее может сделать лишь брачный венец. Русы признают Анну своей царицей, когда она воссядет на киевский трон. Царица была глубоко обижена такой встречей, которая к тому же приводила к неприятным осложнениям. К своему жениху Порфирородная не могла прийти первой — это было не только унизительным для нее, но и не допускалось обычаями. А Владимир к ней не являлся. Ситуация сложилась весьма двусмысленная…

Тогда люди из окружения Анны, понимая, что преимущество на стороне Владимира, посоветовали ей, невзирая на все условности, завязать переговоры с ним. После первых формальностей послы царицы упрекнули князя, что он слишком жестоко обошелся с подданными империи при осаде Херсона, а теперь не выявляет надлежащих почестей царице. Князь ответил, что действовал по законам войны. И был прав, ведь ромеи тоже не знали пощады побежденным. Когда ромеи воевали в Болгарии, их войска, по обычаю тех времен, уничтожали все на своем пути, жгли села и запасы
хлеба, рубили сады, словом, пытались превратить враждебную страну в пустыню. Страшная трагедия разыгралась уже после смерти Анны. Летом 1014 г. Василий II нанес болгарам тяжелое поражение. После этого разгрома он приказал ослепить 15 тысяч пленных болгар как изменников, оставив на каждую сотню слепцов по одному ослепленному на один глаз поводырю, и отправил их к болгарскому царю Самуилу. Сердце Самуила не выдержало зрелища тысяч слепцов — 6 октября 1014 г. он умер. На протяжении следующих трех лет Болгария была полностью опустошена византийцами, ее царь, сын Самуила Гавриил-Радомир, погиб вследствие переворота, а бояре и воеводы перешли на сторону Василия. Болгария капитулировала. В начале 1019 г. Василий въехал триумфатором в столицу Болгарии Охрид; брат Анны навсегда вошел в историю с именем Болгаробойцы, заслужив этим недобрую славу среди покоренных им народов.

Иной была слава воинственного императора на землях восточного славянства. Для Руси брат Анны был Василием Порфирородным, сыгравшим в исторической судьбе ее народов настоящую миссионерскую роль. Киевский двор всегда будет гордиться родством со славным василевсом. Но дорого стоило это родство византийцам, которые до конца существования империи не могли примириться с унизительным для себя династическим союзом. Противоречия возникали даже тогда, когда Анна уже прибыла в Херсон, и пути назад для нее не было.

Князь настаивал на неотложной свадьбе, Анна — на немедленном крещении Владимира и церковном венчании. Каждый из них по-разному воспринимал брак: христианка -как скрепленный Богом церковный союз, язычник — как освященное обычаями предков хмельное застолье и обязательный обряд разувания молодой своего мужа в знак покорности ему. Но здесь случилось непредвиденное: князь начал слепнуть. Загадочная болезнь приходила к нему в сумерки и держала в плену до рассвета. Пировать с дружиной Владимир уже не мог, им овладевали тяжелые думы: беспомощный жалкий слепец не удержится на киевском троне. И начал князь сомневаться в Христовой вере и в крещении, думая: «Боги русские разгневались на меня за то, что я хочу их оставить и другую веру принять, поэтому и наказали меня слепотой». Снова в покоях князя стали частыми гостями языческие волхвы, пытавшиеся убедить его не менять веру пращуров. Вещуны пророчили ему, что скоро он не увидит солнца, если не принесет жертву идолам.

В действительности это было временное весеннее недомогание, вызванное тяжелым походом, недостатком полноценной еды и ослепительным крымским солнцем. Однако князь не ведал о причинах болезни, и будущее казалось ему ужасным. Слишком хорошо знал Владимир жестокий, но справедливый закон народов: трон не для слепцов!

Узнав о болезни Владимира, Анна восприняла это Божьим знамением и велела передать князю: «Крестись, тогда прозреешь!». Ей немедленно передали ответ князя: «Если действительно так будет, то и вправду велик Бог христианский». И Владимир велел приготовить все для таинства крещения. По обычаям тех времен, крещение князя могли совершить лишь в крещальне епископского храма. Оно должно быть особенно торжественным, ведь с Анной прибыли священнослужители и императорские чиновники высшего ранга. Такая крешальня стояла около огромной роскошной базилики св. Петра — древнего кафедрального храма Херсона. Крещальня была посвящена св. Василию Великому — небесному патрону Владимира. Это был небольшой храм крещатой формы, возведенный еще в IV в. В центре крещальни имелась выдолбленная в скале круглая, обложенная мрамором купель, на дне которой был высечен рельефный крест. Купольный свод крещальни украшало мозаичное изображение звездного неба, стены были окаймлены разноцветными мраморными плитами, а набранный из мозаики пол производил впечатление драгоценного ковра.

Крестины князя должны были назначить в ночь с субботы на воскресенье, подобно тому, как воскрес Господь, ибо крещение означает воскресение с Христом. В ночь на воскресенье 12 мая 989 г., за неделю до Пятидесятницы — дня рождения Христианской Церкви, Владимир вошел в святую купель. Когда херсонский епископ возложил руки на Владимира и начал читать молитву, с глаз князя словно упала пелена. «Я вижу! — воскликнул Владимир. — Теперь познал я истинного Бога!». Пораженные чудом, все пали на колени и прославили Христа.

Вслед за князем окрестилась и его дружина, как говорили тогда — «все русы». Так родилась Русская Церковь, ведь князь с дружиной образовали собой первую русскую христианскую общину, ставшей ядром одной из наибольших церквей вселенского христианства. Великое событие, случившееся 12 мая 989 г., Русь восприняла днем своего крещения, поэтому именно 12 мая впоследствии освятили Десятинную Богородичную церковь, возведенную Владимиром в честь крещения.

Это был и великий день в жизни Анны, когда произошло то, к чему ее позвал Господь. Через нее Владимир познал чудо, подобное тому, которое случилось с апостолом Павлом, когда он гнал Божью Церковь и ослеп от небесного сияния, сошедшего на него по пути в Дамаск. А когда крестился, то прозрел. Ибо Господь избрал Владимира как и апостола язычников Павла, чтобы князь возвещал имя Его подвластным ему народам.

НАДЕЖДА НИКИТЕНКО

Продолжение