ИНТЕРВЬЮ

«Наша среда» публикует распечатку интервью Клары Ваграмовны Терзян, данное ей  Каринэ Саакянц, автору и ведущей программы «Остаться в памяти людской» Общественного радио Республики Армения

КС. — Здравствуйте, в эфире программа «Остаться в памяти людской». 7 мая 1945 года в свя­зи с 50-летием со дня рождения радио правительством Советского Союза был учрежден профессио­нальный праздник работников радио — День Радио. И хотя на карте мира уже больше двадцати лет не существует государства Советский Союз, во многих бывших республиках СССР, в том числе, в Армении, этот праздник, слава Богу, не отменили. Говорю «Слава Богу», потому что изобретение радио имеет самое непосредственное отноше­ние ко всем, кто пользуется современными средствам ком­муникации, то есть, ко всем нам, а значит, с этим празд­ником можно поздравлять всех нас.

В сегодняшней передаче я попросила принять участие старейшего сотрудника Государственного (ныне — Общес­твенного радио) Армении Клару Ваграмовну Терзян.

— Клара Ваграмовна, прежде чем перейти к нашей с вами беседе, я хочу поздравить Вас с Днем Радио, хочу поздравить с выходом в свет вашей новой, русской кни­ги «Диалог с дубом», хочу поздравить с изумительной идеей оформить эту книгу работами Генриха Сиравяна, талантливого художника, ярчайшего человека, которого я очень люблю и отсутствие которого ощущают все, кому повезло жить с ним в одном пространстве, быть с ним знакомым, общаться с ним.

К.Т. — Я также поздравляю вас и всех радиослушателей. Для меня это большой праздник. Откровенно говоря, ра­дио — это мой отчий дом. Немало прошло там жизни.

К.С. — Да, да, Вы там проработали…

К.Т. — Полвека. С 1953 года по 2003-ий. Пять лет в журнале работала, но совмещала. Так что полвека я про­работала на радио и очень, очень горжусь этим. Микро­фон для меня — живое, родное лицо.

К.С. — В Вашем послесловии к книге «Перекличка зем­ли и неба» Вы пишете, что на вопрос: «Считаете ли себя счастливой», Вы отвечаете: «Я считаю себя не только счаст­ливой, но и богатой. Моя биография тесно переплетена с Армянским радио. Представьте себе молодую девушку, ко­торая сразу после окончания университета поступает на работу на радио — сначала в редакцию литературно-драма­тических программ, а затем переходит в редакцию передач для зарубежных армян». Я хорошо помню позывные пере­дачи для соотечественников, живущих за рубежом. Не бу­дет преувеличением сказать, что это были одни из самых ожидаемых радиослушателями позывных армянского ра­дио. Этот музыкальный фрагмент к балету Арама Хачату­ряна «Гаянэ» возвещал о начале передач для армян, живу­щих за рубежом. И радиослушатели ждали этих позыв­ных, потому что в Ваших передачах можно было услышать то, чего не могло звучать в передачах для местного веща­ния, а тем более, в передачах на русском языке, которые были дистиллированными: они проходили через все воз­можные фильтры, чтобы, не дай Бог, в Москве на что-то не обиделись. В ваших передачах было больше свободы, боль­ше того, что по советским меркам могло бы относиться к инакомыслию. Но так называемое инакомыслие не было самоцелью ваших передач. Относительная свобода слова в них делала их честными и искренними. И потому ваши пе­редачи были очень популярны, их слушали с колоссаль­ным удовольствием.

К.Т. — Но местные радиослушатели тоже участвовали, тоже слушали. И пока они не слышали «Спокойной ночи, соотечественники», они не ложились спать.

К.С. — Я возвращаюсь к Вашему послесловию: «По роду деятельности мне выпало счастье встречаться с Аветиком Исаакяном, Мартиросом Сарьяном, Виктором Амбарцумяном, Арамом Хачатуряном, Ервандом Кочаром и многими другими выдающимися армянами, бесе­довать с ними, брать интервью, записывать их, писать о них очерки». Такое послесловие к Вашей книге законо­мерно. Ведь Вы составили книгу из этих самых бесед, ин­тервью, очерков. Книга «Перекличка земли и неба» у вас не единственная в своем роде. Вы многожанровый ав­тор. У вас есть и детские книги, и художественная проза (рассказы, эссе, миниатюры). Только что вышла в свет Ваша русская книга. С ее упоминания мы начали наш разговор. Но вот передо мной лежат еще четыре книги такой же направленности, что и «Перекличка земли и неба». Это «Хоровод лет», «Созвездие великих», «Судьбы, дороги и тоска», и «Спасенные реликвии».

К.Т. — Конечно, все книги для меня — это мои дети, они очень дороги мне. Но я особое значение придаю вот этим книгам, которые как-то сохранили всю мою дея­тельность на радио. И то, что действительно очень счаст­ливая и очень богатая, это потому что в те годы, когда я работала, вся наша интеллигенция, сливки общества, можно сказать, Аветик Исаакян, Кочар, Грачья Кочар, ну все были связаны с радио, по-моему, я никого не обиде­ла. Главное, знаете, иногда меня направляли к этим ве­ликим людям наши радиослушатели. Вот я никогда не забуду письмо детей армянской школы имени Вардана Мамиконяна города Аллепо. 1 января 1955 года они поздравили Аветика Исаакяна и попросили его сказать им, как дальше жить под чужим небом. Я взяла это письмо, пошла к Варпету, и он сказал свои мудрые сло­ва. И моя книга «Созвездие великих» начинается с этого. Так что не только моя инициатива была, но и была ини­циатива моих радиослушателей.

К.С. — Да, потом тогда радио ведь было очень попу­лярно, тогда же других средств информации не было, не было телевидения, оно начало набирать обороты только где-то с середины 50-х годов, а до того радио было един­ственным средством информации.

К.Т. — И потом еще в 90-х годах, когда не было света, было холодно, темно, опять радио было единственным средством информации. Даже в одном из писем мне ба­лерина, солистка оперного театра писала: «Радио — это островок жизни».

К.С. — Это у нас осталось с тех, советских времен. У нас у всех на кухне висело маленькое радио…

К.Т. — У меня до сих пор есть…

К.С. — И какая-то теплота была в этом, это было заме­чательно.

К.Т. — Не только теплота, но, я бы сказала, и родство.

К.С. — Ваши эти книги дополняют какими-то штриха­ми портреты знаменитых и не очень знаменитых людей. А часто — несправедливо забытых. А, в общем-то, о них надо помнить. Они уникальны еще и тем, что зачастую заменяют, к сожалению, не сохранившиеся звукозаписи.

К.Т. — Вы знаете, мне сказали, что я стираю пыль с за­бытых лиц.

К.С. — Да, это точно. Например, я с удовольствием для себя отметила очерк о Людмиле Моталовой. Ведь о ней сегодня знают не все профессиональные филологи. А ведь то, что сделала она для пропаганды армянской ли­тературы в Чехии, она переводила на чешский, это же трудно переоценить.

К.Т. — Правильно. Она оставила рукопись выступле­ния. Рукопись — можно просто удивляться: ни одной, ни единой ошибки. И какой почерк! И все так грамотно, и так задушевно, с такой любовью.

К.С. — Вы как раз пишете об этой рукописи: «Трудно поверить, что автор этих строк не армянин. Они написа­ны на безупречном армянском языке, без единой грам­матической ошибки.

К.Т. — Она сказала, что работает над поэмой «Абул-Ала-Маари». И так это совпало, я ей подарила ленту с записью отрывка из поэмы, который читал Аветик Исаакян.

К.С. — Да, действительно Вы создали целую галерею портретов, ведь в каждой Вашей беседе, в каждом ин­тервью вырисовывается Ваш собеседник. Но поскольку мы начали говорить о Людмиле Моталовой, я хочу при­вести небольшой отрывок из вашего очерка. Хочу при­вести перевод нескольких фрагментов той самой руко­писи Моталовой и подчеркнуть, что сохранился этот текст   исключительно благодаря Кларе Терзян:

«Дорогие армянские радиослушатели. Я приехала из Чехословакии, чтобы несколько недель пожить у вас. Моя родина — далекая маленькая страна. Солнце у нас не такое яркое и горы не такие высокие, как в Армении. Виноград у нас не такой крупный, а вино — кислее, чем у вас. Но и наша страна красива, и наш народ любит труд и любит песню.

А самое главное то, что и мы на протяжении долгих веков были вынуждены защищать нашу страну от вра­гов, бороться за сохранение нашего языка, нашей книги. Возможно, судьба нашего народа, схожесть с вашей судь­бой стала причиной того, что в нашей стране у армянского народа много друзей. Многие чехи читали роман Франца Верфеля (он писал по-немецки, но жил в Праге) о героическом сопротивлении туркам горстки армян «Сорок дней Муса-дага».

Армянскую литературу на чешский у нас переводи­ли еще в прошлом веке. В далеком моравском монасты­ре жил святой отец Веттин, который перевел роман Раффи «Хент» и несколько рассказов Агароняна. Нес­колько чехов (в том числе знаменитый писатель Сва-топлук Чех) путешествовали по Кавказу и Закавказью и они оставили очень интересные сведения об Армении и армянах, об их быте.

У нашего арменоведения недолгая история. До начала второй мировой войны доктор Ярослав Едличка перевел несколько армянских текстов. А после 1945 года на фи­лологическом факультете Пражского университета стали читать лекции по армянской литературе и истории Армении, и с этого времени арменоведением зани­маются несколько специалистов.

Сейчас у нас уже есть много переводов… Я должна сказать, что нашим читателям больше всего понрави­лись рассказы Исаакяна.

Я же в соавторстве с Владимиром Голаном продол­жаю работать над переводом поэмы «Абул-Ала-Маари». Завершаю работу над переводом повести Мкртыча Армена «Родник Эгнар». Уверена, трагедия героев этой по­вести найдет живой отклик у наших читателей, им бу­дет очень интересно узнать о строительстве в Армении памятных родников, и вообще о жизни старого Гюмри.

Помимо переводов, у нас заложены основы арменоведения. Нас интересуют новости научной жизни в Армении. На семинаре по индоевропейским языкам Пражского университета было прослушано выступление об опублико­ванной на страницах нашего научного журнала дискус­сии профессоров Гарибяна, Агаяна, Джаукяна и Севака по поводу системы согласных звуков армянского языка.

Нас радуют ваши успехи. С большим энтузиазмом мы отметили награждение великого мастера Мартироса Сарьяна Ленинской премией. В последние годы в са­мых разных районах Чехословакии мы организуем армян­ские культурные вечера, во время которых наши специалисты знакомят слушателей с историей Армении, с ее культурой, с древней и новой армянской литературой. Совсем недавно по чехословацкому радио передавалась прекрасная поэтическая передача, составленная по произведениям Егише Чаренца.

Дорогие знакомые и незнакомые друзья! Я счастлива, что какое-то время могу пожить у вас и работать здесь. Слушать живую армянскую речь, посещать люби­мые мною места, связанные с книжностью, с книгой, бе­седовать с живыми авторами.

Я с удовольствием приветствую всех вас и желаю, чтобы Ереван с каждым годом становился все краше и краше, а вы жили лучше и лучше».

— Клара Ваграмовна, дальше Вы приводите другое ин­тервью с Моталовой, приблизительно 70-го года. И в этом интервью Людмила Моталова говорит, что Армения ста­ла ее родиной…

К.Т. — Да, и потом, то, что сделала Моталова, — это нео­ценимо, потому что после себя она оставила школу. И сей­час тоже, наверное, переводят, только я уже не знаю. Но я думаю, что кафедра, которую она создала, еще действует.

К.С. — В этом же интервью 70-го года на Вашу просьбу рассказать о своих впечатлениях об Армении Моталова от­вечает, что она не может говорить и рассказывать об Арме­нии так, как говорят и рассказывают о ней иностранцы, туристы. А через много лет эта любовь Моталовой к Ар­мении отразилась на том, как восприняли трагедию Спита­кского землетрясения в Чехословакии. Протянувшие руку помощи чехи в ответ на благодарность армян, сказали: «Мы не могли поступить иначе, ведь Армения — страна на­шей Людмилы Моталовой».

Наше время в эфире подходит к концу, а из множества тем, которые хотелось бы затро­нуть в беседе с Кларой Терзян, нам удалось поговорить лишь о большом друге Армении, чешской переводчице армянской литературы, арменоведе Людмиле Моталовой. Я надеюсь, что мы еще не раз встретимся с Кларой Терзян, а пока я хочу еще раз поздравить ее с Днем Радио и побла­годарить за интересную и содержательную беседу.

К.Т. — Мои герои — это мои родные. Я их очень люблю, и по-моему, эта любовь чувствуется в каждой строчке.

К.С. — Абсолютно точно. Клара Ваграмовна, Вам ог­ромное спасибо.

К.Т. — И я вас благодарю, еще раз поздравляю с днем радио, работайте долго, ваши передачи мне нравятся. Я особенно благодарна за передачу о Сурене Кочаряне. А знаете, почему? Там был такой эпизод: когда Сурен Кочарян обратился к Ачаряну с просьбой вместе участвовать в композиции, в литературном вечере, который будет про­ходить на диалектах. Он будет говорить о диалекте, а Сурен Кочарян прочтет на этом диалекте. Я жалею, что не знала этого. Мне казалось, что я от и до все знаю, потому что он был моим учителем, я дружила с этой семьей… Так что вам тоже сейчас удается такие сокровенные, камер­ные истории. Вы тоже копаетесь… И каждый раз я ду­маю: «Вот бы и вам тоже представить все это в виде кни­ги читателю». По-моему, в дальнейшем вы это сделаете…

К.С. — Спасибо, сейчас пока рано об этом говорить, Вам спасибо огромное за такие теплые слова, за такую оценку. Но в случае с Кочаряном мне очень помогла книга Юрия Алянского. Так что здесь моя роль невели­ка. Это исключительно заслуга Юрия Алянского.

Дорогие радиослушатели, с вами была программа «Ос­таться в памяти людской», которая сегодня была приуро­чена ко Дню Радио и которую подготовили Каринэ Саакянц и компьютерный оператор Татевик Мхитарян.

7 мая, 2013 г.

Продолжение