К 145-летию выдающегося армянского, советского художника, графика, сценографа Мартироса Сергеевича (Саркисовича) Сарьяна «Наша Среда онлайн» публикует фрагмент воспоминаний Николая Никогосяна. Николай Багратович Никогосян  — советский, армянский и российский скульптор, художник-живописец, график, педагог. Народный художник СССР (1982), лауреат Государственной премии СССР (1977).

***

Сарьян редко жил в Москве. Иногда приезжал по делам или спасался от ереванского зноя. Останавливался в своей однокомнатной квартире. Рядом жил его друг Павел Кузнецов. Однажды (это было в середине августа) я узнал, что Сарьян в Москве. Мне хотелось увидеть его, поговорить. После телефонного звонка я сразу пошел к ним. Дверь открыла Люсик Лазаревна, радостно обняла меня и звонко воскликнула:

-Мартирос, посмотри, кто к нам пришел – наш герой Никогайос!

Так меня стали звать в семье Сарьяна после итого, как я дал пощечину искусствоведу Шлиеву, который позволил себе бестактность в адрес Сарьяна, случилось это в Академии художеств.

-Здравствуйте, варпет! Очень скучал без вас, пришел повидаться, узнать, как вы поживаете. Москва приготовила для вас холодную погоду.

-Да, в Ереване настоящее пекло, невозможно дышать, работать еще труднее. Краски от жары текут на палитре, а скульпторы жалуются, что глина сохнет.

-Мартирос Сергеевич, у меня к вам деловое предложение.

-Что за предложение? Да еще деловое?

-Вы знаете, что ваш сын Зарин Мартиросович…

-Не Зарин Мартиросович, а Газарос Мартиросы!

-Пусть будет Газарос Мартиросы, суть дела это не меняет. Ваш сын одолжил у меня тысячу рублей. Прошел почти год. Наверное, у него нет денег, чтобы вернуть долг. Вот я и предлагаю: согласны ли вы написать мой портрет в один сеанс вместо тысячи рублей?

Художник опустил голову, комкая в руках бумагу.

-Мартирос, соглашайся, — стала уговаривать его жена. – Сейчас ты не занят, напиши Никогайоса за один сеанс в счет долга.

-Что вас останавливает, Мартирос Сергеевич? Что бы вы ни написали, я возьму. Ну, потратите полтора часа… К тому же, я не самая плохая модель.

-У меня нет готового холста, не на чем писать. Принесешь холст, напишу, — сказал Сарьян и словно расцвел от улыбки.

-Если так, то получается: я заказчик, а вы исполнитель.

-Ну и что?

-Тогда у меня есть пожелание, и попрошу его учесть.

-Что ж, и на это согласен, — вздохнул Сарьян. – Выкладывай.

-Хотя вы и великий мастер, хочу, чтобы вы писали свободно, как ранний Сарьян. Помните ваши портреты Гюльназаряна, Манташева Тороманяна? Мне нужна сила сарьяновского колорита и ваша подпись на русском и французском языках.

-В этом есть своя логика. Жду тебя завтра, в десять утра.

Я пришел с большим холстом, без опоздания. И Сарьян сразу начал писать. Он просил меня держаться свободнее.

-Знаешь, не люблю тишину во время работы, люблю разговор. А когда модель спит, получается вяло, невыразительно. Какой на тебе красивый джемпер! Наверное, жена связала? Видишь, какая у тебя замечательная и талантливая жена, а ты на чужих жен смотришь. Художнику в жизни нужна только одна женщина, вот мне моя Люсик, она и модель, и жена, и друг, и любовь. Все должно быть сконцентрировано в одной женщине. – Он пристально смотрел в мои глаза. –Надо иметь одну жену. Верно, Никогайос? – Я молчу. Он продолжает: — Твоя Тамара хороший друг и заслуживает большего внимания. Посмотри, какой у тебя джемпер! Как звучат цвета! Молодец жена! Как она угадала, что мне нужны именно такие тона? Вот, еще мазок, и все. Можешь встать.

Я поднялся, подошел к портрету:

-Никогайос, у тебя хорошая судьба. Я никому еще не писал такого сильного портрета. Ай да Мартирос! Люсик, смотри, как играют краски, я здорово нашел сочетание цветов его джемпера: белый, синий и красный. Молодец, Тамара! А ты, Никогайос, готовь деньги.

-Какие деньги?

Сперва я не поверил, думал, Мартирос Сергеевич шутит – ему это свойственно. Когда он снял портрет со стула и поставил дальше, снова сказал тихим голосом:

-Портрет получился, и я оцениваю его в десять тысяч. Когда принесешь девять тысяч, портрет твой.

-Я доволен, восхищен, Мартирос Сергеевич, я беру, как мы договорились: «Уговор дороже денег». Но откуда мне взять девять тысяч? Я бедный скульптор и никогда не заказал бы свой портрет за такую сумму.

В разговор вмешалась Люсик Лазаревна.

-Мартирос, откуда ему взять такие деньги? Отдай, как договорились.

Она говорит, а я голову ломаю: в чем тут причина? Деньги и Сарьян несовместимы. Смотрю, он сидит молча, не убирает палитру, руки запачканы краской, долго смотрит на портрет, видно, он ему так нравится, что не может оторваться от него, и уж тем более расстаться навсегда. Вот в чем причина!

-Варпет, не продавайте мой портрет музею, пока я не накоплю деньги!

И я ушел без портрета.

Третий портрет появился совершенно неожиданно и для меня, и для Сарьяна.

Продолжение следует…

Источник: Никогосян Н.Б. «Пластика жизни. Записки разных лет» М., 2018

Репродукцию любезно предоставила дочь Н.Б. Никогосяна Гаянэ Николаевна Никогосян – директор Фонда Николая Никогосяна и галереи искусств «NIKO».  Галерея искусств Niko