ТОЧКА ЗРЕНИЯ
«Наша Среда online» — До своего «термидора», который в революционной Франции пришел на смену робеспьеристам, наконец, прагматизму, сменившему эйфорию, идеализм и гильотину, армянскому обществу далеко. Сегодня в Армении именно общественное мнение заменяет собой разрушенные государственные институты. Именно оно вопрошает, требует, обвиняет, призывает. Словом, заполняет вакуум бездействия, апатии, депрессии, пустоты. Мнение это, во многом выраженное уже не в столь ожесточенных дискуссиях в медиа и социальных сетях, ищет пути консолидации нации. «Дайте мне рычаг, и я спасу Армению», — под этим лозунгом сегодня подпишется почти каждый.
Такого ментального разрыва и энтропии армянское общество не знало никогда. Ни в дни падения Ани, ни в годы геноцида. Когда его мучили, резали, накалывали младенца на штык на глазах у обезумевшей матери. Даже тогда армяне действовали сообща, дети 10-12 лет работали «газетами», попадали в концентрационные лагеря, по спискам искали своих, выкупали. К сожалению, геноциды – это не только убийство, в случае армян – миллионов (по данным Валерия Брюсова в Османской империи было убито около 2 миллионов). Это еще и слом хребта нации, изменение его национального кода, который спасенная культура удержать не может.
Многими российскими аналитиками, да и просто сочувствовавшими карабахским армянам людьми горячей осенью 2020 года, было сказано: события в Арцахе – это самый тяжелый этап армянской истории после геноцида 1915-1922 годов.
Хуже всего, что в то время, когда убивали армян, мы проснулись в России, которую не знали.
Многие «ценности», особенности национальных характеров, трендов и тупиков сегодня ставят не праздный вопрос – есть ли глубинное различие между процессами, которые идут в России, с теми, что происходят по ее периметру? В Белоруссии, Грузии, Армении, Украине… Похоже, что нет. Было бы глупо надеяться, что пока страны, еще 30 лет назад жившие и развивающиеся в русской ойкумене, чем-то особенным будут отличаться от той страны, которая давала им ядро и стержень, и второй, а может быть и первый – язык. И Россия, и Армения, и Украина живут в одной парадигме, оттого, что их отбросило друг от друга, это обстоятельство не меняется. Поэтому, еще раз повторюсь, процессы и деструктивные, и жизнетворные проходят у нас одни и те же, но в разных темпах, с разной степенью рисков (но одних по своей природе), с разной степенью маневренности.
Сейчас в книжных магазинах Москвы можно купить исследования по Французской буржуазной революции, с новейшими выводами и артикуляцией. Книга Дмитрия Бовыкина и Александра Чудинова «Французская революция» отказываются от традиционного, марксисткого понимания ее причин. Марксисты заимствовали ее у французских либеральных историков эпохи Реставрации и дополнили ее. Авторы же этой книги доказывают, что по своей сущности эта революция была не буржуазной (потому что все сословия вполне успешно вкладывались в промышленность и имели капитал), а была она от переизбытка просвещения. То есть главными причинами стало и наличие бедного государства в богатой стране, и переизбыток разнополярных идей.
С этой точки зрения «бархатные революции» приходят в те стагнирующие общества, которые уже готовы к тому, чтобы крупные игроки глобальной политики пришли и добили. «Революции бархата» — это деградация и переизбыток пустоты, которые заполняют агенты иностранных влияний. Причем, агентура всегда использует сильные, но доведенные до гипертрофии черты характеров выбранных народов. Честь, самолюбие, свободолюбие. И рассверливает эти трещины, пока не начнется распад народа изнутри. Все, что происходит сейчас с армянами, грузинами, украинцами, сербами, русскими, похоже на продолжение легенды о манкуртах, которым включили телевизор и заставили завести профиль на фейсбуке. Раньше о таком мы читали только в фантастических рассказах. У гениального Брэдбери и Борхеса в «Утопии усталого человека», где «филантропом» оказывается Гитлер. И в «Сообщении Броуди»:
«Иеху не знают страданий и радости, но получают удовольствие от тухлого сырого мяса и дурно пахнущих предметов. Отсутствие воображения побуждает их быть жестокими».
Для подписанной к смерти страны хуже всего то, что она в условиях ведения новейших войн, имеет вполне амбивалентные отношения со своими врагами и друзьями. Так называемая многовекторность поиска друзей в современном мире вынуждает страну, попавшую в исторический переплет, выстраивать в том числе и странные отношения со страной, которая исторически являлась для нее стратегическим союзником или метрополией. Странные, потому что в новых условиях дикого капитализма и победившего рынка их взаимосвязи уже не распознаются как однозначно партнерские или стратегические, или вражеские. Опираться приходится на зыбь геополитики, в которой завтра может обнулить все договоренности. К этой однозначной вине вчерашних империй, которые не могут удержать в своей орбите свои вчерашние земли, добавляется то, что в новейшем мире создается много иллюзий с помощью информационных технологий, внушающих пользователям и «глотателям пустот», что они могут выстраивать надежные и сильные отношения со странами, которые находятся на почтительном расстоянии от них. При этом позиционируя себя самодостаточными и независимыми, гордыми.
Так Армения и Россия проснулись друзьями-врагами, и если рассматривать эти отношения в зеркале метафизики – то по ту сторону Арарата. Всем долго казалось, что пусть с утратами исторических земель, но армяне имеют свою страну по эту сторону Арарата и в России простой обыватель тоже знал армян как народ живущий у Арарата, по эту сторону.
Однако, тяжелейшая война в Нагорном Карабахе, закончившаяся новым призраком – на этот раз «миром» с врагами армян, без демаркации и сдачей Гадрутского района и Шуши, вскрыла истинную причину происходящего. И Россия, и Армения сегодня оказались в одной связке, повиснув над пропастью с другой стороны священной горы, и будем ли мы висеть, или погибнем, когда турок обрежет канаты, зависит уже не от нас.
Это положение, которое хорошо описывает русский предлог, вряд ли он существует в других языках, «по-над». И это динамическое равновесие, при том, что враги достаточно мощно идут (пока) по армянской земле, без всякого зависания и метафизики, самым болезненным образом отзывается во всем огромном спюркиальном армянском теле и теле тех народов, которые приросли к Армении за годы и века большого исторического пути.
Что касается взаимосвязей России и Армении – тут всегда развивались параллельные сюжеты. Так утвердилась еще в империи – что когда мы помогали сербам и болгарам, мы не видели кровь армянского народа. Разумеется, освобождали Балканы, потратив огромное количество русских жизней и рублей серебром, не только из чувств гуманизма и панславянского братства, хотя не без этого. Нам нужно было измотать врагов вдали от своих территорий. Александр II, собиравший на полях сражений раненых солдат, приехал с фронта худым стариком, кольца сваливались с его пальцев.
В этом контексте армянам повезло меньше. Они были у наших границ. И чаще всего оказывались «своими-чужими». И сегодня ровно в ту минуту, когда у обессилевшего народа с великой историей при нашем миротворчестве отнимают дома села, сады, храмы, монастыри, мы в умозрении строим новую систему безопасности на Ближнем Востоке, где должны быть спасены езиды, восстановлена Пальмира и учтены интересы курдов.
Последствия бархата в Армении ставят перед нами и другую проблему – фактическую пропасть между старшим и поколением 45-50 лет и теми, кто не пережил развал СССР. Мы даже не упрекаем себя, мы сдались еще в 2000-е, когда поколение «наггетсов и кока-колы» стало презирать нас, лузеров, совков, смешных людей, не знающих, что такое тизеры, бонусы, раскрутка.
А мы восхищенно любовались ими. Мы стали коллективной Агнессой Павловной, которая знала, что такое сегодняшняя молодежь. Быстро печатавшие пальчиками с черным лаком ногтей по клавиатуре, знающие в свои двадцать, где можно сделать проект, пиар и хайп, они не мечтают, потому что знают, как. Так взрастили мы поколения креаклов и буржуазную богему, мальчиков в шортах и с бородой, читающих Мураками и Фредерика Бегбедэра.
А когда пришли смутные времена, пришли сначала за ними, а потом за всеми нами. Эти онижедети повели нас в пропасть, а потом, когда поняли, что результат не тот, они даже не остановились задуматься, отойти от своих бурных активностей. С этими же мозгами, спрятанными в черепные коробки под синие или розовые волосы, накачанными в хипстерских кафе столиц, теперь повели нас, как им кажется, к другому спасению. Они не могут молчать, не могут признать свою беспомощность, бесполезность. Потому что слишком долго они хештегили свои имена.
…Не было никаких иллюзий, что за эти тридцать лет азербайджанцы станут более гуманными, чем в 1990-х. Тогда еще случались чудеса, когда азербайджанец в прицеле боялся увидеть лицо своего лучшего друга, армянина. Или когда рожавшую жену азербайджанского офицера оперировал врач-армянин.
Сцены ужаса и насилия, лившиеся в наше сознание эти месяцы, и продолжающиеся в виртуальном режиме, уже отбрасывают нас в воспоминания о тех временах, когда монголо-татары жгли старую Рязань или пировали на плитах, положенных на тела русских князей. Разрубание на куски мирной женщины в Каринтаке, в который под Шушинскую скалу я спускалась еще в октябре 2019 года и теперь мне трудно представить, что этого аутентичного старинного армянского села, переехавшего на это место уже в третий раз, больше нет. Списывать все на джихадистов или турок после дела Сафарова, зарубившего спящего армянского офицера на учениях в Будапеште под знаковым лозунгом НАТО «Партнерство – во имя будущего» нет смысла. Ладно, если это делали бы накачанные наркотиками ассасины, прошедшие войны на Ближнем Востоке, но это делают те люди, которые еще вчера в своем детстве или юности слушали песни Муслима Магомаева на музыку Арно Бабаджаняна. Дома владелец топора был назван героем. А Президент Алиев наградил и вновь заговорил о древнем азербайджанском Гарабаге и Физули (который в Российской империи назывался Карягин по имени знаменитого героя русско-персидских войн), заговорил о том, что нужно вернуть и Ираван, и озеро Гёкче (это Севан у них), и все это древний азербайджанский народ (которого в отличие от Армении нет ни на одной древней карте), дал армянам пожить в приступе милосердия, который не сыскался уже в Сумгаите и в дни, когда распинали Марагу. Таких уже на Нюрнберге, если он состоится, нельзя спросить, почему он это делал, велит ли ему рубить людей на куски Коран, взрывать храмы христиан, где молятся Иисусу – пророку для мусульманина? Почему он бросал фосфорные бомбы в армянских детей? Разрушал мемориалы Великой Отечественной войны на территории Арцаха? Наверное, для них будут очень нелепые и смешные вопросы. Они — лишь механизм, который привели в действие.
На фоне этого хтонического беспредела, который вполне толерантно проводит в жизнь выпускник МГИМО президент Азербайджана Ильхам Алиев, одобряют некогда уважаемые организации ЮНЕСКО и ЮНИСЕФ, одобряют президенты крупных держав, где проживают большие армянские общины. В России начинается «звездный час» для страны, проповедующей фашизм и ультра-националистическую идеологию «серых волков». Адепты его агитпропа уже заявляли о том, что Кремль в Москве строил азербайджанский архитектор Керымли.
А сегодня Фонд Гейдара Алиева при молчании уже Иранского Посольства в Государственном Музее Востока предлагает москвичам «магический театр», где вновь персидский поэт Низами Гянджеви предстанет… азербайджанцем.
Сегодня в бакинских тюрьмах продолжают оставаться под пытками армянские солдаты, героически сражавшиеся с азербайджанцами, турками и джихадистами, мирное население, и среди них не только мужчины, женщины, безоружные, когда их угоняли в плен, но и старики. На днях благодаря председателю Совета Федерации Валентине Матвиенко была освобождена Марал Наджарян, которая уже сейчас находится с родными в Бейруте. Роскошная красавица за четыре месяца плена у толерантного диктатора теперь выглядит так, как армянки времен геноцида. А это и есть его новый этап.