СОЦИУМ

Факт – это король Истории. Однако зачастую он бывает голым, подобно манекену на витрине. Все рассказанные здесь истории основаны на точных и достоверных фактах. Я лишь старался придать им литературную форму и облачить в одежды обнажённые манекены.

Хачатур Дадаян

Портал «Наша среда» продолжает публикацию «Истории о торговцах и купцах» Хачатура Дадаяна

1. Сын Гюлум и её супруг
2. Ответ Кромвелю
3. Сын Рамаза Констант и Америка
4. Дар
5. Сати

6. Невезучий купец

 Всё-таки ко всему прочему человек должен иметь хоть чуточку везения, что, наверное, даётся с самого рождения. Во всяком случае, для Карапета Манук-оглы, который родился в 1755 году в Амасии, Господь везения не предусмотрел.

Этот самый Карапет с семнадцати лет занимался торговлей. После смерти отца он вмес­те с двумя своими братьями перебрался в Константинополь. Затем быстро переориен­ти­ро­вался, отправил братьев в Одессу, и для него начался бурный, успешный и плодотворный период. Манук-оглы брал в аренду корабли, грузил их шёлком, шерстью, кожей, коврами, та­баком, чернильным орешком и другими товарами и отправлял братьям. Они же навод­няли этими «восточными товарами» громадную территорию: от Крыма до Москвы. То бы­ли счастливые времена, растянувшиеся чуть не на целую человеческую жизнь, – так про­дол­жалось двадцать лет, по прошествии которых Манук-оглы скопил огромное богатство и стал не только одним из самых состоятельных людей в Полисе[1], но и менялой для некоторых турецких пашей.

Чем он прогневил Бога, неизвестно, однако вдруг всё полетело вверх тормашками, и наступила полоса бесконечных неудач, которая преследовала его вплоть до самой смерти.

Когда в 1812 году стало ясно, что Наполеон вот-вот возьмёт Москву, русские сожгли свою столицу. В пламени этого исторического пожара сгорел и склад Манука‑оглы, в котором было на двести тысяч рублей товара – по тем временам невообразимо крупная сумма. Наш герой в одночасье разорился, и его ждала нищета. Целых десять лет он пытался восстановить утерянное, усердно работал, корпел, однако удар судьбы был так жесток, что подняться на ноги ему так и не удалось.

В 1823 году, забрав семью, он перебрался в Париж, приобрёл торговое место на рынке Базар д’Итальен и стал торговать парфюмерией. Однако, видно, Бог так распорядился, чтобы огонь был вечным его противником: в 1825 году на Итальянском рынке произошёл пожар, его парфюмерная лавка сгорела, и бывший богач очутился в крайней бедности. Был у него близкий человек – военачальник Аймуен, с кем у него были давнишние дружеские отношения. Он стал покровителем Карапета, дал ему пристанище. В Париже, на бульваре де Панорама, купил для него лавку. Это спасло его семью от голода.

Однако счастье вновь было недолгим: в 1828 году французские власти арестовали Карапета и обвинили его в шпионаже в пользу Турции, поскольку в его лавке продавался …турецкий табак. На помощь Мануку-оглы пришли его соплеменник – купец из Смирны[2] Асатур Мсрян и известный парижский адвокат Дюплант, которые в суде сумели доказать, что армянский купец просто не может быть турецким шпионом.

Это было последней удачей Карапета Манук-оглы: после судебного процесса он с женой, детьми и внуками покинул Францию. Поселился на одном из греческих островов и, сломленный несчастьями и нуждой, ропща на судьбу, в 71-летнем возрасте отошёл в мир иной.

Что ни говорите, а человеку необходимо хоть немного везения…

7.Его могила – море, училище – надгробие ему

 Сердце Эдуарда Гарамяна разрывалось от негодования. Ему всё опротивело: проклятый парусник английской Ост-Индской компании под названием «Норд», на котором он путешествовал вот уже два месяца, команда корабля – надменные и заносчивые англичане, для которых кроме них самих на свете людей не существует, пассажиры – легкомысленные и корыстолюбивые французы, пьянчуги шотландцы – багровощёкие, одетые в клетчатые женские юбки, ленивые и неряшливые индусы, которые, если их не прогнать, лягут спать прямо на палубе. Ему надоела однообразная и невкусная еда, опостылела постоянная качка, ветры, бури, волнение моря. Надоело всё и вся. Однако теперь, когда до Англии оставалось плыть всего лишь день, он сидел на палубе в деревянном шезлонге и, уставившись немигающим взглядом на укутанные туманом тихие воды, с болью в сердце сознавал, что его жизнь была чередой невезений и всё что он долгие десятилетия создавал, было ошибкой. От этой мысли становилось ещё больнее, не хотелось мириться с реальностью, и от безысходности сердце готово было выпрыгнуть из груди.

Он родился в 1730 году в Новой Джуге, в католическом квартале Шахриманенцев. Его отец, Рафаэл, по делам торговли годами пропадал в Индии. А после очередного возвра­ще­ния домой внезапно скончался от какой-то странной болезни. Когда Эдуарду исполнилось десять лет, его мать, Нанаджан, отдала сына в руки караванбаши[3], и Эдуард вместе с несколькими земляками на верблюдах и мулах добрался до Бандар-Гяза. А отсюда вместе с кучкой торговцев он сел на корабль и направился в Индию, к Ходжамалу – своему деду по материнской линии. Дед был купцом. Нагруженный специями, драгоценными камнями, табаком, он исходил всю Индию. Дед считал, что человека делает человеком только обра­зо­вание. Внука он пристроил в английское училище в городе Пондишер, где Эдуард выу­чил­ся английскому и французскому языкам, прочитал множество книг, однако из-за вспыхнувшей между французами и англичанами войны был вынужден прервать учёбу.

С восемнадцати лет он стал помогать деду, делал свои первые шаги в торговле, и когда Ходжамал скончался, у Эдуарда уже был достаточный опыт. Однако в 1761 году его настигло первое несчастье: бандиты-сикхи ограбили его, отобрали товар, ранили в левую руку, и только день спустя рыбаки обнаружили его в полумёртвом состоянии и привезли в Пондишер. Он сразу потерял всё, что приобрёл за долгие годы тяжёлого труда.

Он сумел противостоять этому тяжёлому удару, потому что скитания, бесприютность и ли­шения придали его характеру несгибаемость. Он начал всё сначала, с нуля: торговал не толь­ко в Бенгалии, но добирался с товаром до Китая и Филиппинских островов. Вскоре он ско­лотил огромное состояние, приобрёл славу первоклассного купца и в 1772 году женился на Эгинэ Саграденц. У них родилось пятеро детей: Ованес, Александр, Луи, Анна и Анна-Мариам. Отношения с детьми были сложными: они считали отца деспотом и самодуром, грубым и неотёсанным человеком, которому они, тем не менее, были вынуждены покорно подчиняться.

Причиной следующей неудачи стали мхитаристы[4] Венеции. В 1785 году в Мадрас при­были епископы Никогайос Бузанян и Погос Мегерян для сбора пожертвований в по­мощь монастырю Св. Лазаря. У Гарамяна была заветная мечта, о которой он поведал святым отцам. Из всех прочитанных им книг он больше всего любил «Историю римлян» Ромена Роллана, которую постоянно перечитывал. Этот роман он считал самым лучшим произ­ве­дением на свете и всем сердцем желал, чтобы его перевели на армянский язык. Роман был в шестнадцати томах, и Гарамян предложил аббатам 8000 рупий на перевод книги и типографские расходы и обещал церкви 5000 рупий, как только в его руках окажется первый том. Святые отцы обязались выполнить его заказ, однако прошло четыре года, а Гарамян не только не увидел перевода, но и не получил обратно денег.

Однако помимо денег он доверил членам аббатства своего старшего сына, Ованеса. Дед Ходжамал был прав: только получив образование, человек может стать человеком, занять положение в обществе и стать влиятельным. И то, чем его не одарила судьба, Гарамян решил дать своим детям. О получении хорошего образования в Индии и речи быть не могло, это было возможно лишь в Англии. Вот почему он вместе с монахами отправил в Лондон сперва старшего сына, а после – Александра и Луи.

Анну он выдал замуж за Самуэла, сына токатца[5] Мкртыча из рода Мурада, и был этим очень доволен. Зять был превосходным купцом, образованным и рассудительным человеком и, пожалуй, чуть ли не единственным, кто понимал его. По этой причине 31 декабря 1789 года Гарамян передал Самуэлу составленное им завещание, по которому оставлял зятю 65 тысяч франков и наказал после своей смерти основать в Европе учебное заведение для армянских детей, которое будет носить имя его отца – Рафаэла.

Прошло десять лет с того дня, как он отправил сыновей в Англию. И вот несколько ме­ся­цев тому назад из Лондона прибыл человек, который объявил, что его сыновья соби­ра­ют­ся принять англиканскую веру, женятся на англичанках и не намерены возвращаться домой.

Это было равносильно известию об их смерти. Словно мир рухнул ему на голову. Он, один из самых видных людей Мадраса, известный по ту сторону морей, тот, с кем считались даже высокомерные англичане, – теряет своих наследников!

Оставив все дела на Самуэла, он сел на проклятый «Норд» и отправился за сыновьями, чтобы вернуть их, удержать от неразумных решений. И вот теперь, сидя на палубе в деревянном шезлонге и глядя на хмурое море, он думал, как ему справиться с сыновьями. Он пригрозит им лишением наследства и отцовским проклятием, в конце концов, обратится к властям с тем, чтобы сыновей насильственно изгнали из страны… Ничего-оо, недолго осталось.

…Ближе к полуночи дежурный матрос доложил капитану, что на палубе в шезлонге обнаружен мёртвый человек.

Корабельный врач констатировал смерть от апоплексического удара.

Капитан сразу узнал умершего: это был европейски одетый смуглолицый и седовласый армянин, который всю дорогу выказывал недовольство всем и вся и со всеми ссорился.

В согласии с морским законом тело обернули белым саваном, крепко перевязали и предали морю.

До Англии оставалось плыть всего лишь день.

… В 1829 году Александр Эдуардович Гарамян посетил Елизаветполь и на сумму 15 600 флоринов[6] основал женскую армянскую школу. В 1847 году он принял участие в выборах, из кандидатов набрал больше всех голосов и стал первым армянином среди членов Английского парламента. После своей смерти в Англии в 1851 году, оставил 16 миллионов франков, а нации – и вовсе ничего.

…Самуэл Мурадян исполнил последнюю волю своего тестя, добавив огромную сумму от себя, и в 1834 году передал аббатству мхитаристов 2,3 млн франков, на которые в Италии, в городе Падуя, открылось училище Мурад-Рафаэлян, где могли обучаться армянские юноши различного вероисповедания.

Училище постигла участь, имя которой «армянская судьба»: оно скиталось из одного европейского города в другой. в 1995 г. оно закрылось: «надгробный камень» Эдуарда Гарамяна рассыпался в пыль.

_________________________

[1] Полис (город) – так называли армяне Константинополь (Царьград) – столицу Византийской империи (в 1453 г. взят турками, переименован в Стамбул).

[2] Измир (Смирна, Змюрния), город в Турции, на берегу залива Измир Эгейского моря, административный центр одноименного вилайета.

[3] Караванбаши – голова, староста восточного каравана, избираемый самими путниками из числа опытных; при нём состоит караванный вожак, и ему все повинуются.

[4] Мхитаристы – армянская церковная конгрегация, армянокатолический монашеский орден, основан в 1717 г. Мхитаром Севастийским на острове Св. Лазаря, близ Венеции. С 1811 г. группами действует в Вене.

[5] Токат – город на севере Турции.

[6] Флорин – золотая монета Флоренции (13-16 вв.), позднее – денежная единица многих европейских стран.

Перевод с армянского Эринэ Бабаханян

Продолжение