«Наша Среда online» — В 2012 году Рэй Брэдбери ушёл из жизни, но не из литературы, не из нашей памяти, не из наших сердец. Он прожил счастливую жизнь писателя, к которому признание пришло заслуженно, ещё в молодости и на всю жизнь.
Автор несметного множества романов, рассказов, стихов, эссе, пьес, опер и сценариев, Брэдбери останется в литературе благодаря трём романам — «Марсианские хроники» (1950), «451 градус по Фаренгейту» (1953), «Вино из одуванчиков» (1957) и трём сотням незаурядных рассказов.
Вот как представил себя читателям Брэдбери в предисловии к сборнику «К – значит “Космос”»:
«Жюль Верн — мой отец, Герберт Уэллс — мой многомудрый дядя.
Эдгар Аллан По — мой кузен, у него перепончатые крылья, как у летучей мыши, он жил у нас на чердаке.
Флэш Гордон и Бак Роджерс — мои друзья и братья. Теперь вы знакомы с моей родней.
После всего этого уже совершенно очевидно, что Мэри Уолстонкрафт Шелли, которая написала «Франкенштейна» — моя мать.
С такой родословной я мог стать только фантастом, автором самых непостижимых, умопомрачительных сказок, а кем же еще?»
А вот как, не без укоризны, о нем высказался американский фантаст Лайон Спрэг де Камп в самом начале творческого пути Брэдбери в рецензии на «Марсианские хроники» в журнале «Astounding Science Fiction» (февраль 1951, с. 151):
«Брэдбери представляет традиции антинаучной фантастики, подобно Олдосу Хаксли, который не видит ничего хорошего в машинном веке и с нетерпением ждёт, когда тот сам себя погубит».
Как бы соглашаясь с этой оценкой, Брэдбери говорил: «Я не пытаюсь предсказывать будущее. Я пытаюсь его предотвратить».
В статьях, посвящённых Рэю Бреэдбери после его кончины, говорилось, что он «первый, кто придал научной фантастике литературность», «привил уважение к научной фантастике». Его сравнивали с видными представителями жанра — Артуром Кларком, Робертом Хайнлайном и Куртом Воннегутом. Однако поэтичный Рэй Брэдбери всё-таки ближе к Торнтону Уайльдеру, Шервуду Андерсону или Уильяму Сарояну писал нью-йоркский искусствовед Джеймс Абботт, подытоживая содержание многочисленных некрологов и прощальных речей в статье о Брэдбери, в своем блоге «The Jade Sphinx» 7 июня 2012 года (http://thejadesphinx.blogspot.com/).
Впрочем, за 60 лет до него это сходство подметил Л. Спрэг де Камп в той же рецензии:
«Брэдбери – способный молодой писатель, который только выиграет, если избавится от влияния Хемингуэя и Сарояна, либо их подражателей. У Хемингуэя он перенял привычку нанизывать множество коротких простых предложений, а также беспристрастный или безразличный взгляд на мир. Все персонажи характеризуются только своими внешними проявлениями. Этого, может, и достаточно для героев Хемингуэя с их неандертальским складом ума, который не представляет никакого интереса для исследователя, но малопригодно для насыщенной идеями литературы.
От Сарояна (или, может, Стейнбека?) ему досталась слащавая сентиментальность. Он пишет «душевные» рассказы вроде тех, что зовутся «человечными», населёнными «маленькими людьми» по имени Мама, Папа, Эльма и Дедушка. Они родом из малых американских городишек и точно такие же тиражируют на Марсе. Они принадлежат к известной нам всем разновидности, называемой «милые, но скучные».
Это стандартный набор упрёков, предъявлявшихся Хемингуэю за «телеграфный стиль» и Сарояну — за «сентиментальность», с которыми можно соглашаться или не соглашаться. Важно, что духовное и лирическое родство двух сказочников — Брэдбери и Сарояна было подмечено разными авторами в самом начале и в конце творческого пути Брэдбери. «Душевность» и «человечность» рассказов, провинциальность персонажей в данном случае преподносятся как недостаток, но зато взыскательный критик уловил общую для обоих писателей тональность, о чём речь ещё пойдёт ниже.
К этим двум голосам присоединяется и голос Марты Фоли, которая вместе со своим супругом Витом Барнетом редактировала журнал «Стори». В декабре 1933 года редакторы этого престижного издания сообщили в письме Уильяму Сарояну о том, что его рассказ «Отважный юноша на летящей трапеции» будет напечатан в февральском номере журнала. Здесь печатались такие выдающиеся авторы, как Шервуд Андерсон, Эрскин Колдуэл, Уильям Фолкнер, Гертруда Стайн и другие; а теперь и ему, Сарояну, предоставлялась возможность стать членом этого эксклюзивного клуба. Благодаря этой публикации двадцатипятилетний Сароян впервые получил доступ к общенациональной аудитории. Благодаря этой публикации под редакцией В. Барнета и М. Фоли в октябре 1934 года издательством «Рэндом хаус» был напечатан первый сборник рассказов Сарояна «Отважный юноша на летящей трапеции».
На протяжении многих лет Марта Фоли включала произведения Сарояна в сборники лучших американских коротких рассказов. Работая в архиве Сарояна в Стэнфордском университете, я нашёл переписку Сарояна с М. Фоли, в которой они обговаривают условия публикации его рассказов. И в одном из таких деловых, но тёплых и доброжелательных писем М. Фоли сообщает Сарояну о замечательном двадцатидевятилетнем писателе по имени Рэй Брэдбери, напоминающем ей Сарояна, который встретился ей приблизительно в таком же возрасте. М. Фоли советует Сарояну познакомиться с Брэдбери. Она пишет, что остерегается говорить людям «вы понравитесь друг другу», потому что не любит предвосхищать события. Вместо этого она предлагает: «Будем считать, что вы возненавидите друг друга всеми фибрами своей души».
Письмо М. Фоли датировано 25 июня 1951 года. Сарояну почти сорок три года. Он многого достиг, его заслуги отмечены Пулитцеровской премией (1940) и «Оскаром» (1943), но громкий успех тридцатых-сороковых годов уже не повторится. Более того, в послевоенные годы Сароян переживает творческий кризис, о чём пишет в эссе «Папина бессонница» в 1950 году.
Рэй Брэдбери, напротив, только начинает свой подъём. Его имя уже встречается на одной обложке с именем Сарояна. В 1950 году он опубликовал «Марсианские хроники». К моменту знакомства с Сарояном «Хроники» уже выдержали четыре издания. В 1953 году будет опубликован «Фаренгейт 451», а в 1957 году — «Вино из одуванчиков». Слава Р. Брэдбери будет расти год от года.
Сароян откликается на предложение М. Фоли и 30 июля 1951 года пишет письмо Р. Брэдбери. Он предлагает Брэдбери позвонить ему в офис, встретиться за обедом и поговорить о коротких рассказах, о Марте Фоли и литературе вообще.
Что ответил Брэдбери Сарояну, позвонил ли он ему, встретились ли они? В архивной папке с письмом Сарояна больше ничего не оказалось. Об этом можно было бы забыть, если бы не одно обстоятельство. Ещё до того, как мне попались эти письма, у меня появились основания предполагать, что Брэдбери был знаком если не с Сарояном, то с его произведениями. К этой мысли я пришёл при сравнении творчества этих авторов, которое позволяет провести ряд параллелей между ними. Наряду с этим есть примеры, свидетельствующие о влиянии Сарояна на Брэдбери.
У обоих авторов встречается тот же лирический герой – донкихотствующий, чудаковатый, незадачливый, эксцентричный, одержимый, самоотреченный. У Сарояна фермер мечтает облагородить калифорнийскую пустыню гранатовыми деревьями, а у Брэдбери герой занимается озеленением Марса. У Брэдбери одни персонажи изобретают Машину времени, другие Машину счастья, третьи мастерят «настоящую египетскую мумию» или «космическую» ракету. У Сарояна мальчики стараются оживить испорченные механизмы, с нетерпением ждут, когда из яйца спасённой ими курочки вылупится цыплёнок, учатся играть на разных музыкальных инструментах. У Брэдбери герой мечтает о звёздах, у Сарояна — восхищается величием Космоса.
Детство Сарояна и Брэдбери прошло в провинциальных городах Америки. Они создали циклы рассказов о своих родных городах и их обитателях, в основном, детях. Детская тема у них зачастую неразрывно связана с этими городами. Сароян и Брэдбери воспевают мальчишеский задор, непоседливость, озорство, резвость. У Сарояна это цикл рассказов про Арама, Крикора и других, действие которых разворачивается во Фресно, штат Калифорния. У Брэдбери это серия рассказов про вымышленный город Гринтаун (он же — родной Уокиган, штат Иллинойс).
Как у Сарояна, так и у Брэдбери важная роль отведена философствующим детям, глазами которых оба автора смотрят на мир. В рассказах «Да и Аминь», «Наши друзья — мыши», «Проблеск фонарика», «Дуэль» сарояновские мальчишки формулируют законы жизни.
У Брэдбери в «Вине из одуванчиков» главный герой, двенадцатилетний Дуглас Сполдинг, тоже делает свои открытия и выводы: «Знаешь, Том, совсем недавно, месяца полтора назад, я вдруг открыл, что я живу… А потом я открыл, что когда-нибудь непременно умру. Раньше я об этом вовсе не думал. И меня это как-то ошеломило…».
Всё это, однако, не мешает Брэдбери иронизировать по поводу жизнелюбия и человеколюбия Сарояна, которые стали хрестоматийными в американской культуре и литературе.
Например, в рассказе «Бетономешалка» (1949) описывается завоевание Земли марсианами. К удивлению марсиан, земляне не мешают им хозяйничать на Земле и не оказывают сопротивления. Постепенно марсиане втягиваются в земную жизнь и гибнут от приобретённых земных привычек безо всякого вмешательства землян. Возможно, «Бетономешалка» — отклик на рассказ Сарояна с похожей фабулой «Японцы идут!» (1936), в котором один из персонажей, узнав о намерениях японцев захватить Калифорнию, обращается к своим батракам-японцам с настоятельной просьбой — отсоветовать японского императора от этого опрометчивого шага. Он искренне сочувствует японцам, которые по его словам, «сломают себе шею» на землях Калифорнийской пустыни, если возьмутся её обрабатывать, и побегут обратно на первый же пароход до Японии. В пользу этой гипотезы говорит и то, что в «Бетономешалке» Брэдбери вкладывает в уста одного из героев следующие слова:
«Это век заурядного человека, Билл. Мы гордимся тем, что мы маленькие человеки.
Билли, перед тобой планета, кишащая Сароянами. Да, да. Мы — огромная, необъятная, семейка раздобревших Сароянов – все всех любят».
В другом рассказе, «И видеть сны» (1959), у Брэдбери идёт принципиальный спор двух антагонистов:
«- Я буду гулять, разглядывать скалы и их строение и думать о том, как здорово, что я живу, — сказал он.
— О, боги! – возопил его мучитель. – Уильям Сароян!»
Даже сжатое изложение сходных черт Сарояна и Брэдбери позволяет говорить о близости этих авторов. А были ли они лично знакомы? Единственный, кто мог бы прояснить эту ситуацию — сам Рэй Брэдбери, проживавший в Лос-Анджелесе. Я написал ему письмо, в котором полностью приводился текст сарояновской записки, и попросил рассказать, что было дальше. У меня не было уверенности, что он ответит, так как в последние годы состояние его здоровья ухудшалось. Но Брэдбери откликнулся на удивление быстро. Вот полный текст его письма:
«7 июня 2004 года
Уважаемый Арам Оганян:
Благодарю вас за письмо с материалами об Уильяме Сарояне. Сароян написал мне, и я связался с ним; так совпало, что он занимал офис в доме номер 9441 по Вилширскому бульвару, в котором и я впоследствии арендовал рабочий кабинет. Я связался с ним, и мы очень хорошо провели время; я принёс с собой все, какие у меня были книги Сарояна, и попросил его подписать их, потому что читал его произведения по меньшей мере лет двадцать. После этого мы обедали вместе ещё несколько раз, но крепкой дружбы так и не получилось, а только — взаимное восхищение. Так или иначе, это были очень приятные встречи, о которых я вспоминаю с большим удовольствием. Спасибо что спросили меня об этом.
С наилучшими пожеланиями.
[подпись] Рэй Брэдбери».
Итак, предположение оказалось верным – Брэдбери был знаком с творчеством Сарояна и собрал целую коллекцию его книг. Примечательны слова Брэдбери о том, что до встречи с Сарояном он «по меньшей мере двадцать лет» читал его книги. И как видно из приведённых выше примеров, Сароян присутствует в его произведениях собственной персоной. Достойны внимания слова Брэдбери о «взаимном восхищении» и неоднократных встречах. Очевидно, ничего сенсационного в этой истории нет, но она проливает свет на один из неизвестных эпизодов жизни Сарояна и уже этим интересна.
Творческое взаимодействие Сарояна и Брэдбери продолжалось. В 2009 году Брэдбери издал очередной сборник рассказов «Париж всегда с нами». В одном из рассказов («Литературная встреча») описывается мужчина, попадающий под влияние прочитанных книг, до такой степени, что меняется его поведение, настроение и речь. Например, когда он читает роман Томаса Вульфа «О времени и о реке», то начинает восторженно говорить о чудных октябрьских вечерах. Читая криминальную драму Дэшила Хэммета «Мальтийский сокол», переходит на рубленые фразы, как заправский детектив. А произведения Самуэля Джонсона, написанные в галантном восемнадцатом веке, привносят в его манеры свойственные той эпохе изысканность и учтивость. Его увлечение Сарояном совпало с ухаживанием за будущей женой, и его духовный настрой под воздействием задорно-бесшабашного сарояновского образа так вскружил ей голову, что она влюбилась и вышла за него замуж. Но вот в какой-то кризисный для семейных отношений момент жена предписывает мужу снова обратиться к Сарояну и читать его книги ежедневно всю оставшуюся жизнь как залог нерушимости брачных уз. Характерно, что аналогичный совет был дан в газете «Сан-Диего Юнион-Трибьюн» 6 апреля 1998 года в статье под заголовком «Нашему миру нужна добрая порция Сарояна». («A good dose of Saroyan is what this world needs», The San Diego Union-Tribune, 6 April 1998)
В числе авторов, у которых Брэдбери черпал вдохновение, он никогда не упоминал Сарояна. Л. С. де Камп когда-то разглядел влияние Хемингуэя и Сарояна на Брэдбери и чутьё не подвело де Кампа: Брэдбери посвятил Хемингуэю два рассказа и отдал дань уважения Сарояну не в частном письме, а в художественном произведении. Впрочем, Брэдбери и раньше говорил о Сарояне. Например, в интервью газете «Нью таймс» от 30 октября – 8 ноября 1997 года Брэдбери перифразирует авторское напутствие, которым открывается пьеса Сарояна «Годы вашей жизни» и придаёт ему звучание девиза и кредо, которые у них с Сарояном были общими:
«Изо всех сил доживи до конца своей жизни и да будет она преисполнена самопознанием и радостью бытия. Этим древним библейским изречением — «в годы вашей жизни» — Уильям Сароян озаглавил свою пьесу — в годы вашей жизни – живите. Не ставьте на себе крест. Не бродите с кислой физиономией».