ЛИТЕРАТУРНАЯ ГОСТИНАЯ
Кюрдамюрские эшелоны
Мой пра-пра-дед Мирзоянц Аветис Саркисович (род.? год, Азербайджан — ум.1943) должен был вернуться домой с Первой Мировой еще в 1918 — с эшелонами, привезшими армянских солдат на ж\д станцию Кюрдамюр — но он, побывав в германском плену, вернулся лишь в 1921 — и не знал, что в 1918 его родное село Кёвлюдж подверглось межнациональной резне.
Возвращался с Германской прапрадед.
На родные вершины глядя,
О делянке своей винограда
— не сводя с горизонта взгляда —
И о доме своём мечтал.
Возвращался с фронта прапрадед.
Запустевших полей ограды,
Революционные отряды
— ожидал взглядом зорким засады —
По дороге домой встречал.
Возвращался последним прапрадед.
А Баку разгорался сзади,
Шемаха в руинах и смраде
— напролом через Закавказье —
Двадцать первый год наступал.
Возвращался так долго прапрадед.
Где же крыши селенья? — Рядом
Лишь остов сожженного сада
И обугленный дувал —
Косы дочери долго гладя,
Над могилой жены молчал.
29.12.2014
Хачкар в Вологде
Посвящаю прадеду — Агаджану Шамиловичу Багирову (1904-1977)
в холодном моём городе
с недавних пор, но есть —
поставлен в старой Вологде
армянский камень-крест,
с берёзок листья-лодочки
слетают на него,
где кружево восточное
сплетает волшебство,
у остановки людной,
на перекрёстке троп
узор резной и чудный
являет этот столп,
поглажу тёплый камень,
песчано-красный туф,
— и мой армянский прадед
мне улыбнётся вдруг.
02 ноября 2014
Гюльназ-роза — цветок капризный
(имя моей прабабушки «Гюльназ» означает «роза»)
Ашхабадское землетрясение, произошедшее в ночь с 5 на 6 октября 1948 года в 01:14 по местному времени в городе Ашхабаде (Туркменская ССР, СССР)считается одним из самых разрушительных землетрясений, сила в эпицентре составила 9—10 баллов, магнитуда М=7,3. В результате землетрясения в городе Ашхабаде было разрушено до 98 % всех строений, погибла половина населения.
Она снимала мужу сапоги —
Вернувшись с пастбища, он на циновки падал,
Потом с холодной Ахсу-чай реки
Носить бурдюк с водой ей было надо,
Потом заплаканную дочь качать,
(не зная, что весну она не встретит),
Потом ждать, ткать, потом молчать,
Потом уснуть до скорого рассвета,
Испечь лаваш, сварить хаш — соли нет
…и вспомнить маму — та бы научила
(два года замужем, четырнадцать всё ж лет,
а всех простых вещей перезабыла)
но мамы нету, десять лет как нет —
набег, резня(все, хватит, хватит!
сегодня будет важный гость-сосед,
ковер еще почистить надо),
…припомнить, как с той первой мировой
отец живой, живой вернулся
и заскорузлою тяжёлою рукой
косичек дочери единственной коснулся…
Потом под вечер,корм скоту задав,
Односельчанам подливая, что в кувшине,
Все слушать, как (уйти, уйти нет прав!)
Дочь плачет там, на женской половине.
Потом был траур, говорят. Потом был сын —
Сын первый, старший, крепкий, долгожданный
Следил, как тают контуры вершин
Родных: лежал путь в город дальний,
Да что там город! Уезжали всем селом
Почти, в страну другую, в жизнь другую —
Саманный средне-азиатский новый дом
Наполнил жизнью жизнь её вторую.
Да, жизнь текла: вот дочь, вот сын еще,
Шумела площадь, ссорились соседки,
Сын старший в институт ж/д пошел,
И 36 уже почти что лет ей
…(что за спиной? война, голодный срок,
и письма мужа с белорусских полустанков,
и фейерверк Победы над костром,
и из трофеев лишь гармонь-тальянка)…
А дальше — Ашгабат покой проспал:
Земля качнулась, поплыла, и стало жарко,
И стала ночь как бедоносный вал,
И дом трясло, и повалилась балка,
И приняла ее она сама —
Не дочь, не младший сын. И боль. И хаос.
И муж и старший сын потом спешат
Нагнать эвако-самолет в Ташауз,
И не успеют. Будет горсть земли
С могилы братской. И такой обычной жизни
Одно подкрашенное фото без цены.
… — Ты знаешь, роза-то — цветок капризный …
8 марта 2014 г.
Из рода Мскананц
Из шемахинских я армян,
И дар забвенья мне не дан:
Я помню лица своих предков —
Из рода древнего Мскананц;
Я помню лавки Шемахи,
Где пращур мой, певец Багир,
Дудука вёл напев унылый —
Из рода бедного Мскананц;
В темнейший из всех тёмных дней
Прошу у памяти моей:
Мне силы дайте, ведь я тоже
Из рода гордого — Мскананц!
05 октября 2014
Апрес! — Живи!
В резне 1915-16 гг был убит старший брат моего прадеда Апрес Шамилович Багиров, мой 12-летний тогда прадед Агаджан Шамилович был ранен и выжил чудом, погибла также их мать и ещё много односельчан
«О, Апрес-джан!» — кричала мать: «Не думай только умирать,
Не думай только не дышать — живу тобою:
Ты старший сын, ты первый сын, в селенье между двух вершин,
Нет никого, сколь ни ищи, сравнимого с тобою!»
Младенец жил, младенец рос, и мудрой женщины вопрос —
«К чему такое имя нес?» — решился сам собою:
Ведь перестали с того дня в семье той дети умирать;
Апрес и младший, Агаджан, дружили меж собою.
И были братья-батраки на пастбище, что у реки,
Когда огонь и выкрики поднялись над землёю:
Мелькнули лезвия-змеи, в лицо ударил горб земли,
И мальчик с именем «Живи» упал. И стал землёю.
Укрытый берегом крутым, шестым сраженный ножевым,
Брат младший, старшим став одним, шептал: «Апрес,
Ты не увидишь завтра дня, но если выживу здесь я,
Наш род продолжат сыновья — живи, Апрес!»
10 марта 2014 г.
Родовое село Кёвлюдж
Простой топоним. Отчего же каждый слог
Как россыпь камешков бесценных в горле,
Когда готова я переступить порог
Селенья горного с названьем «Кёвлюдж»?
Просто маршрут, которым не шагать:
В другой стране как в шамаханском царстве
Запуталась тропа. И не видать
Ни справедливости в том, ни коварства,
Что там, где жил прапрадед мой Шамиль,
Сработал совершенно чуждый принцип —
С армянским прахом предков смешанную пыль
С домов теперь сметают месхитинцы…
10 марта 2014 г.
с.Кёвлюдж (Кевлюч)находится в Шемахинском (Кюрдамюрском) районе Азербайджана
Касыда об армянских танцах
Словно в кувшине вода не расплёскана, словно овеяна ранними вёснами,
Словно лозы плетью захлёстнута ты — в танце naz bar ты, красавица;
Волнам подобные плечи волнуются, волнами рук реки любуются,
Землю ступнями как ливень целуешь ты — в танце laz bar ты, красавица;
Круг хороводный замкнётся неистовый, стрелы цветов как выбросы кистей,
Тюльпана ростки пробьются таинственно — nunufar ты танцуешь, красавица;
Длинной тропою ущелья протянутый, гордостью тонкого лёгкого стана,
В круге подруг невестою станешь ты — uzundere ты станцуешь, красавица!
Моё армянское наследие
Слушаю песню «Andzrev»,
А дождь подоконники рушит
И барабанит припев
И согревает душу:
В русском моем городке
Мне одиноко и мокро.
Зря коньяк на столе,
Зря фонари по стеклам.
Здесь долгие серые дни,
Здесь привычные будни.
Я и мой сын здесь одни.
И, кажется, так все и будет.
Лишь четвертинка в моей
Крови восточной — капля,
И стать не чужой, а «своей»
Удастся уже навряд ли.
Кто-то поймет, почему
Быть полукровкой сложно,
Если из глаз синеву
Вытравить невозможно?
Но все равно горжусь,
И изменить — не в силах:
Восточную фамилию
Сыну я честно вручила!
весна 2013
Анаит, армянская Афродита
По разговорникам учить
Нелепо древний наш язык!
В музее за морем сокрыт
Лик Анаит, лик Анаит —
Армянский спорный экспонат,
И не известен hэгхинак*,
Туда, где Арарат-гагатh*
Глаза Ануш сто лет глядят —
В стране сатрапов и царей
В долинах горных рек-гэтэ*,
Из древних сложен храм камней,
Там гимны раньше пели ей —
Ласкал напев богини слух:
Чекан мазэр*, из бронзы глуh*
Изгиб волнующий шортhункэ*,
В дар поднесён вина сосуд —
Тчакат* как склон гористый крут,
Кhитh* твой высок, козак* округл,
Виз* гнётся, словно тугой лук,
Так славили красу твою —
Ачкэ (глаза), базук (рука),
В ней ткань, удержана, тонка,
(матанэ) пальцами слегка,
Ты, Афродита —
Богини древней дэмк* глядит
От сердца к сердцу (сердце — сирт)
Моё ей сердце повторит:
«Цагхик* Ануш, еркh* Aнаит!»
4 августа 2014
———
* hэгхинак — автор
* гагатh — вершина горы
* гэтэ — реки
* мазэр — волосы
* глух — голова
* шортhункэ — губы
* тчакат — лоб
* кhитh- нос
* козак — подбородок
* дэмк — лицо
* цагхик — цветок
* еркh — песня
Маленькая Армения
Летом 2012 мои ровесники хозяева-армяне, у которых я с сыном снимала комнату в гостевом домике, подарили мне на память ложку, привезённую их прабабушкой, бежавшей в 1915, как и многие её односельчане, из Армении в Абхазию в село Цандрыпшь, называемое и по сей день «Маленькая Армения»
В этом посёлке есть море — мерное, древнее,тёплое,
В этом посёлке есть грозы, августОвские ливни, и лень,
В этом посёлке — память, сперва нам, чужим, не знакомая,
Но после дарЯщая сердце — что я больше жизни ценю;
Камни на пляже крупные, морем обкатаны с силою,
Закаты над морем нежные, рядом — границы огни,
Кафешки ночные уютные, танцевальная музыка громкая,
А по утрам — грохот техники: пограничники едут служить;
В гору тянет центральная улица,
где дома не парадные, старые,
Где воротами ограничено
«их» от «нашего», бизнес\жизнь,
На завалинке здесь можно вечером
нам следить над морем зарницы
И неспешно искать по созвездиям
ковш Медведицы в Южном Кресте;
Выйти молча курить в виноградники,
чтоб потом в беседе хозяева
Рассказали, как в год пятнадцатый
корабли приходили сюда,
Привозя беглецов обездоленных,
В память о потерянной родине
назвавших село это абхазское
Арменией милой своей;
В этом посёлке есть море — мерное, древнее,тёплое,
В этом посёлке есть люди — их не забыть мне уже:
Везу я домой на память
не магнит, не не парэо, не фото —
Везу я дарёную ложку
из старого серебра,
На ней скачет витязь, как прежде,
Из страны моих предков, Армении,
в посёлок Цандрыпшь в Абхазии
… 1915-й год.
05 октября 2014
Шоссе на Евлах
(наше родовое село Кевлюч, основанное армянами-выходцами из нагороного Карабаха еще в в середине 18 века, расположено неподалёку от Баку в Азербайджане, с 80-х годов там никто из наших не проживет больше, не бывал и побывать не сможет)
Это будет нескоро, не скоро,
Это будет со мной — не со мной :
Я взгляну на горы, а горы,
Незнакомой встанут стеной…
Я взгляну, зажмурюсь, закроюсь
От небес чужедальней страны…
…по шоссе на Евлах автобусы
Расписанью согласно шли…
Я сменяю на юбку джинсы,
В узел волосы туго сверну…
Слов неведомых интонации
У попутчиков не пойму,
Я смолчу, погляжу им в спины…
Взглядом стану искать одну,
Ту на свете одну, вершину,
Что откроется за Агсу…
Серпантин обовьёт ущелье
Под папахой неровных туч…
Я доеду, я буду у цели —
У деревни горной Кевлюч,
У деревни, что ближе к солнцу,
На плече у горы лежит…
Пусть хоть кто-то сюда вернётся,
Постоит у разбитых плит,
Прошагает тропой к а х п у р у,
Выпьет пригоршню ясной воды…
Может это не я вовсе буду —
Может там побывает мой сын,
Может дети его приедут,
По шоссе на Евлах туда,
Где армянской речи беседу
Вспомнит горной реки вода,
Вспомнят камни и вспомнят корни,
Вспомнят окна столетних домов…
Это будет. Хоть буде не скоро.
Это крови предвечный зов.
12.07.2015