25 июля 1996 года. В этот день ушёл из земной жизни гениальный композитор Микаэл Леонович Таривердиев. Прошло 20 лет, но маэстро жив в своей музыке, в сердцах близких людей и поклонников его творчества. Наверно, нет таких людей, кто не знает его музыку по фильмам «Ирония судьбы, или С легким паром!», «Семнадцать мгновений весны», «Граф Калиостро», «Ольга Сергеевна», «Король-олень»… Он написал музыку к 132 кинофильмам, а еще он автор камерных вокальных циклов, четырех балетов, четырех опер, органной музыки.
«Кино для Микаэла Таривердиева — параллельный мир. — рассказывает вдова композитора Вера Гориславовна Таривердиева. — В разное время он по-разному к нему относится. В самом начале — с восторгом. Позже — как естественной части своей жизни. Потом — как к необходимости и иногда даже как к бремени. Но всегда — как к способу быть свободным. Творчески, материально, как угодно.
Он не относится к кино снисходительно — это ему вообще не-свойственно. На самом деле работа в кино становится для него гораздо более быстрым, к чему он всегда стремился, проживанием своих чувств и умений, ускоренным прокручиванием своей жизни. Он любит кино. Он никогда не делает того, что не любит.
С кинематографом он слился, «воссоединился» мгновенно, моментально. В такой реакции на кинематограф, умении ориентироваться без длительных проб и учебного процесса, угадывается его способ воспринимать мир. Кино — это творение мира, подобного реальному, оперирование образами этого мира, который его интересует. Кино, в силу молодости самого способа создавать искусство, наверное, наивно в сравнении с тысячелетним грузом традиций собственно музыки. Кино не просто дает возможность освобождения от них. Оно требует вернуться назад.
Кино ищет свою поэтику. В силу своей «новости» (тогда это еще новость для мира, это сейчас оно перестало таковой быть) оно возвращает музыку к утраченной простоте. И, как ни парадоксально, возвращает музыке возможность гармонии, требуя от нее классических канонов, мелодии, с которой большинство людей на земле отождествляют музыку, образного мышления — словом, многого, что в академической музыкальной среде, в ее интеллектуальном слое, отрицается. Кино требует иного, отличного от эксперимента академической музыки приема, иного способа поиска.
Что есть музыка, по большому счету? Умение распоряжаться временем посредством звуков — это способ управлять временем и пространством. Кинематограф, в основе которого движущаяся картинка, изображение, использует музыку по ее первоначальному, первородному назначению. В кино музыка помогает лепить форму. Классическая форма, рождавшаяся в недрах западной музыкальной традиции столетиями, ее приемы управления временем и пространством дают кинематографу свои наработанные на этом пути возможности.
Микаэл Таривердиев — романтик по своей внутренней сути, классик по музыкальному происхождению, по умению распоряжаться временем, лепить формы, мелодист от природы, стал находкой для кинематографа. Для Таривердиева кинематограф, помимо огромного музыкантского опыта (работа с различными музыкантами, составами, оркестрами), живой, профессиональной, не кабинетной практики, это еще и необходимость держать себя в рамках доступной интонации.
Почему она так западает в душу? Да потому что она очень сердечная, она душевная. В самом высоком, возвышенном смысле этого слова. Люди тянутся к возвышенному. Даже если они этого не осознают. Таривердиев отвечает этой их потребности. В возвышенном.
Если так можно сказать, Микаэл Леонович не сочинял музыку. Он ее улавливал. Он фиксировал то, что в себе слышал. В кино для него был важен импульс диалога с режиссером. С материалом. Он мог зажечься от кадра, идеи, он всегда создавал не чей-то мир, а воспроизводил свой. Он существовал полифонически с материалом визуальным. Поэтому кино с его музыкой не плоскостное, а полифоническое, оно глубже, чем просто сюжет. Вот даже если вспомнить «Семнадцать мгновений весны». Ведь музыка создает другую историю, нежели просто повороты сюжета. И, кстати, пока Микаэл Леонович не нашел эту свою историю — интонацию ностальгии, интонацию тоски по родине — он не давал согласия работать на картине. А в больших жанрах — опере, органной музыке, инструментальных концертах, вокальных циклах — ему тоже нужен был какой-то импульс. Полученный от поэзии (он прекрасно ее знал и «сотрудничал» только с высочайшей поэзией прошлого и настоящего), впечатления (симфония для органа «Чернобыль» появилась после нашей поездки в Зону, через четыре месяца после аварии, беседы о романтизме с Юрским и Башметом (концерт для альта был сочинен через два дня после состоявшегося разговора в передаче «Вокзал мечты»). Это было как вспышка. Вот как это было. В январе 1993 года Микаэл Леонович был приглашен на программу Юрия Башмета «Вокзал мечты». Разговор шел о романтизме, о современной музыке, о проблемах культуры. Башмет спросил Микаэла Леоновича: «Почему бы Вам не написать для меня концерт?» Микаэл Леонович ответил: «И в самом деле, почему бы и нет? Напишу».
Это было в пятницу вечером. В субботу у него была запись музыки к очередному фильму, весь день и полночи он работал со звукорежиссером в студии. Такое же расписание было и на воскресенье. Около пяти вечера к нам заехал наш близкий друг, Рудольф Мовсесян, и Микаэл Леонович прервал работу. Мы пообедали. Весело болтали о чем-то. В самом конце, когда уже был выпит послеобеденный кофе, Микаэл Леонович вдруг как-то странно взглянул, даже не на нас, а куда-то в пространство, повел плечами, встал и вышел в студию. За ним безмолвно, словно тень, вышел звукорежиссер. Через полчаса они вернулись. И Микаэл Леонович спросил: «Хотите послушать альтовый концерт в романтическом стиле?» — «Какой концерт? Когда написал?» — спросил Рудик.
«Да только что», — ответил Микаэл Леонович, повергнув его в полное недоумение.
Мы вошли в студию. Он включил многоканальный магнитофон, на который только что на семплерных инструментах был записан Концерт для альта и струнных в романтическом стиле.
Летом мы оказались в Ялте, в Доме творчества «Актер». Мы провели там больше месяца и были счастливы. Замечательная погода, море, серфер, прекрасная компания, новые интересные люди, с которыми мы подружились и общались, уже вернувшись в Москву. Там Микаэл Леонович работает над партитурой альтового концерта. Иногда включает магнитофон, прослушивает ту, первоначальную запись.
«Как хорошо, что я захватил ее с собой, — говорит он. — А то непременно ушел бы в сторону». Вот так появился этот концерт.
19 июля 2016 года в Большом театре Москвы открылся фестиваль «Запомни этот миг, посвященный Микаэлу Леоновичу, организатором и вдохновителем которого стала Вера Таривердиева.
««Запомни этот миг» — это не фестиваль памяти. Это фестиваль музыки Микаэла Таривердиева. — говорит Вера Гориславовна. — Даже самый наш первый концерт, который мы делали в Концертном зале имени Чайковского уже в далеком, 1997 году к годовщине ухода Микаэла Леоновича, мы не называли «концертом памяти». Потому что разве может быть концерт памяти Моцарта или Баха? Может быть просто концерт музыки. Когда концерт памяти — выходят люди, что-то вспоминают, рассказывают. А у Таривердиева столько музыки написано! Можно устроить органный фестиваль (у нас каждые два года проходит Международный конкурс органистов его имени), оперный фестиваль, фестиваль музыки кино, балетный фестиваль. Еще не все исполнено даже. Что-то ждет своего первого исполнения. И это при известности имени Таривердиева нескольким поколениям людей в нашей стране. Фестиваль мы открываем концертом в Большом театре, в котором прозвучат фрагменты из опер Микаэла Леоновича «Женитьба Фигаренко», «Граф Калиостро», монооперы «Ожидание», «Кто ты?» и кинооперы «Король-олень». А потом будет концерты в Тбилиси, Ереване, Екатеринбурге, органный тур лауреата нашего конкурса француза Батиста Флориана Марль-Уврара с программой из органных произведение Таривердиева в восьми городах России, три концерта, разных, будет в Калининграде. Хотя уже с начала этого года концерты проходят в разных городах. В Томске, Ижевске, Саратове. Даже не буду перечислять все города. Многие так или иначе отмечают юбилей Микаэла Леоновича. Кто-то — музыкой кино. Кто-то большими гала-программами. Прошли концерты в Париже, Гамбурге, предстоит концерт в Нью-Йорке, выставка и концерт в Таллине. Год напряженный и очень интересный.
А кого мы ждем в гости? Всех, кто любит музыку, всех, кто знает и любит Таривердиева. Вот, например, на концерт в Большом прилетят мои друзья из Лондона. Это не просто друзья. Это такая интересная история. Композитор Стивен Коутс выступал с концертом в рамках Московского международного кинофестиваля. Сидел в ресторане с другом. Услышал музыку. Как потом он написал, «затерялся в музыке». Он не знал, что это такое, но ему отдали диск, который звучал. Он прилетел в Лондон, слушал этот диск часто, решил узнать, что он все-таки слушает, выслал фотографию диска в Москву и его друзья ему ответили: это Микаэл Таривердиев. «До свидания, мальчики, музыка шестидесятых». Он связался со мной. Мы встречались. Стивен приезжал в Москву и цифровал записи музыки Микаэла Леоновича, его друг Пол Хартфилд цифровал фотографии, снимал видео, фотографировал (Пол Хартфильд — известный британский фотограф, личный фотограф двух последних премьер-министров Великобритании, а Стивен — еще и руководитель популярного ансамбля «Real Tuesday Weld»). В результате в ноябре прошлого года они подготовили к и издали чудесный альбом, три винила и три диска музыки Микаэла Леоновича в Лондоне, совместно с американцами. Очень много восторженных откликов получило издание. И вот Стивен и Пол, конечно, приедут на наш концерт в Большом.
А если говорить об участниках, то их много и они разные. Это и артисты Большого театра, дирижер Александр Поляничко, наши звезды кино и театра Дмитрий Певцов, Евгений Дятлов, Полина Агуреева, Александра Урсуляк, Гоша Куценко, выдающиеся музыканты Алексей Гориболь, Рустам Комачков, Лада Лабзина, Сергей Поляничко и Роговая капелла России, «Терем-квартет», Трио «Меридиан», Гагик Казазян и многие другие.