ЛИТЕРАТУРНАЯ ГОСТИНАЯ
Битых два часа он прождал ее в кафе. Выпил пять чашек кофе, выкурил 10 сигарет. Ее все не было. Надо бы уйти. Он то и дело порывался встать, но каждый раз убеждал себя подождать еще чуть-чуть.. Когда же решил окончательно уйти, из-за угла вдруг появилась она. Он пристально посмотрел ей в глаза, пытаясь найти в них хотя бы тень радости, но вдруг, о боже, до него дошло, что это не она. Какая-то схожесть есть, но это точно не она. Та и ростом выше, да и волосы у нее светлее. Эта, как он успел заметить, несколько угловата и потолще. И все же – схожесть есть. Возможно это и она. Он же не видел ее около трех лет…
Женщина присела напротив и достала сигарету. Он щелкнул зажигалкой «Зиппо» и поднес к сигарете. Она улыбнулась. Точно, подумал он – это ее улыбка.
– Вы давно пользуйтесь зажигалкой «Зиппо»? – грудным голосом спросила она.
– А вы давно курите сигареты «Кэмел»?
– Давно. А вы давно сидите здесь?
– Это зависит от того, как вы представляете себе «давно».
– Какой же вы зануда.
– Друзья такого же мнения обо мне, – сказал он и вдруг вспомнил, что та другая тоже называла его занудой.
– Кого-то ждете? – осторожно спросила она.
– Жду.
– А вы?
– Гм…
– «Гм» – это да или нет?
– А это зависит от того, что вам больше подойдет.
– Хотите кофе?
– Не откажусь.
– Со сливками?
– Все-равно.
– С сахаром?
– Без разницы.
– С пенкой?
– О господи – просто кофе! – Взорвалась она.
– И все же…
– Послушайте, я передумала. Не нужно кофе.
– Вы сегодня не в духе…
– Откуда вы это можете знать?
– Разве не так?
– Для этого мы должны быть знакомы, чтобы вы могли сравнить.
– Что сравнить?
– Для того, чтобы говорить о человеке, что он не в духе, хоть раз необходимо видеть его в духе.
– Значит вы в духе? Я представляю, какой вы можете быть, когда не в духе.
– Закажите мне кофе.
– Вам…
– С сахаром, без сливок, с пенкой, в маленькой чашечке с ушком, блюдцем и маленькой мельхиоровой ложечкой для размешивания сахара.
– Вы всегда такая конкретная?
– Иногда приходится. Зависит от настроения.
– Вы очень похожи на нее.
– На кого?
– На мою жену.
– А какая она? Хочу сказать – по характеру.
– Характер у нее скверный.
– Наверное он и у вас не сахар?
– Я зануда. Понимаете, уж лучше иметь скверный характер, чем быть занудой.
– Понимаю, – сочувственно закивала она.
– Наверное ваш муж тоже зануда?
– С чего это вы взяли?
– Видите ли, меня можно понять только в том случае, если рядом с вами живет такой же зануда как я.
– Какой же вы…
– …зануда. Я знаю. И, поверьте, мне самому тошно от себя.
– Да, – брезгливо произнесла она, – видимо не сладко приходится вашей жене.
– Приходилось…
Женщина удивленно вскинула брови.
– Как это?
– Кажется я ее убил.
– Вы убили свою жену?! – воскликнула она.
– Не могу утверждать. Мне просто так кажется.
– Я вас не понимаю, – произнесла она и закурила следующую сигарету.
– Просто я не уверен в том, что убил ее. Впрочем, сам я ее не убивал. Видимо я довел ее до самоубийства.
– Господи…
– Три года назад она ушла из дома и после этого я ее не видел. Она как в воду канула, бесследно исчезла. Я нанял лучшего частного дедектива, но и он не смог ее найти.
– Так может она все-таки жива?
– Как принято у криминалистов: нет трупа – нет убийства.
– Так вы еще и циник?
– Почему циник? Просто – реалист. Впрочем, думайте как хотите. Мне все-равно.
– А вам не приходило в голову, что она просто сбежала от вас?
– Может оно и так, но после ее исчезновения я обнаружил в доме записку, где говорилось о самоубийстве. Я ждал ее день, неделю, месяц… Но она не вернулась. Я больше не мог оставаться в том доме. Уйдя, я оставил записку, где предлагал встретиться через три года в этом кафе.
– Почему же три года?
– До ее исчезновения мы прожили с ней три года и мне казалось, что нам нужен именно такой срок, чтобы понять и разобраться в наших отношениях.
– Ну и как, разобрались?
– Я все еще люблю ее. Может, даже сильнее. Без нее – невыносимо.
– А она вас любит?
– Мне все-равно.
– Странный вы человек. Представляю, как вы ее довели.
– Все мы, так или иначе, доводим друг друга. И все мы, в той или иной степени, зануды. Просто есть категория людей, которые не скрывают своего занудства, то есть, они представляют категорию честных зануд.
– И вы, надо полагать, относите себя именно к этой категории?
– Как видите, я не скрываю негативные стороны своего характера, тогда как иные пытаются выставить себя в приглядном свете. А я этого терпеть не могу. Человек должен оставаться тем, кем он является на самом деле. Трус должен трусить, хам – хамить, подлец – оставаться подлецом, а слабаку нечего строить из себя супермена. Хочу сказать, что человек при любых обстоятельствах просто обязан оставаться честным, по крайней мере, с самим собой. Я знал, что она меня не любит и, все же, женился на ней. Поскольку сам очень любил ее. Какое-то время она притворялась, что любит меня, но я чувствовал фальш и говорил ей об этом.
– И как же она реагировала на это?
– Вообщем-то – никак. Она говорила, что жизнь – это игра, и наше предназначение заключается в том, чтобы максимально талантливо сыграть свои роли. И те, кому это удается, обычно преуспевают в жизни. Меня же она сравнивала с занудливым режиссером, бесконечно твердявшим своим актерам, что не видит правды в созданных ими образах и требует все новых и новых дублей.
– И вы, наверное, требовали от нее настоящей любви?
– Ничего подобного. Я, всего лишь, просил ее не притворяться. Мне не нужна была ее фальшивая любовь.
– Почему же вы не ушли?
– Я уже говорил вам…
– Ах да, действительно… вы ее любили… Интересно – как? Наверное все время твердили, что она вас не любит. Она же, соответственно, твердила обратное. Вы ей не верили, а это ее злило. Могу предположить, как вы с умным видом пытались объяснить ей, что такое настоящая любовь, как надо любить по-настоящему. Вы, простите меня за прямоту – идиот. Откуда вы можете знать, что на самом деле чувствует женщина…
Солнце переместилось на середину неба. Оно нещадно палило, высасывая последние капли влаги из земли. Он расстегнул верхнюю пуговицу рубашки и ребром ладони стер со лба капельки пота.
– Однако жарко, – тоскливо произнес он и посмотрел в сторону. – И вчера было жарко, а завтра, говорят, будет жарче. Три года назад, в это время, было гораздо прохладнее. Черт знает что творится с этим климатом. Где-то прочитал, что в течении следующих 50 лет средняя температура повысится на целых два градуса, что повлечет за собой засухи, голод и войны за воду. Кошмар…
– Три года назад мы с тобой отдыхали на пбережье… ели устриц, запивали их белым вином… случайно набрели на дикий пляж с валунами, я подскользнулась, но ты во-время меня подхватил… занимались любовью на огромном гладком камне, напоминающим медведя… вечером сидели на песке у самой кромки воды и наблюдали закат.
– Все было не так. Мы ели не устриц, а креветки, и запивали их не белым вином, а красным-сухим… да и пляж был не диким, а обыкновенным, без валунов… а посему, любовью мы занимались на песке… и наблюдали мы вовсе не закат, а восход… – он поймал ее уничтожающий взгляд, – …Может выпьем холодной минералки?
– Не отказалась бы от «Перье» в стеклянной бутылке, без лимонного вкуса, с умеренным газом. А к нему стеклянный бокал из чешского горного хрусталя, и непременно на тонкой ножке.
– Официант, – воскликнул он, – два «Перье».