МНЕНИЕ
Президент Эрдоган и его оппоненты готовятся к бескомпромиссной схватке
Парламентские и президентские выборы в Турецкой Республике должны пройти только в июне 2023 года, но страсти вокруг них кипят уже сейчас.
«Обмен любезностями» между Эрдоганом и его оппонентами активизировался на фоне галопирующей инфляции и социально-экономических неурядиц. Так, 14 октября, после увольнения президентом трёх членов комитета Центрального банка по денежно-кредитной политике, национальная валюта обвалилась до очередного рекордно низкого по отношению к доллару уровня (9,19 к 1). Помимо нестабильного состояния лиры и высокой инфляции, плохо влияют на состояние дел в экономике недавние пожары и наводнения.
Стремясь упредить неуспех на выборах, власти инициируют конституционные изменения, предполагающие снижение избирательного порога на выборах в Великое национальное собрание с 10 до 7 процентов. Предполагается, что увеличение количества партий обострит конкуренцию между ними. Основным конкурентом правящей партии можно считать Альянс нации, включающий кемалистскую Народную республиканскую партию (НРП) и «Хорошую партию» Мераль Акшенер, отбирающую голоса у союзников Эрдогана из Партии националистического движения Девлета Бахчели. В одном из интервью Акшенер заявила, что, не претендуя на пост главы государства, она согласна на должность премьер-министра. Напомним, по результатам конституционной реформы 2017 года пост главы правительства был ликвидирован, и можно предположить, что некоторые лидеры оппозиции будет настаивать на возврате к прежней парламентско-президентской форме правления.
По данным опроса социологического агентства MetroPoll, более половины граждан уверены в том, что в 2023 году правящая партия во главе с президентом утратит лидирующую роль (циркулируют слухи, что голосование может состояться и раньше). Противоположного мнения придерживаются более трети респондентов, и почти две трети сторонников ПСР не сомневаются в её успехе. Вместе с тем, только 11,4 процента турок 1997-2005 годов рождения заявили, что будут голосовать за ПСР, в то время как сторонников НРП среди молодёжи, если верить социологам, оказалось почти в три раза больше.
Считается, что шансы лидера НРП Кемаля Кылычдароглу в борьбе против Эрдогана невелики, не в последнюю очередь по причине алевитского происхождения 72-летнего уроженца провинции Тунджели. Как отмечают некоторые наблюдатели, националистическое большинство Турции с гораздо большей вероятностью проголосовало бы скорее даже за курда-суннита, нежели за последователя «еретической алевитской секты». Правда, в последнее время Кылычдароглу значительно повысил градус риторики, обвиняя действующего президента в стремлении удержать власть любой ценой и в целенаправленной работе на раскол общества.
По состоянию на текущий момент наиболее реальными кандидатами на пост президента от кемалистов и их союзников можно считать мэров Стамбула Экрема Имамоглу и Анкары Мансура Яваша. В пользу Имамоглу – успешная бизнес-карьера и происхождение: он суннит, уроженец Трабзона (напомним: действующий президент – выходец из лазского района Ризе, управлявший крупнейшей городской агломерацией в 1994-1998 гг.). Опираясь на широкую коалицию, в 2019 году Имамоглу одолел на муниципальных выборах ближайшего соратника Эрдогана, бывшего премьер-министра Бинали Йылдырыма, причём сделал это дважды; признавать итоги выборов в ПСР отказались, но повторная неудача сделала поражение более чувствительным.
Несколько дней назад стамбульский градоначальник дал интервью изданию «Коммерсант», где положительно высказался о перспективах взаимоотношений с Россией, которые, по его мнению, «не могут быть ограничены только президентами этих стран». Имамоглу рассказал также о сложностях взаимодействия с главой государства и посетовал на подход центральных властей к вопросу приёма и размещения беженцев из Сирии, когда решение насущных вопросов перекладывается на местные муниципалитеты. Речь идёт о серьёзной, потенциально взрывоопасной проблеме, обусловленной «неоосманским» внешнеполитическим курсом действующего президента. Ранее формула Ахмета Давутоглу (одного из бывших соратников президента, перешедших в стан его противников) «ноль проблем с соседями» изменилась на полную противоположность, а попытки навязать турецкий «умеренный» исламизм в качестве модели для арабских стран привели к частичной политико-дипломатической изоляции Анкары в регионе. Стремясь выправить ситуацию, турецкая дипломатия ведёт активные переговоры с Саудовской Аравией, ОАЭ и Египтом. Одновременно Ак-Сарай продвигает свои интересы в Африке южнее Сахары, о чём свидетельствует недавний визит Эрдогана в Анголу, Нигерию и Того. Стремясь заполучить больше союзников, турецкий лидер часто рассуждает о «мире больше пяти», примеряя на себя тогу борца с «глобальной несправедливостью».
Воинственный настрой во внешней политике сопровождается «закручиванием гаек» внутри страны, вплоть до актов индивидуального террора. Через пару недель после попытки нападения на М. Акшенер в северо-восточном городе Ризе, предполагаемый сторонник националистов напал на офис «прокурдской» Партии демократии народов (ПДН) в Измире, убив одного из активистов. Похожий инцидент, по счастью без человеческих жертв, имел место и в другом «оппозиционном» регионе – Мугла. Резкую реакцию властей спровоцировал совместный демарш послов десяти западных стран, потребовавших освобождения бизнесмена и филантропа Османа Кавала, отбывающего тюремный срок по ряду тяжких обвинений, включая финансирование протестов «Гези» в 2013 году и причастность к попытке переворота в 2016 году. «Дело Кавала» стало очередным яблоком раздора между режимом Эрдогана, с одной стороны, и международными правозащитными и судебными инстанциями – с другой. К требованиям освободить Османа Кавала и томящегося с 2016 года в тюрьме лидера ПДН Селяхеддина Демирташа присоединился Кылычдароглу, опасающийся за жизнь тех, кто рискует навлечь на себя гнев хозяина Ак-Сарая. Ещё одним резонансным случаем является отказ от освобождения Айсе Оздоган, отбывающей вместе с мужем наказание по обвинению в членстве в «террористической организации Фетхуллаха Гюлена» и страдающей острой формой рака в последней степени.
Накапливаются противоречия с укрывающими Гюлена американцами, против которых Анкара периодически пытается использовать «русскую карту» (как и наоборот, чему свидетельством постоянные «антикрымские» эскапады турецких лидеров). «Кто потерял Соединённые Штаты?» – задаётся вопросом авторитетный журналист, автор нескольких книг Дженгиз Чандар, утверждающий, что Турция «находится на грани потери своего ключевого союзника». По его мнению, «изящная» игра Эрдогана по натравливанию друг на друга Вашингтона и Москвы не привела к желаемым результатам ни в Восточном Средиземноморье, ни в Сирии. Кроме того, предполагаемая сделка по приобретению Анкарой 40 новых истребителей F-16 должна быть одобрена конгрессом, что маловероятно. В Госдепе уже заявили, что самолётов Турции не предлагали.
Внешнеполитический «ревизионизм» Эрдогана способен принести сюрпризы, влияя на положение дел внутри страны. При всей важности парламентских выборов, при нынешней модели государственного устройства Турецкой Республики решающее значение будет иметь схватка за президентское кресло. Согласно данным социологов, пока почти половина избирателей (46 процентов) готова поддержать ПСР либо выступающих в связке с ней националистов. Скорее всего, это максимум для действующего главы государства, слухи о неважном здоровье которого, похоже, не в состоянии развеять даже президентский офис по связям с общественностью, занимающий 27-этажное здание в Анкаре. При этом 22% имеющих право голоса избирателей не определились в предпочтениях, и теоретически у разношёрстной оппозиции имеется шанс завоевать симпатии колеблющихся граждан.
Андрей Арешев