(Из книги «Слепой дождь»)

«Наша Среда online» — 11 декабря 1896 года родилась Ашхен Лазаревна (Габриэловна) Туманян. В её образе сконцентрированы духовные качества армянской женщины – хранительницы очага традиционной армянской семьи.

Она была женой видного советского государственного и политического деятеля Анастаса Ивановича Микояна (1895–1978), его надёжной опорой на протяжении всей их совместной жизни, продлившейся немногим более 40 лет – до смерти Ашхен. Она умерла в 1962 году – в период Карибского кризиса, когда Анастас Иванович находился на Кубе. Моральные и волевые качества Ашхен Лазаревны проявились в полной мере особенно в драматичные годы культа личности Сталина.

В этой семье воспитались: Степан Микоян – участник Великой Отечественной войны, военный лётчик-испытатель, генерал-лейтенант, Герой Советского Союза; Владимир Микоян – военный лётчик, лейтенант (18-летним юношей погиб в воздушном бою под Сталинградом); Алексей Микоян – участник Великой Отечественной войны, военный лётчик, генерал-лейтенант; Вано Микоян – инженер-конструктор МиГ-29, дважды лауреат Государственной премии СССР; Серго Микоян – публицист, доктор исторических наук.

В самом начале своей не совсем продолжительной трудовой деятельности Ашхен Туманян учительствовала в армянских школах Абхазии – в селе Богапосте (затем – Пшап, ныне – Цанбекуара) и городе Сухуме. И этот факт до сих пор с благодарностью и гордостью вспоминают в тех армянских семьях, предки которых были её учениками. Из поколения в поколение передаётся любовь и добрая память об Ашхен.

Именно так называли её амшенские армяне – Ашхен. Именно так – просто Ашхен – осталась она в их сердцах.

О том, что Ашхен Туманян работала в Абхазии, подтверждает и сам Анастас Микоян в своих воспоминаниях. В книге «Так было», вышедшей в 2014 году под редакцией сына – доктора исторических наук Серго Микояна, он пишет, что через год «после этого» она окончила учёбу в Тифлисской армянской женской средней школе и «уехала преподавать в армянскую деревню, в район Сухума». По нашим нехитрым арифметическим подсчётам получается, что это было в начале лета 1918 года, так как микояновское «это» (признание в любви) произошло летом 1917 года, когда Ашхен была ученицей выпускного класса. Сопоставив разнообразную информацию и рассказы очевидцев, нам удалось выяснить, что в конце осени 1921 года, проработав почти три с половиной года, она из Абхазии уехала в Нижний Новгород.

«Вскоре я вызвал с Кавказа Ашхен», – по этому поводу пишет Анастас Микоян.

Здесь мы должны обязательно сказать, что в то не совсем лёгкое время армянские школы Абхазии остро нуждались в преподавательских кадрах. Более того, ситуация постоянно ухудшалась. Малочисленных местных учителей катастрофически не хватало. Это было связано с всё более и более увеличивающимся потоком беженцев из Западной Армении, где продолжался организованный младотурками геноцид её исконного населения. И для работы в армянских школах в Абхазию приезжали учителя из Тифлиса и Еревана. Об этом я писал в нескольких своих публикациях, а затем и в альбоме «Сухумская армянская школа», который подготовил и выпустил в серии «Библиотека газеты «Амшен» в 2006 году, приурочив к 100-летию учебного заведения.
Наши предки, пусть и в основном неграмотные, хорошо понимали роль и значение образования. И, обосновавшись в Абхазии, они первым делом строили школы. Иногда под школу отдавали свои скромные жилища. Именно так в своё время поступил отец нашего соседа – дяди Левона Саркисяна – мушеци Степан: дед героя моих многих рассказов Стёпи Пастуха. Он свой дом в селе Яштухе отдал под школу, а сам с семьёй перебрался жить во времянку.

К глубокому сожалению, в моих ранних газетных публикациях, как затем и в альбоме, по моему незнанию и невнимательности была допущена досадная оплошность: Ашхен Туманян представлена как дочь великого армянского поэта Ованеса Тадевосовича Туманяна, чьё имя с 1971 года носит сухумская армянская школа.

Меня ввел в заблуждение тот факт, что старшая дочь Ованеса Туманяна тоже звалась Ашхен. И ещё, с кем бы я ни говорил из ближайших родственников учеников Ашхен Туманян, все уверенно подтверждали, что именно так и есть: да, она – дочь Ованеса Туманяна.

То же самое говорили и мои родственники: и те, которые учились в сухумской школе и были её учениками, и те, которые учились уже после отъезда Ашхен из Абхазии – они ссылались на рассказы старшеклассников и учителей.

И в этом не было ничего удивительного, ведь Ованес Туманян ещё при жизни был самым читаемым армянским писателем, самым популярным, одним словом – самым любимым, каковым и остаётся до сих пор. И, естественно, люди вполне могли такую красивую, образованную и скромную девушку, как Ашхен, принять за его дочь, создав соответствующую легенду, в которую сами же безоговорочно поверили. Тем более, что «была и солидная доказательная база»: фамилия, имя, образованность, воспитание, приезд из Тифлиса, где жил Ованес Туманян…

Какие могли быть сомнения?

Именно так и сказал мой старший дядя Вардан: «Такая девушка не могла не быть дочкой Ованеса Туманяна».

Да и образно говоря с лёгким лирическим отступлением, все мы являемся детьми великого поэта. Помню, однажды моя мама сказала, когда мы изучали рассказ «Гикор»: «Мы все дети Ованеса Туманяна, потому что все мы по жизни Гикоры».

И тем не менее, несмотря на своё почти «стопроцентное алиби», через более двадцати лет после первых газетных публикаций на данную тему, следуя народной мудрости, гласящей, что лучше поздно, чем никогда, я приношу свои извинения читателю за то, что невзначай ввёл его в заблуждение.

Повторюсь ещё раз: Ашхен Туманян, впоследствии ставшая женой Анастаса Микояна, не была дочерью Ованеса Туманяна. Они были родственниками. Кстати, родственником Туманяна был и сам Анастас Микоян.

Но вернёмся к нашему повествованию.

Так вот, летом 1918 года Ашхен Туманян приехала в Абхазию. Вернее, её привёз в село Богапосту его житель Аршак Саркисович Асланян. Как говорили наши старшие, «он специально поехал в Тифлис, чтобы привезти оттуда учителя, дабы дети могли выучить айббенгим», то есть научились читать и писать. Сам Аршак Асланян не имел никакого образования, но уважал людей науки и культуры, серьёзно занимался самообразованием, очень много читал.

(Его младший брат, Григор Саркисович Асланян, впоследствии стал директором армянских средних школ Богапосты и Сухума.

При его директорстве столичная школа была расширена на 24 классные комнаты.

Я хорошо помню его, он нам преподавал физику в пятом классе. К слову сказать, Григор Асланян был учеником Ашхен Туманян. Уверен, что это обстоятельство сыграло не последнюю роль, когда школу в 1971 году назвали именем Ованеса Туманяна. Об этом мы писали выше.
Когда сразу же после смерти Сталина встал вопрос возобновления работы сухумской школы, закрытой в 1946 году, делегация из Сухума, состоящая в основном из учеников Ашхен Туманян, во главе с общественным деятелем Карапетом Алтуняном в Москве встретилась с Анастасом Ивановичем Микояном и Иваном Фёдоровичем Тевосяном, которые являлись соответственно министром торговли и министром чёрной металлургии СССР и одновременно – заместителями председателя Совета Министров СССР. Вопрос открытия школы был решён в кратчайшие сроки. В том же году возобновились занятия, а вскоре началось и строительство нового школьного здания.

Наверняка вы уже догадались, что и «в этом деле была замешана рука Ашхен».

Специально для Ашхен рядом со школой сельчане построили небольшую комнату, где она жила. Ашхен преподавала армянский язык и рисование. Работала она практически бесплатно. Жители села поддерживали её только продуктами питания: приносили кто что мог, кто что имел: молоко, сыр, овощи, фрукты… Ашхен довольствовалась самым необходимым, самым малым. Все продукты она раздавала неимущим семьям и сиротам, количество которых, к сожалению, постоянно увеличивалось. Ашхен кормила и своих учеников, себе оставляя остатки. И очень часто не оставались даже эти остатки.

Был случай, когда один из учеников, Мкртыч Арутюнович Сеферян, обладавший некоторыми художественными способностями, по просьбе Ашхен в её комнате для школьной стенгазеты рисовал окружающую природу и живность (пасущихся коров соседа Яйляна на фоне школы), а Ашхен была занята уборкой территории. И пока рисовал, он заметил, что на столе стоит стакан с мацуном и кукурузным хлебом, которые утром сам же принёс для учительницы. Мкртыч уже чувствовал первые признаки голода, и, как само собой разумеющееся дело, съел кукурузный хлеб и мацун, и лишь после этого понял, что оставил учительницу без ужина.

Однажды в школе случился пожар: загорелась одна из подсобных комнат. Среди учащихся началась самая настоящая паника, ибо многие из них были беженцами и своими детскими глазами видели смерть родных, горящие дома и целые деревни. «Турки, турки пришли, – кричали дети, – они нас нашли. Они сожгут нас». Дети в страхе обнимали Ашхен, плакали и умоляли убежать в горы, скрыться там. Ашхен успокаивала детей, как могла успокаивала, сама же плакала и шептала сквозь слёзы: «Успокойтесь, родные мои, успокойтесь, нас никто больше не будет убивать. Наши дома больше никогда не будут гореть».

Стараниями Ашхен в самой школе и на близлежащей территории был установлен идеальный порядок.

Со всеми жителями она поддерживала хорошие отношения, ко всем ученикам относилась одинаково тепло и доброжелательно.

Ашхен хорошо понимала, что для развития армянского населения нужны местные педагогические (и не только педагогические) кадры и всячески поддерживала одарённых детей. Так, по её совету один из способных учеников – Амбарцум Петросович Джидарян продолжил своё образование в знаменитой Нерсисяновской школе, после окончания которой вернулся в Абхазию и преподавал историю и географию в Сухуме и Пшапе. По стопам Амбарцума Петросовича пошёл и его внучатый племянник Манук Джидарян, ставший учителем географии. Сегодня он – директор Цанбекуарской средней школы, где в своё время учительствовала Ашхен Туманян. Другим учеником, поддержанным Ашхен, был Амбарцум Маркосян. Он впоследствии стал попечителем своей родной школы и много сделал для её развития.

…Анастас Иванович Микоян и Ашхен Лазаревна Туманян похоронены на Новодевичьем кладбище.

Артавазд Сарецян
2021