ЛИТЕРАТУРНАЯ ГОСТИНАЯ

Светлана Львовна Соложенкина – поэт, критик, литературовед, переводчик, художник. Кандидат филологических наук (1972). Член Союза писателей России (1976), Союза художников России (2000) и Международного художественного фонда. Автор 18 поэтических книг и повести-сказки, опубликованных в Москве, Орле, Киеве, Баку, Златоусте. Участник многих художественных выставок в Москве, Кургане, Троицке и Златоусте.

СТИХИ ОБ АРМЕНИИ

1
Я Армению яркой не вижу:
на холсте отошедших веков
мне основа суровая ближе
самых праздничных звонких мазков.

Сколько горя, скитальчества, крови!
Разрушали, как радугу, дом –
семь цветов оставались без крова,
вновь его обретая с трудом.

Сколько раз вырубались здесь лозы
и гасились огни очагов!
Серым пеплом подернута роза –
красный уголь минувших веков…

И в печальной сиреневой дымке
здесь скрывается каждый предмет
и старается стать невидимкой,
помня: ярким– спасения нет!

2. Памяти Веры Звягинцевой

Вот эта скромная могила –
здесь, в переделкинской глуши,
Вам снится край, навеки милый,
Армения – престол души.

Неутолимою печалью
был Ваш уход для той земли –
над Араратом прорыдали
тогда три раза журавли.

Артиллерийского салюта
почетней был высокий плач…
Но длится скорбь не три минуты, –
судьба, пределы обозначь!

Нет, память сердца не потухла,
таится и под пеплом жар…
И этот памятник из туфа –
тех журавлей прощальный дap.

Армения не позабудет,
что в небе Ваша есть звезда…
Стихи приходят ниоткуда,
но не уходят в никуда.

3. Арка Чаренца

Когда проливные печалят дожди,
сквозь арку Чаренца на мир погляди,
сквозь арку Чаренца.

Он прожил мгновенье – но сколько веков
плыть будет седой, караван облаков
сквозь арку Чаренца?

И можно увидеть картину такую:
как башня Эйфеля шлет письма, тоскуя,
на север далекий – Останкинской башне.
День нынешний, день вчерашний –
сквозь арку Чаренца.

И можно увидеть ковчег и ракету,
а может быть, даже иную планету
сквозь арку Чаренца.

4
От яркости душа устанет,
но синий мир теней глубок –
я это поняла в Сарьяне,
наверное, всему – свой срок.

Я вспоминаю, улыбаясь:
как хорошо мне было там,
где вишня, словно белый аист,
за мной ходила по пятам!

Многострадальная земля,
ты камень хлебом быть учила,
ты радугу удочерила,
многострадальная земля.

***

Армения выходит из Союза!
Она права,
сто тысяч раз права.
Но кто порвет мучительные узы
духовного родства?!
Кто виноват,
что неделимо горе?
Что сердце – остров,
а не материк?
Тогда из берегов выходит море,
когда не слышат
тонущего крик.

***

Последняя надежда армянина –
Господь.
А предпоследняя –
Россия,
Что делать нам,
как оправдать ее?!

***

Отдельной правды нет.
Все в мире ложно.
когда страдает хоть одна душа.
И это – неизменно, непреложно.
Не строят дом на лезвии ножа.

***

Не ведаем ни дня, ни часа,
не всходит черная звезда,
и вот – напевы Комитаса
мои отныне навсегда.

Постигнув азбуку страданья,
я это знанье не предам,
мы все читаем в мирозданьи
любовь и нежность по складам.

***

Я помню озеро Севан,
каким оно когда-то было –
о чем сама Земля забыла..,
Севан – одна из наших ран.

И Атлантида снится мне,
и половина Арарата…
Зачем в осенней тишине
Вдруг воскресают все утраты?

И все спаленные леса,
и «Скорбь Ануш» Аветисяна*,
и снова – синева Севана:
вот памятник тебе, слеза!

*«Скорбь Ануш» – одна из картин Минаса Аветисяна,
погибшая при пожаре в его мастерской.

***

Я хочу пройти по Еревану
в самый тихий сумеречный час,
наклоняться к сонному фонтану
и не верить в то, что день угас.

А потом у Матенадарана
голубая расцветет луна…
Может быть, в глубинах океана
есть еще такая тишина.

Может, на другой такой планете
есть еще такая красота –
Я не знаю… Но мгновенья эти
не забуду, словно боль Христа.

То, чего нельзя стерпеть бумаге
может вынести народ один…
Розы раскрываются во мраке,

словно раны памятных годин.

ВОСПОМИНАНИЕ

Коричнево-зеленые холмы
и снежные вершины Арарата
с усильем мне припоминать не надо:
есть то, что изначально знаем мы.

Мне кажется, когда-то я жила,
не на холмах на этих, а над ними:
да, я звездой пастушеской была
и позабыла собственное имя.

Но помню тихий говор пастухов,
и блеянье овец, и запах дыма…
О, почему так горько и любимо
то, что ушло навек, в конце концов?

***

Ты – далеко, но, тем не менее,
за горной облачной грядой
не забывай меня, Армения,
будь путеводною звездой!

Я б не посмела, не просила я,
но мне сама открыла ты,
как выносить невыносимое
и не утратить доброты,

О, если б я могла увериться,
что ты меня на склоне дней
приветишь хоть осенним деревцем,
что стою доброты твоей!

Светлана Соложенкина