«Наша Среда online» — Георгий Минаевич Арутюнянц родился 1 июня 1925 года в Новочеркасске Ростовской области в семье служащего. С 1931 года семья жила в Краснодоне. Учился в средней школе № 1 имени Горького, здесь вступил в комсомол.

В грозном 1942 году юноша в числе первых становится активным членом «Молодой гвардии». В доме Георгия Арутюнянца находилась подпольная типография, где печатались листовки и временные комсомольские удостоверения. Когда в городе начались аресты, ушел на станцию Лихая к родственникам, позже — в город Новочеркасск.

После освобождения города от фашистов в марте 1943 года добровольно уходит на фронт. В одном из боев от взвода автоматчиков осталось только два раненых солдата. Одним из них был Георгий Арутюнянц. Тяжелое ранение потребовало длительного лечения в госпитале.

В 1944 году он поступил в одно из ленинградских военных училищ. Военная профессия стала делом его жизни. Георгий Минаевич вел активную комсомольскую работу в воинских частях. Его избирают секретарем комсомольского бюро дивизиона курсантов, затем он — помощник начальника политотдела по работе среди комсомольцев. Г. Арутюнянц был делегатом XI и XIII съездов ВЛКСМ, XIV и XV съездов комсомола Украины, избирался членом ЦК ЛКСМ Украины. В 1947 году стал коммунистом. В 1957 году закончил Военно-политическую академию имени Ленина. В 1963 году Георгий Минаевич стал ее преподавателем, блестяще защитил кандидатскую диссертацию. Ему присвоили звание доцента. Здесь он вел большую научно-исследовательскую работу, написал несколько учебных пособий по партийно-политической работе в Вооруженных Силах СССР.

Г. М. Арутюнянц увлекался спортом, был страстным шахматистом, любил читать книги и делиться мыслями о прочитанном с друзьями. Занимаясь филателией, он собрал редкостную коллекцию марок по искусству.

За участие в борьбе с фашистами награжден орденом Красной Звезды, медалями «Партизану Отечественной войны» 1-й степени, «За победу над Германией», «За боевые заслуги».

26 апреля 1973 года Георгий Минаевич Арутюнянц умер. Похоронен на Новодевичьем кладбище в Москве.

С. Ершова

Из воспоминаний Георгия Арутюнянца:

Встреча с Александром Фадеевым

Было это в один из теплых летних дней 1947 года. Я возвращался из Краснодона, где проводил отпуск, к месту службы, в Ленинград. И как всегда, не мог, конечно, миновать Москву, не побывать у своих лучших друзей — работников выставки «Комсомол и молодежь в Великой Отечественной войне». Эта выставка, открытая в годы войны, находилась в здании Государственного Исторического музея на Красной площади. Тепло и радушно встречали посетителей ее работники. И на этот раз, проявляя огромный интерес к нашей организации, они договорились о моей встрече с А.А. Фадеевым.

Не скрою, с огромным волнением я шел в Союз писателей. Долго не решался подняться на второй этаж, где находился кабинет Александра Александровича.

Но вот и он. Крепкое рукопожатие. Ласковый взгляд писателя. Александр Александрович как-то так сумел построить нашу беседу, что я почувствовал себя, как говорится, по-домашнему, уверенно, спокойно. Все здесь располагало к откровенности.

Расспросив о том, как сложилась моя жизнь после оккупации, Александр Александрович сказал:

— Вас, конечно, прежде всего, интересует вопрос, почему в романе кое-где нарушен историзм, возможно, совмещены роли отдельных героев, а некоторые совсем не показаны.

Я смутился. Нас, конечно, всех это интересовало. Но поднимать этот вопрос мы считали просто нескромным и неправильным. Каждый понимал: роман художественное, а не документальное произведение.

— Нет, нет, вы не смущайтесь, — отреагировал на выражение моего лица Александр Александрович. — Это вопросы естественные. Многие из ребят, кого вы так близко и хорошо знали, могли оказаться в книге связанными с событиями, в которых они не участвовали, и, наоборот, не оказаться там, где они были на самом деле. Все это может вызвать у очевидцев этих событий недоумение. Но вот послушайте, что я вам скажу.

И писатель по-товарищески, попросту, как старому знакомому, стал излагать мне свои мысли: как родился план книги, какими были ее варианты, с какими трудностями пришлось столкнуться и во время сбора материалов в Краснодоне, и после, когда писался роман.

— Очень хочу, чтобы вы правильно поняли меня, — говорил Александр Александрович. — Я не мог и не ставил перед собой задачу описать историю «Молодой гвардии» день за днем или эпизод за эпизодом. Это сделают потом историки, не оглядываясь на роман. В образах молодогвардейцев мне хотелось показать героизм всей советской молодежи, ее огромную веру в победу и правоту нашего дела. Сама смерть — жестокая, страшная в пытках и мучениях — не смогла поколебать духа, воли, мужества юношей и девушек. Они умирали, удивляя и даже пугая врагов. Такова была жизнь, таковы факты, и это должно было стать лейтмотивом романа.

Тогда впервые я глубоко почувствовал, что, когда А.А. Фадеев писал роман «Молодая гвардия», он видел перед собой всю молодежь, не только, скажем, Туркенича или Кошевого, но и Зою Космодемьянскую, и Юрия Смирнова… «Молодая гвардия» — это все воспитанные партией Ленина советские юноши и девушки.

— Перед вами я не открою секрета, — продолжал Александр Александрович, — если скажу, что глубоко полюбил этих простых, замечательных ребят. Меня восхищала в них непосредственность, искренность, неподкупная честность и верность своему комсомольскому долгу. Потому-то кое-кого я написал такими, каким хотел бы видеть в жизни. Я был поражен Сережей Тюленевым, Любой Шевцовой, я полюбил Олега, Улю, Земнухова. И знаю, что, обобщая отдельные черты своих героев, я этим самым делал как бы шаг в сторону от истории, пусть небольшой, заметный только вам. И все-таки шел на это сознательно…

Источник: Вспомним всех поименно. Воспоминания оставшихся в живых участников «Молодой гвардии» о своих товарищах по подполью. Донецк, издательство «Донбас», 1986 год. Цитируется по сайту thefireofthewar.ru