ИНТЕРВЬЮ

«Наша Среда online» — Беседу вела Лилия Григорян

– Левон Восканович, начать разговор всегда трудно, поэтому давайте начнем с банального вопроса: в чем вы видите смысл жизни?

– Истинный смысл – духовная категория, она становится видна лишь в самом конце. В Библии на это есть четкий ответ: «Будем, как вода, вылитая на землю, а не как песок, унесенный ветром». Добавлю лишь, хотя это тоже будет звучать банально, что очень трудно прожить жизнь так, чтобы потом, на закате лет не кому-нибудь, а самому себе сказать – я не зря прожил жизнь, ибо жизнь действительно дается только раз и каждый обязан пройти этот путь достойно, потому что жизнь очень уж коротка, одна ошибка – и оставшегося времени порой не хватает, чтобы исправить эту ошибку.

– То есть смысл жизни следует искать в духовном измерении. Скажите, Ваш ответ не предполагает ли, что свою жизнь Вы прожили действительно как положено, достойно, и если бы была такая возможность прожить ее вновь, то Вы прожили бы ее именно так?

– Нет, конечно, нет. Если бы случилось такое, то жил бы я совсем по-другому. Главное – я остался бы в своем Нагорном Карабахе, где родился и окончил школу, маленьком, сказочном крае, о котором еще Страбон говорил до Рождества Христова: «Хлеб родится здесь из зерна, выпавшего из соломы, пчелы роятся на деревьях, а мед течет с листьев». С гордостью отмечу, что, имея всего сто пятьдесят тысяч населения, мой горный и гордый край во время Великой Отечественной войны дал родине троих маршалов, одного адмирала флота, около тридцати Героев Советского Союза и десятки генералов. Истину говорю, никуда не уехал бы из родных мест, пожил бы рядом со своими родителями, чтобы они всегда чувствовали мою заботу и внимание. В дальнейшем я всегда с доброй завистью смотрел на своих друзей, которые жили вместе со своими родителями или рядом с ними. Сожалею, что судьба распорядилась иначе, иначе сложилась моя жизнь, я не выполнил священный сыновний долг, и это терзает меня.

– Вам пришлось жить почти во всех наших «горячих точках»: Карабах, Сумгаит, Баку, Северный Кавказ…

– Эти «горячие точки» и вообще все горячие точки возникают исключительно из-за политических игр, жертвами которых, как обычно, становятся миллионы простых людей. Возьмем, к примеру, еврейские погромы в разные времена в Петербурге, Кишиневе, Одессе, Николаеве;, немецкие погромы в Москве, армянскую резню в сентябре 1918 года в Баку, когда по вине Сталина турки захватили город и истребили тридцать тысяч армян, резню в столице Нагорного Карабаха Шуши в марте 1920 года, греческие погромы в Стамбуле в 1955 году, которые переросли затем в армянские, и число убитых не известно до настоящего времени, или армянские погромы в феврале 1905 года в том же Баку. Их организатором и идейным вдохновителем являлся Бакинский генерал-губернатор Накашидзе. Полицейские, солдаты, казаки, когда их просили спасать погибающих армян, в один голос отвечали: «Нам не велено». Многие из них негодовали, что принуждены бездействовать и с оружием в руках смотреть, как убивают невинных. Губернатор же с многочисленной охраной разъезжал по городу и вместо того, чтобы разгонять громил, приказывал возвращать им оружие, отобранное у них казаками. Не то же ли самое повторилось в Сумгаите спустя восемьдесят три года? Телевидению и газетам было велено молчать, и народ так и не узнал, что в сумгаитских погромах, длившихся трое суток, погибло не 32, как сообщила пресса, а сотни ни в чем не повинных людей, большинство из которых были выходцами из Нагорного Карабаха, в свое время приехавшими по комсомольским путевкам строить город юности – Сумгаит. А Горбачев, этот вельзевул, на заседании Президиума Верховного Совета СССР бестактно мешая и прерывая компетентных людей, говоривших о свершившемся как попытке нео-геноцида, фарисейски жестикулируя, пояснял, что «трагедии в Сумгаите не было бы, не опоздай войска на три часа». Заведомая ложь! Войска стояли, бронетранспортеры разъезжали по улицам города, солдаты, как писала одна из газет, сгорая от душевной муки, отворачивались, видя насилие и разбой. Просто, как и много десятилетий назад, им было велено не вмешиваться. Более того, ни организаторы, ни исполнители массовых погромов, зверских убийств по этническому признаку, сожжения, изнасилований так и не были наказаны. Руководство страны практически совершило не менее тяжкое преступление, расценив геноцид в Сумгаите как преступление, содеянное якобы из хулиганских побуждений. Это еще раз свидетельствует о том, что все это звенья одной цепи, и погромы в Сумгаите, положившие начало распада могущественного государства СССР, были частью крупномасштабной акции устрашения, тщательно спланированной. Стоит ли удивляться тому, что через пару месяцев после страшных событий город Сумгаит был объявлен победителем соцсоревнования «в деле коммунистического воспитания молодежи» и награжден орденом Ленина.

– Получается, что погромы в Баку в январе 1990 года происходили по вине политиков…

– А как же. Наверху интриговали, заключали в угоду псевдоидеологии стратегические сделки и вели страну к краху, потом, почувствовав угрозу существующему режиму, организовали армянские погромы, чтобы ввести войска в Баку: погромы пригодились центру, по-видимому, лишь как оправдание этого варварства. И ничего удивительного в том, что войска опоздали не на три часа, а на целых семь суток – последствия всем известны: резня, блокада Карабаха, чудовищная по жестокости депортация мирных жителей десятка армянских сел с исторических земель как в самом Нагорном Карабахе, так и в его северной части – Шаумянском, Ханларском, Дашкесанском, Шамхорском, Гетабекском районах. Многие из этих изгнанников от нищеты и безысходности покончили с собой или погибли от голода и болезней, скитаясь по холодным просторам России, лишенные всяких прав.

– Левон Восканович, а ведь Вы тоже один из этих беженцев, были вынуждены оставить работу, дом, имущество.

– Моя жизнь сложилась почти так же, как и жизнь остальных бакинских армян, которых в городе до погромов насчитывалось более трехсот тысяч. Бакинские армяне, между прочим, всегда гордились тем, что большинство красивейших зданий дореволюционного Баку, таких, как Театр оперы и балета, Филармония, Лалаевский пассаж, великолепные здания Азнефта, Детского мира, отделения Тифлисского банка, Педагогического института близ моря и десятки других некогда принадлежали армянам. В этом списке особое место занимает здание бывшего Армянского драматического театра им. Абеляна, просуществовавшего восемьдесят лет, и армянской церкви Григория Просветителя.

– В газете «Правда» была напечатана статья Бакинского корреспондента, где автор Гусейнова представляет эту церковь как жалкое строение, постройка которого якобы не была завершена в свое время из-за отсутствия финансовых средств и в результате, по словам автора, получился шатрообразный домик.

– Я знаком с этой публикацией, там говорится также, что армяне перед бегством из Баку подожгли церковь. Получается, что беззащитные люди, которых в это время безжалостно убивали, сбрасывали из окон их же квартир, захватывая их жилища и грабя имущество, люди, которых сжигали живыми на кострах в центре двухмиллионного города, в том числе и на привокзальной площади, о чем, кстати, писали все центральные газеты, нашли время и возможность поджечь единственную оставшуюся для них святыню?! К сведению уважаемой газеты скажу, что армянская церковь в Баку, построенная по проекту архитектора Гиффиуса в 1869 году, относится к шедеврам зодчества и входит в число крупнейших армянских храмов, своей величественностью уступая лишь армянскому собору Апостолов Фаддея и Варфоломея, построенному в 1911 году в самом центре Баку согласно завещанию и на средства Енока Будагяна. Часть фундамента и стены этого храма никак не смогли разрушить большевики и на его фундаменте и стенах было построено крестообразное здание Бакинской консерватории. Старые бакинцы это хорошо помнят. Да, мне пришлось покинуть родной город, а за это нужно платить до конца своих дней. Люди живут прошлым и будущим, самое сложное – жить настоящим. Исход в чужие края всегда трагедия, особенно если он насильственный. Это постоянная борьба за выживание. Умом можно смириться со всем этим, но душа, ни в какую не воспринимает такого положения.

– Скажите, а хоть вспоминаете Баку, ведь Вам пришлось долгие годы жить и работать там?

– Вы знаете, есть еще одно очень горькое для бывшего бакинца обстоятельство, которое мне как писателю покоя не дает: погромы в Баку не могли бы состояться без молчаливого согласия по крайней мере части азербайджанской интеллигенции, в том числе и без молчаливого согласия писателей и поэтов республики – передовой части этой самой интеллигенции. В начале минувшего века, в те далекие времена, во время первых кровавых событий великие предшественники сегодняшней интеллигенции Сабир, Джабар Джабарлы, Узеир Гаджибеков и другие восстали против бесчинства, резко осудив зачинщиков первобытного варварства. Как могло случиться, что в конце ХХ века, не нашлось ни одного писателя, ни одного деятеля культуры, кто встал бы на защиту ни в чем не повинных людей, как это сделали простые сумгаитские и бакинские азербайджанцы, которые, порой рискуя собственной жизнью, спасали своих армянских сослуживцев, друзей, соседей, просто незнакомых, сумев в экстремальных ситуациях сохранить человеческий облик. И наоборот, некоторые поэты, деятели культуры, довольно известные, преследуя меркантильные интересы, на многотысячных скопищах толпы, в средствах массовой информации, особенно по республиканскому телевидению, постоянно раскручивали спираль антиармянской истерии, разжигали националистические страсти, открыто подстрекая молодежь и подростков на грабеж, погромы и злодеяния. Все это очень печально. Теперь вернемся к Вашему вопросу: действительно, долгие годы, ровно двадцать пять лет, я работал в Союзе писателей Азербайджана. Скажу Вам искренне: это были счастливые и насыщенные годы в моей жизни, годы плодотворного творчества – издание книг, постоянные встречи со студентами и школьниками, симпозиумы, пленумы творческих союзов, дни литератур союзных республик, где мы имели возможность общаться с видными писателями и поэтами страны, поездки по стране и республике. Словом, четверть века прошли почти как один миг. Как в известной песне: вся наша жизнь и есть миг, есть только миг между прошлым и будущим… Баку – один из самых красивых городов мира, вечно теплый и солнечный, а бакинцы, именно бакинцы– и азербайджанцы, и армяне, и русские, и люди других национальностей, были непосредственными, весьма открытыми и дружелюбными, друг к другу относились с подчеркнутой добротой и любовью и, что примечательно, всегда с миловидной улыбкой. Была и высокая культура общения, и это было состояние души. Моя прошлая жизнь снится мне по ночам.

– У меня еще один вопрос, традиционный: над чем-нибудь работаете сейчас?

– И книги мои, и рукописи: три романа, несколько повестей и десятки рассказов, увы, остались в Баку. Еще задолго до событий я сдал в издательство большой однотомник моих произведений, куда вошло много рассказов, повестей и роман «Осенние холода». В другом издательстве Баку готовился к печати двухтомник моих переводов – классиков и современных писателей Азербайджана. Книги были готовы, я успел прочесть первые оттиски, однако в связи с нарастающим обострением ситуации рукописи моих книг были уничтожены в издательствах. Горестно, конечно, признаваться в том, что литература и вообще искусство порой не в силах воздействовать на помыслы человеческие. После того, как были уничтожены мои рукописи, я думал больше ничего не писать и действительно – прошедшие годы ничего не писал, хотя планов было достаточно много. После долгого молчания я вновь решил вернуться к творчеству, написал несколько рассказов, повесть ,,Песня канарейки на берегу реки,, и роман «Русская невестка» о Нагорном Карабахе- о людях моего родного края, если можно так выражаться- это путешествие в жизнь моих героев, где бок о бок живут искренняя любовь и разочарование , надежность и сомнение , преданность и человечность. Думаю написать и другие вещи, кто знает, вдруг заново откроются врата неверной фортуны и все вернется на круги своя…