ЛИТЕРАТУРНАЯ ГОСТИНАЯ
«Наша Среда online» — В начале восьмидесятых политическая ситуация переживает пока небольшой тремор, в котором мало кто угадал бы конец великой страны, победившей фашизм и тотальную безграмотность. Ещё работают межреспубликанские связи, а центром всего, как и раньше, остаётся столица Москва. И, в связи с этим, хочу рассказать об одной командировке, в которую направили меня с нашего завода в те годы.
Мне было двадцать пять лет, я никогда не была в командировке, да ещё на месяц. Нет, я, конечно, выезжала из Еревана: в детстве каждое лето мы или отдыхали на берегу Черного моря — Гагры, Пицунда, Гантиади, Сочи, Ялта, или же ездили на минеральные курорты Северного Кавказа — Пятигорск, Кисловодск, Железноводск, Ессентуки. Но Москва — это было совсем другое, да и возраст у меня был уже не детский.
Так вот, с нашего завода послали меня в командировку в Красногорск, на оптический завод, работающий на оборонку и космос. Этот городок расположен недалеко от Москвы, раньше он носил не очень романтичное название Баньки. В здешних местах, недалеко, у станции Опалиха, в свой единственный приезд в столицу, я школьницей отдыхала с тётей в доме отдыха газовиков и нефтяников. Запомнились хорошая библиотека, высоченные сосны и ели, дача певицы Людмилы Зыкиной, огороженная простым деревянным забором, окрашенным в синий цвет, сказочные старушки на перроне, торговавшие ягодами и грибами, а также мелькающие в ночи огнями пассажирские поезда. Прекрасное было время!..
Так вот, у нас в Армении стояли погожие солнечные дни, когда октябрь не спешит растормошить осенью, дождями. Поэтому, я поехала в туфлях, в капроновых чулочках и в легком плаще, правда, в самую последнюю минуту мама засунула в сумку шарф крупной вязки. Прилетела уже под вечер. День близился к концу, сразу стемнело. Наша заведующая меня предупреждала, что у входа всегда можно найти таксистов, которые за советскую красную десятку с радостью подвезут к месту назначения.
Однако, кроме кромешной тьмы и порывистого ветра, ещё и лил дождь, и было страшно холодно. Обмоталась шарфом. Слева, ввиду плохих погодных условий, стояла не очень организованная очередь; время от времени подъезжала очередная машина, после недолгих переговоров пассажиры садились, а очередь продолжала завистливо стоять, переминаясь с ноги на ногу, и ждать очередное такси.
Я поняла, что голодная и коченею, тогда заверила женщину в берете, стоящую передо мной, что отойду на минутку, куплю пирожок. Стремглав бросилась назад в здание, к прилавку кафе, где продавались пирожки и горячее какао, взяла только пару пирожков, неизвестно, ведь, когда доеду до места. Встала одна в сторонке (не есть же в очереди), начала есть пирожок. Тут ко мне подошёл мужчина и заговорщически тихо спросил: «Сколько?», я ответила: «Двадцать». Мужчина сделал удивлённое лицо, посмотрел на мои ноги в чулках и сказал: «Что так дорого?», на что я по-простому ответила: «Так с мясом!». Мужчина отстраненно посмотрел на меня, покрутил пальцем у виска и ушел. Только потом я поняла, что он имел ввиду…
Покончив с пирожком, я побежала назад к очереди. Женщины в берете не было, и ,вообще, знакомых мне лиц вроде не было. Меня коллективно пихнули в конец очереди. Холодный дождь не прекращался, я уже не чувствовала ни рук, ни ног. Грустно вспомнился случай, когда зимой мы с девочками поднялись на самую последнюю станцию канатки в Цахкадзоре, и, несмотря на зимние теплые куртки, нам показалось, что мы полностью раздеты, так-как холодный ветер пробирал нас до самых костей…
Тут я почувствовала, что начинаю плакать, сначала тихо, с перерывами, а потом когда я увидела, что машин все меньше и меньше, а пассажиров всё больше, я начала, независимо от себя, голосить, постепенно увеличивая звук: «Вай мама джан, вай мама джан, мера´, мера´…». Что означало — ой мамочка, умру, умру… Очередь переглядывалась, осуждающе смотрела на мои окоченевшие капроновые коленки, стойко не уступала позиции. Были люди, которые говорили между собой, что может со мной что-то случилось, и даже обсуждали между делом мне скорую позвать или милицию, и, на всякий случай, все немного от меня отодвинулись…
Тут из темноты вынырнул мужик в кожаной кепке и куртке, схватил меня за локоток и тихо по-армянски проговорил: «Не позорь нацию, давай иди со мной». Я была счастлива не позорить нацию, тем более, что для этого надо было сесть в жигулёнок. Сумка моя была спихнута на заднее сиденье, а я, вся мокрая, села на переднее. Тут мой спаситель предложил высушиться, передав мне из бардачка вафельное полотенце, которым я,совсем не брезгуя, почистила лицо, кое-как волосы, а он завёл машину, включил отопление и только потом спросил куда. Я, стуча зубами и плохо соображая, ответила…
Вот так я доехала до Красногорска, не заболела, как ни странно, утром проснулась в гостинице почти счастливая, и в первый же день явилась к месту назначения. А денег водитель Ашот не взял, сказал, что считает, что спас свою сестру.
12 ноября 2019