ЛИТЕРАТУРНАЯ ГОСТИНАЯ

Княжне Анне — семнадцать лет. Она необыкновенно хороша. Так же роскошен и ее новенький, сделанный на заказ, альбом: светло-коричневая кожа, золотые застежки. Листы — из плотной бумаги и всех цветов радуги.

В альбом княжны Анны Абамелек

Когда-то (помню с умиленьем)
Я смел вас няньчить
с восхищеньем,
Вы были дивное дитя.
Вы расцвели — с благоговеньем
Вам ныне поклоняюсь я.
За вами сердцем и глазами
С невольным трепетом ношусь
И вашей славою и вами,
Как нянька старая, горжусь.

Александр Пушкин
9 апреля 1832 года

Исток столь родственного чувства — в истории первой встречи княжны и Пушкина. Предположительно она произошла 11 июля 1815 года, когда Царскосельский лицей посетила «полковница княгиня Абамелек». В тот день Пушкину, очевидно, и пришлось нянчиться с годовалой Анютой.

Отец Анны, князь Давид Абамелек, отличившийся при Аустерлице и Бородине, командовал тогда лейб-гвардии гусарским полком, расквартированным в Царском Селе. В том же полку служили брат и шурин князя.

Известно, что многие лицеисты и гусарские офицеры были хорошо знакомы. Так что встреча Пушкина с семейством князя не была единственной, да и вряд ли первому попавшемуся подростку доверили бы маленького ребенка.

Встретив Анну через много лет, Александр Сергеевич сразу вспомнил лицей, гусар, малышку, только начинавшую самостоятельно ходить. Он был и счастлив встрече, и поражен быстротечностью времени, и восхищен красотой Аннет. И не только красотой.

Пушкин к тому времени, очевидно, успел оценить первую книгу Анны, которая вышла в 1831 году. В нее вошли переводы на французский язык поэмы «Чернец» Ивана Козлова и пушкинского стихотворения «Талисман». К «Талисману» были приложены ноты — на это стихотворение композитор Николай Титов написал музыку (возможно, именно по просьбе Анны Амабелек).

Для той поры выход в свет переводов, сделанных юной девушкой, не был чем-то удивительным. В дворянских семьях французский язык был таким же привычным, как и русский. Но переводы Анны Амабелек были ярко талантливы. Вот отчего еще так по-отцовски радостен Пушкин в этих стихах, вот какой славой он, «старая нянька», гордится.

Какая все-таки удивительная сила в пушкинском слове! Поэт писал «всего-навсего» стихи в альбом, а получился эпиграф ко всей жизни Анны Абамелек. Поэтический перевод стал ее призванием. Она перевела на русский язык Гейне, Лонгфелло, Т. Мура, на немецкий и английский — Пушкина и Лермонтова, Тютчева и Некрасова, на английский язык — немецких поэтов…

Даже замужество ее было в некотором роде поэтическим. Мужем Аннет стал Ираклий Боратынский — младший брат поэта Евгения Боратынского и армейский товарищ Лермонтова. Это был умница, талантливый живописец, знаток литературы, любимец товарищей. В него трудно было не влюбиться.

И пусть на заре туманной юности Ираклия Боратынского дразнили в полку «мальчиком с пальчиком», малый рост не помешал ему отличиться в двух войнах (Русско-персидской и Русско-турецкой) и стать генерал-лейтенантом.

Анна делит с мужем все тяготы службы. Вот отрывок из ее письма, написанного 10 июля 1836 года: «Я веду жизнь совершенно боевую. Живу в лагере в избе крестьянской, тесной, душной… Слышу только звук трубы и оружий.., но я здесь, как и всюду, счастлива и довольна, когда муж мой близ меня.»

После отставки Ираклий Абрамович служил губернатором Ярославля, потом — военным губернатором в Казани. Ираклий председательствовал в экономическом обществе, в Совете института благородных девиц, а Аннет собирала у себя литературно-музыкальные вечера и организовывала благотворительные концерты.

Анна Абамелек-Боратынская прожила долгую жизнь. В 1880 году ее пригласили на открытие памятника Пушкину. Выражая благодарность за приглашение, Анна Давыдовна писала Я.К. Гроту из Баден-Бадена: «Вряд ли позволят мне обстоятельства воспользоваться столь лестным приглашением…

Прилагаю при сем собственно для Вас маленькую книжечку, плод моих баденских досугов. Вы тут найдете несколько переводов из Пушкина. Я переводила для иностранных друзей то, что помнила наизусть, была одна и судьей, и корректором своих трудов — не судите меня строго…»

Завершить сегодняшний выпуск хочется замечательными словами генерала Ираклия Боратынского — столь же поэтичными, сколь и суровыми: «Ни один камень не должен выпасть из Русской Короны, вставленный в нее кровью наших предков».

Дмитрий Шеваров

«Российская газета» — Неделя №5159 (80)