ИНТЕРВЬЮ
«Мое восприятие искусства пропорционально любви к природе. Я воспринимаю мир духовными чувствами, присущими первобытному художнику, для которого “известное — неведомое” проявляется в многообразии окружающей Природы» – утверждает художник Карен Аракелян, который одновременно является как миниатюристом, так и монументалистом.
— Расскажите о своей творческой деятельности. С чего Вы начинали?
— Пренебречь влиянием искусства ХХ — го века первоначально было практически невозможно. И по этой причине, мне сначала пришлось изучить задачи, поставленные искусством ХХ — го века. Как известно, ХХ век – это один из самых насыщенных периодов в истории искусства, время целого свода самых различных исследований и экспериментов. И на искусство этого времени огромное воздействие оказала наука. Иной раз на эти исследования у меня уходили месяцы или даже годы. Чаще всего это происходило по той причине, что мне свойственно работать с материалом до тех пор, пока полностью его не освою и подчиню своему стилю, и, продолжая оттачивать свое творческое мастерство, я не стал задержаться на этом этапе исследования долго.
— Каким образом происходит выбор того или иного жанра?
— Этому способствует мое внутреннее чутьё.
— Звучит несколько дико.
— А как же! Без дикости, без первозданности, искусство вообще невозможно. Как только искусство становится рафинированным и теряет свою жизненность, оно умирает, независимо от вида и направления…. или становится декоративным. Меня всегда притягивали жанры, где больше жизни, где больше экспрессии. За всю свою жизнь мои предпочтения никогда не менялись. Я даже убежден, что человек с самого начала рождается с собственным эстетическим чувством, а не обретает его в течение жизни. И сколько его багаж знаний не обогащался, его изначальное эстетическое восприятие остается прежним. Именно таким образом формируется его художественный почерк.
— В каком возрасте к тебе пришло понимание того, что вы художник?
— С раннего детства…. Еще в детском саду всем окружающим меня людям было ясно, что я художник, и искусство это то, чем я буду заниматься всю свою жизнь. Ни к чему другому мое сердце так никогда не лежало. Я занимался многим. Что касается ремесленных видов деятельности, я очень быстро их осваиваю. Из меня мог бы получиться неплохой ювелир, портной или башмачник. Но ничто не завораживало и привлекало так сильно, как искусство. И все же, правильнее будет сказать, что не я выбрал искусство, а искусство выбрало меня. Искусство широко одаряет тех, кто к ней расположен, кто признал свое служение ему. Тем, кто изначально расположен к нему, оно широко распахивает свои ставни. Но, те, кто использует дар не по назначению — быстро лишается этого дара. Искусство не обладает милостью, но обладает душой. Оно учит уму покорных, наказывает горделивых и прославляет посвященных. Искусство не обладает мыслью, это стихия, оно как огонь. Впрочем, может, я и ошибаюсь, ибо я бесконечно мал перед ним, перед его всесилием. Я до сих пор не находил ни одного убедительного определения, что такое искусство и для чего оно. Оно просто есть, и оно изначально божественно. Пытаться определить, что такое красота — это выше человеческого понимания. Ответить, почему одно — красиво, а другое – безобразно, невозможно.
— Какой период в истории искусства вас больше всего вдохновляет?
— Три самых важных периода в истории искусства – это архаика, эллинизм и Ренессанс. Все три периода – это уровни невероятно высокой обобщенности всего, будь то формы, цвета, линии, всех видов мышлений, результат — совершенство. Это три пика развития в искусстве, где дальнейшее движение вверх приостанавливается, и может последовать лишь спад. Единственное, чего недоставало в дальнейшем развитии искусства этого времени – это отсутствие “Художника”, способного развивать искусство дальше. Следом за Великим Ренессансом человек начал пытаться проникнуть мыслью в сферы, которые для этого не были предназначены, не подлежали осмыслению. Но искусство этим и отличается от науки, что обладает насыщенной эмоциональностью и духовностью, которые не поддаются мыслительному анализу. Пиком этого подхода стал ХХ век, где вся работа в области искусства совершалась посредством мысли. В свое время, эллинизм тоже преследовал цель структурировать, но он являлся непосредственным приемником от архаизма, и обезобразить искусство было выше его сил. Однако, в процессе дальнейшего формирования искусство все же “достигло” кризиса «академизма». Таким же образом, спустя годы, к кризису искусство пришло после Ренессанса. Мы лишь предполагаем, что живем сообразно с мыслью, однако на самом деле, для нас значительно более важное место занимают переживания и чувства. Мысль – это конечная инстанция. Мысль способна упорядочивать, наблюдать за пропорциональностью, наблюдать за тем, что уже прочувствовано и пережито. Требовать от мысли большего, это означает уничижать ее же достоинство. Мысль способна лишь наблюдать за переживанием, может пытаться понять это переживание, но ощутить само переживание она не способна. Мы не можем объяснить, как возникает чувствование искусства. Мы всегда упираемся в конечное понимание того, что искусство – духовно, что оно божественно. Но ведь, даже утверждая, что оно божественно, все равно мы не в силах ничего объяснить. Мы лишь освобождаем себя от задачи решения вопроса. Исходя именно из этого, я решил назвать выставку “Часть”. Причиной этого явилось не только то, что я представляю на выставке лишь часть своего творчества, но и потому, что наши человеческие способности ограничены и могут лишь частично постигнуть великое искусство.
— Что сегодня на ваш взгляд происходит в искусстве?
— Сегодня наблюдается очень существенная проблема. Почти стало модой прикрываться всякого рода “измами”. Многие художники, обнаружив нехватку творческих сил, пытаются скрыться от возникающей проблемы, прячась за всякими “новшествами” и “измами”. В результате возникают различные направления. И достаточно только, чтобы из одного семени вышли всходы, как это направление подобно вирусу очень скоро получает распространение во всем мире. Однако, все, что сегодня считается новыми течениями, имеет старые корни и имеет древнюю историю, получившую начало с возникновения архаизма. И “измы” – это маленькие могилки. Когда мы опрокидываем наши взоры назад, то обнаруживаем, что уже 35 тысяч лет назад люди умели мастерски изображать. Фактически, задачи искусства никогда не менялись. Таким образом, искусство изначально и оно безгранично. Исторически искусство в самом зачатии оказалось значительно чище и мудрее, чем в зрелости.
Беседовал Арутюн Зулумян