СОЦИУМ

Воспоминания Ирины Рубановой, члена штаба по оказанию помощи пострадавшим от землетрясения в Армении, созданного 7 декабря 1988 года в постпредстве Армении в Москве

7 декабря 1988 года. С работы, как всегда, звоню Вете Автандилян, узнать, что нового, и слышу: «Ира, в Армении было землетрясение, Ленинакана и Спитака больше нет! Никакой другой информации нет,связь отсутствует. Встречаемся в постпредстве.» Хватаю сумку, еду в постпредство.

В цокольном этаже постоянного представительства Армении в Москве яблоку негде было упасть. Народ буквально брал здание штурмом. А куда еще было идти потерянным от шока и неизвестности людям? В толпе вижу посеревшие от горя лица любимых друзей… Кто-то просит валидол… Замечаю маму своего одноклассника, она врач, уже оказывает кому-то помощь… К собравшимся выходит постоянный представитель Армении в Москве Эдуард Асатурович Айказян. Он подтверждает, что в Армении было сильнейшее землетрясение, города Ленинакан и Спитак практически стерты с лица земли. Огромные жертвы… По толпе проносится стон душевной боли и скорби от сознания безвозвратных потерь….Чувство нереальности происходящего… Ведь еще не прекратился поток беженцев из Азербайджана, еще не высохли слезы Сумгаита. И опять новое потрясение и невосполнимые потери..

Сразу же принимается решение о создании в постпредстве штаба по оказанию помощи пострадавшим от землетрясения в Армении. Вот так небольшая комната, выделенная постпредством, обрела название «Штаб», и эта комната на многие месяцы стала вторым домом для группы москвичей..

Очень быстро временная растерянность перерастает в потребность что-то делать, помочь хоть чем-нибудь. Мои друзья бесконечно звонят в Армению, спрашивают,что нужно в первую очередь. Ото всюду слышится: «Здравствуйте, Вас беспокоят из постпредства Армении…..»

Вспоминаю Вету, которая смогла дозвониться до министра здравоохранения СССР и кричала в трубку о необходимости срочно доставить в Ленинакан и Спитак недостающие медикаменты. Помню, что в штаб дозвонились шахтеры из Донецка, просили помочь переправить партию коногонок (шахтерских фонарей) в Армению, необходимых при разборе завалов. Уже к вечеру москвичи стали приносить в постпредство деньги, одежду, медикаменты, предметы первой необходимости. К утру следующего дня у дверей постпредства собралось множество людей, желающих оказать помощь. Москвичи, некоторые с маленькими детьми, шли в постпредство помочь и разделить общую для всей страны боль. От метро «Площадь Ногина» до Армянского переулка образовалась очередь — живая, непрерывная цепочка сострадания и помощи.

Я занималась тем, что принимала деньги, а конца людскому потоку не было видно. Люди приносили кто, сколько может, иногда отдавая последнее…

К 8 декабря для отправки в зону бедствия были сформированы первые группы спасателей, среди которых были и спелеологи. Вета, Вартан Аракелян и Гриша Тавризов буквально выбили самолет для их срочной отправки. В аэропорту, заметив легкую куртку на одном из спасателей, Гриша снял с себя новую дубленку и отдал ошарашенному парню. На следующий день была отправлена группа, собранная Ваником Автандиляном, из студентов — добровольцев.
Буквально через сутки после землетрясения начала поступать гуманитарная помощь из Европы и Америки. Помню, что и наши московские и подмосковные фабрики доставляли в штаб теплые детские куртки, а так же одежду и обувь для взрослых. Рядом со штабом, в цокольном этаже постпредства, был зал, который занимал Армянский театр. Теперь зал и прилегающие к нему комнаты превратились в склад гуманитарной помощи. За несколько дней гора вещей в зале выросла чуть ли не до потолка. Все это нужно было разобрать, упаковать и отправить в Армению и в подмосковные пансионаты и санатории, где находились на лечении пострадавшие матери с детьми. После занятий в институте приходили помогать студенты. Работали круглосуточно. Некоторые, падая от усталости, оставались ночевать прямо в зале, на матах.

Одновременно гуманитарная помощь поступала на адрес Армянской Апостольской Церкви в Москве, настоятелем которой являлся архимандрит Тиран. И в церкви тоже не прекращалась работа. В первые ночи после землетрясения все глав.врачи и заведующие отделениями московских больниц находились на своих рабочих местах. В штабе была связь и с Арменией, и с московскими больницами, мы помогали врачам, координируя встречи бригад скорой помощи в аэропорту и размещение пострадавших по больницам. В Москву направляли взрослых и детей, получивших наиболее тяжелые травмы. Все с краш-синдромом (синдром длительного сдавливания). Это были люди, которых придавило панелями, или засыпало обломками, и они долгое время находились под завалами. И, конечно, у всех был сильнейший психологический шок.

В штабе сразу же организовали поочередное дежурство в детской республиканской больнице. Я тоже ходила дежурить, исполняя обязанности санитарки, и старалась хоть как-то поддержать детишек. Сначала страшно было смотреть на пожелтевшие, раздувшиеся, детские тела. Если терапия не помогала, то краш-синдром заканчивался смертью или ампутацией. Но благодаря профессионализму и стараниям московских врачей, уходу и вниманию персонала, почти всех удалось спасти.

Оставалось вылечить души….А ведь у многих из этих малышей никого не осталось. Но, как меня заверили мои армянские друзья, у армян не бывает сирот…, все дети в конце-концов окажутся в семьях близких или дальних родственников, друзей, или даже соседей. Так в дальнейшем и оказалось…

Запомнился маленький мальчик Роберт, лет пяти, с огромными голубыми глазами. Тяжело было смотреть в эти детские глаза, полные страха и боли, на искалеченное, такое маленькое и нежное тельце. Врачи долго боролись за его жизнь, и вот спустя недели, мальчик пошел на поправку. И какая была радость, когда в ответ на очередную подаренную игрушку, в глазах ребенка , впервые за много дней, появилась улыбка.. И Роберт засмеялся!!! Я привязалась к нему и была очень рада, когда где-то в средней полосе России, нашлись его дальние родственники. Они чуть ли не всей семьей приехали его забирать, на прощание осыпав персонал цветами и конфетами.

Часто больницы посещал архимандрит Тиран. Своим словом он дарил больным надежду и помогал им найти в себе силы, чтобы жить дальше.

В те дни очень помогали армянские рестораны. Чтобы пострадавшие быстрее поправлялись, им нужно было хорошее питание. Каждый день в штаб поступала информация из больниц, что нужно пациентам. Мы направляли заказы в рестораны и потом кто-нибудь на машине, выделенной постпредством, развозил продукты и готовые блюда. В больницы доставляли черную икру, сливочное масло, свежие фрукты и овощи, минеральную воду и соки. Вспоминаются огромные кастрюли хаша, приготовленные рестораном Муш. Это питательное, так любимое армянами блюдо, должно было хоть чуть-чуть скрасить тоскливое пребывание в больнице и помочь выздоровлению.

Все вопросы транспорта безотлагательно и безотказно решал зам. постпреда Ремир Саркисович Бурназян. Скоро работа была отлажена: прием помощи, упаковка вещей, отправка. Обеспечение больных всем необходимым.

Естественно не прекращалась работа с беженцами из Азербайджана. Мы продолжали встречать рейсы из Баку и Кировабада. Помогали в размещении, оформлении документов, распределяли гуманитарную помощь. И конечно же внимательно следили за событиями в Карабахе. Каждый день Рубен Мурадян получал оперативную информацию и предоставлял ее советским и зарубежным средствам массовой информации.

В Карабахе по границе уже начались перестрелки….., наступила зима…. а с удобной и теплой одеждой для отрядов самообороны были проблемы. Гриша сказал из гуманитарной помощи выбрать теплые пуховики и, тогда еще не виданные нами, облегченные дубленки, похожие на бушлаты. Эти вещи нужно было разложить по ящикам и никого к этим ящикам не подпускать. Кто-то сообщил об этом постпреду. Нас с Гришей вызвал Э.А. Айказян и потребовал объяснить назначение этих ящиков. Услышав от Гриши, что мы не собирались эти вещи продавать, а предназначались они для отправки в Карабах, не стал препятствовать дальнейшим действиям Тавризова. Груз был успешно доставлен по назначению.

Вообщем, работы хватало всем. Люди в штабе, забыв про семьи, забыв про себя,работали день и ночь, только для того, чтобы хоть чем-то быть полезными своей Родине, своему народу, ничего не ожидая взамен. Они просто по-другому не могли. Слово «штаб» навсегда осталось в памяти и сердцах этих людей! А для меня имена: Вартан Аракелян, Вета Автандилян, Ваник Автандилян, Артур Алавердян, Рубен Мурадян, Карина Плеханян , Саак Степанян, Паруйр Саркисян, Гриша Тавризов — навсегда останутся примером патриотизма, самоотверженности и милосердия.

Ирина Рубанова