• Сб. Окт 5th, 2024

Гурген Баренц. В дилижанском лесу

Май 15, 2016

ЛИТЕРАТУРНАЯ ГОСТИНАЯ

barents

В дилижанском лесу

Здесь должны быть грибы,
Но грибов почему-то здесь нет.
Прошлогодние листья
Угрюмо ворчат под ногами.
В светотени расцвел
Изумрудно-янтарный рассвет,
Лепестки распушились,
Чтоб лучше росинкам мигалось.

В разомлевшей траве
Загорланил сверчок-меломан.
На мгновенье умолкли
Душистые песни пичужек.
В мир цветных голосов
Не сумеет проникнуть обман:
В этой чистой среде
Он беспомощен и не нужен.

Здесь должны быть грибы,
Но грибов почему-то здесь нет.
Вот тропинка к ручью,
Что аукается в отдаленье.
Словно краешек платья,
Чуть-чуть приоткрылся секрет
Цветомузыки жизни
И мессы лесного свеченья.

*   *   *

В Дилижане деревья срываются с круч,
Что ни дерево – то судьба.
Время ставит на них свой суровый сургуч,
Как дотошный третейский судья.

Обнажаются корни, — о сколько в них драм!
С мясом вырваны десны земли.
Шлют проклятье леса неуемным ветрам –
Эти смерти они намели.

В Дилижане деревья срываются с круч,
Поминально махая рукой…
Умирая, швыряют подальше свой ключ,
Забирая все тайны  с собой.

Посмотри на тот клен – дышит крахом исход.
Что за смертнический наклон!
Он спокойно и медленно к смерти бредет,
Словно ищущий кладбище слон.

*   *   *

Этот дождь
Был какой-то особенно мокрый.
Был сердитый и бойкий,
Не в меру болтливый и серый.
Он вовсю расшумелся,
Бесчинствовал, рвал и метал,
Он навязывал всем свое мненье,
Считал, что любая дождинка –
Это поэма, шедевр, даже больше –
Вершина искусства…

Этот дождь
Был какой-то особенно нервный.
Он мельчал, но держался,
Накрапывал и повторял,
Он кликушею бился в конвульсиях и повторял,
Что он сильный, великий,
Что люди не ценят его…

Этот дождь – я уверен –
Ужасно хотел быть похожим
На хлесткий ливень.

***

Открыли форточку – и тотчас же закрыли:
Нам свежий воздух может повредить.
Почудилось – все это уже было,
И нас уже ничем  не удивить.

Задернут занавес – и все предельно ясно.
Вопросов нет. Они нам не нужны.
Инакомыслие престижно и опасно:
Вдруг подорвет основы всей страны!

Открыли форточку – и тотчас же закрыли.
И правильно – вот кто-то там чихнул.
Мне кажется, все это уже было:
И диссонанс, и ложь, и этот гул.

Мы лыком шиты. Щи хлебаем лаптем.
Мы битые. Мы знаем что почем.
Оплакан был наш праздник и залатан
И был наш кормчий нашим палачом.

Мы соловьи. Нас басней не кормите.
Мы ваши басни знаем наизусть.
Вы нас уже ничем не удивите.
Все это уже было – ну и пусть.

Ну что нам форточка – откроем настежь окна.
Пусть к нам ворвется с ветром кислород.
Мы жить хотим – прочь этот меч дамоклов!
Пусть солнце нам укажет путь вперед.

***

Во мне живет печаль,
Ей десять тысяч лет.
Сорви с себя вуаль –
В запретах прока нет.

С трибуны льется ложь,
Как патока сладка,
И правит миром вождь –
Железная рука.

Как зернышку взойти
Средь терний и плевел?
Разобраны пути –
Закон заплесневел.

Во избежанье бед
Разбиты зеркала.
Куда уходит след
Страны, что здесь была?

Все, что приходит вдруг, —
Уходит, словно бриз.
Ты враг мне или друг –
Попробуй разберись.

Приобретенный враг –
Почти что старый друг.
…Еще один дурак
Стал доктором наук…

***

Когда заблужусь, как в трех соснах, в бедламе
Людских отношений – разлад и разброд –
То солнце, высокое солнце над нами
Порядок в сумятице чувств наведет.

Когда я устану метаться меж истин
Дремучих – попробуй-ка их сокруши! –
То синее, синее небо, как пристань,
Покой принесет мирозданью души.

И если увязну в истоме застойной
И в узел затянется поиск, как жгут,
То звезды, глазастые звезды спокойно
В движенье стремленья мои приведут.

В густеющем мраке – тяжелая роздымь,
И воздуха нет, и не выпрямить грудь…
Но солнце, высокое небо и звезды
Укажут единственно правильный путь.

***

Я забыл свою песню –
Я вспомню, я вспомню ее.
Я найду ее в смехе
Апрельской альпийской фиалки.
Мне без песни моей
Моя жизнь – черновик и сырье,
И душа моя в черном –
Совсем как немая весталка.

Но пробьет ее час –
И воспрянет, воскреснет она;
И забрезжит в ней свет,
И забьет в ней ключом ликованье.
И закончится ночь,
Эта долгая спячка без сна,
И я вновь помирюсь
С чудодейственными словами.

Я забыл свою песню –
Дремотная цепь тяжела!
Я смертельно устал
В этой спячке своей беспробудной.
Замени наказанье, о Боже,
Была не была.
Нет страшнее удела,
Чем тлеть, словно уголь, подспудно.

Я забыл свою песню –
Ну как без нее мне теперь?
Нет для боли моей
Ни отдушины, ни утешенья.
Да, я знаю, я знаю,
Что жизнь не прожить без потерь,
Но для бед и невзгод
Не хочу быть живою мишенью.

Мне без песни моей
Моя жизнь – черновик и сырье,
И душа моя в черном –
Совсем как немая весталка.
Я забыл свою песню –
Я вспомню, я вспомню ее.
Я найду ее в плаче
Продрогшей альпийской фиалки.

***

Я прощаю вам все,
Лишь себе ничего не прощаю.
Я сегодня прозрел:
Я не буду поддакивать вам.
Я рассорился с песней своей,
Я сдружился с вещами…
Я пустым засыпаю,
Разбитым встаю по утрам.

Я прощаю вам все:
Умиляйтесь богемой уюта.
Продавайте цветы
И гордитесь своей правотой.
Для меня вдохновенье –
Мое сокровенное чудо.
Я сдираю с себя
Эту липкую лень и застой.

Я завидовал вам –
Ведь ничто вам не станет помехой.
Все в порядке у вас –
Лишь потом обнаружилась течь.
Ваше счастье – без песен,
Ваш смех – имитация смеха…
Только цепкостью вашей
Меня вы сумели увлечь.

Я вращался средь вас,
Изнывая от вашего шума.
Был отравой  ваш воздух,
Отравою были слова…
Я стремленья свои
Променял на жаргон толстосумов;
Я растратил мечты,
И не стало во мне божества.

Я рассорился с песней своей,
Я сдружился с вещами…
Я пустым засыпаю,
Разбитым встаю по утрам.
Я прощаю вам все,
Лишь себе ничего не прощаю.
Я сегодня прозрел:
Я не буду поддакивать вам.

Маленькая женщина

Когда любовь уходит –
Приходит пустота,
Душа сорваться хочет –
А круча так крута!

И вот – сидит без грима,
Все силится она
Той пустоте придумать
Другие имена.

 ***

Если я потеряю тебя –
Я себе не прощу.

Я валял дурака. Я хандрил.
Все на свете напутал.
Оттолкнул всех друзей
И пригрел подколодных льстецов.

Ты – моя тишина. Ты – отдушина.
Ты – возможность воспрянуть, встряхнуться.
Ты – возможность расти и взрослеть.

Если я потеряю тебя –
Я себе не прощу.

Мне бы только тебя не вспугнуть.
Мне бы только опять не сглупить.
Глупость глупости рознь,
Эту глупость уже не исправить.

Если я потеряю тебя –
Я себе
Никогда
Не прощу.

ГУРГЕН БАРЕНЦ