ЛИТЕРАТУРНАЯ ГОСТИНАЯ
* * *
Когда призовёшь меня, Господи,
Преврати меня в сахар – прошу Тебя,
И раствори меня в небе:
Пусть ему станет сладко.
А потом я прольюсь на землю –
Не манной небесною, нет! –
Обычным дождём или снегом.
Пусть земле станет сладко.
* * *
Луну в наше время
Ничем нельзя удивить:
Ни прекрасной актёрской игрой,
Ни научным открытием,
Ни замечательным стихотворением.
Какие бы ты ни выкидывал
Номера и коленца,
Она отвечает, зевая:
«Всё это я уже видела.
Ничто подо мною не ново.
Поразите меня чем-нибудь.
А если вам это слабо,
То не коптите понапрасну небо».
Ну вот, иди теперь, угоди
Этой взбалмошной и привередливой,
То неприлично худой, то грудастой,
И к тому же амбициозной дуре.
* * *
Небо сыпало белые,
Спелые
Градины,
Виноградины.
* * *
Эта капля дождя,
Уютно примостившаяся
На твоих губах,
Стала средоточием
Вселенной.
* * *
Я предложил свою дружбу
Высокому небу, но небо
Заносчиво и надменно
Нахмурило брови,
Громыхнуло, сверкнуло очами
И разразилось ливнем и градом.
Мою дружбу отвергли также
Луна и солнце, ночные звёзды,
Леса и ветер,
Моря, океаны и горы…
И вот, смертельно устав
От хожденья по дорогам жизни,
Я предложил свою дружбу
Сырой и грешной земле.
Говорят, мы одной с нею крови.
И земля согласилась – с готовностью.
Согласилась на вечную дружбу.
И даже пообещала
Одарить меня вечным покоем,
Избавить меня навсегда
От забот, треволнений,
От кошмаров бессонницы,
И изъявила готовность
Накрыть меня мягким-премягким
Пуховым одеалом…
* * *
В полном одиночестве,
Без помощников и ассистентов,
Принимаю роды
У рассвета.
* * *
Моё любимое занятие –
Смотреть,
Как у новорождённого рассвета
Прорезываются глазки.
* * *
Мне старость приносит мудрость.
Мне мудрость приносит старость.
Я царство отдал бы за утро,
Но царства уже не осталось…
* * *
…И этот день мы тихо проводили, –
Нескладный, тихий, неприметный день.
Всё вроде то же – солнце, клубы пыли…
И лишь чуть-чуть короче наша тень.
Формула неба
Я кое-как представляю,
Как Творец отделил
Друг от друга сушу и воды,
Из каких лучезарных материалов
Вылепил солнце, луну и звёзды,
Сотворил живую и неживую природу…
Но небо, Господи! Небо…
Из чего оно всё-таки выткано?
Ведь небо – это не просто
Воздушная бездна…
Сколько помню себя,
Всё пытаюсь найти и понять
Формулу неба…
* * *
Нескладно всё,
Всё как-то несуразно.
Накладно жить,
Но умирать накладней.
Жизнь отцвела,
Роняет листья праздник.
Дорога нам
Даёт урок бесплатный.
* * *
Однажды
Весенним прозрачным утром
Я прогуливался по небу
И случайно наткнулся
На большой-пребольшой ананас.
– Ты откуда здесь взялся, дружище?
Что здесь ищешь и что потерял?
– Я сто лет уже здесь ошиваюсь, –
Печально сказал ананас. –
С того злополучного дня,
Когда какой-то неладный,
Нескладный, нелепый поэт
То ли спьяну, то ли в телячьем восторге
Забросил меня в небеса.
– Но почему так печально?
И почему так трагично?
Тебе следует этим гордиться.
Ты ведь самый блаженный,
Самый удачливый из ананасов.
Ты – не фрукт, который гурманы
Разрезают на ломтики и кружочки
И бросают в бокалы с шампанским.
Ты – поэтический образ, метафора,
Ты вечен, бессмертен в стихах…
…И ананас засиял,
Расплылся в счастливой улыбке.
* * *
У зимнего солнца –
Проблемы с потенцией.
Хочет греть, да не может.
Ну на что это, солнце, похоже!
Нет тепла,
Только свет да сентенции.
* * *
Эй, река, будь добра – не меняйся.
Я надумал войти в тебя дважды.
В ту же самую реку.
Я не знаю и не понимаю,
С чего это наши учёные
И разные там философы
Так уверенно утверждают,
Что это отнюдь невозможно.
За других говорить не хочу,
Но лично я собираюсь
Разнести в пух и прах их теорию.
Разобью их теорию практикой.
Правда, пока что с утра
У меня ничего не выходит,
Правда, разини смеются,
Надрывают себе животы,
Но мне сейчас не до них
И до их идиотского смеха.
Я вот только чуть-чуть отдохну
И попробую снова…
* * *
Вот и кончилась зимняя ночь.
Ночь играла со мной в чёт и нечет.
Свет сумел эту ночь превозмочь.
А казалось, она бесконечна…
* * *
Представьте себе человека,
Который с утра до вечера
Бродит по берегу моря
И собирает красивые камешки.
Он показывает камешки людям,
А они из вежливости
Натянуто улыбаются,
Неискренне восторгаются,
А уходя, пожимают плечами.
И так – изо дня в день,
Из месяца в месяц,
Из года в год,
Всю жизнь напролёт…
А ведь это одно и то же,
Что таскать воду в сите.
Его труд невостребован.
Он – сам по себе,
А планета сама по себе.
Эй, вы! Что вы так на меня уставились?
Почему вы так странно смотрите?
И не смейте искать аналогий:
Ведь я собираю слова…
* * *
Лупоглазые звёзды
Так влюблённо и зачарованно,
Так восторженно смотрят на Землю,
Словно видят её в первый раз…
* * *
Каждый день
Вечерами
Я выключаю солнце,
Чтоб отдохнуло и подзарядилось.
А по утрам
Спозаранку
Я снова его включаю.
А вы –
ну конечно! –
уверены,
что солнце куда-то уходит,
возвращается вновь и восходит,
что Земля вкруг него хороводит,
всё вращается и вращается,
то уходит, то вновь возвращается…
Оставайтесь в своём заблуждении.
Ну и как же теперь мне не сетовать:
Ведь никому невдомёк,
Что это моими трудами
Солнце гаснет и зажигается.
Хоть бы кто-то сказал мне спасибо.
Интересно, дождусь ли?..
* * *
Бабочка! Бабочка!
Подними настроенье поляны:
На тебя вся надежда.
* * *
Увядшую, рыжую осень
Я назвал золотою,
И она засветилась в улыбке.
* * *
Солнце – маленький мальчик,
Которому в день рожденья
Подарили краски и кисточку.
А больше всего ему нравится
Раскрашивать облака.
* * *
Цветы за стеклянной витриной
Словно птицы в клетках.
Они красиво, тихо угасают
На радость людям.
* * *
Если читаешь
Книгу дождя
И в ней не находишь поэзии,
Ищи причину в себе.
* * *
Дождь жалобно стучится мне в окно
И просит выслушать его рассказ печальный.
И вот он плачет, плачет мне в жилетку:
«Судьба полна превратностей, отвратна…»
Он такой одинокий –
Ну как я ему откажу?..
* * *
Эта маленькая пчела
Знает о клевере больше,
Чем самый великий ботаник.
* * *
Вечер фосфоресцирует.
В городе самые лишние –
Автомобили и люди.
* * *
Хокку (5-7-5)
Рыжую осень
Я золотою назвал.
Осень зарделась.
* * *
Хокку (5-7-5)
Поэма дождя
Кажется очень нудной? –
Причина в тебе.
* * *
Танка (5-7-5-7-7)
Дождь стучит в окно,
Просит выслушать повесть.
Он так одинок,
Он так сир и печален –
Как я ему откажу?
* * *
Хокку (5-7-5)
Вышел – розовый.
Все шепчутся: «Голубой!»
Ну, дальтоники!
* * *
Хокку (5-7-5)
Ночь умирает,
Чтобы родился рассвет.
Плачу над ночью.
* * *
Поле закапано маками,
Травы с рассвета заплаканы…
Солнце выглянуло – за минуту
Все заботы забыты – вот чудо!
* * *
Душа костра
Воздела руки к небу
И синей струйкой
Потянулась ввысь,
И стала облаком,
И всё искала, где бы
Найти пристанище, и с ним –
Вторую жизнь.
* * *
Зимою даже солнцу
Не встаётся.
Оно всё тянет,
Тянет с пробужденьем…
С постелью неохотно
Расстаётся.
Хомут на шее –
Это восхожденье…
* * *
Небоскрёбы Нью-Йорка,
Подобно Атлантам,
Подпирают небо.
Небоскрёбы Нью-Йорка,
Накинув пастушьи бурки,
Наблюдают, как мирно пасутся
Стада облаков.
* * *
Нас оторвали от земли,
Земля – в обиде.
Как ей живётся там, вдали? –
Никто не видит.
Нас вырвали, как зуб больной.
Мы кровоточим.
Где наши корни? Зверь шальной
Порвал их в клочья.
Неправедный третейский суд
Смешон и жалок.
Нас в жертву зверю отнесут.
Сожрут, пожалуй.
Нас оторвали от земли,
Родной, родимой.
Она осталась там, вдали –
Непобедимой…
* * *
Сверяю с журавлями календарь.
Весну – не солнце – журавли приносят.
Вьют гнёзда на столбах, совсем как встарь,
И улетают, нам оставив осень.
* * *
Вы видели, как в поле плачут маки?
Их плач так надрывен…
Их безутешные слёзы
Капают мне на ладони…
* * *
Не прошло и полдня,
Как роза, дышавшая юностью
И привлекавшая пчёл и жучков,
Растеряла свои лепестки
И стала беззубой старухой…
Пчёлы её сторонятся.
Смотрю на увядшую розу –
Плачу о жизни ушедшей.
* * *
Солнце сосредоточенно
Раскрашивает облака.
Осень тоже не расстается
С красками, с кисточкой.
И только ветер
Перебирает, рифмует слова…
Но он какой-то
Слишком уж ветреный, что ли…
* * *
Эту глупую бабочку
Угораздило родиться раньше,
Чем раскрылись цветочки и почки.
«Дура ты, бабочка, дура, –
Говорю я ей назидательно. –
Ведь тебя неминуемо
Ожидает голодная смерть».
Но бабочка мне не поверила,
Она весело и легкомысленно
Попорхала вокруг меня
И полетела искать в округе
Такой же глупый, как она, цветок,
Которому также приспичило
Родиться ещё до весны.
* * *
«Меня никто не любит, –
Плакал дождь. –
Никто! Никто! Никто! Никто! Никто!»
Неправда, дождь,
Ты славен и пригож,
Мне невтерпёж! –
Когда ты вновь придёшь?
Ты, дождик,
На меня чуть-чуть похож.
Что в жизни ни найдёшь,
То фальшь и ложь, –
Не то. Не то. Не то. Не то. Не то.
* * *
Вниманье! Внимание, люди!
Смотрите, не пропустите!
Сегодня в одиннадцать тридцать
Небо даёт бесплатный
Показательный аттракцион.
В считанные минуты
Малюсенький и невесомый
Клочок белоснежной ваты
Превратится в огромный,
Многопудовый матрас свинца.
Небо громко, грозно и зычно
Зарычит, громыхнёт, зарокочет,
А затем вдруг заплачет –
Так печально, надрывно, навзрыд,
Разразится потоками слёз,
Сразу вдруг успокоится
И как ни в чём не бывало
Улыбнется широкой и светлой,
Лучезарной улыбкой…
Не забудьте, в одиннадцать тридцать.
И, пожалуйста, не говорите,
Что у вас есть дела поважнее.
* * *
Ну что за легкомысленный рассвет!
Всё время расплывается в улыбке.
Какой самовлюблённый, многошумный!
Расщёлкался, журчит, свистит, поёт,
Всё шелестит, трезвонит, барабанит
И опьяняет пряным ароматом, –
Мол, признавайтесь, я ведь бесподобен,
Ведь я хорош, скажите, ведь пригож!..
Да, ты прекрасен, но нельзя же так!
Твоё кокетство просто неприлично.
Ты можешь на минуту замолчать?
Ну хватит же! Ну дай и мне сказать.
Ну дай же вставить хоть одно словечко!
Ах, Боже мой! Ну как же он прекрасен!..
* * *
Раскрыл мольберт, устроился удобней,
Взял в руки кисточку и краски –
Сейчас я нарисую твой портрет,
Болтунья-речка.
Но нет! Не тут-то было!
Я битый час стою перед мольбертом,
А речка всё течёт и всё меняется,
Без умолку болтает и хохочет.
Она меня совсем заговорила!
Я жду, пока она угомонится.
Ах, речка, речка! На себя пеняй,
Моё терпенье, видишь, на исходе.
Я не шучу – вот соберу манатки,
Уйду – и не видать тебе портрета…
* * *
Капля воды
Прозрачна.
А множество капель воды –
Это синее-синее море.
Капелька воздуха
Также – смотрите – прозрачна.
А множество капелек воздуха –
Это синее-синее небо.
Это фокус почище,
Чем доставанье из шляпы
Зайчиков и голубей.
Это фокус почище,
Чем глотанье ножей и огня.
Но для нас это – даже не фокус.
* * *
Снег идёт, легкомысленный снег,
Бесконечно довольный собою,
Равнодушный к потерям и боли,
Снег идёт, легкомысленный снег.
Снег идёт, удивительный снег.
Он и очень знакомый, и новый.
И опять мы к нему не готовы…
Снег идёт, удивительный снег.
Снег идёт, восхитительный снег.
Для кого-то он станет напастью,
Скрутит руки и свяжет запястья.
Снег идёт, восхитительный снег
Снег идёт, замечательный снег.
Он красиво несёт нам невзгоды.
Настроеньем моим верховодит.
Снег идёт, замечательный снег.
Снег идёт, возмутительный снег.
Хлопья месят холодную кашу.
Город станет огромной парашей.
Снег идёт, возмутительный снег.
Снег идёт, легкомысленный снег.
Он дурачится, строит мне рожи,
Лезет с лаской холодной к прохожим.
Снег идёт, легкомысленный снег.
Снег идет, добродушнейший снег.
Вновь пришел он нахально, без спроса,
Хлопья все на подбор альбиносы.
Снег идет, добродушнейший снег.
Сворой кошек на сердце скребя,
Снег всё вяжет из хлопьев пампуши…
– Ты пришёл – так трави же нам души!
Ненавидя, мы любим тебя.
* * *
Утреет ночь –
Как будто кто-то взял
И капнул света
В чёрное пространство.
Свет жмурился, дрожал:
Был жёлт и мал.
Он улыбнулся
И сказал мне: «Здравствуй!».
Рыхлеет мрак.
Он больше здесь не царь.
И он уйдёт –
Достойно и красиво.
Фонарь – звонарь,
Весь инвентарь –
Янтарь,
Идёт-грядёт
Наездник златогривый.
Вот первый луч
Пронзил своим копьём
Моё окно,
Прищурившись лукаво;
Вторым копьём
Он озарил весь дом,
И солнце вышло
Поразмять суставы.
А свет ещё не муж,
Но и не паж.
Не мне его журить
За шалопайство.
Пусть мечет копья,
Ловит свой кураж…
Я тихо отвечаю свету:
«Здравствуй…»
* * *
Ах, сегодня у солнышка – жар.
Ах, бедняга! Мне так его жаль!
На термометре – сорок один.
Может, дать ему сульфамидин?
Солнцу нужен постельный режим.
Ну же, солнце, давай полежим.
Нужно, солнце, чуть-чуть отдохнуть.
О работе и думать забудь.
Отлежись, оклемайся чуток,
Отоспись – подождёт твой восток.
Бредишь, бродишь, глаза мне слепя.
Даже больно смотреть на тебя.
Солнце! Ты – как капризный малыш.
С пылу-жару всю Землю спалишь.
Отведу-ка тебя я к врачу.
И не смей говорить: «Не хочу!»
Я тебе помогу, но пока
Пусть накроют тебя облака.
Жар спадёт, и ты снова взойдёшь;
Будешь ласков, улыбчив, пригож.
Подлечись. Отдохни. Будет толк.
Станешь весело в небе кружить.
А работа – работа не волк,
Никуда она не убежит.
* * *
Лежу на спине, загораю.
Море плещется над головою.
Солнце плещется в море.
Поворачиваюсь на бок.
Море плещется справа.
Солнце плещется в море.
Но куда подевалось небо?
И почему это солнце пасётся
Совсем не там, где ему полагается?
Озираюсь вокруг –
Повсюду плещется море.
Чтобы увидеть небо,
Закрываю глаза.
* * *
Я, как и вы, был уверен,
Что солнце тусуется в небе
И отражается в море.
Но вчера я увидел воочию,
Как солнце плескалось в море
И отражалось в небе.
И вот я в полном смятении,
В самых растрёпанных чувствах:
Не знаю, кому теперь верить –
Своим глазам
Или россказням разных учёных…
Хокку (5-7-5)
Брожу по парку.
Выгуливаю мысли.
Пусть порезвятся.
* * *
Всё, что вечно, – чужое, другое;
Все статичное – пасторально.
Мне деревья роднее, чем горы.
Отцветают, как мы, умирают…
* * *
Ранняя осень
Похожа на раннюю старость,
Рыжая россыпь рассвета –
Заслуженный приз.
Жухлая проседь полей
И усталость, усталость;
Грустные думы о том,
Что так мало осталось,
И не понять –
То ли вверх ты идёшь,
То ли вниз…
* * *
Я не видел тебя, Океан.
Я всю жизнь предвкушал нашу встречу.
Встречи не было, были предтечи.
Ты при встрече мне раны залечишь,
Мы не будем друг другу перечить.
Я не видел тебя, Океан.
Я не видел тебя, Океан.
Как нечестно и несправедливо!
Мы похожи: мы оба ворчливы,
Я такой же, как ты, терпеливый,
Нами правят приливы, отливы…
Я не видел тебя, Океан.
Посмотри на меня, Океан.
Я ведь тоже – одна из песчинок.
Ты был грустью моей беспричинной,
Мне и небо казалось с овчину;
Мы – большие с тобой дурачины.
Посмотри на меня, Океан.
Ты заменишь мне дом и семью.
Я с тобой никогда не расстанусь.
Я в песок превращусь, я останусь.
Будем вместе реветь беспрестанно,
Ты – талантливо, я – бесталанно.
Ты заменишь мне дом и семью.
* * *
Жара. Жарынь. И даже в жёлтом «Же» –
Медвежья неуклюжесть, жир и жало.
Жжёт солнце-шершень, мечет в нас кинжалы,
Куражится в жужжальном вираже.
* * *
Ночь поменяла чёрный плащ на серый,
Пришла прощаться: «До свиданья, ночь!»;
Ты послужила правдою и верой:
Без сна писал стихи,
До сна охоч…
* * *
Небо упало вниз
И обернулось морем.
Море взметнулось ввысь
И обернулось небом.
Какой-то учёный чувак
Нацарапал резцом на скрижали:
«Вода в природе
Совершает круговорот».
Небо было как небо.
Море было как море.
И только в глазах поэта
Небо падало вниз
И превращалось в море,
Море взмывало ввысь
И превращалось в небо.
Но под рукой у поэта
Не оказалось резца и скрижали,
И его нерождённая песня
Растворилась в высоком небе,
Растворилась в глубоком море,
Растворилось в порыве ветра.
* * *
Какого цвета свет?
Вопрос, похоже, праздный.
Ответа вроде нет.
Все это несуразно.
Какого цвета свет?
Свет – светлый, яркий, бледный.
Но это всё – не цвет.
А может, свет – бесцветный?
* * *
Я брожу под дождём
Без плаща, без зонта –
Человек дождя.
Ветер жжёт мне лицо,
Проникает до самых костей.
Я упрямо навстречу иду –
Человек ветра.
Бесконечная ночь
Разложила свой вечный пасьянс
Из баранов, слонов и верблюдов,
И просит, чтоб я посчитал.
Я считаю, сбиваюсь со счёта –
Человек ночи.
Ритуальное солнце
Брюзжит и жужжит, словно шершень.
Я в защитных очках и в бейсболке,
Мне не нужно скрываться в тени.
Я ему подставляю ладони –
Человек солнца.
Я родом из праха,
Всю жизнь я по праху ходил.
Моё время придёт,
И я в прахе опять растворюсь –
Человек Бога…
* * *
В лоне тучи рождается гром.
Он пока что зависит от тучи,
Крепко держит её за подол.
Затем отделяется
И отдаляется,
Громко кричит,
И при этом
Гневно сверкает очами…
Бессонница
Ещё не скоро воробьиный гвалт
Оповестит о близости рассвета;
Ещё не скоро задрожит асфальт
И солнце вдруг пульнёт из арбалета;
Ещё не кончились верблюды и слоны,
Которых насчитал с десяток тысяч;
Бессонница объелась белены.
Эх, взять бы, отхлестать её и высечь!
Бессонница! Душа твоя черна,
Черны твои полотна, гобелены.
Вот доберусь до крайнего слона,
И утро снизойдёт, как избавленье.
* * *
Как ужасно волнуется небо!
Небо снова в преддверии шторма.
Оно вот-вот опрокинется навзничь
И обнажит своё дно.
Мне никогда еще не доводилось
Видеть небо таким взволнованным.
Сбившись в кучу,
Белеют и блеют барашки.
Ветер рвёт паруса, рушит мачты;
Здесь и буря, и шквал, и тайфун,
Ураган и цунами;
Хлёсткий ливень, и град, и гроза.
И это всё – в сопровожденье грома
И вспышек молний – атрибутов шторма.
А через несколько мгновений –
Полный штиль.
Ну, абсолютный штиль,
Ну просто – тишь да гладь.
И небо смотрит ясными глазами
И улыбается – с кокетливым прищуром,
Широкою младенческой улыбкой.
Как будто не было ни шторма, ни грозы.
* * *
Хокку (5-7-5)
Аисты в небе
Дают открытый урок
Плаванья клином.