«Наша Среда online» — Меньше всего мне хотелось бы уподобляться Паоле Волковой, которая в книге «Вся история искусства. Мост через бездну » в главе «Создание художественного языка» дала подзаголовок «Готика, Китай, Древняя Русь». Будучи библиотекарем и не имея специального образования, Волкова была искусствоведом и десятилетиями воспитывала в нашей творческой интеллигенции чувство прекрасного. При этом редкая страница написана ею без дрейфа мысли, «диалога культур» и «игр разума». В нашем детстве было принято учиться по книгам таких советских искусствоведов, как Лев Дмитриевич Любимов, который учил прежде всего различать стилевые особенности, мыслить чисто, без уклона в «автоматическое письмо».
У меня тоже есть свои недостатки, но достоинство есть одно определённое, которое позволяет считаться журналистом: чувство ответственности перед своей аудиторией и обучаемость. Возможно, многие вещи я постигаю слишком поздно, но я рада тому, что в свои пятьдесят лет я ежедневно думаю о том, кто и что является моими ориентирами.
Я часто прохожу мимо журфака МГУ имени Ломоносова на Моховой и думаю, какие смыслы сейчас там транслируют и насколько они созвучны моим. Отрочество моего поколения пришлось на перестройку, выпускной в школе — на развал СССР, а годы, которые у советского человека считались зрелостью, на нулевые годы безвременья. Наша зрелость все время отодвигалась, и однажды мне пришёл в голову образ: жить осталось не так долго, а ты все пребываешь в состоянии личинки. В рассказе «Я, Тиглон последний» у меня прозвучала эта мысль: зрелость и предсмертие спаяны герметично.
Нужно быть благодарной тем людям, многим старше меня, которые из общего человеческого потока выхватывали меня и говорили со мной, делали из меня человека. Процесс этот был почти всегда болезненным, потому что им приходилось ломать мне неправильно сформированный скелет, чтобы собрать его заново, нарастить свежее мясо и уже так дать мне почувствовать себя совершенно иным человеком, прямоходящим. Точно могу сказать, что жизнь усложнилась и после этого. Только раньше это было блуждание в темноте и сумерках, а потом стало трудно иначе, потому что я поняла, что не имею права не делиться тем, что знаю или постигаю, с людьми, бороться за содержание их умов и душевные настройки. Так в Киргизии человек, призванный быть манасчи, который не идёт по этому пути, проживает чужую жизнь, а это страшно и всегда наказуемо.
В эти годы я писала много, и ряд рукописей, которые я считала интересными, впоследствии оказались никому не нужны, в первую очередь мне самой. Однако время показало, что даже этот отрицательный опыт может быть положен в основу другой рукописи, с новыми актуальными смыслами. На прошлой неделе я завершила рукопись о мировой литературе в эпоху геополитической турбулентности. Это сборник эссе о литературе разных стран, о попытке писателей, поэтов, драматургов говорить поверх барьеров и границ. Этой работе помогло то, что я несколько сезонов была аккредитована на Международный театральный фестиваль имени А. П. Чехова. Я надеюсь, что рано или поздно она будет издана.
В эти месяцы я много читала советской литературы. К каким-то именам приходилось возвращаться спустя 35 лет. Увы… Слишком многое я пропустила по причине наводнения отечественного рынка западной литературой и часто сомнительного достоинства. Нас купили на произведения «интеллектуалов», как аборигенов бусами. Заметьте, что ни одного настоящего русского писателя нельзя определить как «интеллектуала», это всегда духовный путь и биография души.
Пришлось вернуться к тому же Юрию Васильевичу Бондареву, у которого я еще в школе читала «Горячий снег» и «Берег». А теперь прочитала книгу В. Огрызко из серии ЖЗЛ о нем и поняла, что все приходит в своё время. Автор подробно разбирает литературный процесс, острую конкурентную борьбу, жизнь и творчество многих советских писателей, полных драматизма. Не могу сказать, что меня сильно обрадовали страницы, где автор пишет о том, что к 1980 годам Юрий Бондарев сильно изменился. Во-первых, он из лагеря умеренных либералов перешёл в охранители. Это хорошее изменение, но во-вторых, вместе с этим, он стал желать чинопочитания и орденов, и к 60 годам на него просто пролился наградной дождь. Конечно, творчество любого писателя напрямую связано с его личностью. Но не нам судить наших великих писателей, к тому же фронтовиков, таких, как Бондарев или Бакланов за их мировоззренческие ошибки или то, что они утаивали какие-то факты своей биографии. Достаточно того, что они прожили трудную, полную трагизма жизнь, оставив нам большое литературное наследие. Также я читала книгу Олега Трушина о Паустовском из той же серии ЖЗЛ, рассказы Владимира Солоухина, роман Федора Гладкова «Цемент», роман Григория Бакланова «Друзья» и его повесть «Карпухин», посмертный сборник рассказов Юрия Казакова «Две ночи», где меня глубоко потряс «Мальчик из снежной ямы» о новоземельце, ненецком самородке-художнике и друге Владимира Русанова Тыко Вылки.
Чем больше я читаю советскую литературу, тем больше понимаю, что это был настоящий мировой литературный ренессанс. К сожалению, часто чтение это в большей мере, чем русской классической литературы, в итоге доставляло мне душевную боль. Конечно, многие русские писатели и поэты в империи проживали мучительную жизнь, проходя ссылки, болезненное становление, трансформацию духа и непонимание и даже травлю общества. Но на фоне трагедий Пушкина, Лермонтова, Радищева, Грибоедова, Достоевского, Толстого особенно трудно читать о том, как ломали «иванами денисовичами» и «итальянскими коммунистами», настоящего, сильного соцреалиста Всеволода Кочетова, доведя его до самоубийства. Или про самоубийство Александра Фадеева, Юрия Казакова, который так мало прожил, запил и разорвал отношения с женой и сыном, про которого так хорошо писал прежде…
Сейчас мы и сами многие не знаем, частью какого сценария являются наши судьбы.
Конечно, Освальд Шпенглер говорил о рождении русско-сибирской культуры, Брэдбери тоже видел, что будущее мира будет определять Россия. И все же трудно понять, в какой точке мы сегодня находимся. Это новый русский расцвет или последняя битва, как у троянцев?
Можно определенно сказать, что России очень сильно повезло с теми народами, которые ее населяют и защищают по периметру. Это и калмыки, и буряты, и аварцы, и многие кавказские народы, и народы Дальнего Востока и Севера. Правда, трудно сказать и то, насколько им повезло с Россией. Слишком многих мы предали в 1991 году, предав и себя. Если обратиться к теории Арнольда Тойнби, можно задать себе вопрос: а предавали ли так, как мы, древние египтяне, шумеры, минойцы или эллины. Конечно, древние египтяне не могли предавать, так как их цивилизация в форме громадного лотоса была ограничена географическими границами — Средиземным морем, пустыней, цепью порогов Нила. Кого предавали эллины, неся в ойкумену свет знаний?
Меня не перестаёт мучить вопрос, когда начался этот системный сбой в настоящей жизни русского народа и что с нами происходит? Почему мы, погибая миллионами за каждую пядь не только родной земли, но и чужой, платим такую цену и тем не менее всё время нас предают собственные элиты?
С другой стороны, я не могу не чувствовать гордость за то, что свет христианства открывается многим людям, которые переходят в православие из англиканства или католичества. И да, среди них внучка королевы Виктории Елизавета Фёдоровна, которая, перейдя в православие, будто обрела русскую кровь и заплатила за это очень большую цену.
Многие россияне не просто желают, они жаждут чувствовать и жить по-русски. С началом эпидемии многие москвичи поехали в Дагестан, на Байкал, на Курилы, в глубинную Россию, Мышкин или Калязин. И я уверена, что они прикасаются душой к аутентичным чувствам, если так можно сказать, тех старых русских. Я в прошлом году была в Переславль-Залесском и попала на ярмарку рядом с памятником Александру Невскому, который родился на этой земле в 1220 году. И поразилась тому, что в людях, торговавших пряниками или украшениями, наряженных в замечательные костюмы, нет этой сусальной или глазурной стилизации или уподобления — это самое настоящее русское, органичное, без всяких добавок про «сермягу» или «исконное».
Но многие русские люди, умеющие жить и чувствовать по-русски, не знают, что такое мыслить по-русски. Что такое сегодня русская мысль? У Запада для нас нет сценария жизни, нет идеологий, социализма или чего-то иного. Все сценарии несут нам смерть и разрушение.
Но в последние века почти все идеологические повестки нам спускал Запад, а мы их одобряли или отрицали. Неужели мы, владея 1/6 частью суши и давая целым народам программу жизни, как верно заметила историк Наталья Нарочницкая, те же румыны или болгары приходили к нам музыкантами, а уходили с академиями наук, сегодня не можем создать свой русский/российский проект?
Получается, что единственным, кто оказался способным на создание нашего проекта, оказался русский грузинского происхождения Иосиф Сталин, зачистивший демократизм, который продвигали интернационалисты-коминтерновцы, и создал новую культурную парадигму и государство со ставкой на русский народ.
Он подтвердил, что идея о народе-богоносце, которая появилась после позорного поражения в Крымской войне, которая привела к ненависти к иноверцам, погромам евреев и армян, демонтажу РИ, по сути противоречит доктрине «Москва — Третий Рим».
Конечно, думать по-русски — это думать, опираясь на христианство, как недавно точно указала профессор Виктория Аракелова: православие — это не только вера и кротость голубя, но и мудрость змеи. Но православное мышление сегодня претерпевает значительные трансформации. Сама русская, а точнее восточнохристианская цивилизация как будто не способна (или слишком долго запрягает) защитить себя как по периметру, так и внутри — это один и тот же процесс, который может быть представлен лентой Мёбиуса. Вместо того, чтобы поддержать своих братьев и сестер во Христе, Армянскую Апостольскую Церковь, в эти дни подвергавшуюся нападением сатанистов и откровенных врагов армянского государства и русской цивилизации, РПЦ молчит, как она молчала, когда шакалы азеро-турецкого и сионистского происхождения со своим интернациональным игилом (ИГИЛ признано террористическим и запрещено в РФ) сбрасывали с храмов Арцаха кресты.
По счастью и промыслу Божьему, вчера в Армении несколько десятков сотрудников силовых ведомств написали заявление по собственному, отказавшись идти против Церкви. Российские же силовики в эти дни героически борются с азербайджанским ОПГ на территории нашей страны, и эту синхронизацию невозможно не замечать даже тем людям, кто хочет видеть сегодняшние глобальные события как локальные войны, а удары по цивилизации как израильско-иранский или армяно-азербайджанский конфликт.