ЛИТЕРАТУРНАЯ ГОСТИНАЯ
«Я уверен в одном, что до 2030 г. уровень озера обязательно достигнет отметки 1903,5. Длительные сроки обусловлены тем, что поднятие уровня влечет за собой целый комплекс затратных мероприятий, таких как перенос севанской автотрассы, газопроводов, электропроводных линий, станций, строений и пр.». «В прошлом году я не был уверен, что проблема поднятия уровня Севана решится». (Владимир Мовсесян, Председатель комиссии по проблемам Севана, 2010 г.)
Где спицы солнечного света
Усильем властного спаспета
Пластами вспарывают снег,
Где начинают свой разбег
Гонцы весеннего рассвета,
Вязь серпантиновых колец
Оплывшей тяжестью поталой
Сползает к озеру устало,
Чтобы растаять, наконец.
Здесь из шумерского начала
Лепилась летопись армян.
Их память
царственный Севан
своими песнями венчала.
Севан – опаловая небыль,
земное око тишины
Собрал мерцающее небо
под стяг таинственной луны.
Душе мятущейся даруя
покой и светлые мечты,
Как откровенье поцелуя,
упала в омут с высоты
Звезда, предвестница рассвета,
рождая серебристый звук,
определяя новый круг
плащом сиреневого цвета.
Живые волосы прекрасны
в изгибах женственной волны,
С рожденьем отождествлены,
с небесной волею согласны.
Вдруг, перечёркивая это
глубокомыслие звезды,
Шутихи солнечного света
переметнулись из воды.
Бегущий трепет светозарный
из глубины на крутизну,
На крылья чаек, чей базарный
восторг приветствует весну,
Упал.
И розовые склоны –
баталий древних бастионы —
В венце седой голубизны
глядят на мир из глубины.
Севан! Сколько слов сказано об этом чуде природы, сколько копий сломано, сколько «за» и «против» слышал этот сказочный реликт за тысячелетия своего бытия! Глядя на эту чарующую красоту, трудно удержаться от мысли, что любое вмешательство извне в сон этого нерукотворного дива кощунственно.
Араратская долина, иссушенная безжалостным солнцем, по сути – каменистая пустыня, которая, лишь дай ей влагу, превратится в Эдем. Не грешно ли таить от жаждущей земли 55 миллиардов кубометров прекрасной пресной воды?
В озеро впадает 28 рек а вытекает из него лишь слабая струйка реки Раздан, которая, пробежав извилистой змейкой по араратской долине, впадает в Аракс.
Ежегодно озеро получает из притоков и в виде осадков порядка 1,3 миллиарда кубометров воды, а отдаёт лишь 100 миллионов кубических метров. Остальные 1,2 миллиарда драгоценной влаги бесполезно испаряются, хотя их с лихвой хватило бы на орошение 100 тысяч гектаров засушливых земель.
Ещё в 1910 году инженер Сарьян Манасарьян предлагал проект по использованию севанской воды для орошения и строительства гидроэлектростанций, чтоб таким путём уменьшить в 10 раз зеркало испарений, ограничив его Малым Севаном.
Осушенное пространство Большого Севана предлагалось использовать для нужд сельского хозяйства. При этом естественный сток через р. Раздан увеличился бы в 14 раз, достигнув 700 миллионов кубометров в год.
Озеро представляет собой изящную амфору — девичий стан с опояской от мыса Норатус до Артани, что разделяет озеро на Малый и Большой Севан. Под водою эти мысы соединяет скальная гряда – Шоржинский вал.
В талии своей Севан шириной лишь 8 километров. Глубина Малого Севана достигает 80-ти метров, Большого же – в 10 раз меньше.
Кто хочет шагнуть в мир арабских сказок, окунитесь в багряное море закатных огней мыса Норатус. Малый Севан смотрится исполинской чашей, наполненной всклень рубиновым вином, тягуче мерцающим, грозящим, чарующим.
Изломанная синяя линия горизонта подсвечена золотом.
Краски, разбиваясь на полутона, смещаются и дышат наплывающим пожаром, на пятках которого крадётся ночь. Упавшая вдруг темнота несёт новые видения. В чёрный бархат ночи вкраплены холодные алмазы звёзд, что ныряют в озеро, пьют его и летят из воды уже, целуя глаза, завораживая тайной спрятанной в глубинах озера…или неба…
Реализация проекта Манасарьяна началась в 1936-м году. Через год первая ГЭС разданского каскада — Канакерская – дала промышленный ток, а в 1962-м году закончилось строительство последней станции – 6-й по счёту.
К этому времени уровень озера упал на 18 метров. 24 миллиарда кубометров своей воды отдал Севан.
На каменистых берегах Реки Раздан выросли новые города: Севан, Раздан, Чаренцаван, Абовян. Зазеленела, расцвела араратская долина.
Окрепшая республика искала и создавала новые источники энергии: каскад ГЭС на р. Воротан, ТЭЦ на азербайджанском газе, была построена АЭС.
Появившиеся водонасосные станции, позволяя использовать для орошения подземные воды, дали возможность прекратить сброс из погибающего озера.
Экосистема акватории Севана была нарушена. Обмелевшее озеро стало нечистым, дно заболачивалось, зарастало водорослями. Резко уменьшилась биопопуляция, в том числе и знаменитой севанской форели Ишхан.
На уровне Центрального комитета было принято решение о прекращении сброса воды и принятия мер по наполнению озера.
В журналистских кругах бытует байка о том, как это произошло:
…Для реализации решения о переброске в озеро вод из Воротана и Арпы оставалась самая малость — миллионы из союзного бюджета и высочайшая подпись.
А тут и сам первый секретарь Н.Хрущев прилетел к славной дате установления советской власти в Армении.
После очень удачной экскурсии на коньячный завод руководители Армении повезли Хрущева на Севан.
“Вот вы мне все уши прожужжали про это озеро… как его… Севан. Ваша будто… это… национальная гордость погибнет, гидростанции остановятся, форель подохнет.
А где она, эта ваша форель? Я ее что-то не видал!” — “Никита Сергеевич! Вчера ели!” — “Вчера? Откуда я знаю, откуда она? Может, вы для меня форель из Америки выписали, ха-ха-ха-ха, вот (!) вам, чтобы я вам этот ваш проект подмахнул. А?! Из Америки? Ха-ха…” -“Никита Сергеевич…”
— “Что вы понимаете в рыбе? Я вот таким мальцом — во-о таких щук — не-е, вот таких — на удочку ловил. На удочку! Вот вы мне удочку и давайте. А я разберусь, стоит эта ваша гордость чего-нибудь или ни хрена не стоит”.
Из воздуха сотворились удочки, и Никита Сергеевич начал удить форель, как знаток дела. Но рыбка у генсека не ловилась. В этом озере форель с берега плохо ловится. Терпение Хрущева иссякало. И тут предусмотрительный секретарь местного райкома спустил в воду водолаза с двумя живыми форелями в авоське. Водолаз нацепил их на крючки Хрущева, и ловля удалась на славу. Вся высокая компания поднялась в ресторан “Ахтамар”, и Никите Сергеевичу приготовили пойманные им форели. Тут же за столом он подписал постановление о строительстве тоннеля Арпа-Севан…
Строительство этого тоннеля длиной 49 километров длилось 7 лет: с 1981 по 1988 годы, а затем началось строительство тоннеля от Воротана и длилось до 2003-го года.
«Кроме того,- как писала начальник управления гидрометслужбы Армении Софья Вагинаковна Шагинян,- на Севане ведутся работы по искусственному увеличению количества атмосферных осадков, выпадающих на акваторию озера, путём активного воздействия на облака».
Озеро испаряло каждые 12 из попавших в него 13-ти литров воды, превращая её в слоистые облака. Специалисты по активному воздействию на них, превращали летучую никчёмность в грузную кучёвку, призванную пролиться дождём в указанном ей месте.
Задачу эту возложили на метеотронщиков и специалистов по аэрозольным генераторам, чьи агрегаты монтировались на высотках Гегамского хребта.
Метеотрон — устройство из шести турбореактивных двигателей отслуживших срок ТУ-104 , чьи сопла направлялись вверх. Газы, раскалённые до 1100 градусов, сводились в одну точку на 10-ти метровой высоте. Адиабатически расширяясь, горячий воздух с возрастающей скоростью устремлялся вверх и способствовал образованию кучевых облаков, накоплению в них влаги, проливающейся дождём.
В диски аэрозольных генераторов, запрессовывалось горючее вещество с компонентой ийодистого серебра. По радиосигналу, принимаемому антенной, смесь эта поджигалась и клубы желтоватого дыма, с необходимой аэрозолью, распыляясь в слоистых облаках, превращали их в грозовые тучи.
Последним звеном этой цепи является регистратор выпавших осадков (социализм — это учёт!), регистратор солнечной радиации, регистраторы границы облачности, давления, температуры, скорости и направления ветра. Эти функции были возложены на разработку нашего НИИ — АРМС М-107, а, в последствии М-109. Была названа несусветная цифра количества наших станций (порядка 200), якобы необходимых для мониторинга акватории Севана.
Занимались мы установкой и последующим курированием этих бесполезных здесь роботов погоды в течении четырёх лет. Отчего бесполезных? Да так уж велось, что стоило нам улететь с точки, как она подвергалась массированной атаке местных козопасов (изидов), (всё это нам на-а-ада)… и следовали всё новые и новые вылеты (ремонт, замена датчиков и оборудования, всё новые установки) порой и с риском для жизни.
Экспедиционные группы нашего НИИ жили на окраине г. Севан в соседстве и содружестве с группой института прикладной геофизики, что опекала аэрозольные генераторы. В местах производства работ мы задерживались порой по неделе и более. Будучи в стационаре, готовили следующий вылет, ремонтируя приборы, заряжая аккумуляторы, комплектуя оборудование. Вечерами играли в волейбол, собирались на посиделки с коллегами в конференцзале, с лёгким вином и гитарой, играли в буриме, пословицы, флиртовали напропалую.
С рассветом, после хорошей зарядки, обязательно бежали на озеро, в любую погоду.
Запорошил приметы лета
Заиндевелый караван.
Бегут ребята на Севан
С неотвратимостью рассвета.
Из-за угла, из под руки,
Рождаясь из сигнальной брани,
Кричат проезжие армяне:
«Ай, мард, смотрите, дураки»!
Зеленоватые каскады
Мнут голубые рысаки.
С ребячьей кожи ручейки
Бодрящей колющей прохлады
Звенят и стынут на лету,
А парни, выстроившись цугом,
Бегут по трассе друг за другом,
Смиряя сердца маяту.
Постанывая в бородах,
Качал метель упругий ветер,
Хрипел на скошенных ладах
И оперил, и опереттил,
Ярясь разгоном по шоссе
Из Еревана на Тбилиси,
Орал на взлётной полосе
Про очарованные выси.
Трудовые будни были напряжёнными, особенно ранней весной и поздней осенью, когда из-за дождей и снега выездные группы нередко попадали в критические ситуации. «Быть, или не быть» зависело порой от мастерства и фарта вертолётчиков.
Трагедия кралась по следам и вдруг проявлялась во всей своей холодной жестокости.
Так было: МИ-8, что производил облёт точек аэрозольщиков — наших друзей — 17-го марта не вернулся на базу. В горах порывистый ветер, снег. Связь оборвалась. Три точки, намеченные к профилактике, разбросаны друг от друга на 15-20 километров. Ночь, холод, сосущий ужас неизвестности.
Поисковые группы возвращались ни с чем.
Нашли их на третьи сутки в кратере давно остывшего вулкана Севсар.
Одиннадцать тел и разбитый вертолёт: Васильич, Лёша, Вачик, Любашка, Галка, Женька, Аркадий, Ирочка… экипаж вертолёта во главе с Мирзояном. Безнадёжно остывшие, мучительно изломанные. Света вашей памяти, родные.
Накануне было странное:
Во время вечерних посиделок Любаша, задумавшись, подошла к окну, где, раскачиваясь в жёлтом свете фонаря пухом летели редкие снеги и отшатнулась вдруг, побледнев. За стеклом неторопко проплыл утягивая за собой взгляд, белый силуэт. Будто струна лопнула…Всех объял непокой. Так и разошлись.
Суток не минуло с этого вечера, и ангел смерти увёл их за собою.
Ах, как профессионально лих был первый пилот ереванского авиаотряда!
Помню, поднял он свою тяжёлую машину, приняв очередную группу прибористов, но не улетел сразу, а завис, покачиваясь. Я, провожая группу, послал ему привет, сделав стойку и размахивая ногами. Как вдруг он бросил машину в пике и вновь взмыл вверх буквально в 10-ти метрах надо мною. С ума сойти…
И представить не мог что возможно такое! А как он посадил МИ-8 на огород под окна нашего доброго друга в Тазагюхе! Я писал об этом…
А вот с порывом стокового ветра не справился на Севсаре…Не хватило простора.
Трагедия потрясла всех, но работы продолжались, однако.
Хочется рассказать о ещё одном необычном.
На побережье, близ села Лчашен, что в 4-х километрах от г.Севан, там, где до недавнего обмеления озера бесчинствовали волны, вдруг обнаружились остатки жилищ и захоронений, датируемых III — VI веками до рождества Христова. Оголившееся дно озера открыло археологам много чудесного: здесь и керамика, и ювелирные изделия, оружие из бронзы, отлично сохранившиеся боевые колесницы, хирургические инструменты и черепа со следами трепанации.
Стало быть в те времена здесь была суша. Берег был дном и вновь стал берегом.
За два года эксплуатации первого тоннеля уровень воды озера поднялся на 130 см. Во время экономического и энергетического кризиса 1991-94 годов он опять упал более чем на три метра. Экосистема Севана вновь оказалась в опасности.
С 1998 года вода Севана на нужды энергетики не используется.
По мнению специалистов озеро можно сохранить, возродив функцию самоочистки, при подъёме уровня воды ещё на 6 метров. Есть однако и противопоказания к принятию такого решения.
Значительная часть стратегической автотрассы от Лчашена в сторону Вардениса, соединяющая собственно Армению с НКР, окажется затопленной.
Многие из клана сильных в Армении лишатся дач и вилл, что сейчас выросли близ пляжей.
Строительство это, правда, велось в обход правительственного «Закона о Севане», запрещающего производить капитальное строительство ниже уровня 1906 метров.
Остаётся надеяться, что добрая воля людей, которым доверено принятие директивных решений, проведёт их между Сциллой и Харибдой противоборствующих интересов и экосистема Голубого Сердца Армении возродится во всей своей красе.
Мудрости и терпения всем хранителям и ревнителям этого природного дива.
(Фото из архива автора)