КАРАБАХСКИЙ ФРОНТ МОСКВЫ

«Наша Среда online» — Из книги Сурена Золяна «Нагорный Карабах: проблема и конфликт». Издательство «Лингва», 2001 г.

ДОКЛАД СОЮЗА «ЩИТ»

Второй после «Мемориала» общественной правозащитной организацией, посетившей Нагорный Карабах и представившей экспертный доклад, был Союз «Щит» — организация, возникшая для защиты прав военнослужащих. Союз объединял демократически настроенных офицеров. На первых порах главными целями союза было добиваться социальных гарантий для военнослужащих и защита от произвола и насилия в отношении самих солдат и офицеров. Даже эти вполне естественные и довольно скромные требования вызвали яростное сопротивление в среде командования, обрушившего репрессии на его активистов. Но вместе с тем союз сразу же приобрел популярность, а его деятельность вызвала большое сочувствие среди широкого круга офицеров младшего и среднего звена. Поскольку армия рассматривалась союзным коммунистическим руководством как надежная опора консервативных сил, нетрудно было представить то сопротивление, с которым должно было столкнуться любое демократическое движение в армии. Но это в свою очередь способствовало тому, что «Щит»от выдвижения социальных требований скоро перешел и к выдвижению политических. Деятельность Союза переросла рамки первоначальных целей и одной из главных стало — не допустить, чтобы армия использовалась как репрессивный механизм подавления. Поэтому одним из приоритетных направлений стала изучение взаимоотношений армии и общества, в особенности в тех случаях, когда армия использовалась против граждан. Наибольшую известность получил доклад экспертов «Щита» о событиях в январе 1991 г. в Вильнюсе, а также о январских событиях в Баку. Однако еще до этого, в октябре-ноябре 1990 г. Союз «Щит» направил в Нагорный Карабах группу экспертов под руководством заместителя председателя Союза майора запаса В. Турчина. Высокий профессиональный уровень, знание военной среды и помощь со стороны служивших в Нагорном Карабахе офицеров, симпатизировавших Союзу и потому облегчивших передвижение экспертов и предоставивших им в том числе и конфиденциальную информацию, — все это позволило экспертам собрать богатейший материал о многочисленных нарушениях и злоупотреблениях. Эти данные были обобщены в докладе «Режим чрезвычайного положения в Нагорном Карабахе (НКАО) и перспективы взаимоотношений гражданского населения области с военной администрацией и военнослужащими», основной целью которого было проанализировать сущность и эффективность режима чрезвычайного положения в НКАО».

В преамбуле, представляющей издожение военно-политической ситуации, эксперты связывали кризис с решениями центральных властей и взятым ими курсом на силовое решение проблемы. «… Начиная с 1923 г. на общесоюзном уровне неоднократно ставился вопрос о воссоединении Нагорного Карабаха с Арменией. Игнорирование этого вопроса союзными властями, в том числе и в условиях перестройки, привели к взрыву политических страстей и межэтнической вражды, как в Карабахе, так и между Арменией и Азербайджаном вообще. Нежелание союзного центра взвешенно, непредвзято и конструктивно разрешить проблему Карабаха привело к трагедии Сумгаита и Баку, к введению особого управления, а затем чрезвычайного положения в НКАО, к экономической блокаде Азербайджаном Армении, к фактическому состоянию партизанской войны по всей линии непосредственного соприкосновения армянского и азербайджанского населения. Стремление союзного центра ничего не менять в отношении границ между субъектами федерации, а также симпатии М. С. Горбачева и его окружения к позиции руководства Азербайджана сделали процесс межнационального размежевания в Нагорном Карабахе — а значит между Арменией и Азербайджаном — АБСОЛЮТНО НЕОБРАТИМЫМ. В условиях интенсивного развала общесоюзных структур, распада СССР как унитарного государства КАРАБАХСКИЙ ВОПРОС может привести к войне между Арменией (и ее вероятными союзниками) и Азербайджаном (и его вероятными союзниками). Попытки населения НКАО, начиная с февраля 1988, самостоятельно определить свою судьбу, были подавлены совместными усилиями Азербайджана и союзного центра. Национально-освободительные организации и движения загнаны в подполье и действуют полулегально. Боясь консолидации масс и усиления национально-освободительного движения в регионе союзный центр пошел на ликвидацию советской власти в НКАО и установление в области сначала сравнительно мягкого режима особой формы управления, а затем жесткого режима чрезвычайного положения. Ликвидация советской власти привела к фактическому разделу территории НКАО между армянской и азербайджанской частями населения. Власть в области осуществляется органами военной администрации. За два года паралича советской власти оказались расстроенными все сферы общественной жизни в области, что объективно порождает порочный круг: некомпетентность и недееспособность военной администрации дезорганизует общественную жизнь, дезорганизация общественной жизни обостряет социальные и межнациональные противоречия, обострение противоречий и рост конфликтов обуславливает продление режима чрезвычайного положения и дальнейшее вмешательство военных в дела области».

Сравнивая приведенные в Указе Президиума Верховного Совета СССР от 15. 01. 1990 «Об объявлении чрезвычайного положения в НКАО и некоторых прилегающих районах» цели, для реализации которых оно якобы вводилось (ликвидация последствий чрезвычайных обстоятельств, защиты прав граждан, охраны общественного порядка и безопасности объектов жизнеобеспечения, обеспечения бесперебойной работы транспорта и других коммуникаций»), и реальную ситуацию в НКАО, эксперты заключают: «Очевидно, что ни одна из этих задач не была решена». Исчерпывающе документированный материал (к докладу прилагается 81 документ) позволяет по пунктам доказать это.

а) Каким образом военная администрация «обеспечивает бесперебойную работу транспорта и других коммуникаций»? Согласно экспертам «Щита», «… граждане армянской национальности имеют возможность использовать лишь воздушный транспорт, причем даже для сугубо грузовых перевозок. По вине военнослужащих организация воздушных перевозок отвратительная. Воинский контроль в лице военного коменданта аэропорта Степанакерт и выделенных ему в помощь подразделений осуществляется произвольно, с многочисленными нарушениями законности. Вызывающее грубое поведение военнослужащих провоцирует возмущение населения. При досмотре пассажиров и грузов имеют место случаи грабежа и мелких краж со стороны военнослужащих. По жалобам граждан комендатура и военная прокуратура мер не принимает… Работа железнождорожного транспорта целиком контролируется азербайджанской стороной, что делает невозможным перевозки в интересах лиц и коллективов армянской национальности. Ограбления вагонов и контейнеров приняли такие масштабы, что делает бессмысленным перевозку нужных области грузов… Единая автотранспортная сеть в области отсутствует. «Успехи» военной комендатуры области в «обеспечении» бесперебойной работы автотранспорта привели к полной дезорганизации междугородных перевозок и пассажирского автотранспорта. Военная администрация не «обеспечивает» бесперебойную работу и других коммуникаций: связи, трубопроводов, водопроводов, теплопроводов и т. п. Не налажена работа телевидения (телецентр взорван) и радио. Население своевременно не обеспечивается периодической печатью, почтой, в результате некомпететного и пристрастного вмешательства военной комендатуры разрегулирована междугородная телефонная связь. С большими перебоями осуществляется телеграфная связь»

б) режим чрезвычайного положения резко ухудшил социально -экономическое положение населения, т. е. то, что в Указе с намеренной неопредленностью было сформулировано как «ликвидация последствий чрезвычайных обстоятельств». В докладе отмечается: «Людям не хватает продовольствия, товаров первой необходимости. Поставки продовольствия в область в 1990 по сравнению с 1989 снизились на одну треть, а поставки муки уменьшились почти в четыре раза. Расстроена система розничной торговли в сельских районах, из-за нехватки сырья и запасных частей простаивают ремонтные предприятия, предприятия бытовых услуг… В связи с режимом чрезвычайного положения сорвана программа жилищного строительства в Степанакерте. Из-за притока беженцев стремительно растет очередь на получение жилья. Карабахцы видят в военной администрации главного виновника как жилищной, так и других проблем». Эксперты особо останавливаются на том обстоятельстве, что обеспечение войск осуществлялось из крайне скудных ресурсов НКАО: «Потребности военных властей в горюче-смазочных материалов удовлетворяются за счет лимитов и фондов предприятий области, что само по себе является нарушением Закона… Перенасыщение войсками Степанакерта и районов создает дополнительные трудности. Для размещения военнослужащих задействованы все гостиничные учреждения. Дополнительно задействованы только в Степанакерте: профтехучилище N 21, завод «Сельхозмаш», общежитие педагогического института, медицинское училище, Дом политпросвещения и др., занято огромное здание обкома КПСС. Значительное число помещений, в том числе школьных и больничных, заняты в области для нужд районных военных прокуратур, военных командных постов, патрулей и пр. Продовольственное обеспечение осуществляется из гражданских ресурсов и средств местных жителей. Части и подразделения Советской Армии и МВД в НКАО не имеют госпиталя, и поэтому даже медицинское обслуживание осуществляется за счет скудных ресурсов учреждений здравоохранения области. Таким образом, военные власти выступают не только как источник произвола и беззакония, но и как прямой нахлебник на шее трудящихся области… Связанные с режимом чрезвычайного положения трудности и лишения только до предела обострили враждебность между армянской и азербайджанской частями населения области».

в) Касаясь поставленной в Указе задачи «защиты прав граждан», эксперты «Щита», на основе многочисленных фактов арестов, пыток, избиений и даже расстрелов гражданских лиц, приходят к выводу, что «нарушение прав человека, а не их защита стала основной функцией военной администрации НКАО. К сожалению, это одна их главных причин обострения ситуации в регионе. Очевидно, что режим чрезвычайного положения невозможен без широкого и повсеместного нарушения прав человека. Практика непрекращающихся нарушений прав человека делает неэффективным и бессмысленым сам режим чрезвычайного положения. Строчка «о защите прав граждан» в Указе выглядит как проявление заурядного лицемерия и цинизма правящей в СССР партийно-военной диктатуры».

г) Рассматривая, как и какими методами осуществляется «охрана общественного порядка и безопасности, объектов жизнедеятельности населения», эксперты «Щита» заключают, что «акции, проводимые в НКАО, представляют собой и по форме, и по содержанию — военные преступления, но никто из преступников не привлечен к ответу. Лишь бессмысленно гибнут и уродуются люди, подвергаются прямой угрозе даже жизнь детей и стариков, беременных женщин».

Эксперты отмечают: «Жители области арестовываются и подвергаются штрафу военными властями без всяких на то причин и оснований. Случаи такого рода носят массовый характер. Кроме этого, в области широко используется практика домашнего ареста неугодных военной комендатуре лиц… Интернированию подвергаются даже народные депутаты всех уровней… Органы внутренних дел области фактически парализованы. В то же время военная администрация не в силах обуздать растущую преступность. Значительный прирост преступности в области связан с правонарушениями со стороны военнослужащих. Военная прокуратура не возбуждает уголовные дела и не реагирует на жалобы и обращения граждан, связанные с бесчинствами военнослужащих по отношению к местному населению, грабежами и кражами, погромами, рукоприкладством, физическим насилием, различного рода злоупотреблениями. Количество такого рода правонарушений растет, о чем имеются сотни свидетельств… Растет количество жертв среди гражданского населения. В то же время с января по октябрь почти не было жертв (среди военнослужащих) на территории НКАО. Стремясь исказить реальную картину, военный комендант в публикуемой статистике искусственно объединяет войсковые потери на территории НКАО с потерями на прилегающих к НКАО районов Азербайджана, которые действительно существенны. Замалчивается и тот факт, что подавляющее большинство мирных жителей гибнут и получают ранения не в междуусобных схватках, а от рук военнослужащих. Подлинная статистика потерь военнослужащих и гражданского населения в регионе тщательно скрывается. Вместе с тем сам факт того, что гибнут и получают ранения мирные жители, подтверждает, что в условиях чрезвычайного положения безопасность граждан не обеспечивается. Не обеспечивается и охрана объектов жизнедеятельности населения: взрывы телерадиоцентра, водопровода, многочисленные аварии, растущая динамика скотокрадства в сельской местности и т. п. есть яркая демонстрация бессилия военных властей. Стремясь создать видимость бурной деятельности и запугать мирное население военная комендатура усилила проведение рейдов специальных отрядов в сельские районы и «операций по проверке паспортного режима». Только в период независимой военной экспертизы такие акции были проведены в селе Каджаван Мардакертского района 24 октября 1990 (трое гражданских лиц убито, один тяжело ранен) и в селе Авдур Мартунинского района 29 октября 1999 (один тяжело ранен, несколько человек зверски избиты). Такого рода операции проводятся по стандартному сценарию: в сумерках на рассвете окружается село силами подразделений СА и МВД, затем отряд специального назначения открывает огонь и бросается на штурм. Озверевшие военнослужащие врываются в дома, устраивают разгром, тащат все, что плохо лежит, арестовывают всех подозрительных и спешно уезжают. Судьба арестованных подчас долгое время остается неизвестной, как это было с 9 жителями села Сос Мартунинского района, захваченными в ночь на 10 сентября 1990. Оправданность таких акций сомнительна, если сравнить их с ценой той крови, которой эти акции обычно оплачиваются. К примеру жертвы в упомянутом селе Каджаван связаны якобы с изъятием оружия. Однако никто из жителей села не был свидетелем изъятия оружия, в понятые никто из них, вопреки закону, не приглашался. «Добычей» вояк из спецназа в упомянутом селе Авдур стало охотничье ружье, используемое для охраны фермы и 12 патронов к нему… Экспертиза установила, что военнослужащие в НКАО, как и в Баку используют наряду с другими оружие калибра 5, 45 и пули со смещенным центром тяжести. А это, как известно, связано с нарушением норм международного права и является воинским преступлением».

Эксперты «Щита» особо останавливаются на том обстоятельстве, что армия, вместо того, чтобы сохранять нейтралитет и разделять враждующие стороны, сама стало стороной конфликта: «Военная комендатура озабочена тем, что выделенных в ее распоряжение войск не хватает для установления надежного контроля над регионом. Вероятно, поэтому военные власти поощряют систематическое вмешательство вооруженных формирований Азербайджана (ОМОН, боевики Народного фронта Азербайджана) во внутренние дела НКАО. Не исключено, что именно «опора» на этот сомнительный резерв позволяет военному коменданту основную массу войск держать в Степанакерте, ослабляя тем самым буферную роль воинских подразделений в сельских районах… Охрана азербайджанских сел и защита интересов азербайджанского населения осуществляется с гораздо большим усердием, чем безопасность и интересы армянской стороны. От так называемых «операций по проверке паспортного режима » больше страдает армянское население НКАО, чем азербайджанское. Эти и другие перекосы в деятельности военных властей не остаются не замеченными и формируют ненависть армянского населения к военнослужащим, которые рассматриваются не как защитники, а как оккупанты».

Анализ сложившейся ситуации приводит экспертов к выводу, что режим чрезвычайного положения только усилил конфликт и его сохранение неизбежно приведет к открытой войне. Кроме того, эксперты предупреждают об опасности установления военной диктатуры, которая как показали уроки Карабаха, вместо решения проблем обострит имеющиеся и создаст новые. В заключительной части эксперты «Щита» отмечают:

«Чрезвычайное положение, мыслимое как временное, превращено в постоянно действующий образ жизни для региона… Дальнейшее сохранение чрезвычайного положения приведет к открытой гражданской войне в Карабахе. Армянское население готово драться и с азербайджанцами, и с поддерживающими их войсками…

Не вызывает сомнения, что Карабах в последние годы используется в качестве своеобразного полигона для апробирования вариантов установления военной диктатуры. Характерно, что военная диктатура полностью разоблачила управленческую несостоятельность военных структур, их неспособность решать созидательные задачи. Из этого факта должны извлечь уроки те, кто подталкивает страну к военной диктатуре.

Все лица, виновные в военных преступлениях на территории НКАО, должны понести уголовную ответственность. По этому вопросу целесообразно создать специальную парламентскую комиссию.

Вдохновителями зверств военнослужащих по отношению к местному населению являлись в Карабахе политработники. Именно они распространяли среди военнослужащих литературу, разжигающую межнациональную рознь (к примеру, брошюру: И. Алиев. Нагорный Карабах: история, факты, события. Баку, 1989).

Военная комендатура противопоставила себя населению, не ищет контактов с общественностью, встала на путь откровенного администрирования, вызвала ненависть и отчуждение местных жителей.

Центральные средства массовой информации в основном односторонне, тенденциозно и с большими искажениями освещают ситуацию в НКАО. Общественность мира и страны должны знать правду о Нагорном Карабахе».

Как видим, прогнозы экспертов как относительно сползания СССР к военной диктатуре, так и перерастания конфликта в войну оказались точными. К сожалению, их рекомендации не только не были учтены, но наоборот — дальнейшее развитие событий в Нагорном Карабахе шло по пути эскалации насилия, несравнимого даже с тем произволом, очевидцами которому явились эксперты «Щита». А сам доклад, предупреждавший об опасности диктатуры, даже в период горбачевской гласности не был опубликован в союзной печати и остался неизвестным общественности. (По нашим данным, за исключением армянской прессы, единственной публикацией, в которой были приведены выдержки из доклада и рассказано о работе группы экспертов, была статья Д. Мишина и А. Лисициной «Которые сутки стоим в Карабахе» в ленинградской газете «Смена», 22.03.1991).

Все материалы проекта «Карабахский фронт Москвы»