ИНТЕРВЬЮ
«Единственная вещь, которую можно сказать
относительно искусства,
— это то, что искусство есть единственная вещь.
Искусство есть искусство как искусство,
а что-то другое – это что-то другое.
Искусство как искусство есть нечто, кроме искусства.
Искусство не есть то, что не искусство»
Эд Рейнхардт
«Наша Среда online» — Гарик Карапетян приверженец абстрактного искусства. Он считает абстракцию уже интересной тем, что оно не имеет ни границ, ни формы. Это дает художнику безмерно расширять свое воображение. По словам Гарика, сегодня нужно разрушить безразличие зрителя к абстрактному искусству. “Произведения искусства — не для развлечения: они создают новую реальность для зрителя, и эта реальность может полностью изменить человека, что нам сегодня и нужно”- утверждает он.
— В каком городе Вы родились?
— Я родился в Армении, в Таллинском районе, в селе Давидашен.
— Можете немного рассказать о Вашей семье?
— Мои предки из Западной Армении. Родители отца — из Сасуна, матери – из Муша. Мой папа – экономист, а мама – преподаватель. Они переселились в эту часть Армении после геноцида армян в османской империи. В нашей семье к искусству было особое отношение. Несмотря на то, что папа был экономистом, он очень любил искусство, а мама работала библиотекаршей и, благодаря маме, у меня с детских лет любовь к книге и литературе. У нас в доме прекрасная библиотека. Мои родители, как могли, способствовали мне по жизни и помогали. Они создавали все условия, чтобы мы были свободны в своем выборе. Я выбрал себе ту профессию, которую хотел.
— А сколько у Вас сестер и братьев?
— у меня две сестры и брат.
— Каким художник видит окружающий его мир?
— Художник воспринимает мир, как чудо и пытается установить свои отношения с этим чудом. Я думаю, что причиной этому является то, что дети начинают рисовать, никакого представления о живописи не имея. У них вдруг ни с того ни с сего возникает желание изображать мир. По крайней мере именно так я относился к миру, и рисование было лучшим средством устанавливать контакты с миром, находить самую верную форму общения и гармонии с миром. Я хочу немного рассказать о детстве, которое сыграло для меня очень важную роль. Я начал рисовать очень рано, даже не помню, в каком возрасте. Мне было 8 лет, когда я начал посещать Художественную школу. В возрасте 10 лет в Доме журналистов состоялась моя первая персональная выставка. Помню, как я в эти дни впервые начал давать интервью журналистам. В течение жизни , у меня никогда не возникало вопроса, кем я стану, когда вырасту, поскольку живопись сопровождала меня всю жизнь. Хотя, в общем-то, обучаясь в Академии, я скорее всего научился, чего следует избегать, поскольку художник должен изучать все, чтобы суметь искусство сохранить. Потому что искусство не обретается учением…
— Но учение тоже важно…
— Конечно важно. Искусство существует и без нас, но оно проявляется через нас, художников. Художник готовит почву, на которой материализуется искусство. Человек – это единственная возможность для того, чтобы рождалось искусство. Такая возможность дана только человеку, а не животным. В то же время не нужно задумываться над тем, какое влияние ты имеешь на искусство. Насколько будет свободен человек от такой мысли, настолько чистое и независимое искусство у него родится.
— Какие этапы творчества Вы преодолевали?
— Искусство начало свое воздействие на меня еще в очень раннем моем возрасте. Первые картины, которые я видел принадлежали кисти Мартироса Сарьяна. Затем я увидел картины Матисса и Ван Гога. Как Вы знаете, в 80-ых не легко было доставать книги, но мой брат физик часто ездил в командировки и привозил мне книги в подарок. Как-то он привез мне альбомы с картинами Матисса и Ван Гога. Впечатления, которые я получил от их картин были настолько сильными, что сохранились по сей день. Это было настоящее искусство, а когда встречаешь настоящее искусство, испытываешь его вкус и забыть его больше уже никогда не можешь. Если разделять на этапы, то это был первый этап, когда я от их прекрасных работ получил колоссальное удовольствие. Именно тогда, в возрасте 14-15 лет, я начал рисовать свои первые картины. Тогда я начал создавать картины, сделанные под влиянием, Сарьяна, Матисса и Ван Гога. В 90-93 годах я уже имел представление о всех жанрах в искусстве, но до поступления в Художественный институт, благодаря моему брату, мне удалось ознакомиться с абстрактным искусством. Это было вторым этапом. Я подумал, что искусство должно быть именно таким. Абстрактное искусство не требует преодолевать ступени своего познания. Если художник его не воспринимает сразу, он не сможет создавать абстрактного искусства. Студенческие годы, когда интересы человека безграничны, уходят на то, что ты хочешь охватить и изучить все виды искусства, но после этого изучения приходишь вновь к тому, с чего начинал, ибо выясняется, что именно оно было самым верным. Жизнь художника очень проста.
– По какой причине художники перестали работать на пленэре?
— Есть художники, которые любят работать на пленэре. Природа, несомненно, это чудо. Но смысла непременно изображать природу я не вижу, это процесс, не имеющий отношения к искусству. По какой причине мы стремимся к природе? Мы хотим испытать от этого удовольствие, вдыхая свежий воздух или наблюдая, как журчит речка и когда находишь свою гармонию с природой, можно пойти в мастерскую и изобразить картину, не имеющую отношения к этому погружению в природу. Находиться на природе и получить впечатление от нее было присуще импрессионистам, но потом выяснилось, что художники вдохновляются на природе, а затем рисуют другое изображение. Даже Клод Моне, изображая природу, все равно создавал картину, а не стремился изобразить природу. Матисс утверждал: «Чтобы художнику изобразить розу, ему следует забыть все розы на свете».
— В каком состоянии духа у Вас рождаются картины? Зависит ли тон, оттенки Ваших работ от Вашего настроения?
— Думаю, настроение не имеет значения. Поскольку, как я уже говорил, я убежден, что искусство не находится в зависимости от человека. Мое настроение может только повлиять на то, смогу ли я работать или нет в это время. Художник никогда не знает каким образом ему удается создавать то или иное произведение. Бывает, что у тебя хорошее настроение, но ты никак не можешь рисовать, а бывает наоборот. Это своего рода диалог между человеком и искусством.
— Зачем нужно организовывать выставки, что это дает?
— Казалось бы, создавать искусство это интимный процесс. Однако, на самом деле, искусство создано для того, чтобы поделиться своими чувствами с другими. Это происходит, потому что все человечество – это единый организм, если ты получаешь возможность создать какую-либо реальность, то обязан делиться этим с людьми. Для человека самое важное заключается в том, что он способен творить. Только так можно почувствовать себя человеком. Это то, где человек может себя преодолевать.
— Когда Вы работаете – Вам нужна тишина или должна звучать музыка?
— Конечно же, люблю безмолвие. Когда звучит музыка я предпочитаю слушать ее. И музыка, и живопись – это два высоких искусства, оба независимые, и каждое имеет свое место, в противном случае, одно из них проигрывает. Неслучайно художники стали разрушать академический жанр, ведь ими двигало желание живописи, а не желание изобразить то, что есть и в случае, когда Матисс утверждал, что он изображает не женщину, а рисует картину тоже.
— Какая из Ваших выставок оставила самый важный след?
— В 2010 году состоялась моя персональная выставка в Марселе в Галерее Анны Чопп. К этой выставке я готовился долго, и она стала очень важной для меня. Я получил многие ответы на вопросы, которые меня беспокоили. В то же время я сумел отбросить в сторону многие лишние вопросы.
— Назовите любимых художников.
— Есть много художников о которых задумываешься, но сейчас я часто думаю об Анри Матиссе и американском художнике Эд Рейнхардте.
Абстрактное искусство Эда Рейнхардта освободило от многих ненужных вещей. Его радикальные решения в искусстве очень важны для меня. Искусство требует от художника максимальной ответственности. Матисс же утверждает следующее: «Оставляем в стороне реалистичное, в искусстве есть только абстрактное и фигуративное, что одно и то же». Фигура для Матисса всего лишь стержень, на котором он строит свою картину. Я не знаю другого такого художника, как Матисс, который бы довел живопись до такой чистоты и независимости.
— Какие черты характера помогают Вам в творчестве?
— Я рад тому, что мне удается быть последовательным в своей работе. Социум ставит много задач и способен в любой момент отвлечь. В этом смысле мне удается быть независимым от других задач и оставаться свободным для искусства.
— У Вас есть хобби?
— Есть, если только это можно назвать хобби. Это космология. Меня интересуют науки: физика, математика, биология. Я люблю читать об этих науках. Пространство не имеет границы. Когда существует наука, человек может его узнавать, это знания, которые человек способен освоить.
— А жизнь и смерть имеют границы?
— Нет, если существует бесконечность, то и жизнь не имеет границ. Наша возможность создавать искусство рождается именно по той причине, что у человека нет границ и мысли его безграничны. Потому мне интересно абстрактное искусство, которое не держит человека в простых мыслях, но создает прочную связь с его изображением.
— Вы любите экспериментировать?
— Я не делаю экспериментов, но я люблю перемены, не зная куда именно это меня приведет.
— Используете ли Вы в своем творчестве фотографирование?
— Нет. По той причине, как я сказал, что не люблю использовать один вид искусства за счет другого вида.
— Вы были участником выставок во многих странах, где Вам больше понравилось, и почему?
— Я очень люблю Францию, люблю в этой стране организовывать свои выставки. Мне нравится французский зритель, впечатления которого очень существенны для меня.
— Что больше всего любите делать в быту?
— Мое самое любимое занятие – это чтение книг. Люблю ходить в экспедиции. У нас поблизости находиться гора Арагац, и я люблю на нее взбираться. Когда я был в Марселе, очень любил гулять по берегу моря. Я люблю простые, ясные вещи.
— Какие у Вас мечты?
— Моя мечта, которую я хочу осуществить – это прожить полноценную жизнь. Человеку нужны знания, чтобы вести полноценную жизнь, все остальное второстепенно.
— Какие напутствия или советы Вы можете дать начинающим художникам?
— Трудно другим давать советы, но могу сказать, чтобы они были искренними сами с собой. Пусть не теряют возможности обрести знания и пусть обретают знания, чтобы быть способными делать правильный выбор. Особенно сейчас, в XXI веке нужно быть умными, чтобы суметь жить. Мы живем в мире полном информации, которая не имеет цены, но имеет большое влияние. Сейчас так много информации, что когда ищешь ответ на вопрос, то получаешь столько решений, что не можешь определить, какие из них верные, какие нет, и возникает социум заблудившихся людей. В период постмодернизма все стало разрешаться, и люди попали, в созданные ими самими же болота. Истинное знание для человека очень важно.
