• Пт. Мар 29th, 2024

Эрнест Бегларян: «Мы ещё имеем, что сказать друг другу – я и поэзия… »

Апр 2, 2016

ИНТЕРВЬЮ

Эрнест Бегларян

“Наша Среда online”Когда мы с Ашотом Бегларяном начинали создавать Интернет-проект «Среда обитания – Нагорный Карабах», он прислал мне для выбора эпиграфа несколько переводов стихов своего отца Эрнеста Бегларяна. Прочитав первые строчки, я почувствовал силу необычайного поэтического дара поэта. К моему большому сожалению, стихи Эрнеста Бегларяна практически не переводились на русский язык. Как бесценный подарок принял  я в дар  его новую книгу стихов «Вера и любовь» (пятую по счёту), изданную недавно в Ереване к предстоящему 1 июля 70-летнему юбилею поэта, журналиста, педагога, члена Союза писателей Нагорного Карабаха, Армении, а также бывшего СССР. Прочитав немногочисленные переводы и подстрочники, сделанные по моей просьбе Ашотом Бегларяном, я загорелся желанием побеседовать с поэтом.

Здравствуйте, многоуважаемый Эрнест Сантурович! Как-то Ваш сын  написал мне, что поэт поймет другого поэта, даже не зная языка, на котором он пишет и говорит. Как Вы думаете, что есть такого особенного в поэзии, что объединяет души творческих людей?

— В поэзии есть некая сила, которая позволяет ее носителям чувствовать друг друга, как говорится, на расстоянии, с полуслова, или даже вовсе без слов. Это сила, исходящая из души — души возвышенной, мятежной, страдающей… Она, эта сила, связывает людей с поэтическим складом особым чувством, ее нельзя не почувствовать. Мне кажется, строки настоящей поэзии, написанные будь то на армянском, на русском или китайском, источают такую силу.

Строфы Ваших стихов полны мудрости  многовековых гор родного края, а мысли в них чисты и свежи, словно горные родники. Что это: Божий дар, талант мастера или что-то другое?

— Чувство поэзии, стремление к ней, определенный дар, думаю, даны мне свыше. С другой стороны свою роль имеет и генетический фактор. Моя мать, которая имела всего четыре класса образования, читала наизусть множество стихотворений, и даже сама сочиняла, импровизировала. Отца я практически не знал. Мне было четыре года, когда он ушел на фронт Великой Отечественной и не вернулся, пропал без вести. Не знаю, был ли у него поэтический дар, однако все соседи и люди старшего поколения, знавшие его, утверждали, что он был талантливым, умным и грамотным человеком.

Кроме того, жизнь и достаточно нелегкая судьба раскрыли и отшлифовали то, что мне было дано Богом, Природой. Думаю, не случайно многие стихотворения рождались у меня как бы на стыке земного и космического…

Помните ли Вы своё первое стихотворение? Когда и по какому поводу оно было написано? Что Вы почувствовали, написав его? Как его  восприняли окружающие?

— Это было  стихотворение о родном очаге — в селе Аци, а сочинил его еще в школьном возрасте. Мне тогда было лет 12. Я даже не записал его. Оно как-то родилось само собой и первая, кому я продекламировал свой первый поэтический опыт, была учительница языка Анжела Ишханян. Она посоветовала обязательно опубликовать это стихотворение.

В студенческие годы,  в Зооветеринарном институте г. Еревана, где я учился, был организован вечер, посвященный творчеству известного поэта, ныне классика армянской поэзии Ованнеса Шираза. Я зачитал свое стихотворение, посвященное ему. Шираз отметил меня, сказал, что читал одно из моих стихотворений в  литературном журнале. Потом я ходил к нему домой, обсуждал с ним мои стихи. Он особенно выделил  короткое стихотворение, где я обращаюсь к птицам, летящим из дальних стран – нет ли вестей о моем пропавшем отце? Великий поэт сравнил эти мои юношеские стихи со своим экспромтом военных лет.

Мастерство приходит не сразу. Как скоро, после начала творческой деятельности Вы смогли назвать себя поэтом?

— Я не считаю себя профессиональным поэтом в том плане, что по специальности — зоотехник, а основной моей профессией в жизни была педагогика – я долгие годы преподавал в Степанакертском сельхозтехникуме по специальности зоотехния, некоторое время работал в редакции районной газеты завотделом сельского хозяйства, а писал стихотворения почти исключительно тогда, когда являлась Муза. Она могла неожиданно посетить на рабочем месте, во время урока, посреди ночи. Нередко вставал по ночам, чтобы записать рождающиеся в душе строки. Одним словом, я был пленником Музы, моя душа неразрывно связана с поэзией, и я был, так сказать, обречен рано или поздно стать поэтом…

Творчество – процесс интимный. В общении поэта с Музой посредники  не нужны. Поэтому творцы, как правило, люди самодостаточные. Однако здесь есть опасность уйти в свой индивидуальный мир. Как Вы сочетаете мир реалий с миром творчества?

— Поэтический мир – самый прекрасный и чувствительный, одновременно – самый незащищенный и уязвимый мир. Окунувшись в него, порой трудно возвращаться к действительности. Не зря поэтов называют «не от мира сего», каковым отчасти считаю самого себя. Но жизнь, как говорится, трогает, очень часто суровая действительность входит в противоречие с миром внутренним, иногда даже грубо врывается в него. И мудрость состоит в том, чтобы несмотря ни на что сохранить в душе то ценное и неповторимое, что отделяет поэта от других людей.

В последние годы всё больше людей стали писать стихи, тогда как спрос на поэтическое творчество упал. По-Вашему, с чем это связано? Вместе с тем, тематика публикуемых произведений расширилась. Что для Вас значит свобода творчества? Существуют ли запретные темы?

— Древние восклицали: «О времена, о нравы!..» Сегодня жизнь стала суровей, более жестокой. Может быть поэтому, как это ни звучит парадоксально, стало больше поэтов – люди пытаются уйти из действительности в созданный у себя в душе уголок, отвлечься от суровых реалий и суматохи. С другой стороны – литература как бы превратилась для определенного круга людей в ремесло, в своеобразный, пусть и не самый эффективный способ зарабатывания на жизнь и утверждения в обществе. К сожалению, нередко ремесленничество от поэзии заменяет саму поэзию. И тут уже читатель должен уметь отделять зерна от плевел.

Что касается понятия свобода творчества – то это возможность сполна выразить себя. При этом, конечно, нельзя выходить за определенные эстетические и этические рамки. А запретных тем, как таковых, для поэта не должно быть.

Чем гордится поэт Эрнест Бегларян и человек Эрнест Бегларян?

— Я не шел по проторенной дороге, борясь с кустами и колючками, прошел свой путь, и трудность стала мне сладкой, когда с каждым шагом путь к вершине становился короче… Это  строки из моего стихотворения. Тем и горжусь как человек и поэт, что шел по своему пути, не сворачивая, стараясь не поступиться своими принципами.

Но есть и  другое – стал бы я опорным столбом, но в руках у неумелого мастера не стал даже простыми дровами. Это тоже из моего стихотворения. Нет, я не жалуюсь на свою судьбу. Я лишь сетую на то, что мало успел сделать за свою жизнь, что не сказал, как мне кажется, не успел, быть может, не сумел сказать Слово, которое должен был сказать.

А в целом с годами я понял, что без поэзии, без стихотворений я не могу шагать по жизни. В поэзии я нашел самого себя, и мы еще имеем, что сказать друг другу – я и поэзия… И пусть жизнь будет прекрасной, чтобы я мог срывать цветы  для будущих поколений.

Беседовал Виктор Коноплёв

Top