• Вс. Окт 6th, 2024

Древнейшие армянские мистерии и их трансформации

Авг 21, 2017

КУЛЬТУРА

«Наша Среда online»

Введение

Любой исследователь исторического или философского наследия зачастую сталкивается с дилеммой, связанной с источниками, необходимыми для дальнейшего анализа. Как правило, источников по древнейшей мифологии либо крайне мало, либо они пестрят множеством поздних вставок, налагающих негативный отпечаток для непредвзятого исследователя. Это основная причина, по которой изучающие либо затрудняются с анализом, либо отказываются подходить к изучению древнейших дохристианских верований у разных наций, либо ограничиваются голой констатацией имеющихся фактов. Вторая причина, являющаяся не менее значимой в становлении проблемы исследования, заключена в отсутствии со стороны ряда учёных истинного представления о структуре, характере и происхождении древнейших культов. По причине отсутствия подобных представлений, изучение всех древнейших традиций, как правило, проводится по одному шаблонному алгоритму. Как правило, все исследователи, являющиеся авторитетами либо начинающими в изучении, принимают за некую парадигму ряд воззрений на генез мифов и легенд у всех древних цивилизаций. Естественно, общее для всех древних легенд становление на основе либо некогда существующих исторических событий, либо космических проявлений существует, однако анализирующие эти этапы становления легенд часто к причинам их становления относят примитивные, а порою и вовсе жалкие наблюдения, якобы имеющие место быть в глубокой древности. При подобном подходе у самих изучающих складываются крайне скудные и убогие выводы о природе того или иного мифа или легенды, что, в свою очередь, у последующих учёных или интересующихся данными вопросами вызывает, с одной стороны, неверное представление о древней культуре в целом, тогда как с другой — не позволяет взглянуть на процессы становления древних философских систем с иных аспектов. Отсюда серьёзные разобщения между содержанием и фабулой того или иного древнего труда и анализом той гипотетической идеи, которую нарочито пытаются связать с самим трудом. Выражаясь метафорически, у многих исследователей древних доктрин «гора порождает мышь», т.к. колоссальные, по сравнению с их собственными представлениями, объёмы самих легенд и эпосов вырисовывают в умах учёных крайне примитивные и скудные воззрения о причинах возникновения этих легенд и эпосов.

Обращаясь к комментариям древнеармянских эпических сказаний, мы также сталкиваемся с вышеотмеченными несоответствиями, имеющимися как в самих легендах, дошедших до нас через горнило христианских компиляторов, так и в анализе искажённых традиций древних армян. Так большинство армянских исследователей, начиная с М. Абегяна, принимаясь за анализ сложнейших эпических произведений, которыми являются «Сасна Црер», цикл легенд о Хайке или Артавазде и т.п., стараются, с одной стороны, связать древнейшие дохристианские традиции (которые они же и отмечают) с известными и потому воспринимаемыми многими историческими событиями средневековья или же чуть более ранней эпохи, а с другой — пытаются объяснить на основе этой, изначально неверной, взаимосвязи причину возникновения тех или иных эпических традиций, при этом не учитывая факт изначального искажения древнейших дохристианских произведений, как письменных, так и устных. Сожаление вызывает тот факт, что современными исследователями, очень часто, если не всегда, идеи становления эпосов, в особенности, если они не связаны с эллинистическим миром, по какому-то недоразумению связываются не с древнейшими философскими воззрениями древней элиты, а с жалкими народными представлениями. Причём эта точка зрения настолько стала довлеющей, что большинство учёных, вне зависимости от авторитетности, не желают даже пересмотреть её. Конечно, нельзя сбрасывать со щитов даже то малое академическое наследие, доставшееся нам, тем более, что среди подобных рекордов можно отыскать смелые и оригинальные аналогии и выводы даже для современной эпохи. Так, отдавая дань справедливости, следует отметить, что первые попытки анализа древнеармянских верований со стороны М. Абегяна указывают на ряд преемственностей от древнейших месопотамских, индо-иранских и эллинских традиций к древнеармянским верованиям [Абегян. История древнеармянской литературы, 1975, с. 11-43]. Не обходит стороной факт преемственности и другой крупный авторитет Г. Гоян. В своей обширной монографии, посвящённой истории армянского театра, Гоян следует дальше простых умозаключений и голых констатаций и справедливо полагает, что театральное искусство в древности являлось детищем великих Мистерий [Гоян, 1952, т. 1]. Однако эти труды составляют малую часть из всего академического наследия, и даже они с трудом проливают свет на тёмные стороны дохристианских культовых традиций Армении. С одной стороны, отсутствие древних письменных свидетельств, с другой — явные искажения со стороны «добрых пастырей во Христе», с третьей — наивные народные представления некогда великих действ, с четвёртой, и это как следствие от первых трёх причин — скудость кругозора самих исследователей, пагубно сказалось на современных представлениях о древнеармянской Культуре в целом, давая пищу для разного толка шовинистов и напыщенных профанов в историографии. Именно по причине скудных представлений о древнеармянских традициях, а также отсутствия весомого анализа имеющихся данных автор данного труда счёл необходимым отойти от принятых форм и догм анализа, господствующих в академической литературе относительно древнеармянских верований и традиций дохристианского периода и подойти к изучению оных через призму древних философско-эзотерических доктрин Мира. Как бы к ним отрицательно не относилась академическая элита, в конце концов, нельзя вечно обходить вниманием тот базис, на котором зиждилось культурное мироздание всех ДРЕВНИХ ЦИВИЛИЗАЦИЙ.

Армения является одной из древнейших стран в нынешнем Мире и одной из малоизученных стран, причём не только в своих исторических границах, но и в современных. Что известно  современной историографии об Армении? К слову сказать — о других древних государствах Азии и Европы той же историографии известно гораздо больше, несмотря на тот факт, что и о них она осведомлена лишь отрывисто. Исторически сложилось так, что сама Армения отстранила себя от той Древности, к коей принадлежит по праву. Известного крайне мало. По какому-то недоразумению многие полагают, что именно с IV века начинается истинно национальная история армян; то, что было до этого периода, даже за сто или пятьдесят лет, окутано завесой тайны и легенд. Само имя этой многострадальной Древности вызывает отвращение у той касты, которая в большей мере повинна в извращении и сокрытии некогда великой и славной Истории. Речь, конечно же, идёт о христианском священничестве, которое и теперь сидит на «горах золота» Истины, как «собака на сене», утверждая с почтенным видом, что только с принятием Христианства Армения обезопасила себя от всевозможных посягательств извне, создав свою национальную культуру! Утверждение более чем странное, если учитывать притязания многих армянских историков и публицистов, на «чудовищную» древность своей страны[1]. Стало быть, всё, что было создано до IV века, является блеклым подобием христианской цивилизации? Тогда зачем так рьяно твердить о потомстве Хайка и о соперничестве с Ассирией, Мидией или Римом? Интересный факт, заслуживающий внимания саркастически настроенного обывателя. Если верить христианской историографии, армяне создали всё самое ценное только тогда, когда дух «еврейского» Бога осенил сердце и мозг парфянского князя! Следовательно, следуя той же логике, Армения должна была настолько окрепнуть в своей национальной самобытности, что все посягательства на её суверенитет должны были отскакивать, как мяч отскакивает от каменной стены! Факты же утверждают диаметрально противоположное. Никогда Армения не знала столько бед и поражений, сколько выпало на её долю с того «счастливого» IV века. Поборникам этого «христианского армянского национализма» следует напомнить, что первый раздел некогда единой Великой Армении произошёл именно в 387 году, а по некоторым данным, ещё раньше, т.е. в самый разгар становления Христианства в этой стране. Уже начиная с периода правления Хосрова III, сына Трдата III, политический авторитет Армянского Престола стал неуклонно скатываться, укрепляя политическую значимость «непросветлённых язычников» — парсов, которые не только способствовали разрушению армянской государственности, но и продержались незыблемо до 636 года![2] Всё сказанное, как нам непременно постараются возразить, должно было быть, т.к. армяне «страдали за Христа»! Показательны же были эти страдания, отбросившие некогда цветущую страну в многовековую смуту и гражданское кровопролитие. Тем более показательны были «муки за Христа» тех, кто разрушал древние города и храмы, устраивая «аутодафе» громадным библиотекам, вырезая целые поколения аристократов и жрецов, и извращая до неузнаваемости то, что уничтожить было невозможно! Это общенародное уничтожение Истины, как мы теперь можем убедиться, дало о себе знать в запутанных и баснословных историях, разгадать которые столь же сложно, сколь сложно заново отстроить сильное Государство. Этот всеобщий христианский вандализм надолго уготовил Армении унизительную роль вассала той или иной державы. Этот же вандализм свёл на нет само понятие об индивидуальном национальном менталитете в Армении, который ныне, столь безуспешно, пытаются восстановить, опираясь на пресловутые церковные ценности, столь же далёкие от самой Идеи Учения Иисуса, сколь человеколюбие и доброжелательность далеки от жестокости и лицемерия. В связи с этим следует привести несколько примеров из истории Армении относительно насильственного принятия Христианства и разрушения самых великих храмов этой страны.

Багаван, или Дьюцазаван, был расположен северо-западнее современного Диадина (древнего Зарехавана). Это был великий храмовый город у подножья священной горы Нпат в провинции Багреванд Айраратского княжества Великой Армении. Город был знаменит древнейшим в Армении храмом Арамазду — Ванатуру (Ахура-Мазде — Дарителю Мира Телесного), а также храмами, посвящёнными авестийским Богам. Кроме того, в городе была огромная библиотека, схожая с Великой Анийской библиотекой в провинции Ериз-Екелац[3]. Город этот был Священным не только для армян, но и для иранцев, халдеев, эллинов и даже для индийских адептов. В IV веке нашей эры, согласно официальной христианской историографии предположительно от 301 до 303 года город в большинстве своём был разрушен, а архивы — сожжены[4]. На месте Великого храма и была построена маленькая деревянная часовенка, посвящённая Св. Иоанну Предтече; впоследствии она не раз была перестроена. Приблизительно, в 631-639 годах, по распоряжениям Византийского императора Ираклия и католикоса Езры на её месте возник самый большой и один из самых величественных христианских храмов Армении Сурб Ованнес, работы гениального армянского зодчего Исраэла. По заверениям многих исследователей, в том числе и академика И. А. Орбели, храм имел множество потаённых камер, в которых до начала XX века хранились бесценные рукописи, относящиеся, по всей видимости, не только к христианской, но и к авестийской эпохам Армении. В начале 50-х годов XX столетья Багаванский собор был взорван турецкими вандалами.

Ещё один пример из той же печальной истории, но касательно другого храмового комплекса маздаистской Армении, посвящённого индийским, по происхождению, Гисанэ и Деметру, в провинции Туроберан (Тарон). Он был так же, как и храм Арамазда в провинции Багреванд, варварски разрушен по распоряжению хорошо образованного вандала князя Григора Пахлавуни, сына цареубийцы Анака.

Разрушению храмового комплекса Гисанэ и Деметра предшествовала великая битва новообращённых «христиан», браминов и маздаистов. В битве участвовали по 7000 человек с каждой стороны, по описанию Зеноба Глака в «Истории Тарона». Победа изначально была на стороне «язычников», но после прихода регулярных царских войск, сопротивление было сломлено, а защитники и жрецы Великого Урочища — убиты. Перед этим было объявлено короткое перемирие для захоронения тел погибших, после чего на месте захоронения был водружён обелиск с красноречивой и зловещей надписью: «Здесь покоятся храбро павшие за Гисанэ и за Христа». При разрушении самих храмов жрецы пожелали быть умерщвлёнными прежде, чем будут разрушены статуи Богов. Данные злодеяния сопоставимы лишь со зверствами христиан в Александрии и Элладе, в период правления последнего императора единой Римской Империи Феодосия, прозванного Великим (379-395 гг.).[5] Но даже в этом случае сравнение не может быть точным, ибо свои знаменитые одиозные эдикты относительно Пантеизма от 381 по 392 годы Феодосий издавал в тот период, когда христианство уже было утверждено в течение 70-ти лет. К тому периоду Рим успел впитать христианскую ересь, и данные эдикты были менее болезненно восприняты, нежели молниеносное уничтожение армянских святынь при Трдате III и Григоре Пахлаве. Между прочим, именно по инициативе «христианнейшего из государей» была окончательно уничтожена единая власть в Великой Армении. Примечательный факт, заслуживающий особого внимания, заключается в том, что на территории Римской Армении власть Аршака III просуществовала до 391 года, тогда как царская власть в Персидской Армении незыблемо продержалась до 428 года, да и то, была упразднена Вахрамом V Гуром лишь после подлого предательства Арташеса некоторыми христианскими нахарарами Армении. Могут, конечно, возразить, утверждая, дескать, Рим старался подчинить непокорную Армянскую Церковь, но не следует забывать, что раскол между Армянской, Коптской и Римской Церквами произошёл после I Халкидонского Собора в 451 году, а до этого периода Церковь была единой, а сам Феодосий был ярым приверженцем того догмата о св. Троице, который был принят на восхваляемом Армянской Церковью I Никейском Соборе (т.н. Собор «318-ти») от 325 г., где своим словоблудием и хитросплетённой ложью блистали такие апологеты христианства, как Александр и Афанасий Александрийские, Евсевий (Евсевий Памфил), Аристакес Пахлав и прочие будущие Отцы Церкви.

Что же может быть страшнее убийств и зверств, являющихся широким и тёмным путём к достижению такой же тёмной цели? Иные ответят — предательство. Однако предательство сродни этим зверствам, являясь одновременно причиной оных. Без изначального предательства не могло быть всех тех ужасов, которые захлестнули человечество. Так как предательство есть лишь разновидность трусости, следовательно, оно многолико, и под личиной непреклонности и всевозможных принципов неустанно следует за своим детищем — нравственным развратом. Страшнее же предательства, по силе воздействия, может быть только Проклятие, исходящее от Мужества Отчаяния. Именно о таком Проклятии, предопределившем дальнейшую судьбу Армении, ныне пойдёт речь. В вышеупомянутой книге князя Мамиконяна повествуется не только о кровопролитиях за ту или иную веру, но косвенно указывается на малодушие и обескураженность самих христиан. К чести сирийца Зеноба, чьи данные послужили основой для князя Иоанна Мамиконяна, нужно отметить, что он более или менее правдиво описывает происходящее, не вдаваясь в словоблудие и сквернословие, столь свойственных Отцам Церкви. После описания великой битвы Зеноб останавливается на моральной стороне событий, передавая как испуг Григора Пахлавуни за содеянное со стороны христиан, так и гнев жрецов. Так, по возвращению на место событий Пахлавуни, придя в ужас от свершившегося, то ли из-за терзания Совести, то ли по наитию, которое часто, как животное чутье указывает человеку истинную сторону произошедшего после слепой ярости, сам того не ведая, произнёс предречение той стране, где свершилось беззаконие.

«Пусть Глаз Божий будет над землёй сей, охраняя от врагов. Ежели жители земли этой будут нести бремя страданий, по Воле Господа, за прегрешения свои, то враги их да не укрепятся в мощи своей и не обретут покоя, но в злобе да уничтожатся.
И пусть не найдут они пристанища, обездоленные на этой земле»
(перевод Э. М.) [кн. Иоанн Мамиконян, «История Тарона»].

После произнесенных этих слов, видимо, «святой» Григор «пришёл в себя» и завершил речь следующим, уже чисто христианским благословением, идейно не связанным с предыдущим предречением. «Пусть десница святого Карапета печатью и защитницей будет Дому сему, и да стоит он вечно крепко из поколения в поколение» [там же; Иоанн Мамиконян, «История Тарона», стр. 42-43]. Право же, ни идейно, ни стилистически не увязывается первая, похожая на зловещее пророчество речь, с последним — умилительно-христианским благословением.

Несмотря на кажущееся благородство Григора, уже после этих речей, он отдаёт гнусный приказ об уничтожении древних Святилищ, на что жрецы их произносят горестное стенание, а Хранители Святилища — холодное проклятие. После зверств над семьями жрецов, уже сами жрецы проклинают, пребывая, в отличие от армянского «святого», в твёрдом сознании.

«Горе нам, ибо кости мертвецов будут терзать нас на Земле» [там же; стр. 43].

«Несмотря на то, что притесняете Нас, изгоняя с этой земли, знайте, что те, кто рискнут жить тут, никогда не обретут мира и покоя, ибо как врата града могут впустить множественное войско, так и здесь [в урочище Гисанэ и Деметра] вход Дэвов, и тем паче множество их тут у Гисанэ, как в бездне подземной» [там же].

«Знайте и помните! Покуда живы будем, то воздадим вам тем же за содеянное, ежели — нет, то Боги наши за нас воздадут!» [там же; стр. 46]. Как показали дальнейшие исторические события — все предречения сбылись. Армения в целом и Туроберан в частности заплатили слишком большую плату за те беззакония.

Так же, как и со Святилищем Гисанэ и Деметра, поступили со всеми древними авестийскими, буддистскими, ведическими, халдейскими, эллинскими и гностическими общинами Великой Армении. После этих святотатств некогда добрую Армению захлестнул Ужас длительных гражданских войн, которые очень быстро подорвали устои единого государственного базиса, что, в конце концов, привело к окончательному уничтожению Аршакидской эпохи в 428 году. После же восстановления Багратидского Царства, Армения частично оправилась от войн и насилия лишь на 80 с лишним лет, во времена царствования от Аббаса I до Гагика I. В 1045 году Армения окончательно потеряла государственность, не считая периодов Киликийского Царства и различных полузависимых армянских княжеств. Вышеотмеченные зверства, проявленные со стороны «ревнителей во Христе» в первые века становления новой религии ещё долго отражались на судьбе истерзанной Армении. Ужасные грехи христиан висели (быть может, и теперь висят) над последующими поколениями армян, как «Дамоклов меч», являясь кармическим следствием той страшной причины, о которой ныне принято говорить, как о «святом благодеянии». Эти кармические следствия не раз давали о себе знать: в последний раз — в виде чудовищного и омерзительного геноцида 1894 — 1922 годов. Согласно хроникам, Воздаяние то было не только от авестийских, но и от великих ведических Богов Ариаварты! Читающему эти строки пусть не покажется, что, дескать, автор пытается спихнуть преступления различных завоевателей и палачей на тех, кто от них страдал. Отнюдь. Цель заключается в том, чтобы показать оборотную сторону армянской драмы, ставшей общечеловеческой. Каждый человек ответственен как за свои добродетели, так и за недостатки, и если это утверждение свободно принимается здравомыслящими, то почему бы не применить данное утверждение в отношении к целым народам? Ведь выражения «народ не ошибается — народ всегда прав» не раз опровергалось самой Историей. Можно слишком долго и много писать о Законе причин и следствий, но не хватит и семи томов, посему следует ограничиться, отметив, что любое действие во Вселенной находит себе же противодействие, равное по значимости. Сроки же осуществления этого противодействия создаются от той энергии (то, что принято называть значимостью — сутью), которую несёт это действие. Это Закон обоюдного воздействия, которому подчинены даже Боги! По какой-то Высшей Воле Армения с тех самых пор была лишена возможности заявить о себе во всеуслышание. До сих пор правда о славе и о трагедии Великой Армении недоступна даже самому изощрённому историку, и до тех пор, покуда существует этот Высший Запрет на разглашение Истины, Мир не узнает об Армении больше, нежели теперь, как бы громко не кричали о Древности и бывшем величии её. Всё тщетно…

Воистину, в той великой Войне победили Гисанэ и Древние Боги, но желали ли Они — податели всех благ и Мудрости — такой жертвы?.. Возрадовался ли великий Иисус и все истинные Святые, почитавшие Слово Его, такой «славе»?!

Несмотря на данные факты, даже искажённое Учение не теряет своей ценности, т.к. Истину исказить нельзя! При беспристрастном изучении тех или иных легенд или мифов, применяя исторический и, что самое важное, философский анализы, можно отыскать алмазы Истины среди множества песчинок последующих компиляций и редакций со стороны целых поколений служителей различных религий и догм.

Проблему о происхождении Мистерий того или иного государства нужно рассматривать, как основу в становлении самой идеологии данного государства и общей психологии самого народа. С этим необходимо учитывать множество аспектов, так или иначе, способствующих образованию Мистерий. Здесь мы подходим к связи Человек — Принцип — Вселенная. Иные полагают, что верования и Учения были созданы для власти над народами, но, по сути, любое Учение является носителем вселенских законов, из которых исходят законы человеческой этики. Таким образом, сами Учения и явились основами для Мистерий. Не останавливаясь подробно на философских аспектах, побудивших к созданию Мистерий, обратимся к дошедшим до нас легендам.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
ОАННЕШ ДАГОН — КАРАПЕТ И ЕГО СВЯЗЬ С АПАМ НАПАТОМ

КУЛЬТ ДРАКОНА-РЫБЫ В АРМЕНИИ
ОВАННЕС-ВАНАТУР

За исключением ряда сохранившихся преданий и древнейших изваяний от образа Оаннеша, восходившего к Первому Аватару Вишну, в Армении ничего не сохранилось. Невзирая на данные пробелы, мы постараемся воссоздать тот священный образ, который почитался в Армении с незапамятных времён.

Первый Оаннеш Дагон появился при третьем из десяти допотопных царей Амменоне (Аммон Ану). С тех пор, как утверждал сам Бероз, несколько Дагонов выходили из вод Эритрейского моря и Персидского залива. Бероз Вавилонский сообщает также, что Оанееш Аннедот появился при последнем допотопном царе Зиушудре, или Ксизустре (аккадийское имя его Убара-Туту — Зарево Заката) и предупредил о надвигающемся Потопе. Оаннеш был Учителем человечества, и в древности его символ – амфибия — почитался, как олицетворение Мудрости и Тайного Знания как в Шумере, Аккаде и в Вавилоне, так и в Иране, Ассирии и Армении. Об этом также сообщает Александр Полихистор и Аполлодор, и многие другие античные хронисты, ссылаясь на Бероза [Verbrugghe, Wickersham, 1997].
Армянская традиция вплоть до нынешних дней, сохранила почитание Оаннешу, как Великому Учителю, в образе Карапета, христианского Иоанна Предтечи, который у христиан тесно связан с водой и со знаком Рыб. Только у армян-христиан существует эта форма обращения к реальному историческому персонажу[6]. Как отмечает Н. Я. Марр, имя Карапет восходит к дохристианским временам. Марр сравнивает этимологию имени с древнеармянским Богом охоты Аспацом [Марр, Армянская культура, 1925]. Данному Богу, как замечает академик, принадлежало право первого Поста. Но с Марром можно справедливо не согласиться, т.к. само имя Карапет образовалось от слова Кракапет или Куркапет (Курапет) и, по сути, состоит из двух отдельных слов: «Крак», что значит «Огонь», или «Всевмещающий», и – «Пет» — слово, которое означает «Хозяин». Таким образом, имя Кракапет, ставшее в дальнейшем искажённой формой Карапет, означает Хозяин или Хранитель Огня. Второе значение имени могло быть и «Хранитель Поклонений», т.к. корень «Кур», или множественное его форма «Курк», в древнеармянском несло идею Поклонения. Если провести идеологическую взаимосвязь между Карапетом и Оаннешом Дагоном, можно найти взаимосвязь не только имён Ованнес и Оаннеш, но и взаимосвязь философского характера между воплощением Вишну и Хранителем Огня и Поклонений.
В Армении, преимущественно в высокогорных районах, сохранились изваяния вишапов-рыб. Не совсем правы те, кто утверждают, что вишапы были сооружены исключительно в честь Богини Астхик, которая, как и Аредви Сура Анахита, была рождена из воды. Вишапы являются скульптурным изображением именно Оаннеша Дагона. Корень «Виш» санскритского происхождения и имеет прямую связь с именем Вишну, чьим воплощением является Оаннеш — Матсья Аватар. Само слово «Виш» означает «всевмещать», отсюда и армянское слово Вишап — Всевмещающий. Известно, что символ Дракона, или Дракона-Рыбы, у всех древних наций олицетворял космическое пространство. У армян сохранилась древнейшая легенда о Мировой Рыбе Лекеоне, которая вечно плавает в Космическом Океане, сравните эту легенду с преданиями об Ананта Шеше в ведической традиции или с более поздней легендой о Левеофане, а также с авестийским преданием о рыбе Каре, обитающей в озере Ворукоша, где рождена была Анахита и были зачаты Саошьянты из семян Заратуштр. Кроме того, в Армении, Иране и Индии сохранились устные и письменные свидетельства о нагах-вишапах, живущих в недрах высоких гор.
Из вышесказанного явствует, что армянский эпитет Иоанна Предтечи Карапет, в древности был эпитетом Оаннеша Дагона (арм. Ованнес Кракапет «Հովհաննես Կարապետ»), т.к. последний почитался в Армении также, как Матсья Аватар Вишну в Бхарата Варше. Возможно, искушённый в Истории и древней Филологии читатель может удивиться мнению автора, что древнее армянское название озера Ван или, правильнее, Вана (родительный падеж), этимологически может восходить не к санскритскому «ван» — город или поселение, а к аккадийскому имени Оаннеша. На армянском имя это звучит с придыхательным «h», которого нет в русском, и с буквой «в»: «Հովհաննա». В армянской грамматике, при быстром и частом употреблении многих имён и названий первоначальные буквы, составляющие слово, выпадают. Таким образом, остаётся «идейный костяк» самого слова. Следовательно, «<H>ов<h>аннеша» или «<H>ов<h>аннес» в названии посвящённого ему озера стал именоваться «Вана», от более древнего и правильного «Հովհաննա» (в том же родительном падеже древнеармянского).

Возможно, что древнеурартийское название озера Ван «Биайна», восходит к древнехалдейскому названию «Бина», которым в дальнейшем назвали одну из Десяти Сефирот «Каббалы» (Третью Сефиру), связанную с Водой. Естественно, речь идёт о Космической Глуби. Вспомним, что Матсья Аватара является воплощением Вишну в образе Рыбы, а Вишну связывается с Космическим Логосом. Эзотерически появление Дагона-Матсья из глубин морских может означать проявление Логоса (Мудрости) из Пространства. Стало быть, Биайна есть олицетворяющее наименование Космоса, применительно к физической водной стихии, откуда проявляется Оаннеша Дагон. Впрочем, относительно связи между древнехалдейским названием Сефироты и урартийским названием озера Ван следует отметить, что это всего лишь смелое предположение автора.

С именем Карапета в древней и средневековой Армении связаны атрибуты почти всех Богов. Данная связь не является случайной, т.к. было отмечено, что эпитет Кракапет, или Карапет, означает Хранитель Огня Всевмещающего. Само слово «Огонь» в армянском языке не имеет аналогов в других индоевропейских языках, как, например, в русском, латинском или в германских группах, где слово «Огонь» является большей частью производным от санскритского «Агни». Армянское слово «Крак», буквально означает «Вмещающий» и является философским переводом слова «Агни». Действительно, данное определение огня тождественно философским определениям его как в ведической, иранской, так и в библейской традициях. Огонь — начало всего, говорили маздаяснийцы, то же утверждается в Ригведе, в Мандале VIII:

«Един Огонь, многократно возжигаемый,
Едино Солнце, всепроникающее,
Едина Заря, всё освещающая,
И Едино то, что стало всем» [Ригведа, Мандала VIII].

Недаром, Бог Агни является старейшим из всех Богов в Ведах. Троица Агни, Вайю, Сурья, по сути, огненная, т.к. в Индии, как и в Иране Огонь почитался, как Первооснова всего. При подношении великой Жертвы (Яджны) к Агни — владыке клятв и обетов — обращался жрец в Арьяварте со следующим призывом: «О, Агни, хозяин обетов, я собираюсь держать обет! Да осилю я его! Да удастся он мне!» [«Шатапатха Брахмана», I. 1. 1. 2].

Всё вышеизложенное объясняет значение более древнего и более тайного Имени, которому поклонялись все древние арийцы. Речь идёт об Апам Напате — Потомке Вод. В армянских анналах сохранилось немало сведений об этом Божестве, невзирая на всевозможные уничтожения и искажения древних Учений. Достаточно вспомнить образ Куркик Джалали, который олицетворял в Армянском Эпосе Апам-Напат. Здесь следует провести взаимосвязь между Апам Напатом (Джалали) и Ованнесом Кракапетом. Известно, что Апам Напат тесно связан с Богом Митрой, таким же образом, Принцип первого связан со всеми Богами. Как уже известно, Апам Напат есть ведическое и авестийское наименование тибетского Фохата [Блаватская, Тайная Доктрина, 1993]. Принцип Фохата напрямую связан с Огнём, т.к. является Творческим. Фохат подобен Духу-Пуруше[7] Вед, хотя относится к Шакти — Женскому Аспекту Творчества. Таким образом, мы видим, что имя Кракапет (Держатель Огня) могло быть титулом любого из Богов в Армении. Здесь, следует уделить большее внимание именно значению Пуруша.

Пуруша в Ведах и во всей ведической традиции является носителем Творческого Духа и Небесного Человека, т.е. Вишну Нараяны [там же]. По сути, Он есть объединяющий Принцип. Отсюда следует, что Вишну тесно слит с Апам Напатом или со Светом Логоса. Так как, Оаннеш Дагон является аккадийским именем Первого Аватара Вишну Нараяны Матсья — Рыбы, то становится понятным, почему в Армении Оаннеш — Ованнес был наречён эпитетом Кракапет, ибо он тесно связан Творческим Огнём, Мужским Аспектом Шакти (производительной энергией).

Очевидно, что в раннюю христианскую эпоху Армении Ованнес Карапет, которого, между прочим, почитали больше, нежели самого Иисуса Христа (!), стал олицетворением всех прежних Богов и Полубогов Огненно-Солнечного Пантеона Армении и Ирана. Ованнес Карапет, в христианизированной Армении, начиная с IV века, становится, своего рода «компромиссным божеством», объединяющим древних авестийских Богов с еврейско-христианскими ангелами и церковными святыми. Именно к Св. Карапету взывал весь Тарон, почитая его как Бога. Он есть царь всех святых, покровитель странников и артистов — безвестных наследников Мистерий. Именно Карапет был хранителем Семи Тайных Имён [Тер-Карапетян (Гегам), 1931], и он же был подателем всех благ и сил [там же]. Эта, пожалуй, единственная отличительная черта армянского христианства, укоренившаяся как догма и переродившаяся в сугубо народное верование. Разорванные лоскутки этого, некогда прекрасного и таинственного Покрова, именовавшегося с давних времён, как Покров Саисской Исиды, сохранились в немногочисленных преданиях и верованиях, которые также утрачивают свою значимость. Однако, как можно убедиться на приведённом примере Св. Карапета, часть преданий и древних представлений ещё долго будет напоминать Древнее Величие Мистерий и Эпоптей. Одним из таких напоминаний является вышеупомянутый храм Сурб Ованнес Карапет. Как повествует Агатангехос в своей Истории, в 119 главе § 836:

«Он повелел отмечать большой праздник памяти в честь привезённых [мощей] мучеников, приурочив [его] ко дню, посвящённому суетному поклонению божеству Аманору[8], всещедрому дарителю новых плодов Юръэнкал-Ванатуру (Гостеприимный Ванатур, — прим. Э. М.), которое в прежние времена праздновалось с радостью на этом же месте в день Навасарда. Дабы, собравшись в память великого блаженного Иоанна и святого мученика Божьего Афиногена, праздновать этот же день в том же городе»[Агатангехос, там же]. Интерес данного отрывка заключается в том, что в нём указывается, что храм Багавана, на месте которого впоследствии и был воздвигнут собор Сурб Ованнес, был посвящён Ванатуру. Агатангехос, возможно, современник тех далёких событий был неплохо осведомлён о Пантеоне Армении, посему Ванатура, которого впоследствии именовали Арамаздом-Ванатуром, он называет Богом, причём связывает его с Аманором, также именуя Аманор божеством. В данном отрывке недвусмысленно отмечено, что Григор повелел отмечать праздник в честь Карапета в день поклонения Ванатура, т.е. в День Навасарда (11 августа). Стало быть, задолго до укоренения на армянской почве культа Ахура-Мазды — Арамазда именно Ванатур был Подателем Приюта. Дилемма с Богом Ванатуром заключается в том, что кроме верховного эпитета до нас не дошло ни одно из описаний этого Бога. Однако являлось ли в древности имя Ванатур всего лишь эпитетом? Ответ кроется, как ни странно, в значении Ованнеса Карапета. Так, было отмечено, что прикрываясь священным для армян именем Ованнес, лицемерный Григор насадил культ Иоанна Предтечи, что роднило его в глазах тёмного народа с великим Ованнесом-Оаннешом Дагоном, который и был истинным Хранителем Огня и Поклонений, и Подателем Приюта. Следовательно, великий храм Багавана, воздвигнутый, по сообщениям того же Агатангехоса, Тиграном I в честь верховного жреца Мажана (наследного князя Меhружана Ервандуни-Арташесяна), стоял на месте древнейшего святилища Ованнесу Кракапету или Куркапету, кого Бероз Вавилонский именовал Великим Аннедотом — Оаннешом Дагоном! Впоследствии, когда культ Ахура-Мазды — Бога Мира Телесного стал в Армении доминирующим, он слился в образе Арамазда-Ванатура. Однако в памяти место древнего святилища долго было связано именно с Оаннешом Дагоном.

Культ Рыбы-Вишапа в Армении, оказался самым прочным и неуничтожимым, несмотря на всевозможные ухищрения христианских Отцов Церкви. Следует отметить, что Армения, принявшая официальное христианство раньше многих государств, вплоть до глубокого средневековья, а местами и до начала прошлого столетия, оставалась на треть, а может и того более, маздаистской (авестийской) страной. Но, увы!.. чудовищный геноцид с 1894 по 1922 годы практически свёл на нет последние остатки древнеарийских учений в Армении. То, что не смогла сделать Церковь в течение 1600 лет, за 60 лет сделали турецкий, еврейско-британский и германский вандализмы.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ
МИСТЕРИИ ГИСАНЭ И ДЕМЕТРА

О Богах Гисанэ и Деметр и о взаимосвязях между ними и Оаннеша Дагоном.
Связь Оаннеша с Богиней Астхик.

В данной главе будет проведён подробный анализ возможных прообразов Богов Гисанэ и Деметр и их последующих трансформаций. Образы этих Богов, по сути, являются самыми неразгаданными не только для армянской, но и мировой историографии. Последующие вековые наслоения изменили таинственные образы этих арийских Богов, а христианская беспринципность и варварство свели на нет всю память о великих хранителях Тарона и всей провинции Туроберан.

Дошедшая до нас история храмов Гисанэ и Диметра, как известно, является пересказом кн. Иоанна Мамиконяна, хроник Зеноба Глака. Чтобы не возвращаться к древнему пространному повествованию, следует показать лишь ряд возможных компиляций более поздних времён. С этой целью необходимо напомнить читателю, что в содержании самых старых глав данной книги указывается, что при царе Вагаршаке I Аршакуни в Армению эмигрировали два индийских раджи: Гисанэ и Деметр со своим народом, которых преследовал царь Индии. Армянский государь позволил им обосноваться в провинции Тарон и основать там город Вишап. Через пятнадцать лет Вагаршак приказывает убить индийских раджей, а область и город передаёт их сыновьям, которые, как передаёт через Зеноба князь Мамиконян, решают соорудить капища в честь Гисанэ и Деметра на горе Каркэ.

Чудовищную древность этого города определить практически невозможно, т.к. уже в давнюю эпоху на месте его или же рядом с ним тремя братьями Куром, Милом и Хореном был заложен новый город Вишапа Куарс. Легенда эта связана с периодом, когда Веды были мировым Учением, на это наталкивает связь города Вишап с древнеславянским городом Киев.

Вероятнее всего, древнее предание о Гисанэ и Деметре было отражение прихода жрецов с территории современной Индии на Армянское нагорье, а т.к. все жрецы в арийских государствах носили длинные волосы, то их прозвали в Армении Гисанэ, что значит длинноволосый. Нужно также отметить, что так же именовались сами жрецы культа Вишапа, а длинные волосы имели и символический аспект, указывающий на хвост рыбы, сравните с митрой с двумя лентами у всех армянских и католических епископов и патриархов. Однако данная трактовка является лишь поверхностным объяснением происхождения Богов Тарона, но скрупулёзный анализ Мистерий Гисанэ и Деметра крайне сложен, т.к. Мистерии эти претерпели множество изменений и вобрали в себя как ранние арийские доктрины, так и поздние наслоения. Для начала рассмотрим более или менее известные широкому кругу эллинизированные синкретические наслоения.

О трансформации образов Гисанэ и Деметра
и о возможных искажениях в понимании образов этих Богов

В данной подглаве будут рассмотрены эллинистические трансформации идей Гисанэ и Деметра и искажения, послужившие последующим исследователям основными современными представлениями образов этих Богов. Данные искажения, произошедшие в глубокой древности, связаны были с общим для всего эллинистического мира эклектизмом, который не только завуалировал древнейшие доктрины, но и прочно удерживал ключи к ним. По причине схожести многих аспектов у различных Богов данный эклектизм затронул все древние восточные и западные учения. Именно поэтому, уже к концу дохристианской эпохи многие древнейшие ключи этих доктрин были утеряны. Так, к IV веку в Армении рассматриваемые нами образы Гисанэ и Деметра вобрали в себя аспекты эллинских Богов. Ныне современные исследователи полагают, что Гисанэ представлял собою арменизированный образ Диониса и был схож с воскресающими Богами Западной Азии, а Деметр был ипостасью Спандарамат [Гоян, 1952, Арутюнян, 2006]. Это укоренившаяся точка зрения, основанная на повествованиях одного из главных компиляторов армянской истории и мифологии Мовсеса Хоренаци, не совсем лишена истинности, однако требует подробного анализа. Были ли Дионис и Деметра-Спандарамат архетипами Гисанэ и Деметра? На этот вопрос следует ответить двояко — и да, и нет. В действительности, эти два эллинских Божества тесно взаимосвязаны и экзотерические поклонения Гисанэ и Деметру в Тароне указывают на близкую связь армянских и эллинских Богов. Несмотря на видимую близость между этими Богами, в Армении образы Деметра и Гисанэ-Диониса в позднюю эпоху претерпели кардинальные изменения, которые связаны были с древнейшими архетипами. Так, уже отмечалось, имя Деметр — более позднее эллинизированое наименование культа, связанного не только со Спент Армаитой (арм. и парф. Спандарамат), но и с Оаннешом; т.к. известно, что Оаннеш Дагон, также как и Деметра, обучал людей сеять хлеб, растить сады и пасти скот. Кроме того, древняя эллинская Деметра и Аватар Вишну Матсья тесно связаны в Теогонии. Деметра являла собою один из аспектов Великой Матери, тождественной Лакшми, Кали, Исиде, Афродите, Анахите, Иштар и Деркето. Её древнейшее имя Астрейя, а созвездие — Дева. Как известно, все перечисленные Богини были рождены из Морской Глуби. Горой Астхик была гора Дагонац в Тароне. Таким образом, можно проследить связь с Астхик и Оаннешом, и Гисанэ. Эти два Божества (Гисанэ и Астхик-Деметра) в некоторых поздних армянских верованиях могли слиться воедино, а почитание Гисанэ продолжалось вплоть до средневековья. Вышесказанное подтверждается тем фактом, что даже после принятия христианства, простые жители-мужчины той области Тарона, где находился город Вишап[9], носили длинную косу [Энциклопедия «Мифы народов мира», т.1].

Мистерии Гисанэ в Армении, видимо, были отличны от известных Мистерий Младшего Диониса-Вакха, тогда как Мистерии Деметра, возможно, были подобны таинствам Деметры-Цереры и Прозерпины-Персефоны в Элевзинии и могли являться тайными подземными Мистериями Анаит-Астхик-Спент-Армаиты. Таинства в честь Гисанэ и Деметра являли собою синкретическую подгорную Мистерию и несли в себе тот древний Принцип, который, возможно, был сохранён незыблемо до первых веков христианства. Внешний ужас и мрак скрывали от непосвящённых Великую Истину. Таким образом, можно заключить, что Мистерии в честь Гисанэ и Деметра являлись подгорными, и представляли собою синтез таинств, схожих одновременно с Элевсинскими Мистериями Деметры, Персефоны и Триптолема, и Дионисийскими Мистериями. Причём, дионисийский аспект Мистерий Гисанэ сопоставим был, по-видимому, с Мистериями Старшего Диониса-Загрея, растерзанного Титанами. Вспомним, что у орфиков Загрея родила Персефона от Дия, ставшего Великим Змием, тогда как вскормила и воспитала Диониса Мать-Деметра. В индийском происхождении Гисанэ и Деметра, кроме ранее отмеченного исторического зерна, кроется и аспект преемственности древнейшей Восточной Доктрины, ибо культы многих Богов пришли из Арьяварты (Индии) и адаптировались на западной почве. Кроме вышеотмеченной аналогии между Гисанэ Дионисом, существует также аналогия между Гисанэ и Ясионом, братом царя Самофракии Дардана и возлюбленным Деметры. Данная аналогия, с одной стороны, связывает воедино армянских Гисанэ и Деметра, с другой — раскрывает роль самого Гисанэ в этой сложной взаимосвязи. Так, Ясион — возлюбленный Деметры-Кибелы и родоначальник Кабиров-Корибантов — был поражён перуном Зевса из-за ревности к Деметре, но великая Богиня разгневалась и перестала вскармливать землю, что и побудило Богов даровать Ясиону возможность восходить на землю из глубин Аида [Гомер, «Одиссея», V, 125]. Более того, именно с этой легендой связаны знаменитые Самофракийские Мистерии. Для более точного пояснения вышеотмеченной аналогии, обратим внимание на отмеченное проклятие жрецов храма Гисанэ в Тароне. «Несмотря на то, что притесняете Нас, изгоняя с этой земли, знайте, что те, кто рискнут жить тут, никогда не обретут мира и покоя, ибо как врата града могут впустить множественное войско, так и здесь [в урочище Гисанэ и Деметра] вход Дэвов, и тем паче их тут, у Гисанэ, как в бездне подземной» [кн. Иоанн Мамиконян, «История Тарона», стр. 43]. В этом знаменитом проклятии заложена вся суть Мистерий этого Бога, о чём будет сказано ниже. Следовательно, Гисанэ являл собою не только образ Диониса, но был ВЕЛИКИМ ВЕЧНО ВОПЛОЩАЮЩИМСЯ БОГОМ, Царём Теней и Властителем Душ[10].

Следует также сказать о возможных искажениях в интерпретациях ряда исторических и философских рекордов Армении со стороны Отцов Церкви. Вышеупомянутые исторические хроники княжества Тарон, составленные Зенобом Глаком, первым настоятелем знаменитого Монастыря Св. Иоанна Предтечи в Муше, построенного на месте разрушенного храма Деметра, и собранных в «Историю Тарона» князем Иоанном Мамиконяном в VII веке, являются одними из подобных компиляций. Современные историки относят самые древние части этой книги к IV веку, по той причине, что в них описывается первый этап насаждения христианства в Армении, а также ряд ценных сведений о верованиях древних армян. Вкратце об этом было упомянуто. По мнению некоторых армянских этнографов, имя Гисанэ звучало как Ганеша [Абрамян, 1958]. Данное утверждение не лишено истинности, ибо Ганеша — сын Шивы и Парвати и, одновременно, ипостась Шивы, являлся Богом Тайной (Духовной) Мудрости, что с одной стороны роднит его с Тиром — богом Мудрости и Письма а Армении — и Будхой — сыном Сомы и Тараки. Однако, вероятнее всего, имя Гисанэ было идейно созвучно с Шивой, что подробно будет освещено ниже. Судя по самому содержанию, можно определить, что оно передаёт намного более древнюю историческую традицию, нежели та, о которой сказано. Это непосредственно относится и к самим культам Гисанэ и Деметра, которые, как представляется современными историографами, являлись собирательными для многих Богов, включая эллинизированного Диониса (Дио-Ниса) и сиро-финикийского Адониса-Адоная, но эти наслоения возникли уже в позднюю эпоху. В чём же кроются основные искажения и компиляции со стороны вардапета Зеноба Глака и князя Мамиконяна?
1) Уже в относительно новое время, в нашей эре, историческая традиция о Гисанэ и Деметре стала связываться с приходом ариев из Индии во времена правления царя Вагаршака I, т.е. во II в. н.э. Сделано это было для того, чтобы скрыть и окончательно забыть тот факт, что своими древними Мистериями Армения обязана именно Индии, т.к. с древнейших времён обе эти страны считались одними из центров Арийской Культуры. Вышеизложенные искажения не могли полностью отклониться от истины и поэтому роль Гисанэ и Деметра (эллинизированного Дио-Ниса и авестийской Спента Армаиты, в качестве Земли (!)), а также и роль Оаннеша Дагона (Вишапа), вобрал в себя св. Карапет — покровитель Тарона, да и всей Армении. Но могла ли быть вышеотмеченная миграция ариев из Индии в эпоху Вагаршака Аршакуни (116-144 гг. н.э.), так как она была описана Зенобом? Индия эпохи Вагаршака I была поделена между могущественными династиями Кушанов на севере и Саттаваханов в центральной Индии. Ни в одной из этих империй, даже в период правления Канишки I (приб. 106-144 гг. н.э.), когда был распространён Буддизм Махаяны, гонений на приверженцев ведических и пуранических Богов не было. Наоборот, Кушаны, придерживались политики веротерпимости, а на монетах Канишки были отчеканены изображения различных Богов и, в первую очередь, Шивы [Зеймаль, Ильин, 1989]. Таким образом, описание, оставленное кн. Мамиконяном от Зеноба Глака относится к более ранней истории.

2) После насаждения христианства идея о Гисанэ и Деметре была объединена в одно имя, уже без учёта того, что само имя Гисанэ есть лишь эпитет, но не имя собственное. Схожий эпитет мы находим и в традиции древних восточных и северных славян. Одним из высших Богов у славян являлся Волос или Велес, который во многом, судя по древнеславянским мифам, тождественен Гисанэ. Так, в одном из аспектов, Бог сей почитался в качестве одной из ипостасей великого Перуна, тогда как в другом — Великим Змием-Охранителем, что также может являться отголоском древнейшего поклонения Вишапу, Дагону-Змею [Левкиевская, 2002]. Кроме того, Велес являлся одновременно и Богом плодородия — Охранителем всего живого на Земле, и Богом Подземного царства теней, что роднит его как с Гисанэ-Дионисом, так и с Деметрой в совокупности. Не без оснований, к примеру, Н. Я. Марр утверждал, что в Древней Армении был распространён сирийский культ одной из ипостасей Диониса Загрея Сабазия [Марр, «Бог Sabazios у армян», 1911].

3) Историческая правда о миграции индийских ариев на запад окончательно не раскрыта. Очевидным является факт, что данная миграция была чрезвычайно огромной в количественном аспекте и могла проходить за много тысячелетий до нас. То, что описывается в «Истории Тарона», на самом деле, половина истины, о которой в первые века христианства в Армении ещё помнили и знали. Тот факт, что раджи Гисанэ и Диметр прибыли в Армению со всем своим народом, гонимые индийским царём, можно объяснить, ссылаясь на более древние, чем вся Армения, предания Индии — Бхарата Варши. Выше отмечалось, что почти все предания Древнего мира полны упоминаниями о великой Войне между двумя царствующими Династиями: Солнечной (Сурьяванша) и Лунной (Чандраванша). После изгнания последней, она, «попав в опалу», мигрировала с коренной Ариаварты на запад, унося с собой имена своих Богов и Учение. Кроме данного объяснения может быть и другое, относящееся к изгнанию сынов Сурьяванша, о чём повествуется в Махабхарате [«Араньякапарва»]. Ведь нельзя исключать тот факт, что Великая Война между Династиями началась уже после изгнания со стороны Лунной Династии, Солнечной Династии царей; то, что описывается в «Лесной книге» «Махабхараты». Данная миграция с насиженных мест на востоке была столь же массовой, что и миграция Чандраванша. По всей видимости, несколько потоков этой массовой миграции достигли Армянского нагорья ещё до того, как образовалась сама Армения как государство. Известно, что Мистерии Орфея и Диониса ведут своё происхождение именно с Востока. Орфические Мистерии, являясь более молодыми, нежели Мистерии Диониса, были одними из первых духовных традиций, возможно, пришедших из Северной Индии. Обе эти Мистерии, возможно, были известны и в Армении с незапамятных времён. Несмотря на тот факт, что эллинизированный Гисанэ в древности мог походить на Шиву, а Деметр тождественен Кубере (о чём будет сказаго ниже), прообразами древнеармянских Богов могли быть и Боги доарийских эпох. Так как Луна долгое время у многих наций и народов почиталась за верховное светило и отождествлялась с Матерью Земли, то дальнейшая теогоническая традиция относила многих Солнечных Богов к потомству, более древних — лунных[11]. Эта традиция могла связывать Гисанэ и Деметра с Богиней Туран. Об этой Богине практически ничего не известно, за исключением того, что ее, порой, отождествляют с одноименной Богиней Любви в Этрурии [Энцикл. Мифы нар. мира, т. 2]. Вышеотмеченная Богиня, по всей видимости, являлась Богиней-Матерью, более древней, доарийской эпохи, к которой относилась цивилизация восточных эфиопов — дравидов Индии[12]. Также и этрусская цивилизация, схожая больше с египетской и критской, нежели эллинской и римской, наследовала атлантической Культуре, по прямой линии [Блаватская, «Теософский Словарь»]. Отсюда и вековая борьба Арьяна и Турана более поздней эпохи. Так как война с атлантами, описанная в «Рамаяне», указывает на борьбу двух Божественных Династий: Сурьяванша (Арии) и Чандраванша (Атланты-Дайитьи), то отсюда вытекает следствие о том, что имя Туран стало нарицательным для всех Лунных Династий в целом и для Луны, в частности. Вспомним, что Диониса по эллинской мифологии воспитал Селен — Лунный Бог, а горой его считается Ниса или Синай, гора Луны. Обращаясь к аналогиям между Дионисом (Загреем) и Гисанэ, в аспекте астролатрической преемственности, следует отметить, что древняя критская легенда связывает рождение этого Бога с Зевсом-Змеем (один из образов древнего Хнуфа) и Персефоны — олицетворяющей Луну, в отличие от её матери Деметры, олицетворяющей не только саму Землю (позднее дополнение) а Материю в целом. По другим вариациям легенды о рождении Диониса (Иакха)[13], матерью его становится сама Деметра, т.е. непосредственно сама Материя в её проявлении Природы [Тахо-Годи, «Греческая Мифология»]. Следовательно, Туран, явленная в качестве матери Гисанэ и Деметра (!), в одном случае проявляется как Луна, тогда как в другом — всеобщей Материей. Многие солнечные Боги, такие как Дионис и Гор, по сути, являются сыновьями лунных матерей: Исиды, Персефоны. Следует ли отсюда, что Луна старше Солнца? Однозначно можно ответить — нет! Вся суть рождения этих Богов указывает не на факт рождения Солнца в качестве светила, но на факт рождения Принципа Солнца или Творческого Духа в Человеке в целом. Все вышеотмеченные Боги являют собой именно Дух-Пурушу в аспекте истинно человеческом. Луна же выступает тут, как дарительница данного принципа планете Земля. Тот же факт, что матери этих Богов олицетворяют собой и Материю, указывает на то, что Дух-Пуруша является Принципом космическим, проявленным в коллективной форме на Земле. Армянская традиция, возможно, отводившая Гисанэ и Диметру роль сыновей Туран, в аспекте Луны, подразумевала, что именно Луна одарила Землю (Деметр) Принципом Человека (Гисанэ). С другой стороны Туран, выступавшая в роли Материи (Тиамат — Богиня Глуби), являлась Матерью как Духа-Человека, так и самой Земли. Все эти наслоения могли слиться с идеями, которые представляли поздние образы Гисанэ и Деметра, и отразиться в учении о Тонком Мире.

Понятия об элементалах в Древней Армении

В Древней Армении Владыкой Тонкого Мира являлся Тир — одна из ипостасей Митры, являющийся Богом Тайной Мудрости и Письма. Богу Тиру были подчинены гишерамайры (матери Ночи), урваканы (астральные призраки) и аралезы — хранители и врачеватели, которые, являясь астральными сущностями, по сути, не могли быть самостоятельными силами. Так, доподлинно известно, что аралезы или яралезы были подвластны Тиру — Богу Таинств и Мудрости, что, на самом деле, роднит этого великого Бога со своими слугами. В данной подглаве речь пойдёт о не менее значимых астральных силах, подчинённых другим Богам. Великие Мистерии древних были призваны не только просвещать и посвящать неофитов в таинства Природы и Вселенной, но и посредством Учения охранять простых смертных от тёмной стороны, того, что принято сегодня называть модным словом полтергейст. Именно знание о природе Богов, позволяло судить и о тёмной стороне этой природы, которая проявлялась в качестве низших элементалов, воздействующих на мир людей. Естественно, следовало бы предположить, что и у этих сил были свои почитатели и слуги, и тому есть множество исторических подтверждений. История сохранила множество преданий о ведьмах и колдунах, зачастую под призмой христианской нетерпимости. Именно они и являлись незримыми служителями Тонкого мира под патронажем Великой Матери. Изначально подобная практика применялась исключительно в криптах Мистерий, однако, в каждую эпоху, происходили отступничества от Великой Идеи Альтруизма, в угоду эгоистических целей, что послужило развитию т.н. чёрной магии и колдовства[14].

Как было отмечено выше, подземные святилища Гисанэ и Деметра христианскими отцами признавались за «адские подземелья» лишь на том основании, что жрецы этих святилищ перед смертью прорекли о бесчисленном подземном воинстве теней, тем самым, раскрыв ничтожно малую часть той великой тайны, которую они унесли с собою в мир иной. Необходимо отметить, что страхи армянского пресвитера не были лишены оснований, и не только по причине западной дислокации алтарей в храмах, но и потому, что главный армянский «святой» знал о том, что на самом деле является «гневом» Богов среди человеческих отпрысков, а именно, что гнев сей, зачастую проявляется посредством необузданных теней, которых Парацельс нарёк астральными сущностями. Следуя за людскими страстями, именно они неумолимо губят глупцов. Немаловажен и тот факт, что хранители древних Мистерий — иерофанты и жрецы знали, как обуздать и направить на созидание этих, лишённых мыслей и чувств, обитателей Астрала. Именно к ним и относились всевозможные урваканы (приведения) — тени преступников и самоубийц, гешерамайры (матери Ночи — мойры, гарпии древней Эллады), оборотни или мардагайлы и горнапштики. Все они были под неустанным контролем и одновременно покровительством Богини Спандарамет или Деметра, которую в Элладе именовали Гекатой. Недаром великий гений Шекспира дал именно этой неумолимой Богине вершить судьбу Макбэта от имени трёх ведьм. Все эти астральные сущности проявляются после смерти и с ними связана тайна развоплощения (не путать с реинкарнацией, ибо в данном случае речь пойдёт о Бессмертной Троице-Монаде). Важно отметить, что, несмотря на свою низшую природу, все астральные сущности — элементалы, зависимы от человеческого сознания и воли. Именно они вселяются в медиума при спиритических сеансах, при этом, принимая те иллюзорные формы, которыми их изначально наделил сам медиум. По этой причине все они были крайне опасны и несли с собою истинное одержание. С другой стороны, подчинение этих низших сущностей высшей воле и мысли, что, по сути, становится единым понятием в практике, во все времена почиталось за величайшее мастерство и входило в теорию и практику высшего оккультизма — Теургию. Ярким же примером обратной (тёмной) стороны воздействия этих сил на сознание и волю человека, можно назвать трагическую историю доктора Фауста, даже в классических интерпретациях Кристофера Морлоу и И. В. фон Гёте. Несмотря на столь ужасный «послужной список», тени эти служили в качестве слепой силы по воле Посвящённого для всевозможных страшных испытаний кандидатов и неофитов в криптах Мистерий, о чём вкратце было упомянуто. В самих же образах этих теней кроется самостоятельная Мистерия. Так, если аралезов можно считать «аристократами» этого потустороннего воинства, то за гишерамайрами, к примеру, укрепилась иная, более мрачная, слава. Согласно разрозненным народным преданиям гишерамайры со змеями в руках охотятся за Солнцем, чтобы, схватив его, погрузить Мир во мрак. В данной легенде отразилось не только Учение о борьбе Света и Тьмы, но древнее значение Змия — самой Тьмы, как Первоосновы Бытия. Данная легенда имеет прототипом легенду в древнем Китае о том, что Великий Тёмный Дракон, пожирая Солнце, наводит затмение и мрак на Землю. Именно в этих незатейливых народных преданиях было сохранено великое Учение о Пралайях и Манвантарах, столь незаслуженно забытое на Западе.

О происхождении образов Гисанэ и Деметра

Все вышеотмеченные ипостаси великого Гисанэ, как это было отмечено, относятся к тому периоду, когда Армения впитала синкретическую философию Эллинизма, т.е. в эпохи Ервандидов-Арташесидов и первых Аршакидов. Однако индоарийское происхождение Мистерий Гисанэ и Деметра должно указывать на иные, более древние имена этих Богов. К сожалению, крайне трудно теперь восстановить истинные имена их ипостасей, но можно предположить, что в глубокой древности, когда эти Мистерии были установлены, под образами Гисанэ и Деметра сокрыты были ипостаси Великих Сомы, Куберы и Шивы. Учитывая тот факт, что Шива почитался в качестве Бога Тайной Мудрости и Великого Блюстителя Духов, можно полагать, что на армянской почве его стали именовать Гисанэ, т.к. Имя Великого Бога было непроизносимо. С другой стороны, Гисанэ, буквально означающий длинноволосый, как отмечалось, есть лишь эпитет, который в глубокой древности мог относиться как к Шиве, так и к Соме. На чём основывается это предположение? Образ Шивы — ведического Рудры грандиозен и многогранен, однако именно образ этого Бога близок к образу Гисанэ. В Ведах Шива-Рудра отмечен не только, как повелитель Марутов, но и как великий блюститель Вселенной. Он — Шива Разрушитель Миров, призванный тем самым к новому Созиданию, является покровителем Духа — Махайогом и одновременно Царём Рудр, Марутов, Кумар. В разрозненных повествованиях о Гисанэ вышеотмеченные аспекты также присутствуют, т.к. Гисанэ являлся властелином гроз, грома и дождей. Если при этом трудно найти аналогию между Шивой-Разрушителем и Гисанэ-Разрушителем, то это от того, что до нас не дошло почти ничего о Мистериях этого таинственного Бога, однако, образы Гисанэ-Покровителя аскетов и Царя Теней слишком явно вырисовываются в описании христианских хронистов. «Несмотря на то, что притесняете Нас, изгоняя с этой земли, знайте, что те, кто рискнут жить тут, никогда не обретут мира и покоя, ибо как врата града могут впустить множественное войско, так и здесь [в урочище Гисанэ и Деметра] вход Дэвов, и тем паче их тут, у Гисанэ, как в бездне подземной» [кн. Иоанн Мамиконян, «История Тарона», стр. 43, пер. Э. М.].

Кроме этих принципов, наличествующих у Рудры-Шивы, был также принцип громовника и повелителя гроз и бурь, о чём подробно указывалось в первом разделе данного труда. Он, Рудра — владыка Марутов, первый среди них, был близок к Индре — царю звёздных Богов в Ригведе. Однако, Индра был лишь ипостасью Рудры-Шивы. Относительно Рудры в Ригведе сказано:

I, 114. К Рудре

1. Эти молитвы мы приносим Рудре,
Сильному, с заплетённой косой, властвующему над мужами,
Чтоб было счастье двуногому и четвероногому,
Чтоб в этой деревне все процветало без болезни.
 
2. Помилуй нас, о Рудра, и сотвори нам радость!
Поклонением хотим мы почтить тебя, властвующего над мужами.
То счастье и благо, что добыл себе жертвой Ману-отец, —
Мы хотим достигнуть его под твоим предводительством, о Рудра!
 
3. Благодаря жертве богам мы хотим оказаться в милости
У тебя, властвующего над мужами, о, щедрый Рудра!
Только в милостивом расположении духа приходи к нашим племенам!
С невредимыми мужами мы хотим возлить тебе жертвенное возлияние.
 
4. Буйного Рудру, приводящего жертву к цели,
Идущего окольными путями поэта мы призываем на помощь.
Пусть отведёт он далеко от нас божественный гнев!
Только милость его мы испрашиваем себе.
 
5. Рыжего кабана неба, с заплетённой косой,
Буйный облик мы призываем с поклоном.
Держа в руке желанные целебные средства,
Пусть дарует он нам укрытие, щит, прибежище.
 
6. Эта речь, что слаще сладкого,
Произносится для оemтца Марутов, для усиления Рудры,
И даруй нам, о бессмертный, пищу смертных!
Смилуйся над нами, над детьми и внуками (нашими)!
 
7. Ни великого среди нас, ни малого среди нас,
Ни растущего среди нас, ни выросшего среди нас,
Ни отца нашего, ни матери не убивай!
Не причини вреда нашим милым телам, о Рудра!
 
8. Ни детям нашим (или) внукам, ни нашему сроку жизни,
Ни нашим коровам, ни коням не причини вреда!
Не убей, о Рудра, рассвирепев, наших мужей!
С жертвенными возлияниями мы всегда призываем тебя.
 
9. Я пригнал к тебе восхваления, как пастух (стадо).
Окажи нам милость, о отец Марутов!
Ведь благословенна твоя милость самая снисходительная:
Вот мы и испрашиваем себе помощь твою.
 
10. Далеко (отбрось) своё (оружие), убивающее коров и убивающее людей!
О властвующий над мужами, да будет с нами твоя благосклонность!
Помилуй и вступись за нас, о бог,
А также дай нам укрытие двойной прочности!
 
11. Жаждая помощи, мы выразили ему почтение.
Да услышит наш зов Рудра с Марутами!
Пусть нам это щедро даруют Митра, Варуна,
Адити, Синдху, Земля и Небо! [Ригведа, Мандала I, 114].

Кроме того, что этот гимн идейно очень схож со знаменитым армянским гимном гусанов Тарона, известного как «Մշո Սուրբ Տան, Սուրբ Կարապետ» («Святого Мушского Дома, Святой Карапет»), интерес вызывает первая шлока этого ведического гимна:

<…>1 Эти молитвы мы приносим Рудре,
Сильному, с заплетённой косой, властвующему над мужами,
Чтоб было счастье двуногому и четвероногому,
Чтоб в этой деревне все процветало без болезни.<…>

У вдумчивого читателя возникнет вопрос относительно взаимосвязи Рудры-Шивы с Гисанэ, т.к. на первый взгляд связь между Индрой и Гисанэ более очевидная. Эту взаимосвязь отмечает в своей статье Арутюнова-Фидаян, ссылаясь на тот же труд кн. Мамиконяна. В частности, отмечается, что Гисанэ почитался Богом грома и грозы.

«Исследователи отождествляли Гисанэ с Ваагном — покровителем Тарона и его христианизированной версией св. Карапетом. Во втором разделе «Истории Тарона» есть два эпизода, связанные с монастырем св. Иоанна Предтечи (св. Карапета). Мариам Арцруни, нарушившая запрет входить в церковь св. Иоанна Предтечи, увидела перед смертью и пересказала монахам видение «человека с длинными волосами, который в громыхающих тучах, выйдя из церкви, идёт ко мне. Вижу острое оружие, окрашенное кровью, которое он спрятал». Смбат Мамиконян в бою с персами получил помощь человека, от волос которого исходил свет и который поразил персов слепотой, они перестали отличать своих от чужих и погибли. Громыхающие тучи, острое оружие длинноволосого сияющего божества, поражающее на расстоянии (т.е. молния), и, наконец, слепота, насланная им, очевидно, та же самая слепота, которой угрожал Ардзан врагам бога Гисанэ, — все эти атрибуты перешли от бога-громовника к св. Карапету, ставшему покровителем Тарона. Сакральная топография Тарона демонстрирует преобладание церквей в честь св. Карапета, заменивших храмы бога-громовника (Ваагн, Куар, Гисанэ). Во многих христианских конфессиях можно проследить генетическую связь святых с образом Громовержца или его противника» [Арутюнова-Фидаян, «Бог грома в Тароне», с. 24-25, со ссылками на Абегяна, Труды, т. 1, 1966, с. 298-300; Russel, Zoroastrianism in Armenia, 1987, с. 199 sq.; Амаякян, Культ божества Куэра-Куар на Армянском нагорье, с. 152–166, с. 157 и сл., Айвазяна, «История Тарона» и армянская литература IV — VII веков. Историко-филологическое исследование, 1976. С. 68–70]. Однако, несмотря на схожесть в образах Гисанэ, Вахагни и Индры, с автором вышеотмеченной статьи можно не согласиться, т.к. атрибуты громовника были не только у Индры. Более того, в Тароне был Престол Вахагни — армянского Индры, что указывает на чёткую преемственность от индоарийских традиций. В целом, область Тарона вобрала больше древнейших культов, нежели любая другая область Армении, но древний синкретизм не представлял собою бездумные повторяющиеся друг с другом смешения. Наоборот, синкретизм у древних — это чёткое представление множественных различий в едином конкретном образе, с не менее чётко представленной эзотерической иерархией, как того требовала древнейшая Философия. Вахагни, как и Индра или Арес являл собою лишь внешний — экзотерический аспект, исходящий от более древних и тайных архетипов. В Ведах подобными архетипами для Индры являлись сразу несколько Богов: Рудра, Митра, Агни. В Авесте Веретрагна есть лишь ипостась Митры. Таким образом, явствует, что известные нам верховные Боги являлись таковыми лишь в объективном аспекте Бытия, т.е. в том качестве, которое древние чётко определяли как Мир Телесный (Проявленный). Причём сам Проявленный Мир также подразделён на иерархии, из коих высшие относительно низших являлись непроявленными, включающие образы иных Богов. Отсюда такое множество в Пантеоне у всех древних наций. Из вышеотмеченного следует, что Вахагни в армянском Пантеоне восходил к Индре, тогда как Гисанэ, обладающий принципами Марутов, восходил к Рудре, который также был Повелителем молний и гроз в ведической традиции.

В вышеприведённом гимне к Рудре выявлена идея о Разрушителе и одновременно Созидателе и Подателе всех благ. Именно в этом небольшом отрывке заключена была одна из основных идей Гисанэ, которая трансформирована была в образе христианизированного Карапета. Именно эти атрибуты ведического Рудры схожи с дошедшими до нас описаниями Гисанэ — Покровителе аскетов, бродячих танцоров и мимов. Именно они и являлись последними наследниками Великих Мистерий Гисанэ — наследниками, не знающих самого наследства, в раннехристианском периоде, носящие длинную косу в память о великом Боге. Дзайнарку-гисаны или гусаны являлись последними из тех, которые несли в памяти гимны Гисанэ и Деметру. Данный факт не является удивительным ещё и потому, что по сию пору в Индии Шива является царём танца — Шива-Натараджа. Естественно, что речь идёт о танце Бога-Разрушителя как о великом космическом эволюционном явлении.

Взаимосвязь Рудры-Шивы и Гисанэ прослеживается и в общей для Рудры и Гисанэ связи со Змием или Вишапом, т.к. у древних армян под Вишапом понимался не только Оаннеш Аннедот, но и Царь Змий, который в Ариаварте почитался, как ипостась Шивы-Рудры. Однако, если архетип Гисанэ Шива отождествляется с армянским Богом посредством схожих традиций в понимании их основных идей, то взаимосвязь Гисанэ — Сома — Деметр является наиболее сложной и переплетённой. Для понимания этой хитросплетённой взаимосвязи вновь обратимся к ведическим анналам. Как было отмечено, образ Гисанэ в глубокой древности был тем же, что образ Шивы-Рудры и, фактически, являлся божественным эпитетом великого Миродержца: <…> «Сильного, с заплетённой косой, властвующего над мужами» <…>. Наряду с этим, Рудра-Гисанэ был наделён ещё одним Божественным спутником, причём образ данного спутника мог одновременно быть и самостоятельным Богом, и состоянием для иного Бога, в данном случае для Рудры. Именно таким объединяющим Богом и был Сома — Бог Луны и знаменитый напиток Богов. Согласно Ведам и Упанишадам тот, кто испил великий и светлый напиток сому, становиться Царём-Сомой.

<…> 2. «О риши, усиливающий хвалебные песни
Прославлениями создателей стихов, о Кашьяпа,
Поклоняйся соме-царю,
Кто родился как господин растений!
Для Индры, о капля, растекайся вокруг!» <…> [Ригведа, IX, 114].

В древнейших космогонических рекордах Чхандогья-упанишады Сома почитается как основа Проявленного Мира при Жертвоприношении Богов, когда рождается Сома-Царь:
<…> 1. «Поистине, о Гаутама, тот [небесный] мир — это [жертвенный] огонь. Солнце — его топливо. Лучи — дым. День — пламя. Луна — угли. Звёзды — искры.
2. На этом огне боги совершают подношение веры. Из этого подношения возникает царь Сома». <…> [Чхандогья-упанишада, ч. V, гл. 4].

Далее в 10-й главе той же Упанишады отмечается:
<…> 1. «Те, которые знают это и которые в лесу чтут веру и подвижничество, идут в свет, из света — в день, из дня — в светлую половину месяца, из светлой половины месяца — в шесть месяцев, когда [солнце] движется к северу,
2. из этих месяцев — в год, из года — в солнце, из солнца — в луну, из луны — в молнию. Там [находится] Пуруша нечеловеческой [природы][15]. Он ведёт их к Брахману. Это — путь, ведущий к Богам.
3. Те же, которые, [живя домохозяевами] в деревне, чтут жертвоприношения, благотворительность, подаяния, идут в дым, из дыма — в ночь, из ночи — в другую [тёмную] половину месяца, из другой половины месяца — в шесть месяцев, когда [солнце] движется к югу, но они не достигают года.
4. Из этих месяцев [они идут] в мир предков, из мира предков — в пространство, из пространства — в луну. Это — царь Сома, он — пища Богов, его вкушают Боги». <…> [Чхандогья-упанишада, ч. V, гл. 10].

Таким образом, все Боги, приобщающиеся к великой Жертве и пьющие священный напиток сому становятся Царями Сомы. Сам же Сома провозглашён Царем мира предков, что напрямую роднит его с Гисанэ. Относительно тесной связи между Шивой и Сомой следует отметить, что об этой связи сказано в ряде т.н. неканонических Упанишад, к примеру, в Рудра-упанишаде, в которой прямо указывается на Рудру-Шиву, как на первопричину творений.

«Вот как ответил, выслушав это, Шри Ведавьяса: «Рудра есть воплощение всех богов. Все боги — лишь различные проявления Самого Шри Рудры. Справа от Рудры находится солнце, затем — четырёхголовый Брахма, и далее — три агни (огня). Слева от Него обитает Шри Ума-деви, а также Вишну и Сома (луна). Сама Ума есть образ Вишну. Вишну в Своей сути — проявление луны. Следовательно, почитающие Господа Вишну почитают Самого Шиву. А почитающие Шиву в действительности почитают Господа Вишну. Те, что питают зависть и ненависть к Шри Рудре, на самом деле ненавидят Шри Вишну. Хулящие Господа Шиву хулят Самого Вишну. Рудра — породитель семени. Вишну — зародыш этого семени. Сам Шива — Брахма, и сам Брахма — Агни. Рудра наполнен Брахмой и Вишну. Весь мир наполнен Агни и Сомой. Мужское есть Господь Шива. Женское есть Богиня Шри Бхавани. Всё, созданное в этой вселенной, подвижное и неподвижное, исполнено Умы и Рудры. Вьякта есть Шри Ума, и авьякта — Господь Шива. Слияние Умы и Шанкары есть Вишну» [Рудра-Хридайя-Упанишада].

В дополнение к этим отрывкам здесь приводятся гимны из Ригведы, отражающие самые ранние представления о вышеотмеченной взаимосвязи.

К Рудре (и Соме)

1. Что можем мы сказать Рудре,
Прозорливцу, самому щедрому, сильнейшему, —
Самого радостного для (его) сердца?
 
2. …Чтобы сделала нам Адити
Для охоты, для мужей, чтобы для коров,
Чтобы для потомства — (целебное средство) Рудры!
 
3. …Чтобы нас Митра (и) Варуна,
Чтобы Рудра (нас) заметил,
Чтобы все (боги) единодушные!
 
4. Повелителя песни, повелителя жертвы —
Рудру с успокаивающим целебным средством
Мы просим об этой милости для блага и счастья,
 
5. (Того), кто сверкает, словно
Яркое солнце, словно золото,
(Кто) лучший из богов, добрый.
 
6. Да сотворит он благо нашему коню,
Хороший путь барану (и) овце,
Мужам, жёнам, рогатому скоту!
 
7. О Сома, вложи в нас
Великолепие тысячи мужей,
Великую славу мощного мужества!
 
8. Да не повредят нам, о Сома,
Ни препятствия, ни враждебность!
О капля, дай нам долю в добыче!
 
9. Твои дети бессмертия, те, что
На высшим месте (вселенского) закона, —
Наблюдай (за ними), о Сома, на пупе (мироздания) как (их) глава!
Ты должен знать, о Сома, что они внимательны (к людям) [Ригведа, I, 43].

 

К Соме-Рудре

1. О Сома-Рудра, сохраняйте (вашу) асурскую силу,
Пусть наши желания вовремя вас достигнут!
В каждый дом принося семь сокровищ,
Будьте на благо (нашему) двуногому, (нашему) четвероногому!
 
2. О Сома-Рудра, вырвите (и рассейте) в разные стороны
(Ту) болезнь, которая проникла в наш дом!
Прогоните далеко прочь Гибель!
Да будут у нас (вещи,) приносящие счастье (и) добрую славу!
 
3. О Сома-Рудра, даруйте нам все эти
Целебные средства, (даруйте их нашим) телам!
Развяжите, освободите нас от содеянного греха,
Который привязан к нашим телам!
 
4. Вы двое с острым оружием, с острым дротиком, очень милые,
О Сома-Рудра, очень нас пожалейте здесь!
Освободите нас от петли Варуны!
Охраняйте нас благожелательно! [Ригведа, VI, 74].

Из всего этого многообразия древнейших свидетельств проистекает тесная общность между Богами Шивой и Сомой и между Богом Шивой и священным состоянием Сомой, что в свою очередь, могло послужить для более поздних дифференциаций не только в Ариаварте, но и в Армении. Таким образом, уже на почве армянского синкретизма Рудра-Шива стал почитаться за отдельного от Сомы Бога, но с принципами Сомы, причём за Сомой был «закреплён» иной статус — Бога повелителя Земли, что также исходило от древневедической традиции.

К Соме и Пушану

1. О Сома-Пушан, породители богатств,
Породители неба, породители земли,
(Как только) вы родились (и стали) пастухами всего мироздания,
Боги сделали (вас) пупом бессмертия.
 
2. Они радовались, когда эти два бога рождались:
«Пусть эти двое скроют безрадостный мрак!»
Вместе с обоими, с Сомой (и) Пушаном, Индра
Породил варёное (молоко) в сырых коровах.
 
3. О Сома-Пушан, меряющую пространство
Семиколесную колесницу, которой может править не каждый,
Поворачивающую в разные стороны, запрягаемую мыслью, —
Поторопите её, имеющую пять поводьев, о два быка!
 
4. Один устроил себе сиденье высоко на небе,
Другой на земле (и) в воздушном пространстве.
Оба они (пусть даруют) нам процветание богатства
Очень желанное, связанное с обильным скотом! Пусть развяжут они у нас пуповину!
 
5. Один породил все существа.
Другой движется, всё озирая.
О Сома-Пушан, помогите моей поэтической мысли!
Да победим мы во всех сражениях вместе с вами!
 
6. Пусть Пушан оживит (мою) поэтическую мысль, (он) приводящий всё в движение!
Пусть Сома, господин богатства, дарует богатство!
Да поможет богиня Адити неприступная!
Мы хотим провозгласить жертвенную раздачу, (чтобы иметь) прекрасных мужей!
[Ригведа, II, 40].

Это один из самых космогонических и антропогонических гимнов в Ригведе, отражающего суть проявления животной жизни, т.к. Пушан является выявителем того, что древние именовали чувственным или животным началом физического зарождения, причём все древние традиции связывали это зарождение с Луной. Пушан при этом является жизненной (в низшем значении) силой Солнца. Отсюда и тесная связь между Солнцем — Пушаном и Луной — Сомой во всех древних теогониях и космогониях. Кроме всего прочего, гимн сей проливает свет на взаимосвязь Сомы-Луны, как отдельного Бога с армяно-эллинским Деметром. Об эллинизации образа Деметра выше отмечалось, и здесь следует отметить только то, что Деметре в армяно-авестийской традиции соответствовала не только Спандарамат (Спент Армаита), но и Анахит, которую почитали и как покровительницу Луны; отсюда и связь Деметры-Цереры с Луной и Полумесяцем. Во всех случаях, Луна тут выступала, как патрон Земли, а значит, и как Матерь Земли, каковой почиталась и сама Деметра в своём низшем астрономическом аспекте. Кроме вышеотмеченных трансформаций образов Рудры и Сомы, в культах Гисанэ и Деметра могли быть слиты иные трансформации всё тех же ведических Богов, которые впоследствии, с определённой лёгкостью, были адаптированы в эллинистической Армении и максимально сближены с принципами Диониса и Деметры. Так, издревле Шива почитался повелителем Тантр и вместе с Шакти — Материальным аспектом Шивы и Женским аспектом Мужского начала Творения являл Объективное Мироздание. О великой мощи Шакти в Девибхагавата-пуране отмечено:

<…> «Даже Шива приходит в состояние трупа, лишённый Кундалини,
Любое живое существо без Шакти ни на что не способно — так известно озарённым. (31) Таким образом повсюду в существах, неподвижных и движущихся,
От Брахмы до пучка травы в этой вселенной, о аскеты, [она присутствует]. (32)
Лишённая Шакти вещь, движущаяся или неподвижная, замирает,
И никто [без Шакти] не способен ни к победе над врагами, ни к передвижению, ни к приёму пищи. (33)
Таким образом, Шакти всепроникающа, и мудрый называет её Брахманом,
И обладающий разумом пусть поклоняется ей различными способами. (34)
В Вишну присутствует саттвическая Шакти, лишённый которой, он не может защищать,
В Брахме — раджасическая Шакти, без которой он не может творить, (35)
В Шиве тамасическая Шакти, благодаря которой он разрушает,
Так размышляй и обдумывай это снова и снова. (36)
Шакти создаёт этот мир целиком и она его поддерживает,
И разрушает по своей воле Мир этот, включающий движущееся и неподвижное. (37)
Ни Вишну, ни Хара, ни Шакра, ни Брахма, ни Павака (Шива, Индра, Агни — прим. Э. М.),
Ни Сурья, ни Варуна [без Шакти] не способны выполнять свои обязанности. (38)
Ей подчинённые, Боги совершают свои деяния,
И она, причина, с очевидностью постигается в своих следствиях. (39)» <…> [Девибхагавата-пурана, кн. I, гл. VIII, перевод и комм. А. А. Игнатьева].

Это единение Шивы и Шакти могло впоследствии представляться как единение Гисанэ и Деметра. Однако, как, по сути, Мужской принцип — Сома претворился в Женский творческий аспект Шакти? Весь тайный смысл этих изменений кроется в различных пониманиях одного и того же имени. Как было отмечено, Сома олицетворял не только Луну в её астролатрическом значении, но и Жертву, причём Жертву, без которой не могут творить Боги. Только после приобщения к Соме-Царю происходит воплощение Миров. Фактически Сома являл схожий творческий аспект. В Ригведе нет упоминания о Шакти и имя её встречается в Пуранах. Более того, Сома и Шива, являя тайну Тантр, по сути, близки были к Дионису эллинов. Таким образом, Дионис был Богом с собирательным образом, который вобрал в себя как аспекты Шивы, так и аспекты Сомы. Отсюда, и последующие эллинизмы в образе Гисанэ. Учитывая тот факт, что Рудра и Сома были слиты в аспекте творения, при пересмотре ряда принципов уже в древности Сома, как один из аспектов Кундалини — всепроникающей энергии, становится тождественным Шакти, также тождественной одному из аспектов Кундалини. Аналогом Шакти в компромиссном Эллинизме стала Деметра, но учитывая, древнейшие ведические корни великого Бога, в памяти он сохранил свой мужской облик. Но в этой череде пертурбаций не был утерян ни один древний архетип, ибо данные преобразования древнейших доктрин лишь скрыли от непосвящённых сокровенный смысл их. Воедино соединённые образы Шивы и Сомы в Богах Гисанэ и Деметр были древнейшими архетипами в Армении, однако, данный факт лишь отчасти проливает свет на истинное происхождение армянских Богов. Так, если Рудра-Шива был архетипом для Гисанэ, то Сома был, своего рода, «связующим звеном» как между Гисанэ, так и между Деметром, что, в свою очередь, лишь приоткрывает завесу тайны происхождения образа таронского Деметры. С одной стороны, явно прослеживается связь между Сомой и Деметром, тогда как с другой — связь эта, скорее всего, объединяет образы Гисанэ, Шивы и Деметра, но не выявляет прямую преемственность Деметра от Сомы. Для объяснения происхождения образа Деметры следует обратиться к древним урартийским текстам, которые проливают свет на этого таинственного Бога Армении. Так, в Урарту был распространён культ Бога Куэра, имя которого выгравировано на стелах эпох Ишпуини и Менуа именно на знаменитой «Двери Мхера», у озера Ван, а также в Тароне и к западу от него. Имя этого Бога встречается и на стелах в Нор-Ширакане, на южных рубежах Урарту и Армении [Меликишвили, Урартийский клинообразные надписи, № 27, 1953; Амаякян, Культ божества Куэра-Куар на Армянском нагорье. С. 152–166. С. 152-153, 1990]. Как полагает Амаякян, имя Куэра восходит к имени древнеиндийского Бога-Ракшаса Куберы, который, согласно Рамаяне был сводным братом самого Раваны, свергнувшего Куберу с престола Ланки.

<…>«Я с братом Куберой затеял умышленно ссору.
В неистовой схватке его победил я в ту пору.
Он в страхе ушёл на Кайласу, священную гору.
Я назло Кубере его колесницей чудесной
Доныне владею и плаваю в сфере небесной.
О дева Митхилы! Бегут врассыпную, в тревоге,
Мой лик устрашительный видя, бессмертные Боги.
И шума зелёной листвы, распустившейся пышно,
О царская дочь, при моём появленьи не слышно» <…>
[Рамаяна, Книга III Лесная, ч. 48, пер. В. А. Потаповой].

Однако Кубера в Индии почитается как Бог земных богатств, что согласуется с урартийскими разрозненными рекордами [Амаякян, там же, стр. 152-154]. Вместе с тем, Кубера является покровителем Севера, Подземного Царства и схож с этрусским Плутоном. Таким образом, можно предположить, с большой долей уверенности, что архетипом арменизированного Деметра в древнейшую эпоху был Кубера. На это предположение наталкивает и тот факт, что Кубера часто представляется спутником Шивы и своего рода низшим отображением последнего. Так, известно, что Кубера потерял свой один глаз, когда подглядывал за Умой — ипостасью Шакти. Интересен также факт связи Бога Куэра в Урарту с Вишапом-Змием. Как уже упоминалось под Вишапом в древности понимали образ как Рыбы, так и Змия, причём Змий являл собою как Космос, так и Тьму. Более того, Змий в древности являл собою символ Подземного Мира. Учитывая, что Куэра-Кубера был покровителем ада (Гадеса) (тоже, что и Земля в своём физическом проявленном состоянии) и одновременно демоном-ракшасом, образ его слит с образом Змия.

Несмотря на тот факт, что Амаякян правильно указал на ряд истоков в происхождении урартийского Куэра, ссылаясь при этом на Кёнига [Амаякян, там же], по поводу тождества между Вахагном и Гисанэ можно согласиться не полностью. Так, по мнению вышеотмеченного автора, если наследными жрецами Богов Гисанэ и Деметр были князья Ваэвуни, то следует полагать, что под образом Гисанэ следует понимать образ Вахагни, а под образом Деметра — Астхик. Это утверждение в первую очередь основано на данных хроник Агатангехоса и Мовсеса Хоренаци, однако в тот период, когда они были составлены (IV — VII века), само представление о многих Богах Армении было крайне искажено, а те немногочисленные архиереи Армянской Церкви, знакомые с древнейшими верованиями и Мистериями, старались представить весь Пантеон как сборище идолов. В действительности, род князей Ваэвуни являлся наследным жреческим родом области <H>аштакан (Հաշտական), где располагались храмовые комплексы Вахагни и Астхик (Аштишат или Яшт и Шат), однако этот факт никоим образом не указывает на тождественность образов Гисанэ и Вахагни, невзирая на то, что в эллинистический период, как это было отмечено, образы Деметры, Анахит, Астхик, Сомы и Куберы слились воедино в образе синкретического Бога Деметра. Для пояснения, вновь обратимся к труду кн. Мамиконяна, где отмечается, что после того как армянский царь приказал умертвить двух братьев (Гисанэ и Деметра), власть в Тароне передал их сыновьям Мехди, Куарсу и Хорену. Именно к ним возводят свою родословную князья Ваэвуни, как отмечает Зеноб Глак. В этом запутанном мифе, по всей видимости, заключена историческая реальность о преемственности от древнейших Богов, имеющих доарийские корни к Богам-победителям чисто арийского происхождения. Вспомним, что Шива, является поздним арийским заимствованием от дравидов и имя это в древнейших Ведах не встречается. Кубера также явлен как правитель неарийского племени острова Ланка. Учитывая эти особенности, следует отметить, что после свержения древнейших Богов власть была передана их победителям. Индра — великий Бог победитель Вритры, является, с одной стороны, носителем Сомы (лунного принципа зарождения), с другой — он тесно связан с Рудрой и Марутами, ипостасью которых являлся Шива. Отсюда и взаимосвязь рода Вахагни с Богами Гисанэ и Деметр. С другой стороны, только род Ваэвуни, ведущий родословную от индусских жрецов имел право управлять храмовыми областями, где располагались Мистерии индийских (доарийских) Богов, почитание которых распространилось со времён Лунной Династии — первых переселенцев из Ариаварты в Армению, которые составили впоследствии хурритский этнос[16].

Впоследствии древнейшие представления были полностью замаскированы под понятными для черни именами и атрибутами, а сама тайна истинного происхождения Богов Гисанэ и Деметра передавалась в лабиринтах Мистерий. Народу выдавались красочные сказания посредством рядовых служителей этих Мистерий — дзайнарку-гусанов, которые сами не знали или не помнили ни о происхождении великих Богов, ни о своём собственном происхождении. Однако, если гусаны и не помнили своего происхождения, тоже нельзя сказать о ранних иерархах Церкви, некоторые представители которых были выходцами из древнейших арийских жреческих родов. Будучи воспитанные в духе нового аристотелевского неоплатонизма, смешанного с древним авестизмом и патристикой раннего Православия, многие из них прекрасно знали о чудовищной древности происхождения мимов и гусанов. Именно по этой причине такой крупный авторитет раннего христианства — Иоанн Златоуст — выступал против этих осколков древнего язычества [Гоян, 1952, ссылки на сборник речей Златоуста и кн. Мандакуни][17]. Так было уже после уничтожения древних Мистерий, но до этого периода сами гусаны могли относиться лишь к низшей касте странствующих жрецов, своего рода, белому монашеству, и выдавать народу то, что было позволено им самим от старших иерофантов. Отсюда и зародилось такое множество запутанных сказок и преданий на Армянской земле, распространившихся за пределами ее. Одним из таких запутанных преданий является сказание о трех братьях – градостроителях Киева. Данное предание является частью как древних армянских рекордов об Истории, так и древнерусских. Выше было подробно сказано об армянской легенде, о потомстве Гисанэ и Деметра и о связи этих Богов с ариями на Армянском нагорье. Однако, придерживаясь ряда академических источников, следует отметить, что «Повесть Временных Лет» Нестора Летописца, составленная им в XII в., вобрала много библеизированных мотивов, посему некоторые эпонимы и топонимы также могли быть введены под влиянием Ветхого и Нового Заветов, что в корне изменило древнейшее предание волхвов дохристианской Руси. В частности, ряд исследователей придерживается именно этой точки зрения [35]. В связи с этим, автор не приведет здесь анализ этого древнерусского предания, т.к. само предание о Кие, Щеке, Хориве и сестре их Лыбеди, похоже на средневековую христианскую компиляцию, нежели на истинно древнее сказание.

ЭДГАР МИРЗОЯН

Литература:
1. Абегян М. «История древнеармянской литературы», Ереван: Изд. АН Арм. ССР, 1975.
2. Абрамян Р. А. «Из истории армяно-индийских связей». Ист.-филол. журнал, Ереван, 1958, № 2, с. 162-172.
3. Аветисян Г. М. Государство Митанни при последних царях индо-арийской династии. Историко-филологический журнал, 1982, № 3. сс. 56-61.
4. Агатангехос «История Армении», пер. с древнеарм., вступ. статья и комментарий Тер-Давтян К. С. и Аревшатяна С. С. Ереван: Изд. «Наири», 2004. С. 336.
5. Амаякян С. Г. Культ божества Куэра-Куар на Армянском нагорье. С. 152–166. С. 152-153, 1990. (на арм. яз.) Историко-филологический журнал, № 1. сс. 152-167.
6. Арутюнова-Фидаян В. А. «Бог грома в Тароне». Вестник ПСТГУ III: Филология, 2008. Вып. 4 (14) с. 11-25.
7. Арутюнян С. Б. «Основные черты древнеармянской мифологии». Историко-филологический журнал, № 3. 2006, СС. 57–66.
8. Блаватская Е. П. «Тайная Доктрина», Москва: Изд. «Сиринъ», 1993.
9. Блаватская Е. П. «Теософский Словарь». Москва: Изд. «Сфера», 1998.
0. Варпетян А. «И все же, кто такие арийцы?» Ереван, 1997.
11. Гомер, «Одиссея», пер. В. А. Жуковского. Москва: Изд. «Правда», 1985.
12. Гоян Г. «2000 лет Армянского театра», в 2-х томах. М.: Изд. «Искусство», 1952.
13. Девибхагавата-пурана, кн. I-IV,VII; перевод, предисловие и комментарии Игнатьева А. А. Калининград, 2003.
14. Зеймаль Е. В., Ильин Г. Ф. Кушанское царство. Индия в начале I тысячелетия н.э. Лекция 12. История Древнего Мира, под ред. И. М. Дьяконова и др., т. III. Москва: Изд. Главной редакции Восточной литературы, 1989.
15. Левкиевская Е. «Мифы русского народа». Москва: Изд. «Астрель, АСТ», 2002.
16. Кн. Иоанн Мамиконян. «История Тарона» (на армянском языке). Ереван: Изд. «Хорурдаин Грох», 1989.
17. Марр Н. Я. «Бог Sabazios у армян», Известия Императорской АН. С-Пб.,1911.
18. Марр Н. Я. «Армянская культура». Ереван, 1991 (репринтное изд. от 1925 года).
19.  «Махабхарата», «Араньякапарва». Пер. Я. В. Василькова и С. Л. Невеловой, Москва: Изд. «Наука», АН СССР, 1987.
20. Меликишвили Г. А. Урартские клинообразные надписи, Надпись Ишпуини и Менуа № 27. «Вестник древней истории», 1953, № 1, стр. 318-323.
21. Мишель Монтень. «Опыты», кн. II, гл. XIX, Минск: Изд. «Попурри», 2004.
22.  «Повесть Временных лет»/ перевод Д. С. Лихачева. «Рамаяна», Книга III «Лесная», гл. 48, пер. В. А. Потаповой, Москва: Изд. «Художественная литература», 1974.
23.  «Ригведа», Мандала I, Москва: Изд. АН СССР, 1989. Изд. РАН «Наука», 1999.
24. «Ригведа», Мандала II.
25. «Ригведа», Мандала VI.
26. «Ригведа», Мандала VIII
27. «Ригведа», Мандала IX.
28. «Ригведа», Мандала X, 10, 14. Изд. РАН «Наука», 1999.
29. «Рудра-хридайя-упанишада» (Рудра-упанишада) «Кришнаяджурведа» группа упанишад — шайва (шиваитские). Перевод с английского: Анна Гросс, 1998 г.
30. Тахо-Годи А. А. «Греческая Мифология». Москва: Изд. «Искусство», 1989.
31. Тер- Карапетян (Гегам), «Земля Таронская», (на западноармянском яз.) Париж, 1931.
32. «Шатапатха-Брахмана», I, 1, 1,2 (кн. I, X — фрагмент), пер. и коммент. В. Н. Романова, Москва: Изд. РАН, 2009.
33. Чхандогья-Упанишада. Самаведа.
34. Энцик. Мифы народов мира в 2-х томах. Москва: «СЭ», 1982.
35. Яйленко В. П. Киевская легенда о Кие, Щеке и Хориве как результат полемики летописания Киева и Новгорода и влияние на нее таронского предания о Куаре, Мелтее и Хореане. Историко-филологический журнал, № 4 . с. 167-180, Ереван, изд. АН Арм. ССР, 1988.
36. Gerald P., Verbrugghe and John M. Wickersham (trans.). Berossos and Manetho, Native Traditions in Ancient Mesopotamia and Egypt. Ann Arbor: University of Michigan Press, 1997 (ссылка на сайт www.ancientrome.ru/antlitr/berossos/  ).

Примечания:
[1] На почве невежества в последнее время стали произрастать всевозможные теории о т.н. «первородности армян». Утверждается, дескать, армяне — первый арийский народ, даровавший Миру чуть ли не египетские пирамиды и храмы, а также всю ведическую культуру! [Варпетян, 1997]. Все эти официальные и неофициальные высказывания взросли на почве национальной неполноценности, вспаханной с IV по XII века.
[2] Официально Сасанидская Империя перестала существовать только в 652 году с момента подлого убийства Йездигерда III в Мерве.
[3] Собственно, сам храм Арамазду-Ванатуру со всем комплексом располагался в урочище Багаван (современная Учкилисе). По мнению автора данного труда, Армения к IV веку обладала 15-ю крупными храмовыми архивами, к которым относились следующие: Багаванский, Анийский, Ерзнкайский, Яшт-и-Шатский-Таронский, Цуртавский, Багайричский, Габару-багинский, Багаванский (Пайтакаранский), Багаранский, Гераполийский, Артемидский, Армавирский-Арташатский, Ервандашатский, Вагаршапатский, Мцбинский (Нисибинский). Естественно, это смелое предположение, но оно может оказаться верным, впрочем, число архивов могло быть большее, т.к. каждый из крупных храмов имел подземные хранилища, где располагались библиотеки и проходили сами Мистерии. Кроме храмовых архивов, были и царские исторические архивы, которые также подверглись разграблению и уничтожению как со стороны «кротких» христиан, так и со стороны всевозможных завоевателей Армении.
[4] Истинная дата принятия Христианства в Армении 315-316 гг.
[5] Вот ряд фактов, указывающих на христианскую кротость, терпение и величие Феодосия I: 381-383 гг. — запрет под страхом штрафов (15 фунтов золотом!) за поклонение Древним Богам, вне зависимости от социального положения граждан Империи; 387 г. — раздел Великой Армении; 390 г. — бойня в Фессалониках (погибло, по разным данным от 7 до 15 тысяч); 391-392 гг. — разрушение самого великого храмового комплекса Александрии Серапиума и сожжение Александрийской Библиотеки, с запрещением любого поклонения древним и изучения ряда наук (в том числе математики и геометрии), уже под страхом смерти. Именно этот, известный под названием “De Idolo Serapidis Diruendo”, эдикт послужил основанием для христианских приспешников под руководством епископа св. Кирилла Александрийского в 415 году, для зверского убийства Иппатии в Цезарейской церкви. Упразднение Олимпийских игр также явилось следствием политики против Пантеизма; 395 г. — окончательный раздел Римской Империи между сыновьями Феодосия I. Так, 10-летнему Гонорию, под регентством стратега Стилихона, досталась дряхлая Западная часть Империи, а старшему малоумному Аркадию — Восточная часть со столицей в Константинополе (бывший Византий).
[6] Задолго до насаждения официального христианства в Армении по всей Малой Азии, Сирии и Месопотамии, вплоть до последнего столетия, существовала секта Мандеян — гностиков, поклонявшихся Кодексу Назареев, очень древней Доктрине Западной Азии. Мандеяне-назареи почитали Иоанна Предтечу, при этом крайне недружелюбно отзывались об Иисусе. Впрочем, интерес, который представляет данная секта, состоит для нас в том, что в Армении по сути сохранилась одна из ветвей этого древнего гностического течения, которая также вела своё происхождение от «не стригущих власов» Назареев — Посвящённых Мудрецов. Вспомним, что в Тароне обычай не стричь волосы у мальчиков и юношей сохранялся очень долго; до сих пор в Армении, частично, эта традиция сохранилась. Важно также отметить, что сам Иисус был представителем этой древней секты. Как повествует Аммиан Марцеллин, когда от ран погибал великий и благородный император Юлиан, обратившись к Распятию, он воскликнул: «Ты победил, Назареянин!» [Монтень, «Опыты», т.2].
[7] Пуруша — Творческий Принцип для своего Женского Аспекта Шакти — Материи.
[8] Исходя из неверного или не полного толкования Агатангехоса значения Аманор, многие авторитеты от армянской истории полагают, что Аманор являлся отдельным Богом в Армении. Следует заметить, что Аманоров, т.е. Новых Дней, в Древней Армении было, как минимум, два. Один начинался в великий праздник Михракан, другой — в праздник Навасард. Оба Аманора были Великими Днями, посвящёнными Митре и Арамазду-Ванатуру (древнейшему Ованнесу Ванатуру). Возможно, в русский перевод вкралась идейно-смысловая ошибка в склонениях. Так, «…поклонение божеству Аманору…» должно было быть переведено как: «…поклонение божеству Аманора…», т.к. Ванатуру был приурочен Новый День — Аманор.
[9] По-видимому, город Вишап или Вишапаван, построенный ещё в доурартийскую эпоху, расположен был близ святилищ Яшт-и-Шата в великом княжестве Туроберан (Тарон).
[10] Таким образом, в связи с Деметром (Деметра, Спандарамет) Гисанэ мог в древности являть сразу несколько аспектов и в более поздней традиции стал синкретическим эллинистическим Богом. Следовательно, Гисанэ мог в позднее время быть отождествляем как с Аттисом, Ясионом и Дионисом, так и с Думмузи-Таммузом, Ара Прекрасным и Аревамануком.
[11] Эта традиция относилась исключительно к воскресающим-умирающим Богам, носителям Принципа Духовного Солнца (Логоса) и жертвующими собою на Земле, но не являющимися истинным Солнцем. Данные Боги были тождественны Космическому Человеку и, тем самым, всегда связывались с человечеством. Так как Луна почиталась в качестве планеты-матери Земли и живущего на нём человечества, следовательно, Богини Луны являлись Матерями воскресающих-умирающих Богов, которые являлись носителями Солнца-Логоса — Духа и Мысли Человека. Именно по этой причине древние утверждали, что Огонь хранится в Воде. Однако Луна никогда не считалась у древних, олицетворяющей Дух или Духовную Душу. Эти Принципы были закреплены за Солнцем (Сурья, Бэл, Митра) и Меркурием (Будха, Нэбу, Тир). Но Луна могла быть носительницей человеческого разума и чувственного начала (Сома), однако Луна олицетворяла лишь Низший Разум и Астрал, следовательно, Луна — двойственная планета у Древних — управляла животным началом как в человеке, так и в Природе. В связи с этим следует вспомнить, что Великие Матери, будь то Исида, Хатхор, Деметра, Астарта или Анахит, всегда представлялись восседающими на Троне Мира с Жертвенным Младенцем-Логосом на руках. В случае с Анахит в Армении, этим Младенцем мог быть Ареваманук, а возможно, что не точно — и сам Митра.
[12] Возможно, древнейшее наименование провинции Великой Армении Туроберан восходит к имени этой древней и таинственной Богини.
[13] Дайяниси — Иакх являлся сирийским и финикийским Богом, и после был преобразован в эллинского Диониса.
[14] По сути, нет ни чёрной, ни белой магии, т.к. в корне, это чистейший практический оккультизм, в основе которого лежат колоссальные знания и опыт. Лишь чисто человеческий фактор играет направляющую роль в становлении двух видов этого оккультизма.
[15] Пуруша есть Логос, и являет Принцип Небесного Человека, тождественного Небесному Адаму, однако не в том примитивном понимании христианских церковников, которое принято как догмат: «По образу и подобию Божьему». Посему, специально, в этой главе, которая, между всем прочим, указывает на Антропогенезис в целом и в частном (!), Принцип Логоса указан «нечеловеческой природы», дабы оградить многих от антропоморфизма.
[16] Происхождение хурритов до сих пор вызывает много разногласий, однако правящая элита в хурритских царствах была индо-арийского происхождения, вплоть до середины XIII в. до н.э., (согласно востоковедам, последним независимым царём Миттани был Шаттура II) [Аветисян, 1982].
[17] Нижеприведенные ссылки на «Речи Иоанна Мандакуни» должны относится к Иоанну Майрагомеци, иерарху армянской церкви VII века [епископ Карапет. «Иоанн Мандакуни и Иоанн Майрагомеци», «Шогакат», кн. 1, Вагаршапат, 1913].