ИНТЕРВЬЮ
«Но люблю тебя, родина кроткая!
А за что — разгадать не могу.
Весела твоя радость короткая
С громкой песней весной на лугу».
Сергей Есенин
«Наша Среда online» — Ашот Авагян — армянский художник, который живет и работает в Сисиане, Армения.
Краеугольным камнем творчества Авагяна является культурное наследие его родины Сисиана и Сюника. Если иконография неолитических петроглифов и средневековых армянских каменных могил присутствует в работах Авагяна на холсте, то древние сказания, ритуалы и их интерпретации, а также древние местные памятники (Зорац Карер, Портакар) интегрированы в его выступления. Как художник пытается создать мост между прошлым и настоящим. «А еще я делаю каменные изваяния и стелы» — говорит художник. Скульптур же у Ашота Авакяна немало.
Ашот Авагян был удостоен государственной премии в 2013 году за фреску “Маштоц” (Матенадаран, зал симпозиумов недавно построенного вспомогательного здания Научно-исследовательского института древних рукописей имени Месропа Маштоца).
Помимо художественной работы, Авагян преподавал изобразительное искусство в Сисианской детской художественной школе имени З. Хачатрян с 1981-2016 гг. В 2010-2018 годах Ашот курировал работы мегалитического памятника «Историко-культурный заповедник Зорац Карер».
С 1988 года он активно участвует в общественно-политической деятельности Армении, в частности в Сисиане. Он занимался местной политикой, был избран членом городского Совета старейшин и с 1990 года был членом Сисианского комитета Армянской революционной Федерации. Он участник освободительных войн в Арцахе.
– Где Вы родились, Ашот?
— Я родился в Сисиане в 1958 году в семье педагогов.
– Расскажите о своей семье?
— Мой папа был специалистом по истории. К нам часто ходили в гости люди, интересующиеся историей и археологией. Я присутствовал в течение этих бесед и у меня формировались представления. Друзья папы таким образом готовили меня в кандидаты в историки.
– Когда Вы начали рисовать?
— Это произошло случайно, в те холодные дни, когда начинает холодать. Папа отправил меня поливать огород, где растет фасоль. Мы с ребятами отправились на речку плавать, а про огород я совсем забыл. Возвращаясь я вспомнил об этом. Когда мы проходили около школы, смотрю, сидят знакомые парни и что-то рисуют. Вышел их преподаватель по рисованию и спросил у меня: «Ты тоже хочешь ходить на рисование?». Я решил, что это будет неплохим аргументом в мое оправдание, когда я буду оправдываться перед отцом, где я пропадал, что не полил огород, и скажу о том, что ходил на рисование. Так я начал ходить на рисование.
– Расскажите, какое у Вас образование?
— После этого я решил поступить в Терлемезановское художественное училище. Потом я думал переехать учиться в Ленинграде на историка искусства. Но поступить туда было сложно. Я получил неплохие отметки, на по русскому сдать экзамен не сумел. И я до сих пор путаюсь в окончаниях.
— Краеугольным камнем Вашего творчества является культурное наследие Сисиана. Расскажите об этом.
— Как я уже говорил, с детских лет к нам в гости приходили археологи. Бывало, они рассказывали, что в 1971 году «Петроглифы Сюника», изданный академией. Один из этих исследователей Павел Сафьян был председателем райкома и является дальним родственником. Он жил напротив нас. Я слышал их беседы о том, что есть изображения, которые относятся к III тысячелетию до н. э. Или делали раскопки в поисках легендарного героя Вардана Мамиконяна. Организовывал раскопки Морус Асратян. Сам он родом из Сисиана. Он хотел оправдать поступок Васака Суни, который предал Вардана Мамиконяна, и то тот организовал бунт, чтобы сохранить государственность. В то время, как Вардан Мамиконян придерживался религиозных интересов. И потому мы потеряли государственность. Я с детских лет находился при спорах и дискуссиях подобного характера. Я часто оказывался свидетелем того, как археологи производят раскопки. И поскольку на территории Сисиана имеются все эпохи культурного наследия и можно встретить их образцы любого времени все это оставило след в моем формировании. А дед мой был сказителем.
— Расскажите о культурных объектах и памятниках Сисиана и его окрестностей (про петроглифы Ухтасара, Зорац Карер, Портакар).
— Зорац карер (Камни воинов) древний мегалитический комплекс, расположенный на горном плато на высоте 1770 метров над уровнем моря, в Сюникской области Армении, в трёх км к северу от города Сисиан. Комплекс состоит из множества больших стоячих камней, часть из которых имеет круглые отверстия в своей верхней части.
Ухтасар — расположен в центральной части плато Сюник, примерно в 17,5 км от Сисиана, на 3000-3300 м над уровнем моря, где в 1968 году было найдено место с богатыми наскальными рисунками.
Люди называли это место Ухтасар, из-за сходства с горбатым верблюдом. Также рассказывают, что паломники жертвовали своей охотой на склонах гор, затем изображали ее на камнях, и до того, как пройти длинный и трудный путь церемонию жертвоприношения, они очищались в озерах Ухтасара. Ухтасар это не только место жертвоприношения, но и результат ассоциативного, образного и художественного мышления людей первобытных времен, святилища их мировоззрения, психологии и убеждений.
На склонах горы находится богатое петроглифами древнее поселение Ухтасар, где были обнаружены более 2000 наскальных рисунков: у подножия горы, вокруг маленьких озер, образованных в результате извержений, в ущельях и на плато. Это одни из древнейших памятников Сюника. Большая часть наскальных рисунков высечена на горизонтальной или вертикальной гладкой поверхности скальных обломков медного и черного цвета. Глубина рисунков — 2- 6 мм, ширина линий — 2-20 мм.
Портакар (Пупоные камни) — Вероятно, на формирование представлений о портакарах также повлиял известный миф о рождении Митры (в армянской мифологии — Мгер) из камня и его уходе в скалу. В этой связи, портакары также считались вратами в потусторонний мир.
Согласно дохристианскому ритуальному обряду, женщины, желавшие забеременеть, ложились, либо прижимались к портакарам животом, что, по верованиям армян, способствовало беременности. Частью обряда было зажжение свечи и окуривание портакара благовониями.
Если в результате такого обряда рождался ребёнок, то на портакаре делался сакральный знак-отметина. Соответственно, чем больше подобных знаков на портакаре, тем мощнее считался портакар, и тем большей популярностью он пользовался среди населения.
Портакар, скорее всего происходит, от понятия центр мира, пупа земли. Я старался посредством современных методов искусства рассказывать эти традиционные истории, предавая их ерез свои перформансы. Например, эту историю портакара я отобразил через боди-арт. Я на теле выбранной натуры изображал символы. Например, перорманс о вишапе, драконе, это история, которая имеется у всех народов, происходил так. Еще в детские годы нас водили на школьные экскурсии и рассказывали эти легенды. Проходя мимо водопада, на экскурсии, я спросил: «Это водопад, за которым живут драконы?». Мне ответили: «Да». Спустя много лет я вспомнил свою детскую историю и посредством боди-арта снова сделал перформанс. Красивая итальянка зашла к вишапу в ущелье.
— Вы преподавали в Детской художественной школе до 2016 года. Так ли это? Чему Вы учили?
— Я был передовым и у меня были прекрасные ученики. Я старался мало участвовать в процессе работы. Главное было, суметь их вдохновить. Они любили искусство и любили много работать. Я основной упор свой ставил на мышлении и создания композиции и оставлял им свободу. Я мог показать им, как работали в период Ренессанса и каким образом работали в XX веке или наскальные рисунки, чтобы они понимали, то нет никаких ограничений. Главное, суметь найти себя, определить свой стиль и много работать. А уж какими средствами это их выбор. Я учил их свободно думать.
— Вы активно принимали участие в работе Карабахского комитета Сисиана. Чем занимался Ваш комитет?
— Наш комитет назывался «Пробуждение». В ту пору мы были уверены, то это, действительно, пробуждение. У меня было много патриотизма. Страна искала новые пути. Существовала архиважная проблема Карабах. Разве я бы мог стоять в стороне?
— Когда Вы учились, ваше художественное формирование было прервано. Почему?
— Сейчас многие получили высшее художественное образование, но что с того? Да, учебе это помешало. В течение 10 лет я не рисовал. Сначала этому помешало движение, потом я занялся организационными вопросами армии. Потом нас отстранили за то, что мы были дашнаками. Нам сказали, что мы испортим армию.
— Вы принимали участие в Нагорно-Карабахской войне, расскажите об этом.
— Наша дивизия считалась скорой помощью. Нас направляли всюду, где нужна была помощь. Кроме завоевания Агдама мы принимали участие во всех остальных операциях.
— Вы были участником Нагорно-Карабахском конфликте 2016 года и находились на Второй Нагорно-Карабахской войне среди Сисаканского добровольческого отряда борцов за свободу.
— На Второй Нагорно-Карабахской войне мы были уже стариками, и я больше помогал нашей дивизии в организационных вопросах.
— Расскажите, какие у Вас другие увлечения?
— Моим другим увлечением всегда была археология. В последний раз вместе с археологами я принимал участие 2019 году вместе с археологом Григор Арешяном. Мы обнаружили надгробие, которое нашел я, и он в своих отчетах это открытие назвал «Холмом Ашота».
— Вы являетесь директором мегалитического исторического комплекса Зорац Карер в Сисиане и помогаете в экспедиции Оксфордского университета на это место. Как это происходит?
— Мы с 2018 году организовывали раскопки Зорац Карер. Однако из-за отсутствия средств работы были приостановлены.
— Вы удостоены государственной премии в 2013 году за фреску “Маштоц”. Расскажите об этой награде.
— Когда Артур Месчян реставрировал Матенадаран, он как-то сказал мне: «Я посетил мастерские многих художников, но нахожу, что фреску «Маштоц» при входе должен предоставить тебе». Из-за отсутствия времени я исполнил картину на холсте в виде панно. Это произведение было награждено государственной премией.
— Какие у Вас мечты?
— В декабре 2021 года в день солнцестояния я сделал перформанс, который назывался: «Предстоит реванш!». Воду, которую я залил в свою флягу еще в Гадруте, я обнаружил спустя много месяцев. Эта вода стала главным атрибутом моего перформанса. Я, рассеивая её по сторонам заявлял: «Если мы хотим жить как прежде под солнцем, мы должны посещать все школы и детские сады, и воспитывать в детях дух воинственности, чтобы они научились защищать себя и свою Родину!». Моя мечта – защитить Родину.
