СОЦИУМ
Многие отечественные и зарубежные историки, политологи и аналитики до сих пор пытаются понять, как армянскому юноше из бедной семьи удалось стать одним из самых выдающихся политических деятелей XX века. В данной статье речь пойдет о человеке, который не только заложил основы советской пищевой промышленности и стал главным лицом на обложке всемирно известного журнала «Time», но и был ключевой фигурой в разрешении Карибского кризиса 1962 года, который мог перерасти в Третью мировую войну. A самое главное – сделал для Армении и Нагорного Карабаха так много, что, услышав его имя, азербайджанская пропаганда до сих пор впадает в трепет.
О том, что он сделал для мира, написано много. Но, к сожалению, некоторые «деятели» в Армении обвиняют Анастаса Микояна во всех грехах и усердно противятся строительству памятника в Ереване, который, с учетом его заслуг, должен был стоять давно. Противники воздвижения памятника мотивируют тем, что он, мол, ничего для Армении не сделал. Даже некоторые «умники» в Армении осмелились его назвать убийцей.
Убийцей его называют и азербайджанцы. Вот, например, одна из многочисленных публикаций азербайджанцев на сайте http://karabakh-doc.azerall.info/ru/armyanstvo/arm49.php: «Как известно еще Царская Россия поделила Азербайджан с Ираном. Позднее Ленин, а затем Сталин путем этнических чисток, депортаций, изменения демографической ситуации в пользу армян способствовали возникновению на территории Азербайджана незаконнорожденного «Нагорного Карабаха» со статусом «автономии» вместо уничтоженного большевиками исторически Азербайджаского Ханства «Карабах».Во всех этих преступлениях против нашего народа есть умысел и окровавленная рука армянина Микояна».
Авторы этих строк, наверное, тоже против того, чтобы построить памятник этому человеку, но по другой причине – потому, что он армянин. А противником сооружения памятника в Ереване является «интеллигенция», которая смотрит на вещи односторонне, не учитывая реалии того времени. Возникает вопрос: если бы он не сделал для Армении столько, то стала бы азербайджанская пропаганда тратить так много денег на борьбу с ним? Не осознавая того, противники сооружения памятника Микояну в Ереване помогают азербайджанской пропаганде достигнуть своей цели.
Вот что дальше пишет азерпроп про Микояна: «Под всемогущим крылом Микояна находились армяне-министры. Армяне занимали высокие посты в КПСС, в правительстве, госплане, академии наук, МИД, армии, правоохранительных органах СССР, также по протекции Микояна выдвигались армяне и в области искусства, культуры и спорта».
Неужели азербайджанцы понимают, что Микоян сделал для армян, а мы – нет?
Бахтияр Наджафов, один из главных армянофобов Азербайджана, ненавидя Микояна, назвал свою книгу «Лицо врага»: «Непрочность правительства показал очередной карабахский кризис – армянские националисты, прекрасно осведомленные о затруднительном положении Азербайджана, по указке Микояна начали мятеж в Карабахе, одновременно развивая наступление со стороны Зангезура.Оставаясь в душе убежденным дашнаком, воинствующим националистом, Микоян мог вместе с тем, пламенно клеймить с трибуны дашнаков как «лакеев буржуазии», «врагов народа», «прихвостней международного империализма». Он мог даже из тактических соображений выступать иногда против армянских интересов, но его генеральная линия оставалась всегда проармянской, а маска большевика-патриота помогала успешно проводить эту линию в жизнь.
Микоян никогда не афишировал свое огромное тайное влияние, роль в правящей верхушке, был своего рода «серым кардиналом» – это его устраивало. В 1920 году, когда был решен вопрос о захвате большевиками Закавказья, в первую очередь Азербайджана, именно Микоян явился автором плана интервенции и, постоянно находясь при XI Армии, поддерживал тесную связь с большевистской пятой колонной в Баку, не прерывая своих связей с дашнакской Арменией и сепаратистами в Карабахе, координировал действия всех этих сил, выступавших против независимого Азербайджана. К нему сходились все нити заговора, и ему легко было руководить им, используя свое официальное положение члена бюро Кавказского Краевого Комитета и секретаря Бакинского бюро АКП (б)».
По словам секретаря Степана Шаумяна Ольги Шатуновской, Нариманов прибыл в Баку вскоре после его советизации – 16 мая 1920 года. В тот же день он занял должность председателя Временного военно-революционного комитета Азербайджана. Летом 1920 года, когда готовилась первая программа компартии Азербайджана, Нариманов поставил перед Кремлем вопрос о необходимости подписания между Кремлем и Баку договора о признании независимости советского Азербайджана. Он считал, что это даст возможность Баку самостоятельно вести переговоры с Турцией и вообще с другими закавказскими государствами в качестве полноценного субъекта международного права. На этой почве, как выразилась Шатуновская, между Микояном и Наримaновым произошел «мордобой». Это дело разбиралось в Кавказском крайкоме РКП(б), но его не предали огласке. Тем не менее, Микоян выиграл, поскольку к моменту подготовки российско-турецкого мирного договора советский Азербайджан так и не стал субъектом международного права.
Он был смелым человеком, и об этом свидетельствует его биография.
Когда началась Первая мировая война, в связи с действиями русских войск против Турции у армян появились надежды на освобождение от турецкого ига западных соотечественников, и группа учеников семинарии, в том числе Анастас, в ноябре 1914 года записались добровольцами и попали в дружину легендарного армянского военачальника Андраника. Анастас участвовал в боях и пробыл на фронте до апреля 1915 года, когда он заболел и попал в госпиталь.
Анастас Микоян организовал в 1947-1952 годах перемещение более 200 тысяч азербайджанских тюрков из мест компактного проживания в Армянской ССР в равнинные области Азербайджанской ССР.
Деятельность Анастаса Микояна до сих пор окутана завесой тайны, хотя кажется, что о нем известно почти все. Однако обнародованная часть его биографии – это не более чем вершина дрейфующего в бурных водах XX столетия айсберга. По мнению западных аналитиков, венцом многолетней политической биографии Анастаса Микояна стали его усилия по разрешению чреватого третьей мировой войной Карибского кризиса. Между тем сам политик эту свою миссию таковой не считал: “универсал” добивался другого.
Первую попытку поднять вопрос о Нагорном Карабахе армяне предприняли еще в конце 50-х годов при поддержке А.И. Микояна. В начале 60-х он неоднократно ставит об этом в известность Никиту Хрущева – тщетно! На закате своей власти генеральный секретарь даже вспылит: «Я готов предоставить 12 тысяч военных грузовиков для переселения армян НКАО в Армению в течение одних суток, чтобы ты только не поднимал этот вопрос». Этот вопрос он также поднимал во времена Сталина и даже привел последнего в ярость. Великие деятели и историки всегда восхищались универсальностью Анастаса Микояна. Анастас Микоян, обьясняя причину своего политического долгожительства, сказал: «Коротко говоря, мне просто повезло». Ему действительно повезло – его не убили на турецком фронте в 1915 году, когда он сражался в отряде Андраника за свободу армян, в Баку в 1918 году его могли убить азербайджанцы, наконец, его мог бы убить Сталин…
В октябре 1952 года Сталин на XIX съезде высказался против включения Микояна в президиум съезда, а потом на пленуме весьма резко говорил о нем. Проживи вождь на пару месяцев больше, Микоян покинул бы этот мир намного раньше (показания против него вовсю выбивались у арестованных по делу Еврейского антифашистского комитета). Про Анастаса Микояна рассказывали такой анекдот: “В Кремле на выходе из первого корпуса под крышей стоят члены политбюро. Идет дождь. Выходит Берия, над ним открывают зонт, затем Хрущев, то же самое, затем выскакивает Микоян. Сталин: «Анастас, зонт возьми!» А тот отвечает: «Я между струйками, товарищ Сталин, между струйками…»
Вот так «между струйками» Микоян десятки раз уходил от смертельной опасности.
Хотелось бы, чтобы противники сооружения памятника прочитали бы книгу Микояна «Так было», а также воспоминания его сына Серго Микояна. Да, безусловно, в его жизни были и темные страницы, но белые пятна преобладают над черными пятнами 1937 года. Он сам не отрицал эти черные пятна в своей жизни и написал в своей книге «Так было»: ,, … в Ереване все шло по сценарию Сталина. Со мной был направлен Маленков, тогда заворг ЦК, занимавшийся кадрами и всем известный как доверенное лицо Сталина. Ему первому показали список на аресты. Неожиданностью для меня стало появление в зале Берия. Он вошел, когда я выступал с трибуны. Не исключаю, что я мог измениться в лице, я решил, что Сталин поручил ему приехать, чтобы арестовать меня прямо на Пленуме… Позже я понял, что это тоже входило в сценарий; опасаясь моей непредсказуемости, загнать меня в угол, показать что у меня нет выбора, кроме полного подчинения…» А вот что вспоминает его сын Серго Микоян : «В октябре 1952 года Сталин заявил, что Микоян и Молотов объективно стали агентами Запада, попали под его влияние. То есть, если бы не смерть Сталина, не стало бы ни моего отца, ни меня, ни моих братьев».
Его противники обвиняют Микояна в репрессиях на основании странного документа написанного Ежову, причем его подписи там нет. Но никто не задает себе вопрос, почему именно Микояну доверили возглавить комиссию по реабилитации заключенных во время Хрущева? Если бы он был порочен так, как его пытаются представить, то ему такой ответственный пост не доверили бы. Именно Анастас Микоян уговорил Хрущева, чтобы тот в 1956 году, в феврале и в марте, разоблачил Сталина на 20-м сьезде. На сьезде он раскритиковал Сталина сильнее, чем Хрущев. И после этого он возглавил комиссию по реабилитации. По его указанию представители прокуратуры и министерства внутренних дел освобождали из лагерей тысячи невинных людей, среди которых было много армян. После смерти Сталина Каганович и Молотов не хотели делать резких изменений и освобождать людей из ГУЛага. Вот что пишет о Микояне доктор исторических наук Серебрякова З.Л. в своей статье «Оттепель, заморозки, оттепель…»
«Толпы еще вчера безгласных людей хлынули в Военную коллегию Верховного суда, Прокуратуру СССР уже не с робкой просьбой о справедливости, а требуя ее, ссылаясь на слова лидера страны, произнесенные с трибуны съезда. Были созданы 97 комиссий Верховного Совета СССР, многочисленные комиссии с участием старых большевиков, которые разъехались по всему ГУЛАГу, возвращая жизнь, свободу, добрые имена наиболее бесправным и униженным. Надо отдать должное А.И.Микояну, принявшему непосредственное участие в реабилитациях; тогда часто можно было услышать: «Анастас Иванович помог». Интересно, знает ли это ведущий передачи «Урвагиц» Петрос Казарян, который, дезинформируя общественность на канале Кентрон 12.05.2014 года, называя Микояна убийцей, приглашает на свою передачу внука репрессированного и сваливает вину Сталина и других палачей на Анастаса Микояна? Знает ли этот участник передачи, дед которого пострадал от репрессий, что его используют в политических целях, поставив все с ног на голову? Он говорит о реабилитации деда, но не знает, что это заслуга Микояна. И вместо того, чтобы объективно рассказать о Микояне, связывают его имя с Таможенным союзом и даже с победителем «Евровидения» Кончитой. Неужели дошли до того, что бородатый трансвестит лучше Микояна? Неужели для них приятно видеть в Ереване памятник трансвеститу, чем Микояну? И чему учат молодое поколение этой передачей? Как сказал сын великого деятеля Серго Микоян: «Когда мне задают вопрос, что сделал Микоян для Армении, я всегда удивляюсь над наивностью этого вопроса. Чего они хотят, чтобы на результатах разговоров, которые в дальнейшем превращались в решения, отметили «по инициативе Микояна» или «с помощью Микояна» или «по совету Микояна»? Те люди, которые могли бы ответить на эти вопросы, к сожалению, умерли. Но есть результат его работы и надо быть слепым, чтобы этого не видеть.
Наверное, противники Микояна запамятовали, что еще при жизни Сталина, в 1947-м, Микоян осмелился упомянуть репрессированного великого армянского поэта Егише Чаренца в своей речи при баллотировании в депутаты Верховного Совета СССР, как всегда – от Армении.Это было сигналом, и уже в январе 1949 г. в Армении начали заниматься архивно-следственным делом Чаренца, да видно – пассивно, и Микоян вторично высказался о поэте после смерти Сталина, до ХХ съезда – в марте 1954 г.. Выступая в Ереване в оперном театре перед избирателями, он сказал: «Почему не издаете Чаренца, Раффи и других запрещенных писателей? Ждете особых указаний?»
В честь Чаренца Микоян назвал город Чаренцаван. В 1960 году во время встречи с секретарем комсомола Азербайджана Шерали Микоян строго сказал, что во всем виноват Баку и там делают все, чтобы армяне оставили Карабах, как оставили Нахичеван. И Микоян продолжал многое делать, чтобы присоединить Карабах к Армении. Многие документы не сохранились, но устные свидетельства говорят об этом. У критиков Микояна дилетантский подход. Они считают, что раз он правил в эпоху Сталина, то несет ответственность за это. Исходя из их логики, надо стереть из памяти Григора Зограба, который был депутатом при младотурках и защищал в судах армянских политических обвиняемых, спас многим из них жизнь. По их логике, русские должны забыть Петра Первого, а англичане вообще не должны упоминать Френсиса Дрейка и т.д. Мы не хотим поставить памятник достойному человеку, в то время как во многих странах ставят своим героям памятники, невзирая на их темные стороны.Например, бельгийский король Леопольд II, который отвечает за гибель миллионов людей, тем не менее, в Брюсселе ему поставлен памятник. Мао Цзе Дун, основоположник «культурной революции», которому сооружен мавзолей в Пекине. Есть много таких примеров.
Армен Анастасян, историк