• Сб. Ноя 2nd, 2024

Анаит Хармандарян. Ленинградские зарисовки

Мар 15, 2015

Harmandaryan_AnaitСанкт-Петербург  совсем не чужой мне город. Там жил мой любимый Александр Сергеевич¸ которому Блок посвятил своё знаменитое “Пушкинскому дому”¸ там  Николай Васильевич создал “Невский проспект”¸ а когда город переименовали в Петроград¸ там учились бабушка и дедушка: бабушка на Высших женских курсах¸ а дедушка в Лесотехническом институте. В Русском музее есть скульптурный портрет  моей прабабушки —  называется “Голова армянки”. Каким образом? Да очень просто. Она приезжала из Карса в Петроград навестить сына с невесткой. Случайно её увидел на улице какой-то молодой скульптор —  а была она редкой красавицей¸ и захотел вылепить её  голову. Дедушка разрешил…

Когда Петроград давно уже стал Ленинградом¸ в 1951 году моя мама несколько месяцев проходила там “переподготовку”¸ как сказали бы теперь¸ в Институте рентгенологии¸ и на всю жизнь сохранила  самые лучшие воспоминания о замечательных людях¸ которые окружали её и в Институте¸ и в доме¸ где она жила.

Ровно через двадцать лет и я побывала в этом городе. У маминой подруги¸ фронтовички¸ была масса знакомых в Ленинграде — все ветераны войны. Она  дала мне несколько адресов¸ и меня  с большим удовольствием приютила  Антонина Ивановна¸ коренная ленинградка¸ удивительная женщина – интеллигентная и очень простая одновременно.  Потом мы  с ней долго переписывались…  Относилась она ко мне как к родной дочери. Детей у неё не было¸ и жила она одна в коммунальной квартире. Часто приходили к ней старые фронтовые подруги – такие же аккуратные¸ собранные¸ деловитые и сердечные. Полное отсутствие столичного снобизма. Таких людей я больше  никогда и нигде не встречала.

Жила  Антонина Ивановна возле Борисоглебской церкви. Вставала я рано¸ доезжала  на автобусе до Невского проспекта и шла дальше пешком¸ наслаждаясь творениями Кваренги¸ Росси¸ Растрелли¸ Воронихина¸ Стасова  и их учеников¸ то есть архитектурными чудесами¸  именуемыми  соборами¸ дворцами и жилыми зданиями… На Невском проспекте я в первый же день познакомилась с пожилой женщиной, которая продавала билеты в театры¸ сидя за маленьким низеньким лотком¸ притулившимся  под стеной старинного дома. Меня привлекла её  закрытая блузка с высоким стоячим воротником — узкое плиссированное кружево шло  по самому краю¸ подпирая подбородок. Подойдя поближе¸ я увидела¸ что женщина довольно стара. Извинившись¸ я спросила¸ как добраться до Эрмитажа. Старушка приветливо улыбнулась и подробно объяснила. Можно было доехать¸ но я предпочла идти¸ любуясь знакомым с детства по гоголевским  описаниям  историческим центром Питера, как  я его про себя называла.  “Я в Питере…”

Эрмитаж просто ошеломил меня —  не столько великолепием залов¸ сколько громадьём (позаимствую у Маяковского словцо¸ он на меня не обидится) обрушивающихся на тебя зрительных впечатлений.  Осмысление пришло гораздо позже, а  пока — смотреть¸ впитывать и запоминать. Три дня я ходила с экскурсиями —  для общего ознакомления¸ а потом изучала музей самостоятельно и детально. В любом зале не знаешь¸ с чего начинать¸ на что смотреть. Входишь – и уже  оборачиваешься. Двери¸ орнаменты на дверях¸ мелкие узоры между орнаментами¸ фигурные массивные ручки¸ рисунки на обоях стен или панно¸ золочёные карнизы¸ фантастически великолепные люстры¸ роскошные расписные потолки – каждый произведение искусства¸ расставленная по углам  мебель невесть какого века¸ гнутые ножки небольших туалетных столиков и изящных кресел¸ красный бархат узких диванчиков под стенами… Немного “усвоив”  убранство зала¸ перехожу к главному – картинам или скульптурам. Непременно читаю в каждом зале краткую аннотацию — содержание картин и биографии художников¸ словом¸ знакомлюсь с музеем “ с чувством¸ с толком¸ с расстановкой”. Где-то часа через два¸ устав¸ сажусь на диван в центре одного из залов и вдруг замечаю  ещё одну подробность  — паркет! Боже¸ что за паркет! Блеск и роскошь! Вот почему всех заставляют обувать шаркающие тапочки! И правильно делают. Заодно паркет натирается – а узор мозаичный¸ пол всей комнаты задуман как один проект¸ одно решение. Крупных фрагментов нет¸ всё составлено из мелких деталей. Вдоль стен идет широкий ободок — квадратная кайма¸ в него упираются острия пирамидок¸ от оснований которых расходятся другие пирамидки¸ помельче¸ а пространство между ободками и основанием пирамиды заполнено ступенчатым геометрическим орнаментом. Все это изысканно красивых цветов, невероятно удачно подобранных сочетаний¸ но преимущественно коричневых¸ тёмно-красных¸ тёмно-жёлтых и золотистых. В другом зале паркет составлен из концентрических окружностей¸ с узорами между ними¸ вертикальными и горизонтальными сегментами. Глаза разбегаются от этого великолепия. А ведь главное впереди…

Мало  того¸ именно в эти дни в Эрмитаж привезли   рисунки и гравюры Ван-Гога из музея Креллер-Мюллер…

Всё¸ что видела за день¸ я пересказывала вечером Антонине Ивановне. Она работала  медсестрой в больнице и всё сокрушалась¸ что никак не может  выкроить время и  выбраться в Эрмитаж.

С интеллигентной бабушкой¸ продававшей на Невском   театральные билеты¸ я немного подружилась. Она уже знала¸ что я инженер¸ приехала из Еревана¸ а в Ленинграде  провожу отпуск.

Каждые 3-4 дня  я брала билет на какой-нибудь спектакль¸ и она объясняла мне¸ как проехать в театр. Несколько раз я брала с собой Антонину Ивановну¸ когда у неё не было ночного дежурства. После Эрмитажа наступила очередь Русского музея¸ потом экскурсий. И каждый день я спрашивала у ленинградской бабушки дорогу в какой-нибудь  музей или  к достопримечательности¸ вроде Фонтанки…

По её совету  я поехала в музей Пушкина — на Мойку¸ 12.  Хорошо¸ что с утра – там уже стояла огромная очередь. Помню¸ что провела там четыре не то пять часов. Но как же интересно они прошли! Можно сказать¸ что просто пролетели. У входа в музей был установлен  на столбиках-подставках громадный щит  — метров¸ наверное¸ 10 в длину и три в ширину. Покрыт простой белой бумагой – для записей и рисунков¸ чтобы народ в очереди не скучал. Бумагу¸ естественно¸ каждый день меняли¸ то есть новую наклеивали. Вот где культура¸ а… На соседней улице было очень приличное кафе¸ куда все по очереди наведывались перекусить. Одним словом¸ порядок в “пушкинских войсках”.

Весь щит сверху донизу представлял народное творчество  —   подражание рисункам Пушкина или строки или пародии на любимые строки из стихотворений. Постепенно все перезнакомились¸ стали читать стихи¸ рассказывать анекдоты —  и все про Брежнева! Кто-то спросил меня¸ почему я не записываю на щите свои любимые стихи из Пушкина. Я “очень скромно”  ответила¸ что они  на этом щите не поместятся. Ну¸ например¸ “Евгений Онегин”. Мне¸ конечно¸ не поверили¸ и пришлось читать… Прочла первую главу¸ которую слушали с нескрываемым удивлением (всё-таки внешность у меня  ярко выраженная кавказская)¸ но тут подошла моя очередь. Не знаю¸ как на том свете живется Александру Сергеевичу¸ но¸ надеюсь¸ он знает¸ что на этом грешном свете его очень  любят. И не только те¸ кто благодаря ему кормятся уже двести с лишним лет.

Помню еще один удивительный музей – Музей рентгенологии.  Попала я туда случайно – шла по улице и увидела вывеску. Не зайти  было невозможно —  с детства  я постоянно крутилась в мамином  рентгенкабинете. В музее поинтересовались¸ уж не врач ли я. Честно ответила¸ что нет¸ я инженер¸ а рентгенолог – моя мама. Не знаю¸ был ли там  великий знаток музеев  Нобелевский лауреат Орхан Памук¸ который в своей оригинальной книге “Музей невинности” перечислил все  музеи мира¸ в которых он побывал. Но, насколько помню¸ Музея рентгенологии в его реестре не было.

В музее была представлена интереснейшая экспозиция – история открытия учёным Рентгеном  лучей¸ которые позже будут названы его именем. В залах были выставлены  десятки самых разнообразных  рентгеновских аппаратов — от первых  примитивных до самых современных (по тогдашним меркам). В одном из залов я увидела  родной мамин  рентгенаппарат  и обрадовалась ему¸ как старому знакомому. И вечером рассказала Антонине Ивановне¸ что нашла мамин аппарат…

Так пролетел месяц отпуска. Ни единой минуты¸ не то, что часа или дня¸ не было потеряно. Всё¸ что можно было увидеть и узнать за месяц¸ я увидела и узнала. Устала смертельно¸ зато…

Погода для июня была довольно странной. Холод – собачий и волчий одновременно. Я купила  довольно тёплое демисезонное пальто¸ которое носить там уж никак  не собиралась¸ но пришлось…

Как-то в одном из музеев я сдала в гардероб пальто¸ потом жакетку¸ и собиралась сдать еще одну жакетку¸ но гардеробщица посоветовала её не снимать  —  мол¸ в залах  прохладно¸ поддерживается определённый режим  температуры… Это редкое внимание  я помню  до сих пор.

И, наконец, заключительный аккорд моей ленинградской поездки.

В  день перед отъездом  я в последний раз¸ прощаясь¸ медленно прошлась по Невскому проспекту. Театральная бабушка-билетерша¸ к которой я подошла¸ чтобы проститься¸ оказалось¸ поджидала меня¸ и вид у неё был самый заговорщицкий. Я поблагодарила её за все советы  и помощь¸ и вдруг она  заявила мне буквально следующее: раз уж   я так полюбила их город и с такой пользой провела в нём отпуск¸ они с коллегами-билетёршами решили сделать мне подарок на память о Ленинграде —  достали два пригласительных билета  на выпускной вечер Вагановского балетного училища (теперь оно по-другому называется). Я очень обрадовалась¸ хотя уникальности “ исторического момента” тогда не поняла. Да и не могла понять. Она добавила¸ что на этот вечер даже коренные ленинградцы не могут попасть¸ но я заслужила это.

Я взяла пригласительные¸ горячо поблагодарила¸ попрощалась и приехала в этот день домой пораньше —  надо было собираться к отъезду¸  а вечером предстояло пойти в театр.

Боже¸ что было с Антониной Ивановной¸ когда она узнала¸ какие мне подарили пригласительные!  “Да не может быть¸ Анаидочка¸ этого не может быть!”  Но билеты были фактом… Оказывается¸ попасть на выпускной вечер Ленинградского балетного училища имени Вагановой в те годы было абсолютно невозможно. Пригласительные раздавали только  своим  — балетным¸ оперным и театральным артистам и деятелям¸ да и то не всем. “Да как же это ты сумела?” —  не уставала повторять Антонина Ивановна. Сейчас понятно¸ что “сумели” театральные билетерши. Для меня – простого  инженера¸ незнакомой девушки. Вот тебе и ленинградские бабушки!

Антонина Ивановна позвонила подругам¸ которые  сразу же приехали и ошеломлённо уставились на эти  пригласительные.

Я только плечами пожимала —  ничего же   я не сделала¸ ну  ничегошеньки. Просто понравилась одной театральной билетёрше¸ у которой каждый день спрашивала дорогу  в какой-нибудь музей…

Антонину Ивановну стали наряжать соответственно случаю. Перебрали все платья¸ одна из подруг сходила за какой-то нарядной блузкой с жабо¸ другая привезла старинную тяжёлую брошь¸ потом долго обсуждали¸ подойдёт  ли эта брошь к блузке. На меня поглядывали качая головой —  мол¸ ну и ну!

Наконец  мы поехали. Где был  выпускной вечер — в Мариинском театре или в Вагановском  училище¸ не помню. Зато помню спектакль…

Конечно¸ я не раз  смотрела “Лебединое озеро”¸ “Бахчисарайский фонтан” (в Москве¸ с Улановой и Плисецкой)¸ “Жизель”¸ “Дон Кихот”¸ “Спящую красавицу”¸ “Щелкунчик”¸ “Пламя Парижа”¸ “Баядерку”¸ “Коппелию”¸ “Ромео и Джульетту”. В те годы в Ереван постоянно приезжали на гастроли лучшие оперные  и балетные солисты. Все эти балеты  я очень люблю и всегда смотрю с удовольствием. Только за последние годы по каналу “Культура” показали четыре разных постановок “Лебединого озера”. Все великолепные¸ но  лучшая¸ на мой непрофессиональный взгляд – в “Большом театре”…

Выпускной вечер Вагановского балетного училища остался в моей памяти как грандиозный ослепительный фейерверк¸ будто все звёзды на небе разом ярко вспыхнули и горели всё ярче и ярче… Программа состояла из невероятной красоты фрагментов из балетов¸ которые я не видела и о которых не слышала. Это сейчас мы смотрим  такие шедевры¸ как “Видение розы”¸ “Послеполуденный отдых фавна”¸ “Жар-птицу”¸ “Петрушку”¸ блистательные “Бриллианты”. Может быть¸ отрывки из этих балетов и показали тогда… Исполнение было великолепным¸ все балерины и танцовщики были профессионалами высокого класса¸ на уровне солистов Большого театра и Мариинки¸ костюмы¸ декорации – всё завораживало¸ и я ещё много месяцев была под впечатлением такого “выпускного” вечера.

Нас  вначале немного  удивило¸ что абсолютно все были со всеми знакомы¸ поминутно здоровались и вступали в беседу. Только мы никого не знали¸ и на нас поглядывали с вежливым интересом – это кто? Из какого театра?  Ведь в святая святых волшебного искусства по имени “Балет”  из чужих  никто не попадал.  Может быть¸ решили¸ что я “балетная” с Кавказа — очень уж была тогда худенькая¸ или искусствовед.

Понимание и осмысление того¸ какой роскошный подарок сделали мне¸ молодому инженеру из далёкого южного города¸ простые ленинградские жители¸ пришло только с годами.

Красуйся же¸ град Петров! Очень славный  народ там  живет…

Анаит  Хармандарян

2012г.

Ереван