ЛИТЕРАТУРНАЯ ГОСТИНАЯ
Моему сыну Алену
У меня в детстве не было игрушек. Так уж получилось, что до самой школы, кроме погремушек и пластилина, мне не покупали даже завалявшегося Ваньки-встаньки. Или юлы. Или машинки. Или мяча. Наверное, родители считали игрушки излишеством, ненужным баловством. Иное дело погремушки, вещь нужная, без них нельзя было ребенка успокоить. Ну а лепка из пластилина, видимо, давала маме и папе повод рассчитывать, что из меня может вырасти скульптор. Зато на детские книжки, красочно иллюстрированные, с прекрасными картинками, родители денег не жалели. Со скуки мне пришлось освоить грамоту уже в пять лет и до школы я мог вполне сносно, уже не по слогам читать. И писать научился тоже рано.
Но вот игрушки оставались для меня неисполнимым желанием, как полет в космос. Мне надоело лепить из пластилина солдатиков. Захотелось настоящих, магазинных, оловянных, пластмассовых или даже из картона. Я знал, что детям принято дарить подарки как минимум два раза в год – на день рождения и в новогоднюю ночь, ставя под елочку куклы, плюшевых мишек с собачками, конструкторы, автоматы с пистолетами… Но на меня эта славная традиция не распространялась. В виде подарков я получал, как правило, разные сладости, книжки или одежду.
И только однажды я чуть не стал обладателем игрушки — чудесной сабли!
Как-то раз мы отправились с бабушкой в гости к ее двоюродному брату. Прежде мы к нему никогда не ходили. Да и бабушка вообще не одобряла подобное пустое времяпровождение – хождение в гости к родственникам. Бабушка собралась идти к дяде Васе по какому-то важному делу: как я уже сказал, не в ее правилах было «шляться по гостям», время зря тратить. Рыбки, точно живые игрушки, также были для меня желанны, и я напросился сходить с бабушкой к дяде Васе. Может, мне что-то подарят. Такой шанс нельзя было упускать.
— Ты идешь к тому самому, который рыбок разводит?
— Ну да, к нему, окаянному.
Визит, судя по недовольному виду бабушки, не предвещал для ее родственника ничего хорошего. И все же я уговорил бабушку взять меня с собой…
Дядя Вася жил в двухэтажном старом доме в самом центре города. Он занимался разведением домашних рыб и в округе слыл человеком известным. Вся застекленная прихожая-веранда его удивительной квартиры была заставлена аквариумами, от пола до самого потолка. Они стояли друг на дружке, и в них обитали бесчисленные разноцветные гуппии, зеленые меченосцы, пантодоны с крупными головами, завораживающие золотые рыбки…
Родственник оказался почему-то не в рыбацкой тельняшке, а в обыкновенной клетчатой рубахе, слегка помятой. Появлению нежданных гостей он явно не был рад:
— Ты, Надежда? Какими судьбами? Ну, проходи, коль пришла…
Бабушкин кузен слыл большим оригиналом. Жилистый, долговязый, казалось, он всех окружающих людей не замечал. Жил только своими питомцами из аквариумов. Мог разговаривать с ними подолгу, когда кормил их, похоже, знал каждую рыбку (а в его коллекции их насчитывалось сотни!), некоторых даже звал по именам.
С виду он был совсем простак. И совсем непрактичный.Но мою бабушку не проведешь:
— Он только с виду малохольным кажется. А свое дело Василий знает – с каждой своей рыбешки от целкового до рубля имеет. Буржуй недорезанный! А все плачется, на жизнь жалуется…
На меня дядя Вася вообще не взглянул ни разу. Я был для него пустым местом, бесплатным приложением к бабушке. Да и что на меня смотреть: ни золотистого хвостика, ни серебристой чешуйки у меня не было. Я не обиделся: кто я ему – дальний родственник. Да и чего ждать от человека, который целыми днями занят своими рыбками, плавающими в освещенных лампами аквариумах. В некоторых были установлены термометры. Дядя Вася строго следил за температурой воды, кормил своих питомцев строго по часам. На полу веранды были выставлены одно- и трехлитровые порожние банки: для покупателей, догадался я.
— Ну-ка, давай покормим твой зоопарк, — живо предложила бабушка и потянулась рукой к пакетику с кормом. – Кажись, голодают они у тебя, скупердяя.
— Ты что, ты что! – замахал руками дядя Василий. — Тут наука целая, как их кормить. Перекормишь – а утром половина рыбок кверху брюхом будут в воде. И в аквариуме станет: война в Крыму, все в дыму…
— Ладно, сам корми… Тогда пойдем, поговорить надо, — деловито предложила бабушка.
Оба удалились в столовую, а я все продолжал с любопытством рассматривать дивный подводный мир, разместившийся в отдельно взятой малоприметной квартире.
Я продолжал прохаживаться по веранде и любовался рыбками. Но вот появилась бабушка, следом шел понурый дядя Вася.
— Ладно, пусть так и будет… Но ты смотри у меня, — строго сказала бабушка, как бы подводя итог внутриродственным переговорам. – Не подведи, понял! – И, уже обращаясь ко мне, кивнула в сторону аквариумной стенки: — Здорово, да?!
Я не мог скрыть своего восторга от увиденного.
— Ты бы, Василий, подарил мальчонке парочку, самку и самочку. Не скупись, — игриво толкнула бабушка локтем в бок своего кузена.
— Не-е-е, не могу, хоть режь меня! Плохая примета – дарить рыбок. Покупатель больше не пойдет.
Про такие приметы я слышал впервые. Ясно было, что знатный аквариумный коммерсант, этот разводитель домашних рыбок, хоть и приходился мне родней, был приличным скрягой…
— Да ну тебя! – зло махнула на него рукой бабушка. – Пойдем, Андрюша, отсюда.
Уже в дверях хозяин дома впервые обратил на меня свой взор.
— Погодь, погодь… Расшумелась тут, — проворчал он. – Я сейчас…
Он взял табуретку, взобрался на нее и извлек с антресолей длинную пожелтевшую картонную коробку. Сдунул с нее пыль и осторожно раскрыл. В ней лежала – о чудо! – детская сабля. Дядя Василий вынул саблю из серебристых ножен и протянул бабушке:
— На, дай своему. Мой внук вырос, к ней давно не прикасается. Забыл, наверное. Пускай твой теперь в чапаевцев поиграет…
— Ну, Василий, ты молодец, — зауважала бабушка, — человеком становишься.
Всю дорогу к дому я прижимал к груди этот бесценный дар. У меня впервые появилась своя игрушка! Да и не какой-то никчемный резиновый мяч или юла…
Убедившись, что лезвие сабли притупленное и от него не порежешься, бабушка разрешила мне дома поиграть с этим внезапным подарком. И я стал мчаться по квартире на коне-швабре, в маминой старой шляпке, изображая поочередно то ковбоев, то красных кавалеристов, то гусаров.
Но счастье мое длилось недолго. Вечером в дверь кто-то постучал. Бабушка пошла открывать.
— Ты что, Василий, вроде утром виделись, — удивилась бабушка, глянув на нежданного гостя.
Дядя Вася мял в руках кепку и, опустив голову, произнес виновато:
— Тут, Надежда, такое дело. Ты прости… Но Томка скандал устроила. Зачем, кричит, без спросу игрушку ее сына отдал! А он-то, Гришка, и забыл про эту саблю, надоела она ему.
— Ну и что?! Так бы Тамаре и сказал. Дареное-то назад не берут.
— Я-то сказал. Но она ни в какую, велела… ну, ты понимаешь… забрать обратно эту шашку… Иначе грозилась порушить все мои аквариумы.
— У-у, шантажистка! Всю жизнь такой была…
Весь этот разговор я слышал в коридоре, сразу заподозрив что-то недоброе в приходе бабушкиного кузена. То годами не видятся, а то…
Я схватил саблю, оставленную на полу в столовой, и побежал с ней в спальню. Нырнул под кровать. Затаил дыхание, очень надеясь, что меня там не найдут.
— Андрюша, верни этому рыболову-любителю его чертову шашку. Будь она неладна! Я тебе другую куплю.
Бабушка стояла перед кроватью. В ответ на мое молчание она опустилась, кряхтя и тяжело вздыхая, на колени и подняла покрывало, за которым я прятался…
… Я не прекращал плакать до самого прихода родителей с работы. Выслушав бабушкин рассказ о сегодняшнем происшествии, папа ничего не сказал, только покачал головой и ушел читать газету. А вот мама еле сдерживала себя:
— Ну что за люди! Чтобы твоей ноги там больше не было! Ну, Тамарка, дрянь такая…
Бабушка молчала, потупив голову. Я сидел с красными глазами и тихо всхлипывал.
— Ничего, скоро у Андрюши день рождения, — погладила меня по голове мама. – Мы ему такую же саблю купим. Нет, в сто раз лучше. Вот!
Мне было как-то все равно. Не хотел больше никаких подарков. Просто обидно было, потому и плакал.
2014 г.