ГЕНОЦИД АРМЯН
«Наша среда» продолжает публикацию книги Лидии Григорян «Сто первая весна», посвящённой столетию Геноцида армян – величайшего преступления XX века против человечества, совершённого в османской Турции. Авторы историй и эссе – жители Нижнего Новгорода – друзья армянского народа и армяне-нижегородцы, являющиеся прямыми и косвенными потомками армян, прошедших ад Геноцида. Среди авторов – представители всех слоев населения, люди разного возраста, разных профессий и рангов. В итоге из разных по содержанию, но единых по тематике историй получилась целостная картина прожитых нацией ста лет – века парадоксов и взросления, века, приведшего нас к сто первой весне.
Благодарим автора за предоставленную возможность публикации книги.
МОЯ БАБУШКА САНДУХТ
Ирина АНДРЕАСЯН,
предприниматель, 40 лет
Так вышло, что в ночь с 23 на 24 апреля 2014 года я оказалась в армянской Апостольской церкви «Сурб Аменапркич»[1] на молебне за упокой душ погибших во время Геноцида. Там же я встретилась с Лидией Григорян. Общая печаль сплотила всех в церкви, и мы казались одной большой семьёй. Под голос нашего священника – отца Себеоса, совершавшего поминальную службу, память трепетала от нахлынувших эмоций, словно трагедия столетней давности произошла вчера. После молебна все вышли во двор, где молодые люди в чёрных майках, на спинах которых была написана кровавая дата «1915», выстроили из чёрных полотен крест. Под тревожные 99 колокольных ударов и гробовое молчание сотен людей они опустили полотна в траурную рамку и составили пылающий крест из 99 горящих лампад. Никто не мог удержать слёз. Почувствовав, что задыхаюсь от наплыва боли, я отошла и присела на лавочку. Ко мне, вытирая слёзы, подсела Лидия.
– И у вас есть погибшие предки? – спросила я.
– Есть, – тихо ответила она и добавила: – А у кого их нет, это наша общая трагедия, но она обязательно должна стать всемирной проблемой.
Я оглянулась: вокруг пылающего в траурной рамке креста, отдавая дань памяти полутора миллионам зверски убитых армян, в молчании стояли люди.
– Расскажите о своём, это поможет утихнуть боли, – попросила Лидия.
И я, совсем не ожидая от себя такого порыва, стала рассказывать о своей бабушке Сандухт.
В тот день муж Сандухт Смбат и старший сын Арам работали в поле. С утра всё валилось из рук, сердце предвещало нехорошее. И тут к ней зашла соседка и сказала, что ходят слухи, будто всех армян переселяют и сегодня к ним тоже придут. Из разговоров мужчин моя бабушка слышала, что в соседних районах творится нечто страшное и невообразимое по отношению к армянам. И что надо уходить в город Муш, ибо в окрестностях города страшно, могут и не спастись. Ей казалось, что это просто слухи, и она, оставив малышей на попечение взрослых детей, побежала к мужу в поле, чтобы предупредить его. Но не успела. Спрятавшись в высокой траве и зажав руками рот, чтобы не завопить от ужаса, она увидела, как турки убивают мужа и сына. Сандухт понеслась домой. Не мешкая и не беря ничего из дома, забрала детей и побежала к снохе, чтобы предупредить ее. Они вместе – семеро детей и две молодые женщины – оставили село, которое гудело как пчелиный улей: весть о подходе турок, убивающих всех армян, была у всех на устах. На руках у снохи был годовалый ребёнок, она все время отставала и вскоре упала без сил.
– Беги, уходи, – кричала она золовке, – спасай детей.
Сандухт спрятала детей подальше от села и вернулась помочь снохе. Но то, что она увидела, заставило ее содрогнуться. Младенца посадили на кол, а сошедшая с ума мать то смеялась, то начинала метаться из стороны в сторону вокруг уже умершего ребёнка. Сандухт не знала, откуда взялись у неё силы оставить обезумевшую сноху и вернуться к детям. Они стали пробираться к реке. Голодные и усталые, не доходя до реки, они присели у дороги. И тут Сандухт увидела, как в их сторону едет арба с сидящими людьми. Видя, что места для всех на телеге не хватит, она попросила посадить на арбу хотя бы двоих младших детей, которые уже не могли идти. Зная, что она не поспеет с оставшимися за арбой, моя бабушка наказала детям, чтобы те запомнили на всю жизнь свою фамилию:
– Не забудьте, – повторяла она сыновьям со слезами, – вы Азизяны, вы Азизяны.
Но и на этом она не остановилась. Находчивая бабушка надрезала мальчикам мочку на одном ухе, чтобы потом по этой примете найти их. Одному из сыновей было пять лет, а другому семь. Сколько страданий перенесла Сандухт, чтобы пройти к границе и перейти Аракс с детьми, ведомо только ей и Богу. По воле судьбы они попали в деревню Брнакот Зангезурской области. Добрые люди разрешили ей пожить вместе с детьми в хлеву. На тот момент таких, как они, беженцев было много. Уже потом, когда кошмары кончились, Сандухт много лет искала детей, которых она посадила на арбу, но безрезультатно.
Судьба, разлучившая кровных братьев, удивительна в своих перипетиях, но не менее удивительна она, когда сводит этих братьев в тот миг, когда надежда уже померкла в их сердцах. Прошли годы, и Сандухт стала бабушкой. У её старшего сына Сероба уже было два сына и пять дочерей. И вот однажды младший сын Сероба Рушан поехал в районный центр Сисиан, попал в передрягу, и его забрали в милицию. Сероб поехал вызволять сына и встретился с милиционером, который вдруг спросил:
– А вы случайно не родственник нашего начальника пожарной службы Азизяна? Что-то в ваших лицах есть общее.
Сероб немедленно встретился с этим человеком, расспросил, откуда он и что помнит о своём детстве. Выяснилось, что тот вырос в детском доме, что у него был младший брат, которого усыновили, но связь с ним потерялась. Сероб, увидев на ухе мужчины метку, пригласил Азизяна в гости к Сандухт. Так нашелся один из ее потерянных сыновей. Сероб написал в детский дом, чтобы узнать о судьбе второго брата, но так как никаких записей в те годы не вели, то найти усыновлённого мальчика так и не удалось.
В апреле 1966 года произошло разрушительное землетрясение в Ташкенте, и по телевизору показали выступление первого секретаря компартии Узбекистана. Сандухт, увидев его лицо, близко подошла к телевизору, а когда диктор назвал его фамилию – Азизян, у Сандухт подкосились ноги. В далёкий Узбекистан полетела телеграмма. Вскоре приехал долгожданный гость. Надрезанная мочка его уха стала подтверждением, что это и есть второй потерянный сын. Всё село пришло поздравить Сандухт с радостью, были накрыты столы, звучал дудук, но среди радостных восклицаний тут и там за столом раздавались плач и причитания. Слишком глубока была всеобщая рана, она болела и кровоточила…
____________
[1] Всеспасителя (арм.).
Продолжение следует…