ИНТЕРВЬЮ
«Наша Среда online» — Элла Николаевна Цыплякова, петербургский художник уже многие годы вдохновляет своим творчеством. Работы Эллы Цыпляковой представляют собой ее собственные иллюзии, очень талантливо воплощенные в жизнь, это гравюры, экслибрисы и картины, выполненные очень изящно.
– Вы родились в Нижнем Тагиле, на мансийском языке это означает «много воды». Что сохранилось в вашей памяти о городе детства?
— Нижний Тагил — город индустриальный. Он основан династией Демидовых, которым до революции принадлежали Тагильские заводы. Там с 1722 года началось производство чугуна, железа и меди. Центр города имеет свое узнаваемое лицо – это пруд, на берегу которого возвышается Лисья гора со сторожевой башней, это некоторые исторические здания, которые уцелели, это набережная, парк Бондина, театральная площадь и синеющий вдалеке Уральский хребет. Когда я переезжала в Санкт-Петербург в 2003 году, я рисовала зимние виды своего города на память – было жалко расставаться.
— Каким является художественно-графический факультет нижнетагильского педагогического института, который вы успешно закончили?
— Этот факультет давно уже переименован, как и сам институт. Пожалуй, лучше я расскажу о том, каким он был в годы моей учебы и работы после окончания института. Нижнетагильские художники — это уникальное культурное явление, устойчиво утвердившееся на Российской и международной художественной сцене. Каждого из них отличает своя собственная интонация, они отважно экспериментируют c формой и цветом. В годы моей учебы на факультете царила творческая атмосфера. Большинство преподавателей активно участвовали в выставках, были членами СХ. Активная и живая творческая среда способствовала формированию моего мировоззрения, как будущего художника. Мои преподаватели: Владимир Зуев, Евгений Бортников, Лариса Грачикова, Валерий Хасанов. Я помню, как на пятом курсе решила, что основной моей целью будет передача состояний и эмоций в своих работах. Это и остается для меня главным и по сей день.
— Вы активный участник российских и зарубежных выставок, какие из этих выставок вам особенно запомнились?
— Вспоминаю Уральскую триеннале печатной станковой графики, которая проходит в Уфе с 1995 года. Я в ней участвовала много раз, и даже три раза съездила в Уфу на открытие этих выставок, познакомилась с местными художниками, чей графический язык мне близок. Например, меня очень трогает творчество Айрата Терегулова. Также, я хочу отметить выставки в Вологде, которая стала центром российского экслибриса. Я несколько раз участвовала в конгрессах экслибриса, которые проводились в Вологодской областной картинной галерее. Хорошая выставка под названием «Любитель эстампа» проводилась в ЦВЗ Манеж Санкт-Петербурга, там у меня была возможность показать гравюры большого формата, и организаторы сами их оформляли в рамы. Очень важным для меня было участие в международных конгрессах экслибриса в Праге, в Каталонии, в разных городах Германии. Конгрессы дают возможность лично познакомиться с коллекционерами и другими художниками, получить заказы, продать работы, посмотреть мир. На многие зарубежные выставки я посылала свою графику почтой, а потом получала каталоги.
— В вашем творчестве особое место занимает экслибрис, расскажите, пожалуйста, в каких техниках вы работаете?
— Экслибрисом я начала заниматься еще на четвертом курсе. Евгений Бортников вел у нас факультатив по печатной графике. Он сам активно занимался экслибрисом, участвовал в международных конкурсах, получал награды, и это мотивировало нас тоже заняться экслибрисом. В 1995 году Интернет еще не был так развит, поэтому, узнать, как работают художники в других странах, мы могли только по каталогам выставок. Экслибрис – это эстамп небольшого формата, который легко было послать по почте в конверте в любую страну. Затем, мы с нетерпением ждали писем с результатами конкурса, и каталогов с напечатанными собственными работами. Это был предмет гордости и мотивация для участия в других конкурсах. Некоторым из нас удавалось получать грамоты, медали и даже денежные призы.
Моя любимая техника, в которой я делаю экслибрисы – это линогравюра. Чаще всего, она черно-белая, иногда цветная. Я тонко чувствую эту технику, мне нравится преодолевать сопротивление материала, когда я гравирую. Это дает мне возможность вложить энергию, необходимую долю экспрессии в штрих. Так нас учил Бортников, и это оказалось мне понятным и созвучным. Я отношусь к штрихам и линиям как к живым элементам изображения. У них есть свой напор, мягкость или упругость, динамика. К сожалению, в современном мире коллекционеров экслибриса техники глубокой печати стали более модными, более популярными, а гравюра отошла на второй план. Но я остаюсь верна своей излюбленной технике.
— Вы преподавали на кафедре графики Санкт-Петербургского НОУ ВПО института декоративно-прикладного искусства и на кафедре дизайна и медиа технологий Санкт-Петербургского государственного технологического университета растительных полимеров. Как проходили ваши занятия?
— Я преподавала много лет и имею большой опыт. В настоящее время я пока не преподаю. Я работаю графическим дизайнером. Это одна из моих профессий. У меня были разные периоды в жизни – то я совмещала дизайн и преподавание, то работала только преподавателем, или только дизайнером. В вузах я вела разные дисциплины: живопись, рисунок, композицию, ксилографию, линогравюру, шелкографию, оформление книги, читала лекции по истории печатной графики. Занятия организовывались в зависимости от того, какую дисциплину я преподавала. В рисунке и живописи – классический подход к рисованию с натуры. В композициях по печатным техникам – это, как правило, были работы на заданную тему. Я всегда считала, что нужно сохранить индивидуальность каждого студента, его идеи, его почерк. Для меня это было важно.
— Расскажите, в каких странах проходили ваши выставки?
— Я участвовала во многих конкурсах экслибриса и печатной станковой графики, которые проходили в Польше, Чехии, Италии, Турции, Бельгии, Греции, Испании, Болгарии, Белоруссии, Китае. Две мои персональные выставки прошли в Польше, в городах Жешув и Славно.
— Каких наград удостаивалось ваше творчество, и что в вашей памяти особенно запечатлилось?
2001 Диплом международной выставки экслибриса и графики малых форм «Духовность и культура Казахстана»/ Астана, Казахстан.
2001 Диплом и медаль им. Павла Стеллера III международной выставки экслибриса/ Катовице, Польша.
2004 Диплом лауреата 1 Всероссийской выставки экслибриса РАЭ/ Вологда. Государственная стипендия для молодых художников Министерства культуры РФ.
2011 Диплом лауреата 3 Всероссийской выставки экслибриса/ Вологда.
2020 Диплом лауреата выставки «Печатная графика Санкт-Петербургских художников» В номинации «За оригинальность художественного замысла» / Санкт-Петербург, выставочный зал СХ
Среди наград есть дипломы, государственная стипендия для молодых художников Министерства культуры РФ и медаль. Особенно запомнилась эта медаль прямоугольной формы с экспрессивно выполненным портретом художника Павла Стеллера, которую мне прислали из Польши по почте в бархатной коробочке.
— В каких коллекциях находятся ваши картины?
— Мои работы находятся в собраниях Вологодской картинной галереи, Музея экслибриса Международного союза книголюбов (г. Москва), Уфимской художественной галерее, в Государственном музее изобразительных искусств Республики Татарстан, в Свердловском региональном отделении ВТОО «Союз художников России», в Нижнетагильском Муниципальном музее изобразительных искусств, а также в частных коллекциях в России и за рубежом. Например, во время изоляции многие художники стали продавать свои работы в специальных группах в соцсетях. Люди, которые до пандемии ходили на концерты и вернисажи, заряжались там энергией и общались с творцами, стали посещать онлайн-выставки в группах и покупать там работы. Так коллекционер из Франции Леа Верни скупила в группах более 400 работ, отражающих дух изоляции.
В ее коллекции теперь и моя работа. Леа планирует выпустить каталог или сделать выставку
– Что вас вдохновляет и является стимулом в вашем творчестве?
— Я люблю рисовать, и рисовала всегда, сколько себя помню. Люблю фактуры, ритмы, тон. Когда провожу линию на листе, или штрих, или много штрихов, испытываю удовольствие. Я верю, что линия, проведенная с удовольствием, вызывает удовольствие и у зрителя. Пожалуй, для меня главное в работах – это организация живых фактур и ритмов, настройка их звучания, а также передача эмоций и чувств посредством взаимодействия всех этих графических элементов.
Первоначальный импульс чаще всего идёт от природы. В основе моих работ лежат зарисовки с натуры. Мне нравится фиксировать эти наблюдения гелевой ручкой в альбомчике. Однажды я рисовала в крымском парке причудливо изогнутые сосны среди камней. Ко мне подошла женщина-туристка. Она очень удивилась, что я рисую именно ручкой. Она долго не отходила от меня, и вдруг внезапно спросила: «Как же так, все художники рисуют карандашами или красками, а Вы – ручкой! Как Вы дошли до ручки??» Этот каламбур меня очень сильно развеселил, а туристку он явно смутил… Да, рисование ручкой даёт живость линии, которая дрожит, прерывается, вибрирует, течёт. Мне нравится этот приём. Разумеется, такие наброски я делаю не для показа на выставке, они для меня – материал для дальнейшей работы, чаще всего, они превращаются в гравюры.
Я живу в своём ритме и выстраиваю в работах свой мир. Мой мир – это пространство, в котором есть напряжение, фактуры, некие внутренние связи, ритмы. Лучшие работы получаются, когда я отключаюсь от повседневных мыслей, погружаюсь с головой в то состояние, в ту атмосферу, которую хочу передать. Иногда довольно много времени уходит на переработку материала. Многие мои рисунки большого формата, выполненные мягким материалом, которые я считаю удачными, которые были не раз экспонированы – сделаны с натуры буквально на одном дыхании. Что для этого нужно? Нужно куда-то поехать на пленэр. Лучше, чтобы местность сильно отличалась от той, где я живу, чтобы там были какие-то следы старины, или другой культуры, а ещё лучше, чтобы были люди, при помощи которых можно внедриться в это место, увидеть его изнутри. В подобных поездках я испытываю живое впечатление от всего увиденного. Это – удивительное состояние. Это то, что я ищу в путешествиях. Когда я приезжаю на новое место, воспринимаю все обострённо: и колорит, и запахи, и звуки. Эти новые чувства вдохновляют меня на то, чтобы рисовать!
— Вы были в Армении, какое впечатление произвела на вас эта страна?
— Прекрасная страна! Мы жили в Ереване, но нам довелось съездить на большую экскурсию, поэтому впечатление о стране сложилось более полное. Особенно меня восхитила природа — необычайной красоты цвет воды в озере Севан, гора Арарат, от которой было не оторвать взгляда на пути из Еревана в Хор Вирап. Кстати, в самом Ереване в воздухе стояла дымка, и гору было не видно, но в один прекрасный день вдалеке стал виден снег на вершине горы, как мираж он зависал в раскаленном воздухе июньского неба. Мне повезло не только увидеть из окна автомобиля, но и побродить немного по ромашковым, маковым и лавандовым полям, посетить монастырь Нораванк среди красных гор, и водопад Шаки, прокатиться на самой длинной канатной дороге к Татеву. Кроме того, было еще много интересного и необычного: я вспоминаю музей Параджанова в Ереване, где я увидела оригиналы его коллажей, жилые дома, облицованные розовым туфом, кафе, в котором летом не поесть супа, потому что суп варят только зимой, церковные свечи, стоящие в воде, торговца на рынке, который со словами: «армяне угощают», щедро насыпал нам в пакет добавочную порцию черешни. В целом, жару я переношу довольно хорошо, но июньский зной в Ереване, казалось, мог придавить меня к земле, и к этому не сразу удалось привыкнуть, а каждый вечер начинался ураган, который спасал от дневного зноя, он освежал, от него хлопали и развевались занавески на окнах, и становилось тревожно. Все это для меня — экзотика, незабываемые и яркие впечатления. Жаль, не хватило времени, чтобы порисовать в Армении.
