КАРАБАХСКИЙ ФРОНТ МОСКВЫ

Проект «Карабахский фронт Москвы» продолжает публикацию материалов, посвящённых событиям в Нагорно-Карабахской Республике и российской интеллигенции, не побоявшейся, в трудные времена глухой информационной блокады вокруг событий в Нагорном Карабахе, поднять свой голос в защиту прав армянского населения древнего Арцаха. 

Предлагаем вашему вниманию статью из сборника «Борьба за свободу», написанную  Инессой Бурковой.

«Верните упраздненные Советы народных депутатов…» — требует пятеро граждан СССР, объявивших политическую голодовку.

«Что за чушь?! — нетерпеливо возмутится читатель. — У кого и кто отобрал Советы? Пока еще до переворота, слава Богу, нигде не дошло».

Увы, это не чушь — реальность. Есть одна область в Стране Со­ветов, где они ликвидированы: Нагорный Карабах. Упразднил их Пре­зидиум Верховного Совета СССР во главе с Горбачевым указом от 12 января 1989 года.

«А-а! Карабах! — махнете вы рукой. — Да там же… Горбачев прав». Что «там», что? Простите, дорогой читатель, но я уверена, вы не знаете, что «там» произошло и происходит. Наверняка у вас в голове сумбур, ничего конкретного. По-вашему, Карабах — нечто злое, сплошное беззаконие, непримиримость, экстремизм, из-за него вот-вот разразится война между Азербайджаном и Арменией, Советская Армия сдерживает, а наших мальчиков в ответ убивают. Примерно так вы представляете себе «Карабах»? Да? Это слово с некоторых пор стало ругательством, проклятьем, пугалом. Но не армяне в том винова­ты, нет. Такой образ «Карабаха» усердно лепят уже третий год цен­тральные средства массовой информации. Они скрывают правду, под­тасовывают факты, льют грязную ложь на головы армянского народа. Да, да, да, все это они проделывают в наше время «гласности». Учти­те, «гласность» — не «свобода слова»: остаются закрытые зоны, куда нет доступа объективности, справедливости, честности. Нагорный Ка­рабах — одна из таких запретных зон. Истина о нем бдительно скры­вается от страны и мира — по предписанию свыше.

А истина такова.

Армяне Нагорного Карабаха — не злодеи, не анархисты, не агрес­соры. Напротив, они герои, достойны восхищения и подражания.

Не верите? Я докажу.

Карабахцы первыми начали у себя «перестройку», с февраля 1988 года. Первыми. Вспомните, в ту пору страна еще додремывала свою семидесятилетнюю политическую спячку, привычно не веря очередному лозунгу, новому «курсу», «этапу»: «все слова, слова, слова…». Карабахцы же поверили, что руководство партии во главе с Генеральным секретарем в самом деле зовет советский народ к «мирной революции». Им хотелось в это верить, потому что жилось им еще труднее, чем всем нам: они испытывали на себе гнет не только партийно-номенклатурный, но и колониальный, шовинистический. Нагорный Карабах на словах был автономией, а на деле — колонией Азербайджана. Азербайджанские власти ущемляли карабахских армян в экономике, культуре, социальной сфере, унижали их национальное достоинство, любое проявление его клеймили, как «национализм», «смутьянов» изгоняли из партии, снимали с работы, вытесняли из Карабаха. Сносить унижение дальше карабахцы были уже не в силах. Заслышав призыв Горбачева к «перестройке», посомневавшись какое-то время, как все мы, они все же раньше нас встряхнулись, решили: пробил час. И поднялись. Первыми. Высыпали тысячами тысяч на митинги и демонстрации.

Мы еще не ведали тогда, что это такое.

На митингах в Степанакерте развернулись во всю ширь не видан­ные доселе демократия и гласность. Каждый осознал себя частицей народа и в то же время личностью. Всех объединило стремление самим вершить собственную судьбу, начав с главного: освобождения от колониальной зависимости. Выйти из состава Азербайджана, воссоединиться с Арменией-матерью — такова была наипервейшая цель армян Нагорного Карабаха. На митингах она звучала тысячегласным: «Миацум!» (воссоединение). Народ поднял над головами транспаранты: «Карабах — Армении», «За перестройку, демократию, гласность», «Ленин, партия, Горбачев», «За власть Советов!». Народ потребовал от своего выборного органа действовать решительно, немедленно. И свершилось чудо: Совет народных депутатов Нагорного Карабаха 20 февраля 1988 года постановил: «…идя навстречу пожеланиям тру­дящихся НКАО, просить Верховный Совет Азербайджанской ССР и Верховный Совет Армянской ССР проявить чувство глубокого пони­мания чаяний армянского населения Нагорного Карабаха и решить вопрос о передаче НКАО из состава Азербайджанской ССР в состав Армянской ССР».

Произошло важное событие в истории всей страны: впервые за 70 лет Совет народных депутатов проявил себя как власть народа.

Замечу, карабахцы совершили свой исторический поворот мирно, торжественно, со спокойным достоинством. Не было злости, экстремизма (пресса все наврала). Никто ни единым словом не оскорбил азербайджанский народ (кстати, немало местных азербайджанцев участвовали в первых степанакертских митингах), даже бакинских властей не касались. Карабахские армяне взоры свои обратили в прошлое, когда 5 июля 1921 года исконно армянские земли, Нагорный Карабах и Нахичевань, были переданы Азербайджану… решением Кавбюро РКП (б). Причем тут партия? Разве это партийные дела: судьба народа и его территории? Попирать законы партийная верхуш­ка начала уже вон с каких пор. То был государственный переворот, совершенный Сталиным и кучкой большевиков в восемь человек.

Карабахцы выступили против этого противоправного акта сталинизма, притом выступили законодательным путем — решением сес­сии областного Совета народных депутатов. Нам еще только дозволялось сверху дозировано узнать о некоторых исторических несправедливостях, учиненных кое-где Сталиным и его присными, к устранению несправедливостей власти приступили много позже, к тому же по частям, медленно, со скрипом. А карабахцы сами восстановили у себя справедливость. Они первыми использовали доселе архивно-пыльное право наций на самоопределение. Первыми осуществили ло­зунг: «Вся власть Советам!»

20 февраля 1988 года должно было стать началом «перестройки» в СССР. Но не стало. Дата была замята, событие сокрыто от всего мира. Лишь Армения узнала — поднялась на митинги, демонстрации, забастовки в поддержку карабахских собратьев. Миллион армян (миллион!) вышел на площади. Но их тоже проигнорировали. Три дня средства массовой информации хранили каменное молчание, словно ничего не происходит в Нагорном Карабахе и Армении. На четвертый день, получив указание сверху, выплеснули помои в армян: дескать, темные они, позволили взбудоражить, себя неким «экстремистам», «коррумпированным кланам». И ни слова о миллионе, о целях, о сути начавшегося движения армян — национально-освободительного, демократического. С тех пор лакейские пресса, радио, телевидение развернули непрекращающуюся кампанию клеветы на весь армянский на­род, стали насаждать в стране неприязнь к нему, даже ненависть.

«Вот вам! — мстительно злорадствовали властители. — Зачем высунулись? Была обещана «революция сверху», мы собирались всего лишь поразглагольствовать о ней, а вы, армяне, в самом деле подня­лись на революцию, снизу. Страну раскачаете. Не позволим! Вот вам колючая проволока «гласности». Зона вы теперь, зона молчания, дез­информации — вашу заразу не выпустим наружу».

Но вопреки усилиям властей люди все-таки подымались по стра­не, пробуждаясь. Армяне, от всех отгороженные, продолжали борьбу одни. В Ереване митингующие массы заставили Верховный Совет Армении поддержать постановление сессии областного Совета народ­ных депутатов НКАО от 20 февраля и обратиться за признанием к высшему законодательному органу страны. Высший не удосужился вообще обсуждать. Карабахцы объявили себя воссоединенными с Ар­менией. И это не было признано. Они готовы были временно отка­заться от «миацума» с Арменией, войти в состав РСФСР или в непосредственное подчинение центру, лишь бы не возвращаться под иго Азербайджана. Но Кремль не слышал их, строптивых. И армяне, ра­зорвав в себе оковы страха, покорности, продолжали сражаться одни против государства со всей его мощью: идеологической, экономической, репрессивной, военной.

На армян натравили действительно темную часть азербайджанцев. Те трижды учинили массовую резню[1]: сотни армян были зверски убиты, тысячи изнасилованы, изуродованы, сотни тысяч превращены в беженцев, лишенных крова, работы, прав гражданина и человека. Геноцид, сокрытый от мира, не наказанный правосудием, получил пра­во на существование в стране «перестройки», прокатился волнами по Средней Азии, Туве.

Не сломив армян кровавыми, варварскими методами, не вызвав у них ответного массового геноцида, государство пытается взять из­мором непокорный народ. Оно проводит блокаду Армении и Нагор­ного Карабаха — железнодорожную, автомобильную, топливно-энергетическую. Не отступились насильники даже тогда, когда на Арме­нию было послано жуткое землетрясение. Весь мир, содрогнувшись, кинулся помогать ей. А свои верховные власти утяжеляли беду, про­должая блокаду.

С особой жестокостью государство набросилось на крошечную об­ласть в 4,4 тыс. км — Нагорный Карабах, объявленный особым рай­оном. Оно устроило настоящую осаду Карабаха, изолировав его от внешнего мира и особо тщательно — от Армении. В Карабах не пропускают машины, поезда (сперва это делалось руками азербайджан­цев, теперь — военными). Лишь авиацией с большим трудом можно попасть туда: рейсов умышленно мало, норой они отменяются на не­сколько дней. Даже словесная связь НКАО с внешним миром оборвана. Запрещено радио, часто отключается телефон, газеты извне про­никают изредка, свои — временами попадает под тяжелейший пресс.

Карабахцев лишили театра, кино, закрыли у них клубы, дискоте­ки, дом пионеров, музей, стадион. В осаде Карабах. Осажденным не­редко отравляют водопроводную воду, вырубают электричество, подолгу не пропускают к ним горючее — умолкают станки. Безработи­цей, полуголодном государство давно уже давит карабахцев и приня­тых ими беженцев, спасшихся от геноцида и уцелевших от землетря­сения.

И нигде нет защиты карабахцам. Оклеветанные, всеми брошенные, осажденные, они не могут опереться даже на собственную местную Советскую власть. Ее нет, она упразднена, облсовет и облисполком распущены росчерком пера М. Горбачева и Т. Ментэшашвили. Сперва ее временно заменили Комитетом особого управления с двой­ным подчинением: Баку и Москве. Но азербайджанским партократам это не нравилось. По их настоянию КОУ был ликвидирован Верхов­ным Советом СССР 28 ноября 1989 года. По настоянию армянских депутатов то же постановление Верховного Совета СССР предписыва­ло возродить советские структуры областной власти. Однако они до сих пор не восстановлены. И Комиссии конституционного надзора по­чему-то нет до этого дела.

В Нагорном Карабахе нет Советской власти вот уже скоро 2 года. Там хозяйничают армия, внутренние войска МВД СССР, осуществляя чрезвычайное положение.

На каждом предприятии, в каждом учреждении сидит военный комендант — он власть. На всех перекрестках и въездах в Степанакерт установлены военные посты с БТР и танками. В комендантский час патрули хватают людей в собственных дворах, избивают дубинками, волокут в фильтр. За любое якобы, нарушение наказывают штрафом до 1000 руб. или арестом до 30 суток. Даже депутатов берут под арест, правда, домашний. Снимают телефоны на квартирах и в учрежде­нии. Проводят обыски по ночам — «проверку паспортного режима». Нарвутся на родственников, приехавших в гости, арестовывают их как «боевиков».

Солдаты в БТРах и танках проводят учения прямо на улицах го­рода, даже ночью, мешая людям спать, терроризируя их. Иногда на­водят страх и ужас — открывают стрельбу по пешеходам, по окнам, балконам жилых домов. Так убит единственный карабахский талантливый скульптор Армен Акопян, отец троих детей, выскочивший на­перерез БТРу с возгласом: «Ребята, что делаете?» Сиротами стали и четверо детей Спартака Акопяна. Десятки степанакертцев получили ранения, к тому же пулями со смещенным центром, запрещенными международными гуманитарными конвенциями, под которыми, кста­ти, стоит подпись СССР. Некоторые из раненых стали инвалидами.

В селах армия и войска МВД СССР устраивают настоящие воен­ные операции под предлогом «проверки паспортного режима». Окру­жают деревню, захватывают дома, срывая замки, вышибая двери. Переворачивают в домах все вверх дном в поисках оружия и «боеви­ков». Измываются над гражданами, будь это даже одинокие старуш­ки, солдатские вдовы. Если находят ценности, деньги, хватают, кра­дут. Обворовали даже колхоз в селе Сарнахпюр: угнали грузовик, увезли запчасти, колхозную рацию, не взглянув в документы. Ранее в селе Бердзадзор: солдаты похитили продукты и вещи, привезенные для беженцев благотворительным обществом «Амарас».

Похоже ли это на мирное время, на армию из народа и для защиты народа?

И все-таки, как ни странно, в Нагорном Карабахе в ответ не убит ни один солдат рукой армянина. Здесь понимают, что солдаты — пешки: они выполняют приказы. Виновники — наверху.

Оттуда же, сверху, войскам в НКАО пришел очередной приказ: от «спецопераций но проверке паспортного режима» перейти к сверже­нию Советской власти в районах. С оружием в руках солдаты захва­тывали административные здания райкомов и райисполкомов в Гадруте, Мартуни, Аскеране. Распустили там выборные органы Советской и партийной власти, посадили оргкомитеты из Баку. Точно так же обошлись с руководством Шаумяновского района, незаконно отторгнутого в 1921 году от Нагорного Карабаха и присоединенного к нему волей народа год назад. А в село Геташен Ханларского района Азербайджана, тоже населенного армянами, 21 сентября явились от­ряды в милицейской форме и потребовали от жителей в трехдневный срок убраться из села, иначе… Из двух сел Камо и Азад уже депор­тированы армяне силами войск.

Армии приказано вытеснять армян из Нагорного Карабаха, помешать заселению его азербайджанцами с тем, чтобы однажды власти Азербайджана могли провозгласить упразднение даже формальной автономии Нагорного Карабаха: вновь подчинить его себе, да еще пожестче.

Вот для чего осуществляется чрезвычайное положение в НКАО. Оно введено 15 января 1990 года совершенно незаконно: здесь был полный порядок. Тогда как в Баку чрезвычайное положение объяви­ли лишь 20 января после целой недели массовой резни армия и ча­стично русских, за которых войска не заступились, Они вошли в сто­лицу Азербайджана только в тот час, когда новая группировка пре­тендентов на власть вознамерилась захватить ЦК партии республики,

Вооруженные силы СССР вмешиваются в политику, в межнацио­нальные отношения.

В НКАО они творят военную диктатуру. Такова истина.

«Верните Советы Нагорному Карабаху!» — требуют пятеро армян, объявив политическую голодовку. Это народные депутаты СССР: Вик­тор Амбарцумян, президент Академии наук Армении, почетный ака­демик пятидесяти с лишним академий мира: Зорий Балаян, писа­тель, публицист; Вачаган Григорян, бывший секретарь Мартунинского райкома партии; Сос Саркисян, народный артист СССР. К ним присоединился и Семен Бабаян, председатель упраздненного облиспол­кома НКАО. Они пошли на крайнюю меру — рискуют собственной жизнью во имя свободы, чести, достоинства родного народа. Тысячи телеграмм летят им отовсюду, в том числе и из-за рубежа, от кон­грессменов США, ученых, деятелей литературы и искусства, узнав­ших о голодовке пятерых армян по зарубежным и независимым ка­налам связи. Все поддерживают героев в их справедливых требова­ниях, волнуются за их жизнь. Только наши верховные власти глухи, как прежде. Безмолвствуют по их указке и центральные средства мас­совой информации — скрывают от страны и мира отчаянный шаг мужественных сынов несгибаемого армянского народа.

ИНЕССА БУРКОВА,
писательница.

_________________

[1] 27- 29 февраля 1988 г. в Сумгаите, Кировабаде, нескольких селах. 20-ые числа ноября 1988 г. в Кировабаде, Физули, нескольких селах. 13- 20 января 1990 г. в Баку.

Все материалы проекта «Карабахский фронт Москвы»